§ 3. Опытный факт: сдвиг в настроении ра­бочих

Вот данные об установках многочисленной и влиятельной социальной группы - рабочих. Эта группа реально была наиболее привилегированной в социальном плане и обгоняла по доходам не только крестьян, но и научно-техническую интеллигенцию. Промышленное развитие СССР было устойчивым, и рабочие имели гарантии полной занятости - недости­жимое при рыночной экономике благо. Как же меня­лась позиция рабочих?

Согласно опросам 1989 г., рабочие отрица­тельно относились к идее смены общественного строя и перехода к капитализму. В этом они резко отличались от технической интеллигенции («специа­листов»). В отчете по большому исследованию ВЦИОМ («Есть мнение», 1990) читаем: «Квалифици­рованные рабочие демонстрируют умеренно отрица­тельное отношение ко всем трем видам предпринима­тельства [частное предпринимательство, привлечение иностранного капитала, кооперативы] - «за» высту­пают только 10,8%, 6,4 и 5,6%». Позиция подсобных рабочих и учеников практически была такой же.

Безработица отвергалась рабочими как нечто абсурдное, так что и разговора о ней в 1989 г. не могло быть, и ВЦИОМ даже не задавал о ней вопро­сов. Горбачев специально пресек всякие опасения, связанные с безработицей, заявив, что в СССР ее не будет никогда.

Какое новое знание о частном предпринима­тельстве и о безработице получили рабочие с 1989 по 1991 г.? Только отрицательное. Первые же совмест­ные предприятия и кооперативы заслужили дурную славу и оказались всего лишь инструментами для рас­хищения общественного богатства и дикого обогаще­ния «собственников» и вороватых бюрократов. Иными словами, практический опыт никак не мог содействовать изменению мнения рабочих в лучшую сто­рону. Но ведь это мнение изменилось радикально (пусть лишь на время, необходимое для проведения приватизации).

Вот данные опроса, проведенного Институтом социально-политических исследований АН СССР в апреле-мае 1991 г. на трех больших заводах в Москве, Тамбове и Шадринске. Самая большая группа рабо­чих (29%) пожелала идти «по пути развитых капита­листических стран Запада к обществу свободного предпринимательства» (один из респондентов даже приписал в анкете: «Вперед, к победе капитализма!»). За государственную и кооперативную собственность на средства производства высказались 3% рабочих. По этим вопросам рабочие наконец-то заняли пози­цию, неотличимую от позиции «специалистов» тех же заводов [186].

Резко изменилось и отношение рабочих к без­работице. Теперь 54% согласились с тем, что неболь­шая безработица полезна и необходима, и лишь треть заявили, что они категорически против безработицы в СССР, т. к. любая безработица вредна и бесчеловечна. «Специалисты», как и раньше, были почти все пого­ловно за безработицу (96%).

Заметим, что оговорка «небольшая безрабо­тица» есть уже прием манипуляции сознанием, и включение такого понятия в опрос - на совести со­циологов. Для человека не существует большой или малой безработицы, она для него всегда тотальна, абсолютна. Или ты работаешь и получаешь законный доход - или ты безработный. Работа тайком, урыв­ками, на теневых контрактах разрушает человека как социальную личность почти так же, как безработица.

Каким же образом можно было достичь прин­ципиального изменения установки рабочих по самому главному вопросу их социального положения - при том, что все первые шаги к капитализму значительно и наглядно ухудшали их жизнь? Только путем мощ­ного и постоянного «промывания мозгов», интенсив­ной манипуляции сознанием. Рабочим в массе вне­дрили желания, прямо противоречащие их интересам.

О том, что они стали жертвой манипуляции, говорят данные того же опроса в трех городах. Они показывают, что мышление рабочих стало резко неко­герентным. Выступая за переход к капитализму и зная, что это приведет к безработице и резкому соци­альному расслоению, рабочие вовсе не строили иллю­зий относительно своей собственной судьбы. Лишь 25% рабочих были «оптимистами» и надеялись при этом пробиться в «средний класс». 28% «сомнева­лись», а 49% были «пессимистами» - предвидели, что обнищают. На деле пессимистами были обе эти кате­гории - 77% рабочих.

Это самоотречение уже нельзя отнести за счет патриотизма («пусть я сам и мои близкие пойдем на дно, зато моя Родина станет процветающей капитали­стической страной»). Опрос показал именно утрату чувства Родины - 36% рабочих выразили желание по­ехать на заработки за рубеж, и еще 12% - уехать за границу насовсем. Таким образом, поддерживать со­циальные изменения, которые несут бедствие тебе и твоему сословию, рабочие могли только вследствие идеологического воздействия.

Эту манипуляцию можно трактовать как пре­ступную, поскольку в ней был заложен явный обман. Не только в выступлениях политиков и в СМИ посто­янно звучала мысль, что в переходный период рабо­чих ждут лишь кратковременные трудности, но эту же мысль социологи включали в опрос как гарантиро­ванное условие. Говорилось о «мерах преодоления экономического кризиса, которые вначале, в течение одного-двух лет, приведут к снижению уровня жизни людей, а затем к заметному, устойчивому улучшению жизни народа». Это - подлог. Никаких оснований обещать респондентам улучшение через один-два года исследователи не имели, они здесь выступили как манипуляторы, выполняющие политический за­каз.

В этом пункте рабочие в основном проявили себя как доверчивые люди. Лишь 26% в принципе отвергли политику, заранее ведущую к ухудшению жизни народа. 60% такую политику принимали «в случае какой-то гарантии, что жизнь затем станет лучше». Какой-то гарантии! Куда уж еще больше га­рантий, чем Ельцин - он же пообещал лечь на рельсы.

Но важна даже не столько ошибочная оценка будущего, сколько заторможенная реакция на на­стоящее. Ведь в ходе реформы произошло небывалое снижение уровня оплаты труда по сравнению с совет­ским строем. В СССР рабочий получал 1,6 рубля в час. Для удовлетворения основных жизненных по­требностей (пища, жилье, транспорт) это было при­мерно столько же, сколько получал рабочий на Западе (8-10 долларов в час). По автомобилям и видеомагни­тофонам не дотягивали, но надо все же брать главное. За час труда на советском заводе человек в 70-е годы получал в среднем цену 9 буханок хлеба или 16 лит­ров бензина марки АИ-93 (в 80-е годы 8 литров бен­зина). Хлеб и энергия - абсолютные, всеобщие экви­валенты жизнеобеспечения. Сегодня рабочий в РФ в среднем получает около полдоллара в час. Это теперь 2 буханки хлеба или 2 литра бензина. И масса рабо­чих - не против этого строя! Новосибирск - город с полутора миллионами самых квалифицированных рабочих и инженеров - дважды проголосовал за Ель­цина.

Смена главных установок рабочих всего за полтора-два года в направлении, противоположному воздействию практики, должна была бы стать объек­том глубоких исследований. Это - признак исключи­тельной неустойчивости общественного сознания важной социальной группы. Пока что мы можем лишь приблизительно обрисовать всю систему агентов и технологии воздействия на сознание рабочих (напри­мер, явно недооценивается огромное и постоянное влияние на рабочих инженерно-технических работни­ков, «специалистов», которые постоянно находятся рядом с ними). Но пока что зафиксируем сам факт: без общественного диалога и без предоставления убе­дительных доказательств, вопреки уже получаемому практическому опыту, рабочих смогли склонить к поддержке слома всего их жизнеустройства.