И.А. Гончаров “Обломов”

В первой части романа Гончаров описывает один день из жизни Обломова, в течение которого к нему приходят поочередно различные посетители.

Франт Волков занят визитами, балами, театром, демонстрацией своего гардероба. “Мне еще в десять мест. – Боже мой, что за веселье на свете!” - восклицает он. После его ухода, лежащий на диване Обломов, замечает: “И это жизнь! Где же тут человек? На что он раздробляется и рассыпается?” Илья Ильич счастлив, что у него нет “таких пустых желаний и мыслей”.

Чиновник Судьбинский озабочен своей карьерой. У него мало времени, весь в делах, разъездах (“Вон, посмотри, целый чемодан везу к докладу…Ни минуты нельзя располагать собой”). Но если присмотреться, то можно увидеть, что вся его “адская работа” пуста и ничтожна по сути, поэтому Обломов и не завидует ему, узнав, что тот получает очень много, “точно итальянский певец”. Более того, Обломов сочувствует ему, потому что он “проживет свой век, и не пошевелится в нем многое”.

Беллетрист Пенкин тоже весь в делах, пытается писать на потребу дня. Его статьи и рассказы – обо всем и ни о чем одновременно, этот бездарный подражатель считает, что мысли его новые и смелые. Обломов отказывается читать его произведения. “Где же человечность! Вы одной только головой хотите писать! – почти шипел Обломов. – Вы думаете, что для мысли не надо сердца? Нет, она оплодотворяется любовью. Протяните руку падшему человеку, чтоб поднять его, и горько плачьте над ним, если он гибнет, а не глумитесь.” После таких значительных слов, естественно, возникает вопрос, кто же из них поэт в душе, а не на словах?

Алексеев, совершенно безликий человек, не имеющий своего мнения, и Тарантьев, мастер только говорить, завершают галерею посетителей Обломова.

Этот своеобразный прием – “парад гостей” - позволяет во-первых, писателю показать ценности того мира, той среды, которая окружает героя, они своего рода персонификация “духовных” устремлений “пошлого человека” – светский успех, карьера, “игра в обличество”. Во-вторых, Обломов предстает перед нами человеком, способным многое понять, оценить, он не подстраивается под мнения других, не суетится, не хочет быть одним из них, но сам признает свою близость к ним: “Да я ли один? Смотри Михайлов, Петров, Семенов, Алексеев, Степанов … не пересчитаешь, наше имя легион!” Они тоже обломовцы, стремящиеся в конечном счете к покою, но прикрывающиеся своими “делами”. И то, что его не забывают бывшие сослуживцы, приходят к нему поделиться своими радостями, трудностями, также говорит о том, что им небезразлична его оценка. Обломов – одаренная натура, но судьба его сложилась драматично, поэтому роман назван “Обломов, а не “Обломовщина”, как задумывал первоначально Гончаров. Все это приближает нас к пониманию характера главного героя и поставленной в этом романе проблеме смысла и ценностей жизни (“Или я не понял этой жизни, или она никуда не годится!”)

“Обломовщина” в финале романа напоминает о себе еще одной трагической судьбой – Захара, не нашедшего себе места в жизни после смерти барина именно в силу того, что он так же, как и Илья Ильич, ничего не умел делать.

Штольц Андрей Иванович –друг детства Обломова. Его отец – немец, приехал в Россию из Саксонии, успешно служил управляющим имением в Верхлеве, селе, когда-то принадлежавшем Обломовым. Он много умеет и много знает. Мать Ш.- из бедных русских дворян. Воспитанием и образованием Ш. Занимались оба родителя. От матери он наследует язык и веру. Отец педантично давал сыну “трудовое, практическое воспитание”. С матерью Ш. “читал Священную историю, учил басни Крылова”, с отцом ездил на фабрику, в поля, к купцам, в присутственные места, он объяснял сыну, какая глина на что годится, как и что производится. Уже в 14-15 лет Ш., всегда точно выполняя поручения отца, один отправляется в город, после чего “отец, выслушав отчет, и, трепля его широкой ладонью по плечу, давал два, три рубля, смотря по важности поручения”. Матери не нравилось трудовое воспитание, которое давал подростку отец, она не хотела, чтобы ее сын был похож на “всех этих бюргеров, с угловатыми манерами, с большими грубыми руками, с мещанской свежестью в лице и грубой речью”, ей не нравилась и педантичность немцев, их “скучная правильность жизни”. Определенный отпечаток на характер Ш. оказало то обстоятельство, что вблизи Верхлева находилась Обломовка, где царит вечный праздник, и обломовцы “сбывают с плеч работу, как иго; там барин не встает с зарей и не ходит по фабрикам около намазанных салом и маслом колес и пружин”. В детстве Андрей вместе с деревенскими мальчишками он бегал и играл, разорял птичьи гнезда, дрался. Домой его часто приводили в разорванном платье, без сапог и с разбитым носом. Как всякий мальчишка, он стремился вырваться из-под родительского присмотра и часто убегал из дому, пропадая надолго. Мать бы “держала его возле себя”, но отец запретил мешать сыну познавать жизнь.

Отец отправляет Андрея учиться в университет, считая тем самым, что выполнил свой долг. Уехав из родительского дома, Ш. добивается всего, о чем мечтал. Он побывал за границей, узнал Европу, “как свое имение”, “видел Россию вдоль и поперек”, сделал карьеру, “служил, вышел в отставку, занялся своими делами и в самом деле нажил дом и деньги”. Ш. “беспрестанно в движении”: он в качестве агента бывает в различных странах, пишет какие-то проекты, ездит в свет, много читает. Труд становится целью и смыслом жизни Ш. Об этом он говорит Обломову: “Труд – образ, содержание, стихия и цель жизни, по крайне мере моей”.

Портрет подчеркивает его динамичность. “Он весь составлен из костей и мускулов и нервов, как кровная английская лошадь. Он худощав; щек у него почти вовсе нет, …ни признака жирной округлости”, выразительные глаза. У него нет лишний движений: “Если он сидел, то сидел спокойно, если же действовал, то употреблял столько мимики, сколько было нужно”. Стремление к равновесию является главным во внешности героя, его характере и судьбе. Он “жил по бюджету, стараясь тратить каждый день, как каждый рубль, с ежеминутным, никогда не дремлющем контролем…”. И в нравственной жизни Ш. Также “искал равновесия практических сторон с тонкими потребностями духа". Он умел владеть своим сердцем, управлял своими печалями и радостями, стремился воспринимать жизнь простым, т.е. прямым, настоящим взглядом, и “был внутренне горд и счастлив всякий раз, когда ему случалось заметить кривизну на своем пути и сделать прямой шаг”. В его душе никогда не было места загадочному, таинственному, он все стремился подвергнуть анализу, во всем, даже у порога тайны, он “ожидал появления закона, а с ним и ключа к ней”.

Ш. Выделяется в светском обществе, не поклоняясь никому и ничему. Он сохранил в себе такие редкие качества, как силу души, крепость тела, гордость (“он был целомудренно горд”), свежесть и силу. Ш. “знал цену этим редким и дорогим свойствам и так скупо их тратил, что его звали эгоистом, бесчувственным”. Он сформировал свой идеал бытия и упрямо отстаивал его. Ш. не устает повторять, что “нормальное назначение человека – … четыре возраста, без скачков и донести сосуд жизни до последнего дня, не пролив ни одной капли напрасно, и что ровное и медленное горение лучше бурных пожаров, какая бы поэзия ни пылала в них”. Выше всего в людях он ценил настойчивость в достижении целей, которая в его глазах была признаком характера. Тем не менее он любит Обломова, не умеющего добиваться исполнения задуманного.

Ш. и Обломов – герои-антиподы. Они различны во всем: происхождении, воспитании, внешности, поведении, судьбе. Между тем, по всей вероятности, по закону сходства противоположностей, их связывала долгая и крепкая дружба. Уравновешенность, целеустремленность, расчетливость Ш. растворялись в преданном и нежном отношении к Обломову. Ш. помнил и ценил “русские, добрые, жирные ласки, обильно расточаемые в семействе Обломова на немецкого мальчика”. Ш. хотя и лидировал в дружбе, играя роль сильного “и в физическом и нравственном отношении”, но между ними не возникало конфликтов, поскольку в основании натуры Обломова лежало чистое, светлое и доброе начало”. Он, пожалуй, единственный, кто интересуется здоровьем и делами друга, стремиться помочь ему спастись из плена обломовщины. Именно Ш. совершает невероятное: заставляет Обломова подняться с дивана и появиться в свете после многолетнего отсутствия, знакомит его с Ольгой Ильинской (к которой, как сам признается, питает слабость), надеясь, что “присутствие молодой, симпатичной, умной, живой и отчасти насмешливой женщины” отвлечет Обломова от сонной жизни. Но все оказалось напрасным. Через два года Ш. вынужден признаться в своем бессилии: “…если Ольга, этот ангел, не унес тебя на своих крыльях из твоего болота, так я ничего не сделаю”. Необычность любовного конфликта в романе состоит в том, что Ш. всегда стоит между Ольгой и Обломовым, но не как соперник, а как искренний и мудрый друг. Ольга и Обломов часто говорят о Ш., ссылаются на его авторитет, признаются в своих симпатиях к нему.

Считая, что любовь, с силою Архимеда, движет миром, Ш. увидел в Ольге задатки своей мечты, но в петербургский период знакомства Ш. лишь любовался Ольгой “бескорыстно, как чудесным созданием, с благоухающей свежестью ума и чувств”. Его привлекали ее естественность и простота. Увидев в Париже Ольгу переменившейся, он изумился: “Как она созрела. Боже мой! Как развилась эта девочка!” Ш. стремится разгадать Ольгу, его жизнь наполняется ее жизнью и деятельностью.

Поженившись, Ольга и Ш. поселяются на Южном берегу Крыма и обитают в скромном, небольшом доме, “в океане книг и нот”. Они без слов понимали друг друга, “думали, чувствовали, говорили вдвоем”. В их семейной жизни “цвела неувядаемая весна”.