Ученики Лекена и Превиля. Канун революции

Среди комических актеров, так же как и среди актеров трагических, шла в это время борьба. Они различно понимали идейное назначение своего искусства и в поисках художественной формы и приемов часто шли различными путями. Комедия, возрожденная в 70-х годах Бомарше, нашла себе основных исполнителей в лице Дазенкура, Дюгазона и Луизы Конта.

Жозеф Дазенкур дебютировал в «Камеди Франсез» в 1776 году, где работал под непосредственным руководством Превиля, который подготовил с ним роль Фигаро в «Женитьбе Фигаро», исполненную в 1784 году. Дазенкур даже был приглашен преподавателем драматического искусства к королеве Марии-Антуанетте и прошел с ней роль Розины из «Севильского цирюльника».

Дазенкур был типичным аристократическим актером, игравший первых слуг и петиметров в стиле салонного изящества, который был так любим придворным обществом. С таких же позиций он подошел и к истолкованию роли Фигаро - в его исполнении Фигаро был больше похож на переодетого дворянина, чем на героя из народа, но блестящее речевое мастерство актера помогло ему с блеском преподнести знаменитый монолог Фигаро пятого акта, столь важный в раскрытии политического содержания комедии Бомарше.

Партнершей Дазенкура на премьере «Женитьбы Фигаро» выступила молодая актриса Луиза Конта (1760—1813), работавшая в театре с 1776 года. Бомарше «открыл» ее как актрису на роли субреток, поручив ей роль Сюзанны, в которой она имела блестящий успех. Однако в созданном ею образе Сюзанны не было ничего народного - это была пикантная и грациозная субретка, обладавшая безукоризненными светскими манерами. Мастерство Конта способствовало закреплению подобной трактовки этого образа у последующих за ней исполнительниц роли Сюзанны, хотя образ и был очень далек от образа, созданного Бомарше. Конта, как и Дазенкур, впоследствии принадлежала к числу контрреволюционно настроенных актеров»Камеди Франсез», которые были арестованы в 1793 году и едва избежали гильотины.

Полной противоположностью Дазенкуру и Конта был Жан-Батист Дюгазон, дебютировавший в 1771 году (он был принят на амплуа первого комического слуги, которое он занимал вместе с Превилем). Хотя Дюгазон считал себя учеником Превиля, он восстановил в полном блеске технику острой буффонной комедии, что соответствовало пробудившемуся накануне революции интересу к сатирическому жанру. Дюгазон отличался выразительным, очень подвижным лицом, большим мимическим талантом и наклонностью к шаржу. Его резкая, преувеличенная манера игры нарушала каноны придворной театральной эстетики. В противоположность аристократическому Дазенкуру, Дюгазон был ярко выраженным плебейским актером, любимцем демократической публики. До революции он блистал исполнением ролей комических слуг, а в годы революции прославился сатирическим исполнением ролей трусливых обывателей, карикатурных попов и маркизов в якобинских пьесах.

О Бомарше.

«Что за человек! — с восторгом писал Вольтер. — В нем соединяется все — шутка, серьезность, основательность, веселость, сила, трогательность, все виды красноречия, причем он не ищет ни одного. Он повергает всех своих противников и дает урок своим судьям. Его наивность меня очаровывает. Я прощаю ему его безрассудства и его буйную несдержанность».

Первой комедией, с которой Бомарше выступил на политическую арену, был «Севильский цирюльник». В течение трех лет автор добивался ее постановки: приходилось бороться с чиновниками, великосветскими врагами, цензорами, и даже с актерами, но Бомарше сумел преодолеть все преграды, и в 1775 году его комедия была поставлена в театре.

Сюжет «Севильского цирюльника» прост: юный граф Альмавива с помощью цирюльника Фигаро, своего бывшего слуги, отбивает у старого опекуна полюбившуюся ему девушку, но внутри этой заурядной коллизии Бомарше сумел раскрыть сословные противоречия современного ему общества. Со сцены королевского театра раздались неслыханные дерзости. Цирюльник Фигаро говорил: «Знатный человек уже тем делает нам добро, если не затевает против нас зла...». «Ежели принять в рассуждение все добродетели, которых требуют от слуги, то много ли... найдется господ, достойных быть слугами». Не удивительно, что Фигаро стал любимцем демократического зрителя. Новый герой был человеком из народа — он многое уже понял и был полон решимости действовать.

Следуя заветам Дидро, Бомарше писал, что, «вместо того чтобы заклеймить какой-нибудь один порочный характер, — скажем, игрока, честолюбца, скупца, лицемера, что вооружило бы против автора всего лишь один стан врагов, автор составил такой план, который дал ему возможность подвергнуть критике ряд злоупотреблений, пагубных для общества». Таким произведением, направленным против «злоупотреблений, пагубных для общества», была вторая часть трилогии Бомарше — «Безумный день, или Женитьба Фигаро».