Глава 6. Право, мораль, правосознание 207

военными преступниками постоянно возникали вопросы: было ли нацистское право правом? Можно ли судить и наказывать граж­дан национал-социалистического государства за исполнение ими за­конов и приказов руководителей этого самого государства?

Обсуждение данных проблем резко повысило в общественном правосознании авторитет идей естественного права как критерия оценки позитивного права любого государства. Стало очевидно, что формальные права, попираемые тоталитарными режимами, не ме­нее важны, чем социальные права личности.

В середине XX века мощным стимулом развития естествен­но-правовых идей в общественном правосознании стало стремление либеральной и социальной демократии покончить с практикой нару­шения прав человека тоталитарными режимами, воплотить в дей­ствующем международном и внутригосударственном праве прин­ципы и нормы общечеловеческого правосознания как основу совре­менной цивилизации.

Принятие Всеобщей декларации прав человека (1948 г.), Меж­дународных пактов о гражданских и политических правах и об эко­номических, социальных и культурных правах (1966 г.) и других международно-правовых документов¹, обязательность которых при­знана конституционным законодательством многих стран, не завер­шило развития естественно-правовой теории и не исчерпало пер­спектив влияния массового правосознания на международно-пра­вовое и внутригосударственное законодательство.

Классическая теория естественного права XVII—XVIII вв. выражала в обобщенном виде принципы и нормы общественного правосознания эпохи низвержения феодально-сословного строя и становления гражданского общества. Основными требованиями пра­восознания той эпохи были равенство и свобода, гражданские и политические права, гарантированные правовым государством.

Естественное право с изменяющимся содержанием XX ве­ка — это правосознание эпохи социализации права гражданского общества, правосознание, требующее строгого соблюдения и гаран­тий формальных прав, их дополнения экономическими, социальны­ми и культурными правами (право на достойное человеческое су­ществование). Этому правосознанию соответствует правовое и со­циальное государство.

Разные философско-правовые направления называют различ­ные источники естественного права: божественную волю, природу человека, основные принципы морали, ценности или постулаты цивилизации, предписания разума и т. д. При этом естественное право и его предписания всегда оказывались той частью массового правосознания, которая, исходя из состояния общества и его соци-

См.: Права человека. Основные международные документы. М., 1990.

208 Сущность права. Проблемы теории и философии права

альных ожиданий, была ближе всего к воплощению в позитивном праве. Иными словами — это идеологическое оформление требо­ваний совершенствования права, настоятельнее других выдвигае­мых обществом или его значительной частью.

Как отмечено, многие права и свободы воплощены в между­народном праве и в законодательстве государств, переведены из правосознания в позитивные законы. Письменное изложение прав и свобод человека в международно-правовых и государственных актах придает им формальную определенность и потому имеет важ­ное значение для обеспечения системой юридических гарантий. В пактах о правах и в конституциях, закрепляющих права и свобо­ды, оговорено, что их законодательный перечень не является ис­черпывающим; помимо перечисленных существуют, признаются и охраняются и другие неотчуждаемые права и свободы человека.

Поскольку о правах и свободах речь заходит практически тог­да, когда они нарушаются или не признаются, их гарантией явля­ется правосудие; это относится как к формально определенным в текстах международных пактов и конституций правам и свободам, так и к тем, которые такого определения не получили. А поэтому резко повышается роль профессионального правосознания судей не только в защите, но и в определении содержания защищаемых прав и свобод, наиболее общим гарантом которых выступают уже не толь­ко судебные системы государств, но и межгосударственные орга-ны по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имею-щиеся внутригосударственные средства правовой защиты (см. ст. 46 Конституции России).

Коль скоро естественное право в какой-то его части призна­ется официальным, действующим правом каждого государства и мирового сообщества, растет значение научной разработки связан­ных с этим проблем, особенно проблем спорных.

Продолжаются научные дискуссии о перечне, содержании и осуществимости социально-экономических прав человека. Выска­зываются сомнения в том, что они столь же естественны и неот­чуждаемы, как "права первого поколения" (равенство, свобода, соб­ственность, безопасность); утверждается также, что ряд социальных прав и свобод невозможно или затруднительно обеспечить судеб­ной защитой. Однако основные "права и свободы второго поколе­ния", выражающие тенденцию социализации гражданского обще­ства, укоренились в массовом правосознании, закреплены в кон­ституциях ряда государств и без обеспечения этих прав и свобод практически невозможны прогресс и порядок в современном обще­стве.

Иногда утверждается, что сама идея "второго поколения прав и свобод" скомпрометирована тем, что социально-экономические права, провозглашенные в Конституции СССР 1936 года, представ-

209

Глава 6. Право, мораль, правосознание

ляли собой не права, имеющие непосредственно юридическое зна­чение, действие и охрану, а идеолого-политические категории¹. Од­нако социальное государство — не всегда и не обязательно социа­листическое. Как отмечено (гл. 4), законодательное закрепление социальных прав и свобод в различных странах происходило за­долго до принятия в Италии фашистской Хартии труда (1927 г.), а в СССР — Конституции 1936 года. Что касается декларативности провозглашенных в Сталинской конституции социальных прав и свобод, то столь же декларативны были провозглашенные там же свободы слова, печати, совести, что никак не компрометирует зна­чения этих прав и свобод в странах, где они реально осуществля­ются и гарантируются.

Вместе с тем правильно замечено, что в последние годы на­метилось "размывание" категории прав человека в лозунговой по­литической жизни, в науке и в общественном мнении².

Растущий авторитет идей естественного права породил соблазн чуть ли не каждое пожелание, требование, предложение, содержа­щееся в научной или публицистической литературе, а также в обы­денном правосознании, именовать естественным правом, подлежа­щим воплощению в позитивном законе, или, по крайней мере, не­пременному учету и преломлению в правоприменительной прак­тике.

В научной литературе обсуждается концепция "третьего по­коления прав человека", концепция спорная, но по-новому поста­вившая ряд достаточно актуальных проблем³. Обсуждение этих про­блем далеко от завершения, но уже высказываются предположе­ния о возможности "четвертой волны" в понимании прав человека и т. д.

Еще дальше в этом отношении идет обыденное (массовое) пра­восознание, стремящееся любое пожелание об изменении законо­дательства формулировать только в духе ныне модной теории ес-

¹ См.: Алексеев С. С. Право: азбука — теория — философия Опыт ком­плексного исследования. М, 1999 С. 618—622, 683 и след.

² См. там же. С. 616

³ В середине 70-х годов XX века К. Васака, директор Департамен­та ЮНЕСКО по правам человека и миру, выдвинул концепцию "третье­го поколения прав человека", отнеся к ним те требования правосознания, которые обладают индивидуальной и коллективной природой одновременно и для своего осуществления нуждаются в согласованных усилиях инди­видов, государств и мирового сообщества Дискуссии по этой проблеме вы­явили ряд спорных положений концепции "третьего поколения прав че­ловека" (уже в XVIII в, когда еще не был узаконен "ряд прав первого поколения", обосновывались и узаконялись права третьего поколения и др.) Тем не менее в ходе дискуссии был обнаружен ряд важных особен­ностей современного правосознания (см: Ахметшин Р. И. К проблеме тре­тьего поколения прав человека Автореф. дисс. канд. юрид. наук. М., 1999).

210

Сущность права. Проблемы теории и философии права

тественного права. Можно согласиться с тем, что с теорией есте­ственного права и с актуальными тревогами значительной части населения ряда стран связаны дискуссии о допустимости или зап­рете смертной казни, абортов, эвтаназии. Соревнование и сопос­тавление в общественном правосознании разных точек зрения на эти проблемы, касающиеся права на жизнь, обсуждение различ­ных законодательных предположений существенно важны для пра­вильной ориентации законодателей. Для такой ориентации необ­ходимо изучение и правосознания социальных меньшинств, спе­цифические интересы которых должны учитываться законодате­лем в позитивном праве. Однако вряд ли уместно в современную эпоху, когда общественное (массовое) правосознание к этому еще не только не готово, но и не относится положительно, воплощать в позитивном законе "право на нудизм", "право на однополый брак", "естественные права домашних животных", "право на клонирова-ние человека или его близких в целях их воспроизводства и бес­смертия" и т. п.

К тому же чрезмерно обширный перечень естественных прав и свобод не только в чем-то компрометирует саму идею естествен­ного права, но и способен существенно затруднить их охрану и за­щиту государственными органами.

Кроме того, надо заметить следующее.

В современной литературе теория естественного права часто отождествляется с доктриной прав и свобод человека¹. Это невер­но по той причине, что правосознание содержит представления не только о содержании прав и свобод, но и о способах их осуществ­ления; правосознание предъявляет также немало требований к по­зитивному закону, процедуре его принятия и порядку реализации.

Ряд теоретиков и философов права справедливо замечает, что проблема прав личности хотя и имеет первостепенное значение, но ею не исчерпывается содержание естественного права. Один из представителей современной теории естественного права Л. Фул-лер утверждает, что существует "процессуальное естественное пра­во", на принципах которого основана "внутренняя моральность за­кона". К этим принципам Л. Фуллер относил многие качества по­зитивного права, обусловливающие его авторитетность: 1) всеобщ­ность, 2) открытость (доступность закона для тех, к кому он отно-

¹ В учебной литературе естественное право нередко определяется как совокупность прав и свобод, обусловленных природой человека, его проживанием в обществе, причем такое понимание связывается с трак­татом Г. Гроция "О праве войны и мира" (см., например: Общая теория права. Курс лекций. Нижний Новгород, 1993. С. 113) Между тем идея ес­тественных прав человека выдвинута и обоснована Дж. Локком более чем через 60 лет после опубликования трактата Гроция, положившего нача­ло теории естественного права.

Глава б. Право, мораль, правосознание 211

сится), 3) предсказуемость юридического действия (общий запрет на обратную силу закона), 4) ясность и понятность закона, 5) от­сутствие противоречий, 6) отсутствие невыполнимых требований, 7) постоянство во времени (отсутствие частых изменений) и 8) со­ответствие между официальными действиями и декларируемым правилом. Концепция Л. Фуллера неоднократно подвергалась кри­тике. Справедливо замечено, что "эти восемь принципов являются не более чем минимальными компонентами эффективно функцио­нирующей современной правовой системы"¹. Но и в таком качестве идея процессуального естественного права существенно обогащает представление о естественном праве (т. е., по существу, о право­вом сознании общества), содержание которого многие теоретики ес­тественного права сводят к идеалам и ценностям, не уделяя вни­мания тому, как эти идеалы и ценности (в том числе права и сво­боды человека) должны воплощаться в действующем (позитивном) праве.

Отмечено, что соотношение права и правосознания в каждом государстве непосредственно отражается на состоянии правопоряд­ка. Если между ними существуют противоречия — правопорядок зыбок, непрочен, требует (от государства) дополнительных усилий для его поддержания. На правосознании отражаются прежде все­го содержание самого права, его соотношение с интересами основ­ных классов и других социальных групп, их социальными ожида­ниями и общественной моралью. Крайне важна степень осуществи­мости права, налаженность законности и государственной дисцип­лины в правоприменительной деятельности, особенно в деятельно­сти правоохранительных органов. Разочарования в праве и его эффективности порождают в массовом правосознании недоверие к праву, отчужденное к нему отношение, стремление обойтись без правового оформления сделок, обязательств, интересов, а также уве­ренность, что значительная часть обходов и даже нарушений пра­ва останется без последствий.

Вместе с тем уровень массового правосознания (степень авто­ритетности права и уважения к нему) резко снижается в периоды общественных кризисов, перехода общества из одного состояния в другое. В такие периоды разрушается устоявшаяся система сте­реотипов поведения, особенно общественных нравов. Все это, вме­сте взятое, ведет к росту правонарушений, к безнаказанности ряда из них, к усилению строгости санкций, к укоренению в общем со­знании ложного представления, что только чрезвычайные суды и жестокие наказания могут обеспечить порядок и общественную бе­зопасность.

¹ Сурия Пракага Синха. Юриспруденция. Философия права. Краткий курс. М., 1996. С. 109.

212

Сущность права. Проблемы теории и философии права

Распространение подобных настроений и отчужденное отно­шение к праву особенно опасны для стран, не имеющих истори­ческих традиций уважения и доверия к праву. К таким странам относится Россия.

Еще в XVIII веке образованные люди в России мечтали огра­ничить самодержавие, произвол чиновников и помещиков закона­ми фундаментальными, законами непреложными, "чтобы не пер­соны управляли законом, но закон управлял бы персонами". Одна­ко отдельные попытки хотя бы упорядочить российское законода­тельство и правосудие к успеху не привели. Суть дела в том, что в России сложился тип полицейского государства иной, чем государ­ство феодально-прусского образца с его тотальной и детальной рег­ламентацией всех сторон жизни и дотошным чиновничьим контро­лем за соблюдением правил и норм полицейской опеки. Обширность территории Российской империи, невысокий уровень культуры гос­подствовавших дворян-помещиков, традиционное почтение к ме­няющимся велениям носителей высшей власти в ущерб авторите­ту права, сложность, архаичность, запутанность законодательства создавали условия для иного типа самодержавно-полицейского го­сударства. Его политический режим состоял не столько в деталь­ном правовом регулировании отношений личной и общественной жизни, сколько в почти неограниченном произвольном вторжении в жизнь и отношения низших сословий со стороны помещиков, чи­новников, полиции самодержавного государства.

"Правовая необеспеченность, искони тяготевшая над наро­дом, — писал А. И. Герцен, — была для него своего рода школою. Вопиющая несправедливость одной половины его законов научи­ла его ненавидеть и другую; он подчиняется им как силе. Полное неравенство перед судом убило в нем всякое уважение к законно­сти. Русский, какого бы он звания ни был, обходит или нарушает закон всюду, где это можно сделать безнаказанно; и совершен­но так же поступает правительство"¹. Еще в начале прошлого века Б. Кистяковский, сетуя на низкий уровень правосознания россий­ской интеллигенции, цитировал стихи современного поэта-юмори­ста: "По причинам органическим мы совсем не снабжены здравым смыслом юридическим, сим исчадьем сатаны. Широки натуры рус­ские, нашей правды идеал не влезает в формы узкие юридичес­ких начал"².

Последующие годы и десятилетия не улучшили отношения общества к праву. Многие декреты советского государства носили декларативный характер, были формой пропаганды политики пра-

¹ Герцен А. И. Собр. соч. Т. 7. М., 1950. С. 251.

² Кистяковский Б. А. Философия и социология права. СПб., 1998.

С. 363—364.

213

Глава 6. Право, мораль, правосознание

вящей партии. Формами осуществления этой политики поначалу была "революционная законность" (поддержание порядка на ос­нове не столько правовых норм, сколько "революционного право­сознания", т. е. свободного усмотрения лиц, вершивших судебные дела), а затем — "социалистическая законность" (строгая государ­ственная дисциплина на основе не только действующих законов, но и указаний партийных органов, нередко противоречащих за­конам).

Постсоветский период имеет переходный характер. В России еще не создана стабильная и современная правовая система; су­ществует немало недостатков и трудностей в организации право­охранительных органов. Провозглашенные права и свободы граж­дан не обеспечены надежной и беспробельной системой юридичес­ких и социальных гарантий.

Спад производства, резкое расслоение общества, рост разоб­щенности, индивидуализма и эгоизма, общее снижение морально­го уровня ведут к росту преступности и других правонарушений. Судебная система не справляется с резко выросшим числом иму­щественных и других споров, связанных с развитием частнопра­вовых отношений. Многие граждане не умеют правильно оформ­лять сделки и договоры; этим пользуются мошенники и авантюри­сты. Юридическая малограмотность населения мешает развитию малого и среднего предпринимательства.

Для повышения уровня массового правосознания некоторые ученые-юристы предлагают организовать правовой всеобуч, уси­лить правовое просвещение населения, повышать его культуру и социально-правовую активность.

Думается, что здесь смешаны две разных проблемы.

Одна проблема — повышение профессионального правосозна­ния должностных лиц, управомоченных применять право, особен­но работников правоохранительных органов. Как известно, ключе­вые должности в судах, в прокуратуре, МВД и других правоохра­нительных органах вправе занимать только лица с высшим юри­дическим образованием. Перед учебными заведениями МВД и ФСБ стоит важная задача воспитания слушателей в духе строгой за­конности и государственной дисциплины; эта задача решается в процессе изучения действующего права, особенно тех его отраслей, которые относятся к будущей работе выпускников данных учеб­ных заведений. В процессе обучения будущих работников право­охранительных органов методика правового воспитания хорошо от­работана в специализированных вузах, так как правовая культура и уровень профессионального правосознания предопределяют ка­чество работы специальных служб.

Однако эту методику и содержание правового обучения и вос­питания вряд ли уместно механически применять к массовому (обы-

214 Сущность права. Проблемы теории и философии права

денному) правосознанию¹. Если специальными вопросами права, правопорядка и законности работник правоохранительных органов занимается ежедневно и ежечасно, то в жизни частных лиц, не нарушающих закон, эти вопросы возникают значительно реже.

Повышение массового (обыденного) правосознания — совсем другая проблема, чем обучение и воспитание профессиональных работников государственных органов.

Идея юридического всеобуча выдвигалась неоднократно. Од­нако, верно отмечал В. А. Туманов, "возможности чисто просвети­тельского воздействия, как показывает практика, достаточно огра­ниченны. Напомним, что в середине 70-х годов была развернута широкая пропагандистская сеть, прочитаны тысячи лекций о пра­вовом воспитании, а в итоге вновь встает проблема юридического всеобуча. Очевидно, лишь будучи наложенным на соответствующую общественную практику, просветительство способно принести ощу­тимые результаты"². Общественная практика, о которой упомина­ет В. А. Туманов, постепенно создается в связи с развитием граж­данского общества, ростом числа сделок, договоров, частноправо­вых отношений, имущественных, трудовых и иных споров, а так­же в процессе обновления законодательства и совершенствования судебной системы, на которую ложится основная нагрузка реше­ния большой части проблем, порожденных развитием гражданско­го общества³.

¹ Изучение проблем правомерного поведения, целесообразное в спе­циализированных вузах МВД и других правоохранительных органов, иног­да включается в тематику общей теории права и распространяется на всех граждан. В результате возникли странные определения таких видов по­ведения, как "конституционное правомерное поведение" (поведение, ос­нованное на заинтересованном, творческом выполнении требований Кон­ституции), "уголовно-правомерное поведение" (поведение, предусмотрен­ное уголовными нормами), "уголовно-процессуальная активность" (право­мерное поведение в сфере действия уголовно-процессуального права при решении вопросов, связанных с возбуждением, расследованием, судебным рассмотрением и разрешением уголовных дел), "правомерное трудовое по­ведение" (юридически значимая часть деятельности трудовых коллекти­вов и личности, не противоречащая требованиям права), конформистское правомерное поведение (пассивное соблюдение личностью норм права под влиянием социальной среды), социально-активное поведение в правовой сфере (активность в деятельности добровольных формирований, в право-творчестве, в выборах и референдумах и т. п.) (см Общая теория госу­дарства и права. Академический курс в 2-х томах. Том 2 Теория права. М, 1998. С. 569 и след).

² Туманов В. А. О правовом нигилизме // Сов государство и право. 1989 № 10. С. 25.

³ На недавно проведенной конференции по этой проблеме было при­знано, что главным препятствием к формированию высокой правовой куль­туры является отсутствие для этого объективных оснований: "По словам Н. Н. Вопленко, вообще не совсем корректно говорить о целенаправлен-

215

Глава 6. Право, мораль, правосознание

Разговор о правовом обучении населения должен быть конк­ретным. Какую часть права и в каком объеме желательно знать каждому гражданину независимо от его профессии? Со сложными правовыми вопросами граждане сталкиваются не часто (купля-про­дажа или обмен дома, квартиры, автомобиля, гаража, сельскохо­зяйственной техники, принятие и раздел наследства, оформление пенсии, предъявление претензии или иска и т. п.). Надо ли граж­данину изучать соответствующую отрасль права либо законодатель­ства или можно ограничиться консультацией у специалистов? Ну­жен ли каждой семье компьютер, содержащий всю массу действу­ющего (довольного сложного и часто меняющегося) законодатель­ства?

К процитированному суждению В. А. Туманова необходимо добавить, что в последнее десятилетие содержание российского пра­ва и задачи правового обучения существенно изменились. Полити­ческая пропаганда уже не занимает ведущее место в правовом про­свещении, но современное право много сложней и обширней, чем советское право времен насаждения правового всеобуча. Возникли новые нормы, отрасли и институты права, сведения о которых прак­тически нужны относительно узкому кругу служащих, менедже­ров, предпринимателей, коммерсантов, акционеров и др. Эти све­дения сложны, требуют обстоятельного изучения, подготовки со­ответствующих специалистов. Одновременно право освобождается от ряда декларативных и дефинитивных положений, свойственных предыдущему периоду. Многие положения частного права стано­вятся практически осуществимыми в значительно более широкой сфере общественных отношений, чем в былые времена.

Думается, что в настоящее время правовое обучение граждан настоятельно необходимо и должно состоять в том, чтобы в шко­лах изучались Конституция Российской Федерации, основные по­нятия частного права (семейного, трудового, гражданского и др.) и общие принципы публичного права (административного, процес­суального, уголовного и др.). Непременной частью правового обу­чения должно быть разъяснение принципа "незнание официально опубликованного закона не освобождает от ответственности за его несоблюдение". Все это осуществимо в рамках учебной дисципли­ны "Обществоведение". Учащимся также необходимо объяснить, где

ном повышении правовой культуры, поскольку это естественный процесс, который нельзя форсировать "кавалерийским наскоком", речь должна идти скорее о мерах по созданию для него необходимых условий" (Правовая культура в России на рубеже столетий. Обзор Всероссийской научно-те­оретической конференции // Государство и право. 2001 № 10. С. 109). По предположениям социологов, формирование правосознания молодого по­коления современной России займет 20—30 лет; этот прогноз изложен как предположение вероятностной тенденции (см. Родина. 2001. № 10 С 12).

216

Сущность права. Проблемы теории и философии права

и как в случае необходимости можно получить более подробные сведения о праве (справочники, юридические консультации и пр.). Учащиеся должны понять, что те, кто хотят заняться предприни­мательской, коммерческой или иной деятельностью, требующей спе­циальных юридических познаний, должны сначала изучить соот­ветствующие отрасли права и законодательства.

В последние годы резко снизилась активность средств массо­вой информации в правовом просвещении населения. В погоне за сенсациями СМИ сообщают больше о скандальных процессах над дельцами, бывшими чиновниками или маньяками-убийцами, чем о процессах и явлениях в области права, которые касаются (или мо­гут коснуться) каждого гражданина. В массовой печати много юри­дических ошибок. Совет Федерации часто именуется второй пала­той, высшей палатой, или — по американскому образцу — Сена­том, а члены Совета Федерации — сенаторами, муниципалитеты называются государственными органами, а государственные награ­ды — правительственными наградами, должностные лица имену­ются юридическими лицами, судей называют стряпчими, а судеб­ные приговоры — вердиктами, уголовно-процессуальный кодекс часто отождествляется с уголовным кодексом, страховая премия путается со страховым возмещением (или страховой суммой), фак­тический брак — с гражданским (т. е. не церковным) браком и т. п. Нередко публикуется устаревшая или неточная правовая инфор­мация. Может быть, именно (и только) для сотрудников тех СМИ, которые особенно часто допускают такие ошибки, и необходим юри­дический всеобуч?

ГЛАВА СЕДЬМАЯ ИЗУЧЕНИЕ ПРАВА