Naumkin_V_-_Islam_i_musulmane_kultura_i_politika_2008

официального открытия этого конгресса в течение двух недель усиленно обрабатывалось Ибн Саудом, показала, что воля короля во многих вопросах государственной жизни фактически ограничена. Решение комиссии по вопросам внешних отношений говорит о том, что король испробует все способы для достижения соглашения с англичанами мирным путем, и если эти шаги короля окажутся безрезультатными, то племена приобретают право инициативы и свободу самостоятельных действий. Это решение, которое по своему характеру является соглашением союзников, характеризует положение короля. Необходимо отметить, что король, который выступает в данном вопросе (иракские укрепления) в качестве мирного посредника, в качестве сторонника мира, сохраняет за собою эту же роль миротворца и при обсуждении вопросов внутренней политики»28.

Тюрякулов делает следующий вывод: подобно тому, что король во внутренних вопросах часто выступает в роли «мирного посредника», избегая занимать крайние позиции, во внешней политике он также использует «уклончивую тактику». Вновь обратимся к тексту:

«Упорство же, с которым в течение стольких лет Ибн Сауд борется за срытие иракских пограничных укреплений, объясняется главным образом кровною заинтересованностью и племен, и Ибн Сауда в этом вопросе, и поэтому в современной английской постановке (требование сохранения укреплений, требование о передаче Вади Сирхана с центром Аль-Джуф и т. д.) спор вряд ли может быть разрешен путем компромисса. Отсюда проистекает та уклончивая тактика, которую применяет Ибн Сауд для того, чтобы избежать решительного обсуждения спора со своим основным противником. Некоторые арабские газеты сообщают о том, что предполагавшаяся недавно встреча Ибн Сауда с англичанами в Эль -Хасе (на побережье Персидского залива) по неизвестным причинам не состоялась. Теперь упорно циркулируют слухи о возобновлении переговоров в Джидде по приезде короля, к встрече которого в настоящее время в Акабе делаются большие приготовления. Но независимо от того, возобновятся ли переговоры между сторонами или нет, общая оценка положения и обстановки в стране говорит в пользу того, что Ибн Сауд при таких условиях уклонится от решительного боя и предпочтет выжидательную линию. Другая линия, по моему мнению, неизбежно приведет Ибн Сауда к ослаблению и развалу того союза ваххабитов с племенами, на который он опира-

28 Тюрякулов, цит. док., л. 13–14.

189

ется внутри страны, а это обстоятельство даст противнику еще больше козырей для успешной борьбы с широкими планами Ибн Сауда. Таковы, на мой взгляд, перспективы англо-недждийских отношений в течение ближайшего полугодия, если не изменится общая ситуация»29.

Советский полпред полагал, что на политику англичан в Аравии оказывала сильное воздействие сложность политической обстановки, создавшейся в Ираке: «Внутреннее политическое положение страны характеризуется усилением и обострением борьбы парламентских партий (в том числе и правых) с англичанами по военному (воинская повинность, высшее командование иракской армии и т.д.) и финансовому вопросам (подчинение всех доходных источников, в том числе и Басрского портового управления иракскому контролю). Наряду с этим небезынтересную картину отношений представляет собой полемика, имевшая недавно место между газетами “Ирак” (Багдад) и “Умм аль-Кура” (Мекка). Первая в своей передовой статье, написанной в весьма резкой форме, начиненной по адресу недждийцев такими эпитетами, как варвары и т.п., упрекает недждийских руководителей в том, что они по интересующим Ирак вопросам переговоры ведут не с иракским правительством, а с “третьими лицами” и что у недждийцев нет искреннего желания договориться с Ираком. В своем довольно сдержанном ответе “Умм аль-Кура” справедливо указывает на подмандатное положение Ирака. Эта газета считает, что недждийцы вынуждены обсуждать указанные вопросы с теми, кому сами иракцы фактически доверили ведение своих внешних дел. Ввиду этого, – полагает “Умм аль-Кура”, – ответственность за этот порядок, на который жалуется “Ирак”, падает не на недждийцев» (Этот ответ, судя по всем признакам, составлен Юсуф Ясином, а следовательно, известен и Ибн Сауду). Во внешнеполитическом отношении Ирак несомненно нуждается в урегулировании своих отношений со своими ближайшими соседями – Недждом и Турцией (турецкие притязания на Мосул и его район)»30.

Тюрякулов в своих дипломатических контактах, как следует из цитируемого документа, уделял немалое внимание данному вопросу: «В некоторых кругах Мекки мне передавали, что даже набеги со стороны Турции и Неджда часто совпадали во времени и производили впечатление согласованных действий. Отвергая наличие

29Тюрякулов, цит. док., л. 15–16.

30Там же.

190

сговора между Турцией и Недждом в настоящее время, тем не менее нельзя не отметить ненормальность положения Ирака между двумя огнями. Отсюда мне кажутся правдоподобными сообщения арабских газет о том, что Л. Клейтон, назначенный верховным комиссаром в Ираке, к месту своей работы поехал через Анкару. Если по проверке это сообщение подтвердится, то поездка Клейтона в Анкару приобретает особое значение и связывается с арабскими планами англичан. Устранение турецких претензий на севере Ирака усилило бы позиции англичан на юге Ирака в их споре с Ибн Саудом и дало бы возможность борьбы с последним без опасений за свой тыл. Именно такое значение я хотел бы придать возможной поездке верховного комиссара Ирака в Анкару в настоящий момент»31.

Отношения с исламским миром

Из других внешнеполитических вопросов, характеризуемых полпредом, отметим отношения королевства с Йеменом. Еще раз процитируем текст политического письма:

«В настоящее время часто высказывается тот взгляд, что между Ибн Саудом и имамом Яхьей нет таких крупных предметов спора, которые бы мешали урегулированию их отношений. Асир уже разделен, каждая сторона получила свою долю, и в настоящий период и Неджд, и Йемен заняты перевариванием добычи, не помышляя о большем. Мало того, Ибн Сауд, учитывая возможность ухудшения своих отношений с англичанами и подготовляя все условия защиты своей страны, должен был бы урегулировать свои отношения с имамом Яхьей и обеспечить свою связь с внешним миром в случае необходимости через Йемен. Отсюда полагают, «что в течение ближайшего времени должно произойти урегулирование отношений Неджда с Йеменом и установление дружественных связей между ними. Однако действительность, которая в будущем при известных условиях (англо-недждийский конфликт) может оправдать эти ожидания, до сего времени пока отвергала теоретические ожидания. Несмотря на наличие многих благоприятствующих соглашению условий, мы до сего времени стоим перед фактом неурегулированных отношений между Недждом и Йеменом»32.

31Тюрякулов, цит. док., л. 16–17.

32Тюрякулов, цит. док., л. 17.

191

Полпред и здесь не преминул лишний раз лягнуть хиджазских компрадоров, в которых он видел главную реакционную силу страны: «Причину этого явления, мне думается, необходимо искать не только в тактике осторожного Ибн Сауда, но и в влиянии англофильских кругов Хиджаза, тормозящих всякое прогрессивное для арабских государств дело. Политические деятели типа Шерифа Тевфика критикуют имама Яхью весьма осторожно и указывают, главным образом, на ошибочность и тщетность его попыток отгородиться от европейской цивилизации «китайской стеной». Деятели же типа Абдул Ваххаба, всегда вращающиеся в англофильских кругах Хиджаза и отображающие взгляды и настроени я именно этих кругов, «критикуют» имама Яхью «за его глупость, фанатизм, скупость и коварность», и йеменцев, которые «кроме жевания табаку, ни на что более не способны». Характерно, что этот отзыв об имаме, который (отзыв) был вызван моими расспросами об уровне культурного развития Йемена, не вызвал никаких возражений или замечаний со стороны сидевших тут Абдуллу Фадля и др. Лишь Фуад Хамза сделал замечание, что «в такой резкой форме не следовало бы отзываться о человеке, который как-никак является главой целой страны» (в октябре 1928 г., в Мекке).

Если критика первых все-таки не исключает их доброжелательного отношения к установлению нормальных отношений между Недждом и Йеменом, то злобное отношение вторых (Абдул Ваххаб) говорит о наличии в хиджазских кругах таких настроений (или планов), которые могут практически мешать делу сближения между двумя этими странами»33.

Советская миссия считала дело урегулирования отношений между государством Ибн Сауда и Йеменом важным для СССР делом. «Я считаю, –писал Тюрякулов, – что вопросы недждийскойеменских отношений с точки зрения укрепления национальных арабских государств на полуострове и неизбежного столкновения их интересов с планами британского империализма имеют большое значение. Агентство в Джидде должно поставить перед собою задачу всестороннего изучения вопроса о недждийско-йеменских отношениях и условиях их развития» (3, с. 18).

В связи с этим следует заметить, что Ибн Сауд в рассматриваемый период в целом успешно продвигал свою объединительную политику в направлении спорных с Йеменом территорий. В октябре

33 Тюрякулов, цит. док., л. 17–18.

192

1926 г. им был подписан договор с персидским эмиром Асира – альХасаном аль-Идриси, в соответствии с которым устанавливался саудовский протекторат над эмиратом, а в октябре 1930 г. новый договор еще больше ограничил власть местного эмира (см. об этом: 4, с. 316).

Представляет интерес и заключение полпреда по поводу отношений королевства с Турцией, Афганистаном, Ираном. Советские дипломаты делали вывод, что Турция была первой в числе стран, сближение с которыми для королевства «имело бы существенное значение», но на тот момент между Эр-Риядом и Анкарой еще не существовало договорных отношений. Упоминалось, что турецкий представитель Сани-бей в 1928 г. пытался заключить договор, проект которого он привез из Анкары, но неудачно, поскольку данный проект не учитывал интересы каждой из сторон.

Причинами существовавшего положения Тюрякулов считал как общеполитические планы и соображения Ибн Сауда, так и материальные интересы Хиджаза в Турции. В качестве первых назывались нежелание Ибн Сауда спешить с договором до разрешения англонеджийского спора, опасения перед мосульскими притязаниями турок, нежелание короля раздражать улама, негативно относящихся к стране, отходящей от ислама. Говоря о материальных интересах, полпред имел в виду вакуфное имущество, принадлежащее святым местам и после секуляризации земель отошедшее в государственный фонд Турции. Тюрякулов сообщал: «Положение Ибн Сауда осложняется еще тем обстоятельством, что всякая уступка, к которой его будут склонять турки в этом вопросе, может создать невыгодный для Хиджаза прецедент в его спорах с Египтом и др у- гими странами. Имея на себе такой груз невыясненных моментов, турецко-хиджазские отношения не могли получить движения в форме договора. После всего этого Турция, поставленная перед фактом такой задержки в оформлении отношений, свое внимание теперь перенесла на Йемен34.

Подобно отношению к Турции, отношение общественного мнения королевства к афганским реформам, как сообщало советское представительство, было также негативным. Тюрякулов писал, что отрицательные настроения общественных кругов королевства в отношении Турции усиливались влиянием «лиц сирийского происхождения»и арабско-турецким антагонизмом, что также был вынужден учитывать Ибн Сауд.

34 Тюрякулов, цит. док., л. 19.

193

Хиджазско-иранские отношения российские дипломаты характеризовали как «неопределенные». Дело было в том, полагал Тюрякулов, что король на то время еще не откликнулся на письмо шаха. По его мнению, от вступления в договорные отношения эти страны удерживали лишь два обстоятельства: отсутствие взаимной заинтересованности и суннитско-шиитский антагонизм35.

Внешнеполитическая администрация Ибн Сауда

Контакты советских дипломатов демонстрируют, насколько важную роль в дипломатической деятельности королевства играли официальные лица несаудовского происхождения, назначенные Ибн Саудом на ответственные государственные посты. Вероятно, это было связано с тем, что среди выходцев из Неджда не было значительного числа людей, обладающих административным опытом и знакомством с зарубежным миром, а выходцам из Хиджаза на том этапе существования королевства Ибн Сауд еще не доверял. Во всяком случае, лояльность выходцев из других арабских стран, не имеющих корней в Саудовском королевстве и полностью зависящих от воли монарха, была гарантирована в большей степени, нежели у хиджазцев, а допускать к столь чувствительной сфере, как внешняя политика, король мог только людей, которым бы не только доверял, но которых контролировал.

Кроме того, привлекая на службу таких выходцев из других арабских стран, которые придерживались различных взглядов и различных ориентации, Ибн Сауд мог, с одной стороны, более успешно ими манипулировать, с другой – использовать их скрытые или явные симпатии, а также и репутацию в интересах продвижения отношений королевства с теми или иными государствами. Важным преимуществом этих людей было их хорошее знакомство с политикой и внутренним положением арабских государств36 (см. об этом подроб-

но: 5, с. 39–40).

Так, среди этих чиновников несаудовского происхождения выделялся поселившийся в королевстве в начале 20-х годов сириец Юсуф Ясин, который сыграл заметную роль в арабском национальном

35Тюрякулов, цит. док., л. 21.

36См. об этом подробно в книге: Sarah Yizraeli. The Remaking of Saudi Arabia. Dayan Center Papers, 121, Tel-Aviv, 1997, с. 39–40.

194

движении. Сначала он был назначен редактором официальной газеты «Умм аль-Кура», а позднее занимал различные посты в министерстве иностранных дел при Ибн Сауде. Юсуф Ясин в рассматриваемый период был важнейшим архитектором внешней политики Ибн Сауда. Естественно, Ясин был настроен антитурецки, но мог много сделать на арабском направлении внешней политики Ибн Сауда.

Значительную роль в проведении внешней политики королевства играл также близкий к королю ливанец Фуад Хамза, прибывший в королевство в 20-е годы, которому поручались все контакты с британской и другими европейскими миссиями.

Советские дипломаты встречались еще с одним влиятельным советником короля по внешнеполитическим вопросам, ливийцем по происхождению, Халидом ал-Наркани, появившимся на политической арене королевства в 1930 г. Позднее, в конце 30 -х годов, он курировал отношения королевства с державами оси.

Среди видных саудовских дипломатов того времени были египтянин Хафиз Вахба – сначала советник по внешнеполитическим вопросам, затем саудовский посол в Лондоне, иракец Абдалла Дамлюджи, прослуживший советником короля до 1928 г., сириец Башир ас-Саадави.

Эта группа советников, хотя и играла беспрецедентно большую роль в проведении Ибн Саудом внешнеполитического курса, не была единственной, кто имел отношение к внешней политике. На различных этапах в этой сфере использовались и европейцы, в частности, широко известный Сан-Джон Филби (St. John Philby) и Джералд де Гори (Gerald de Gaury), который был личным врачом короля. Влияние Филби на политику королевства в западной литературе превозносится, но, по советским дипломатическим архивам, его роль была ограничена.

Все сказанное не означает, что среди администраторов государства в 20-е годы не было выходцев из собственно саудовских провинций. В частности, большую роль играла семья Аль Сула й- ман Аль Хамдан из племени аназа. К ней принадлежал личный секретарь короля Мухаммад Сулейман, а также его брат Абдалла, который в 1930 г. возглавил финансовую службу, став в 1932 г. первым министром финансов и прослужив на этой должности до 1954 г. Можно назвать также семьи Кусейби из Аль-Хасы и Али Рида из Хиджаза, а позднее также семью Бен Ладен, выходцев из Йемена (представитель этого семейства – Усама – в наше время получил известность как международный террорист).

195

Саудовско-советские отношения

Что касается саудовско-советских отношений в тот период, то сначала, по состоянию на 1927 г., НКИД СССР расценивал их как «нормальные». Отмечалось, в частности, что в 1927 г. были «впервые предприняты торговые операции в Аравии», которые вызвали интерес к российским товарам со стороны хиджазского купечества. Для переправки товаров использовались рейсы, которые также впервые после десятилетнего перерыва стали перевозить паломников через Одесский морской порт. В Джидде была организована выставка советских товаров37.

Однако в конце 1927 г. положение ухудшилось. С трудом выгруженные с прибывшего в Джидду корабля «Ян Томп» российские товары общества «Руссотюрк» долго не могли реализоваться Туйметовым, которому это было поручено «Руссотюрком», в связи с отсутствием специальных торговых представителей. Представителям «Руссотюрка» Станкевичу и Белкину под предлогом того, что они не имеют въездной визы в Хиджаз, было запрещено сойти на берег. Как считали дипломаты, дело было в позиции местных купцов, поддержанных некоторыми чиновниками. НКИД заключал: «Попытки т. Туйметова урегулировать инцидент с помощью Мининдела Хиджаза не увенчались успехом. Тов. Туйметов сообщает, что вице-король Хиджаза Фейсал окружен людьми, враждебно к нам относящимися. Тов. Туйметову стало известно, что готовится издание распоряжения, которое сводится к тому, что «мусульманам»коммунистам будет запрещен доступ в Мекку. Вместе с тем ведется компания против т. Туйметова, которого обвиняют в том, что он занимается торговлей. Тов. Туйметов считает возможным, что даже будет поставлен вопрос о его высылке. Следует отметить, что все это происходит

вотсутствии Сауда, который находится сейчас в Неджде.

Всвязи с создавшимся в Хиджазе положением в Москву был вызван лечившийся в Германии т. Хакимов, которого предполагается срочно направить в Хиджаз для выяснения обстановки, урегулирования создавшихся затруднений, начала переговоров о договоре, который обеспечил бы дальнейшую нашу работу в Хиджазе, и со-

действия «внедрению»в Хиджаз нашего нового полпреда т. Тюряк у- лова, который сможет выехать в Хиджаз через один-два месяца»38.

37Обзор по арабским странам, л. 14.

38Цит. док., л. 17.

196

Вкачестве основной задачи на то время руководство НКИД считало заключение договора, который «подвел бы более прочную правовую базу» под отношения с Саудовской Аравией. По оценке НКИД, зондирование почвы, проведенное Хакимовым, показало, что Ибн Сауд считал возможным заключить договор с СССР, но, как сообщалось в обзоре за 1927 г., прямого предложения заключить договор Ибн Сауду на то время Москва еще не делала.

Однако либо Хакимов неверно разобрался в обстановке, либо изменилось мнение Ибн Сауда, но, так или иначе, Москва не сумела до-

биться заключения договора, когда позднее приняла решение предложить его заключение королю39. Более того, в конце 1928 г. саудовские власти ввели ограничительные меры в отношении советских товаров, низкие цены на которые угрожали интересам торговцев, ввозивших аналогичные товары из других стран. Эти дискриминационные меры были отменены только в начале 30-х годов, когда экономическое положение королевства резко ухудшилось, Запад не оказал ему финансовой помощи и король решил обратиться за поддержкой к СССР. Что же касается рассматриваемого периода, то помимо дискриминационных мер в торговле антироссийский характер имело и решение властей, согласно которому воспрещался доступ в Мекку для «европейцев, считавших себя мусульманами», но фактически отрицавшим религию. Ясно, что под этот запрет могли попасть и советские дипломаты-мусульмане, и Туйметов в своей переписке расценил это как крайне опасное решение.

Вдирективном письме Хакимову 27 ноября 1927 г. заместитель наркома Лев Карахан писал: «Основная наша установка – на скорейшее заключение договора… Имейте в виду, что даже сам факт начала переговоров… послужит явным доказательством того, что

Ибн Сауд своим договором с Англией не утратил своей независимости в области внешней политики»40.

Несмотря на глубокие различия между двумя государствами, Москва, особенно прагматически настроенное руководство НКИД

влице его руководителя Георгия Чичерина41, симпатизировала ко-

39После того, как летом 1929 г. Ибн Сауд согласился вступить в переговоры по этому вопросу, саудовской стороне был представлен проект договора, и первоначально,

14декабря 1929 г. Фуад Хамза сообщил, что он был встречен «сочувственно» (потом позиция саудовской стороны изменилась).

40Карахан – Хакимову, 26 ноября 1927 г., АВП РФ, ф. 0127, оп.1, п. 4, д. 44, л. 45.

41Роль Чичерина нельзя оценивать однозначно. Если в данный период и применительно к данному региону он проявлял очевидный прагматизм, то в первые годы после Октябрьской революции был одним из инициаторов левацких, авантюристических акций в Иране, Турции.

197

ролю. Инструктируя Хакимова еще в бытность его генконсулом

СССР, Чичерин писал ему: «Совершенно верно, что основной задачей в Хиджазе в настоящее время является усиление Ибн Сауда. Что касается сформулированных Вами пяти пунктов практических задач по укреплению Сауда (способствовать дружбе между Саудом и Яхьей, удерживать Ибн Сауда от халифатской авантюры, толкать его на мирную политику с отношении всех соседних стран, отказом от режима капитуляций помочь Сауду аннулировать этот режим в отношении других стран, поддерживать Сауда через наше мусульманство), то не следует ли несколько дополнить их. Мы должны: 1) удерживать Сауда от вступления в Лигу (имеется в виду Лига Наций – В.Н.) и 2) в очень осторожной форме и исключительно под политическим углом советовать Сауду занять менее непримиримую и менее догматическую позицию в вопросе о религиозных разногласиях между ваххабитами и мусульманством других толков»42.

Советская дипломатия практическими делами содействовала укреплению международных позиций Ибн Сауда, не ограничиваясь советами ему. Так, Чичерин сообщал Хакимову: «К настоящему времени нам удалось добиться в Персии некоторого перелома в антиваххабитской компании. Успешное проведение контркомпании, направленной к тому, чтобы ослабить антиваххабитские настроения, облегчилось тем, что Реза-шах заинтересован в ослаблении клерикалов, которые пытаются нажить себе на «ваххабитских зверствах» политический капитал»43. Советские дипломаты планировали также тесно сотрудничать с Турцией в Хиджазе.

Позиция поддержки Ибн Сауда сохранялась во внешнеполитической линии Москвы в течение некоторого времени и в дальнейшем.

* * *

Удивительно, что еще не имевший в 1920-е годы никакого международного опыта король Ибн Сауд продемонстрировал немалое дипломатическое мастерство, добившись в сложной внутрип о- литической и внешнеполитической обстановке, когда его действия встречали сопротивление одновременно на нескольких фронтах, решительного укрепления своих международных позиций. Советская дипломатическая переписка показывает, что Ибн Сауд довольно искусно пользовался для выполнения этой задачи противо-

42Чичерин – Хакимову, 31 октября 1926 г., АВП РФ,ф. 0127, оп. 1, п. 2, д. 18, л. 5.

43Чичерин, цит. док., л. 25.

198