midrash_agada_part_1

88 Введение

42117-01

В рассмотренном случае тот, кто занимается толкованием (שרוד), противопоставляется тому, кто исполняет (םייקמ), согласно словам р. Эльазара в Тосефте. Нет сомнения, что здесь שרוד – это тот, кто занят поиском новых интерпретаций библейского стиха, а не какимнибудь другим теоретическим исследованием Торы. Это заставляет нас усомниться в правильности нашей трактовки фразы из Мишны "не мидраш главное, а действие": правильно ли считать, что слово мидраш там указывает на любое теоретическое изучение Торы? Ведь основная идея этой фразы та же, что и в словах: "кто хорошо толкует и выполняет хорошо", – то есть в обоих высказываниях выражено опасение, что возникнет несоответствие между "толкованием" и "действием".

Такого рода рассуждения типичны для ученого, анализирующего тексты. Ученый не может довольствоваться любым разумным выводом, пришедшим ему в голову. Ему следует постоянно подвергать критике свои выводы, а иногда и полностью отвергать их, если он обнаруживает новый материал, заставляющий пересмотреть то, что еще недавно казалось абсолютно правильным.

Вопрос 14

Касается ли возникшее у нас сомнение об интерпретации слов "не мидраш главное…" словосочетания "бейт а-мидраш", о котором мы говорили выше, на стр. 72?

В заключительной части фрагмента из книги Бахера (пункт Г) есть указание на еще одно значение глагола "שרד" – произнесение мудрецом публичной проповеди, содержащей слова Торы и нравоучения. Это значение относится к еще одной теме наших занятий: каким образом фиксировались эти проповеди и какую роль они играли в еврейском обществе в эпоху Мишны и Талмуда? Об этом мы будем говорить в части 2.

42117-01

Мидраш и Агада 89

Напомним, что слова, образованные от глагола "שרד", во всех формах: ינשרד ,ןשרד ,השרד ,שרדמ ,שרד – мы будем употреблять только в том значении, которое мы установили: поиск и определение новых смыслов библейских стихов. Напомним также, что в соответствии с темой настоящего курса мы будем заниматься только теми толкованиями, которые по своему содержанию являются агадой.

1.8. Мидраш и простое объяснение текста

1.8.1. Толкование не является простым объяснением

До сих пор мы рассмотрели три агадические проповеди, соответствующие принятому нами определению агадического мидраша.

Выше, на стр. 76, мы рассмотрели отрывок из Мишны (Кидушин 1:10). В этом отрывке сказано:

А тот, у кого нет ни Писания, ни Мишны, ни обихода земного, не из той он общины, в которой придерживаются этих трех вещей и о которой говорит Писание:

"А тройная нить порвется не скоро" (Еккл 4:12).

90 Введение

42117-01

В вопросе 12 (стр. 77) мы обсуждали отрывок из Мишны (Рош а-

Шана 1:2):

В Новолетие (ראש השנה) все живущие проходят перед Ним, словно воинство, как сказано: "Создавший едиными сердца их, проникающий во все дела их" (Пс 32:15).

Выше, на стр. 85, обсуждалось следующее толкование бен Азая (Тосефта, Йевамот 8:7):

Тот, кто не выполняет заповедь "плодитесь и размножайтесь", [тем самым] проливает кровь и отвергает Образ, как сказано: ("Проливающий кровь человеческую, его кровь человеком будет пролита), ибо по образу Бога создал [Он] человека". И написано: "А вы плодитесь и размножайтесь…" (Быт 9:6-7).

Общее у этих трех толкований следующее: ни в одном из них не приводится простое объяснение библейского стиха.

Стих из Екклесиаста, согласно его прямому смыслу, продолжает высказанную выше идею, что "двум лучше, чем одному" (4:9), и далее сообщает нам, что три человека, когда они вместе, имеют преимущество перед двумя. Екклесиаст вовсе не упоминает об изучении Торы, будь то Мишна или Микра.

Стих из псалма говорит о том, что Господь Бог знает о делах человека и вникает в них, но нигде в стихе не говорится прямо, что Бог занимается всеми делами людей разом и в один день (а именно в Новолетие).

42117-01

Мидраш и Агада 91

Что касается толкования на стих из книги Бытие, то мы уже подробно говорили о том, что бен Азай основывает свою мысль на связи между отдельными частями стиха.

Возникает вопрос: чем отличается комментарий, полученный в результате толкования, от простого объяснения смысла слов Писания?

1.8.2. Что такое простое объяснение текста?

Прежде чем мы ответим на вопрос, сформулированный в конце предыдущего параграфа, нам следует разобраться в том, что такое простое объяснение текста вообще. Для этого мы вкратце формулируем принципы, которыми мы руководствуемся в поиске правильного понимания любого текста49.

На первом этапе, разбирая какой-либо текст, необходимо точно определить три элемента:

1.Значение каждого слова в отдельности.

2.Грамматические особенности слов, например: во множественном ли числе стоит какое-либо существительное или в единственном, в будущем времени такой-то глагол или в прошедшем.

3.Синтактический строй предложений, связь отдельных частей предложения, а также предложений, следующих друг за другом.

––––––––––––––––––

49Вопрос, что такое "простое объяснение", – один из центральных вопросов гуманитарных наук вообще и дисциплин, занимающихся исследованием текстов, в частности. Исследованию этой проблемы посвящен раздел философии, называемый герменевтика, то есть учение о понимании. Здесь мы будем касаться лишь тех сторон этой проблемы, которые важны для усвоения разницы между простым объяснением и толкованиями мудрецов Талмуда.

92 Введение

42117-01

На своем родном языке человек, как правило, спонтанно воспринимает смысл, грамматику и синтаксис того, что читает или слышит, не отдавая себе в этом отчета и не занимаясь грамматическим или смысловым анализом. Изучая же текст, который сложился в далеком прошлом и в иных социальных условиях, приходится прилагать особые усилия, чтобы изучить особенности текста. Нередко бывает, что на начальном этапе анализа не удается ответить на все вопросы, возникающие при изучении текста, так как остаются непонятными или двусмысленными отдельные слова или грамматические и синтактические формы и т.п.

На следующем этапе исследуется связь разбираемого отрывка с его ближайшим смысловым окружением. Этот этап можно разделить на две части:

1.Изучение ближайшего контекста50: точное значение слова, как и содержание всего отрывка, во многом зависят от смысла и содержания окружающих слов и фраз. То есть исследователь приходит к такому пониманию отрывка, на основании которого ощутима смысловая связь различных частей текста друг с другом.

2.Изучение текста в более широком контексте: любой текст – это часть огромного духовного мира, например, духовного мира нации или поколения, среди которых этот текст сформировался. Понимание текста возможно только в том культурном контексте, в котором он возник и из которого не может быть вырван.

Рассмотрим три приведенных выше толкования с точки зрения этих принципов.

––––––––––––––––––

50Слово "контекст" (от латинского contextus, "тесная связь", "соединение" "сплетение") означает смысловую среду, внутри которой мы определяем смысл и содержание как отдельных частей текста, так и всего текста в целом.

42117-01

Мидраш и Агада 93

Что касается стиха из Екклесиаста, то толкование, в котором говорится о "Мишне и Писании", не соответствует ни узкому (глава в Екклесиасте), ни широкому (форма изучения Торы в библейские времена) контекстам. Несомненно, это метафорическое выражение употреблено в Писании не для того, чтобы сообщить нам какие-то сведения о свойствах нитей; тем не менее контекст здесь никак не подразумевает "Писание, Мишна и земной обиход".

Построение стиха из псалма показывает, что речь идет о чем-то происходящем всегда и непрерывно, а не однократно и для всех сразу, как мы уже отмечали.

Между этими двумя соседними фразами в Бытие нет синтаксической связи. Из контекста становится ясно, что фраза "плодитесь и размножайтесь" связана с началом раздела (Быт 9:1), а не с непосредственно предшествующей фразой. Поэтому, с точки зрения здравого смысла, нет оснований предполагать какую-либо связь между "плодитесь и размножайтесь" и кровопролитием.

1.8.3. Устная Тора и простое объяснение

Знали ли мудрецы талмудической эпохи, творчество которых насыщено огромным количеством мидрашистских толкований, что такое простое объяснение? Были ли они знакомы с теми принципами выявления простого смысла, которые мы сформулировали, или, по крайней мере, располагали ли они начальными, самыми элементарными принципами подобного подхода к тексту?

Ответ на этот вопрос однозначно положительный: нет никакого сомнения, что исследуя библейский текст, мудрецы Устной Торы исходили из убеждения, что в первую очередь нужно изучить и понять простой смысл Писания. Доказательством этому могут

94 Введение

42117-01

служить произведения так называемой литературы таргум (переводы Писания на арамейский язык). Коснемся вкратце этих произведений.

Появление переводов было вызвано общественной потребностью. Простой народ уже не знал библейского иврита, разговорными языками были арамейский или греческий. Чтобы текст во время чтения Торы в синагогах был понятен всем, были созданы подобные переводы – таргумы. Поскольку переводы составляли в синагогах, изучением таргумов занимаются не только библеисты и языковеды, но и исследователи еврейской молитвы. Выдающимся исследователем еврейской молитвы был И.-М. Эльбоген, чья книга "Еврейская молитва в ее историческом развитии" не только является одним из основных трудов по еврейской литургике, но и по иудаике в целом51. Вот выдержка из этой книги (стр. 140–141); в разделе о переводе, который составлялся во время публичного чтения Торы, затрагивается интересующий нас вопрос:

(1) Тору читали для того, чтобы обучить народ Священному Писанию, поэтому возникла необходимость придать этому чтению такую форму, которая поможет народу воспринимать слова Торы. Однако простой народ все хуже и хуже понимал древнееврейский язык. Нехемия сетует на то, что даже в Стране Израиля иврит вытесняется другими языками, в странах же рассеяния этот язык был уже почти совсем непонятен, и можно предположить, что даже молитвы произносились там на местном наречии. Но читать Тору всегда следовало "внятно и с пониманием", как на том памятном великом собрании во времена Эзры. Так к чтению Торы был присоединен таргум, – этим словом в наших источниках

––––––––––––––––––

51I. Elbogen, Der Judische Gottesdienst in seiner Geschichtlichen Entwicklung, (Leipzig, 1913). Книга переведена на иврит и вышла в свет в издательстве "Двир" (Тель-Авив, 1972) под редакцией и с дополнениями Йосефа Хайнемана.

42117-01

Мидраш и Агада 95

называется подобный обычай52. В Стране Израиля и в Вавилонии, странах, где начал практиковаться этот обычай и где ему уделяли больше внимания, чем в других местах, Писание было переведено на арамейский язык, поэтому слово таргум (םוגרת, перевод) стало обозначать перевод именно на арамейский язык.

(2) Неизвестно, когда именно упорядоченный перевод, сопровождавший чтение Торы в синагоге, стал частью еврейской литургической практики, однако можно предположить, что этот обычай не менее древний, чем само публичное чтение; все признаки указывают на то, что он был в ходу уже тогда, когда публичное чтение Торы осуществлял один человек. Рядом с чтецом перед свитком Торы стоял таргеман, или метургеман (переводчик); он должен был держаться свободно и произносить свой перевод, а не читать по написанному. Постоянного переводчика в те древние времена еще не было, его роль мог выполнять любой, даже несовершеннолетний член общины (Мишна, Мегила 4:6). Из источников нам неизвестно, переводил ли один человек весь раздел Торы, или же переводчики сменяли друг друга, подобно тому, как сменяют один другого те, кого вызывают читать Тору. В более поздние времена часто бывало так, что синагогальный служка, который был еще и учителем маленьких детей, выполнял функцию переводчика (ИТ, Мегила 4а). Постепенно появилась постоянная должность переводчика, поскольку в более поздние времена, когда недельные разделы стали длинными53, невозможно было ожидать, что любой из присутствующих сумеет справиться с переводом. Функция эта была почетной, как и само чтение, и во время праздничных служб ее исполняли уважаемые члены

––––––––––––––––––

52Сопровождение чтения переводом (прим. ред.).

53В древности недельные разделы были короче (см. ниже).

96 Введение

42117-01

общины. Когда в Вавилонии был введен титул главы диаспоры, состоялась праздничная служба в субботу; глава диаспоры читал свой раздел Торы, а гаон54 Суры был его переводчиком. Перевод афтары (избранные отрывки из книг Пророков, читаемые публично) в ту субботу осуществлял один из уважаемых членов общины, который считал это для себя великим почетом. В тех местах, где евреи не понимали иврита (так называемые "иноязычные"), очень часто Тору либо не читали на иврите вовсе, либо читали соответствующий раздел на иврите только частично, то есть целиком раздел или его часть звучали непосредственно на языке страны (Тосефта, Мегила 4:3)…

(3) Перевод этот был вольным, и не только потому, что он складывался непосредственно во время чтения, но еще и потому, что не был дословным. Он должен был не рабски следовать за источником, а учитывать особенности языка и передавать смысл прочитанного; в то же время он не должен был далеко уходить от текста и превращаться в слишком вольную парафразу (Тосефта, Мегила 4:41). На деле галаха допускала немного свободы, хотя возможно, что галахические требования сложились уже после того, как проявились все нежелательные свойства парафразы, неизбежные при устной передаче текста. Возникает впечатление, что Септуагинта представляет собой типичный случай перевода, который придерживается золотой середины. Из сохранившихся арамейских переводов множество древних черт сохранил Псевдо-Йонатан – перевод, приписываемый таннаю Йонатану; нередко в нем прослеживается вольная манера перевода, а иногда он склоняется к нравоучению. В особенности следует отметить форму обращения, часто повторяющуюся в ключевых местах этого перевода: "Народ, народ мой, Сыны

––––––––––––––––––

54 Наивысший титул мудреца в иерархии вавилонских академий (прим. ред.).

42117-01

Мидраш и Агада 97

Израилевы". По всей видимости, так было принято обращаться к слушателям в синагогах. Особая свобода, которую переводчики себе позволяли, привела в конце концов к тому, что вольность перевода была существенно ограничена, и в обиход вошел строго зафиксированный перевод; именно он стал известен под названием Таргум Онкелос. Этот перевод появился примерно одновременно с возникновением ученых академий в Вавилонии (около 250 г.). Среди греческих переводов к подобным явлениям можно отнести перевод Аквилы (Aqulla, греч. Akilos), составленный при участии ведущих мудрецов поколения. Этот перевод должен был вытеснить Септуагинту из синагог. Существует определенная близость между концептуальным направлением перевода Аквилы и Онкелоса; неслучайно имя переводчика на греческий язык было присвоено арамейскому переводу (предполагается, что Онкелос – это арамеизированное произношение слова Акилос). Однако даже появление Таргума Онкелоса не устранило недостатков в практике перевода: в Стране Израиля и соседних землях не смогли и не захотели свыкнуться с сухим стилем этого перевода, и древняя вольная манера перевода сохранялась. Литературные особенности Псевдо-Йонатана и так называемого Фрагментарного таргума показывают, что еще на протяжении сотен лет составлялись вольные переводы, в них во множестве встречаются агадические тексты, которые вводили в обиход синагогальные чтецы и переводчики – они вставляли в эти переводы все, что хотели.

(4) Такой перевод был рассчитан на то, чтобы передать содержание Писания, т.е. "донести Тору до женщин и простого люда". Однако прослушивание перевода без пояснений могло оказаться вредным и укоренить ошибочные представления, а не способствовать пониманию. Чтобы избежать нежелательных последствий, часто приходилось отказываться