- •I. К. Маркс о британском владычестве в индии в XIX в.
- •«Русско-турецкие осложнения. — Уловки и увертки британского кабинета. — Последняя нота Нессельроде. — Ост-Индский вопрос»
- •«Предстоящий индийский заем»
- •II. Колониальная политика англии в индии
- •Из доклада Дальхузи палате директоров
- •О мероприятиях, проведенных им за время его генерал-губернаторства
- •Из докладной записки Манчестерской палаты торговли и промышленности, представленной палате директоров
- •III. Завершение завоевания индии Из англо-сикхского договора 1846 г.
- •IV. Борьба индийского народа против английских колонизаторов
- •Описание общины в Северо-Западных провинциях
- •Обезземеливание общинников
- •Из показаний Бахадур-шаха
- •Из речи Дизраэли в парламенте
- •Из письма генерала Аутрама (17/IX 1857 г.)
- •От Дж. Каупера, Эсквайра, секретаря верховного комиссара Ауда, г. Ф. Эдманстоуну, Эсквайру, секретарю губернатора Индии
- •I. К. Маркс и ф. Энгельс о китае
- •II. Обострение китайско-английских отношений в 30-х годах XIX в.
- •III. Народное сопротивление английской агрессии в 1840—1842 гг.
- •IV. Тайпинское восстание 1850.—1864 гг. Земельная система Небесной династии
- •V. Восстание няньцзюней
- •Автобиография Лай Вэнь-гуана
- •VI. Вторая опиумная воина
- •VII. Антимиссионерское выступление в тяньцзине
- •VIII. Торговля желтыми рабами
- •Монголия
- •Хозяйство и быт
VIII. Торговля желтыми рабами
Контрактация китайских кули плантаторами Вест-Индии, предпринимателями Калифорнии (США) и Австралии была худшим видом работорговли.
Показание одного из насильно завербованных
Мне 23 года. Я родился в деревне Сачжэнь, в округе Суньэнь, на расстоянии дня пути от Сянгана (Гонконга).Мой отец был владельцем лодки, курсировавшей между Сянганом и Сачжэнем; на родине я занимался разведением устриц.
В последнем месяце прошлого года отец захотел, чтобы я поехал на лодке и присмотрелся к делу, что я и выполнил. Мне дали 30 долл. для покупки соседям опиума, и вот я прибыл в Сянган. 19-го я решил, что могу немножко заработать на долларах, пошел в Сянгане в игорный дом и там проиграл 10 долл.; у меня осталось 20 долл., но я не купил опиума, а вернулся домой. В нашей деревне я никому не рассказал о проигрыше, кроме сородича, по имени Чан А-чан. Чан А-чан раньше был матросом, но повредил себе руку при нападении пиратов и не мог уже заниматься ручным трудом. Я знал его с детства. Он мне сказал, что есть очень много игорных домов и что если бы я пошел с ним, то он научил бы меня, как выиграть 10 долл. Он посоветовал мне поехать в Аомынь (Макао), но я сказал, что не хочу ехать в Аомынь, так как там многие были похищены и я боюсь ехать туда. Он говорил мне: «Я твой сородич, и ты не должен меня бояться: я тебя не предам». Но я продолжал сомневаться. Тогда он повел меня в храм и там перед богами дал следующую клятву:
«Я возьму с собой этого человека — Чан А-сина в Аомынь, но если я когда-нибудь предам его или продам, то пусть я утону, или никогда не увижу своей родной деревни, или никогда не буду иметь сына, который бы присутствовал при моей смерти».
Это меня удовлетворило, и 22 апреля я отправился с ним в Аомынь. Когда мы прибыли туда, Чан А-чан привел меня в один дом, где представил меня как своего друга, приехавшего в Аомынь, чтобы подзаработать денег... Я пробыл там четыре дня, и со мной обходились хорошо. Я не ходил в игорный дом; А-чан говорил, что спешить некуда. Однажды он сказал
642
мне: «Я могу поучить тебя, как добыть 30 долл. Здесь есть много людей, нанимающихся в качестве кули в Аннам; бывает, что иным отказывают по причине их слабосильности или слепоты, но ты парень хоть куда, наверняка пройдешь. Здесь есть человек, по имени Чжун А-фук, который хочет переселиться за границу, но он хромой и не пройдет. Тебе нужно только назваться Чжун А-фуком, а в день посадки на корабль Чжун А-фук тебя заменит». За это мне обещали дать 30 долл. Я выразил опасение, что меня обманут, но А-чан пошел и привел человека, назвавшегося Чжун А-фуком, который сказал, что хочет уехать. А-фук просил меня пойти и взять себе его имя на несколько дней. «А в день посадки на судно, — сказал он, — я приду, займу твое место и ты будешь свободен». Он добавил: «Я не могу пройти, потому что я хром». После всего этого я поверил, и 1 мая А-чан взял меня в барак. Я оставил свои 20 долл. и одежду в сундучке, отдав ключи А-чану. Он дал мне надеть старое платье. Когда я пришел к бараку, там было около 1000 китайцев. А-чан напомнил мне, чтобы я назвался Чжун А-фуком, что мне 20 лет, что я прибыл из Туйконга и хочу уехать. Он предупредил меня, что я не должен разговаривать ни с одним кули и если заявлю, что не хочу ехать, то буду отправлен в подземную тюрьму на три года, а затем в тюрьму на три года в Сянган.
Вечером 1 мая того самого дня, что я пришел в барак, в него вошли португалец и китаец, и кита-ец громко спросил: «Желаете ли вы выехать за границу в такое-то место (название места я не могу вспомнить) на 8 лет с заработной платой 4 долл. в месяц?» Затем он добавил: «После 8 лет вы, если захотите, можете вернуться; что же касается заработной платы, то вы получите аванс, если будете хорошо работать». Далее переводчик сказал, обращаясь к нам всем: «Если вы не хотите выехать, я вас выпущу». Переводчик спросил мое имя, возраст и откуда я прибыл, и я ответил, как меня научили. Он спросил меня, не был ли я введен в заблуждение и хочу ли я выехать? Я умолчал о своем нежелании, поскольку боялся попасть в тюрьму. Меня не выпускали из барака до дня моей отправки. В бараке я ни с кем не разговаривал и со мной ни один кули не разговаривал.
1 мая я попытался выйти, но мне помешал португалец, который сторожил у двери. Он ударил меня веревкой, и я отошел. В бараке я вволю ел, курил опиум и спал.
3 мая пришел португалец и дал мне 8 долл., смену белья, пару башмаков, бамбуковую шляпу и бумагу на китайском и иностранном языках. Содержания ее мне никто не разъяснил, и я не подписывал никакой бумаги. Каждый человек в бараке получил 8 долл. В час дня мы были посажены на большое
21» 643
судно. Два солдата с ружьями и штыками сели с нами. В одной партии нас было 50 человек.
Я надеялся, что на судно придет Чжун А-фук и освободит меня. Но он не пришел. На борту судна находилось около 630 человек. Почти все они кричали. Я тоже кричал. Они говорили, что их обманули, и я признался, что меня тоже обманули. Я говорил об этом португальцу, но он не обратил на меня никакого внимания.
Н. F. Macnair. Modern Chinese History. Shanghai, 1923, p. 411—413.
О положении кули на сахарных плантациях американских рабовладельцев на Кубе
Свидетельства под присягой и петиции показывают, что восемь десятых от всего числа кули были насильно завербованы и завезены на Кубу. Во время перевозки смертность от ран, причиненных ударами, а также в результате самоубийств и болезней превышала десять процентов. После прибытия в Гавану кули были проданы в рабство, лишь немногие попали в домашние прислуги и в лавки, а подавляющее большинство стало собственностью сахарных плантаторов...
Работа на плантациях является чрезмерно тяжелой, а питание недостаточным. Рабочий день очень велик, а наказания розгами и кнутом, надевание кандалов и колодок причиняют страдания и наносят раны. За последние годы многие кули были забиты до смерти, умерли от ран, повесились, перерезали себе горло, отравились опиумом или бросились в колодцы и сахарные баки.
Личная проверка тоже может подтвердить наличие нанесенных некоторым кули ран и сломанных или изувеченных рук и ног. Слепота, покрытые ссадинами головы, выбитые зубы, изуродованные уши, растерзанные кожа и плоть — вот доказательства жестокости, очевидные для всех.
По окончании контрактов наниматели в большинстве случаев настаивали на возобновлении обязательств, которые могут продлеваться более чем на десять лет, в течение которых будет применяться та же жестокая система... Кроме того, с 1861 г. выдача разрешений [на ввоз кули] прекратилась, что вызвало стремление нанимателей задержать всех... и вернуть кули к полной бесконечных страданий жизни в лагерях... Почти каждый встреченный нами китаец перенес жестокие муки, и страдание звучало почти в каждом слышанном нами слове. Все мы этих людей видели, и все мы этих людей слышали.
Н, F, Macnair. Modem Chinese History. Shanghai, 1923, p. 415-416.