1zhuravleva_s_m_ivanov_a_v_fotieva_i_v_filosofiya_chast_ii_te
.pdfальных особенностей его членов и выявляя в его развитии и функционировании объективные процессы и закономерности, аналогичные природным. Но такой подход, по мнению оппонентов, себя не вполне оправдывает, и деление на социальные и гуманитарные науки не должно быть жестким. Для гуманитарных и общественных наук характерны вероятностный и темпоральный характер законов; большая роль ценностных и мировоззренческих установок ученого; ограниченность и ответственность экспериментирования; и, как уже сказано, особые способы достижения объективного знания. Но надо отметить, что и здесь активно идут процессы математизации, компьютеризации, формализации знания.
Иногда в отдельную группу выделяются технические науки
— приложение результатов фундаментальных наук для решения практических проблем. Конечно, в свою очередь, каждая группа наук может быть подвергнута более подробному членению. Так, в состав естественных наук входят механика, физика, химия, геология, биология и другие, каждая из которых подразделяется на целый ряд отдельных научных дисциплин. Кроме этого, сле-
дует выделить междисциплинарные направления — такие, как системный подход, синергетика (которая «переросла» свой первоначальный предмет), семиотика (наука о знаках) и ряд других. Они играют роль базового теоретико-методологического фундамента для многих исследований, а некоторые их понятия и результаты входят в состав философского знания.
§ 2. Уровни научного знания. Эмпирический и теоретический уровни
Научное знание в целом иерархически структурировано,
то есть в нем существуют разные уровни, находящиеся между собой в сложных генетических и функциональных отношениях. Эти уровни различаются по ряду критериев: степень общности решаемых проблем, используемые методы, характер обоснованности полученного знания, специфический тип познавательной деятельности. Выделяют три основных уровня научного знания:
171
Эмпирический уровень — область непосредственного опыт- но-практического исследования объекта с целью: а) установления твердых научных фактов; б) формулировки эмпирических закономерностей; в) подтверждения и опровержения научных теорий.
Теоретический уровень — сфера научных моделей и теорий, охватывающих ту или иную предметную область и позволяющих проникнуть в ее внутренние существенные свойства и связи.
Метатеоретический уровень — философские основания науки и научные картины мира. По сути это пограничная сфера между философией и наукой, в которой работают самые крупные ученые, причем, обладающие философским складом ума.
Рассмотрим эти три уровня несколько подробнее. Эмпирический уровень. Его главные методы — наблюде-
ние, измерение и эксперимент. Формирование данного уровня обычно относят к XVI-XVII вв., когда приходит осознание необходимости опытным путем проверять научные гипотезы. Главный элемент эмпирического уровня познания — это научный факт. Чтобы факт (то есть данные наблюдений) приобрел статус научного, необходимо, во-первых, чтобы был установлен его объективный и существенный характер в результате многократных наблюдений. Отсюда происходит главное требование и к самому эксперименту — требование повторяемости: при равных исходных условиях должны получаться одни и те же результаты. И, во-вторых, необходимо, чтобы факт, в конечном итоге, был включен в общую систему научного знания (что впервые отметил еще Г. Галилей), с ее понятиями, категориями, установленными закономерностями. «Если мы просто фиксируем показания прибора и получаем утверждение «стрелка стоит на делении шкалы 744», то это не будет еще научным знанием. Научным знанием (фактом) такое утверждение становится только тогда, когда мы соотнесем его с соответствующими понятиями, например, с давлением, силой или массой (и соответствующими единицами измерения: мм ртутного столба, кг массы)»58.
В истории развития науки сложились два противоположных взгляда на саму трактовку научного факта и его соотношения с
58 История и философия науки / под ред. А.С. Мамзина. — СПб., 2008.
— С. 24.
172
теорией. Первый получил название эмпиризма. С точки зрения его сторонников, существуют совершенно объективные, «чистые» факты, представляющие собой данные чувственного опыта (которые фиксируются в так называемых протокольных суждениях). Именно эти факты и являются фундаментом научного знания. При этом все теоретические понятия должны быть сведены (редуцированы) к эмпирическим терминам, а сама теория
— лишь удобный способ языкового описания опыта, не дающий никакого нового содержания знания. Противоположный подход, пантеоретизм, напротив, утверждает, что нет фактов, независимых от теории, то есть все факты изначально «теоретически нагружены». Проще говоря, они и «добываются», и интерпретируются исследователями всегда через призму определенной теории. Хорошим примером является господствовавшая вплоть до Коперника геоцентрическая модель мира Птолемея. Ведь она позволяла не только неким образом объяснить все наблюдаемые особенности движения планет, Солнца и Луны, но и вполне успешно предсказывать, то есть заранее вычислять положения этих небесных тел, — несмотря на ее ошибочность! А это и означает, что ученые того времени по сути «подгоняли» наблюдаемые ими астрономические факты под теорию, то есть «теоретически нагружали» их и интерпретировали через призму своих представлений.
Конечно же, обе позиции являются односторонними. Эмпиризм не учитывает очевидного влияния теории на отбор и интерпретацию фактов, что подтверждается всей историей науки. Что же касается пантеоретизма, то нельзя согласиться с отрицанием объективного содержания фактов, независимого от теории: ведь сплошь и рядом именно новые факты заставляют пересматривать теории.
Кроме научных фактов, эмпирический уровень подразуме-
вает формулировку эмпирических закономерностей (опытных обобщений), например: «Все металлы расширяются при нагревании». Конечно, подобные обобщения — еще не научные законы в строгом смысле слова: они носят вероятностный характер и нуждаются в дальнейшем исследовании и обосновании, которое проводится уже на следующем, теоретическом уровне.
173
Теоретический уровень. К структурным компонентам теоретического знания относятся проблема, гипотеза, теория и закон. Этот уровень связан с обобщением эмпирических дан-
ных и введением идеализированных (теоретических) объектов.
Как пишет В.С. Степин, «теоретические объекты, в отличие от эмпирических, являются идеализациями, «логическими реконструкциями действительности». Они могут быть наделены не только признаками, которым соответствуют свойства и отношения реальных объектов, но и признаками, которыми не обладает ни один такой объект. Теоретические объекты образуют смысл таких терминов, как «точка», «идеальный газ», «абсолютно черное тело» и так далее»59. Свойства идеализированных объектов отражаются в базовых понятиях теории. Отсюда видно, что наука, строго говоря, имеет дело не с реальными природными объектами, а с их моделями, в которых фиксируется лишь часть свойств и связей реальных объектов. В связи с этим возникает целый ряд достаточно сложных вопросов относительно статуса самой науки, ее претензий на объективность и истинность полученных знаний, о чем мы уже говорили.
Научную проблему можно определить как объективно возникающий вопрос (или группу вопросов) относительно выбранного предмета исследования, решение которых представляет существенный теоретический или практический интерес. Научная проблема, как и отдельный научный вопрос, — это всегда некоторое фиксированное, но неполное знание, которое, как предполагается, будет восполнено в ответе. Иначе говоря, решение проблемы предполагает прирост знания. Проблема в науке возникает не случайно, а закономерно — там, где теории приходят в противоречие с вновь открытыми фактами и явлениями. Иначе говоря, она всегда формулируется в определенной проблемной ситуации, которая вызвана не только внутренней логикой развития науки, но часто и внешними социокультурными, экономическими, а также личностными факторами.
Для решения научной проблемы выдвигаются гипотезы. Научная гипотеза — предположение, выдвигаемое в качестве
59 Степин В.С. Теоретическое знание. — М., 1999. — С. 68.
174
предварительного ответа на возникшую научную проблему. Она должна отвечать определенным условиям: во-первых, быть согласованной с уже известными подтвержденными фактами и закономерностями и, во-вторых, допускать возможность опровержения и подтверждения, прежде всего эмпирического характера. Можно выделить общие, частные и рабочие гипотезы, в зависимости от того, какую проблему они призваны решить. Кроме того, существуют так называемые «ad hoc-гипотезы» (лат. ad hoc — для данного случая); они представляют собой предположения, выдвигаемые для объяснения отдельных фактов, не укладывающихся в рамки данной теории; иначе говоря, это некие «подпорки» для начинающей «хромать» теории. Поэтому большое число вспомогательных ad hoc гипотез говорит не в пользу данной теории.
Научная гипотеза нуждается в последующей экспериментальной проверке, в результате которой она либо отвергается
(фальсифицируется), либо подтверждается (верифицируется) и
переходит в разряд признанной научной модели или теории. Научный закон представляет собой всеобщее (универсаль-
ное) утверждение о свойствах и связях изучаемой области дей-
ствительности; выражает внутреннюю, существенную и устой-
чивую связь явлений. Универсальность здесь означает, что закон распространяется на все объекты своей области, действует во всякое время и в любой точке пространства. Важно еще раз подчеркнуть, что научный закон как важнейшая часть научной теории позволяет не только описывать, но и предсказывать факты и явления. Так, Д.И. Менделеев на основании открытого им периодического закона предсказал открытие новых элементов и весьма точно описал их свойства. И действительно, позднее были открыты такие элементы, как германий, галлий, скандий, и их свойства оказались очень близки к предсказанным Д.И. Менделеевым.
Научные законы также можно классифицировать по тому или иному основанию, например, в зависимости от предметной области (законы физики, биологии, социологии); по характеру отражаемой связи (динамические, дающие точные, однозначные предсказания, и статистические, дающие вероятностные предсказания). По степени общности можно выделить всеобщие законы (например, закон всемирного тяготения) и частные, или
175
специфические законы, которые характеризуют связь между конкретными свойствами изучаемых объектов в данной предметной области (например, «в результате взаимодействия кислоты и щелочи образуется соль»). Законы могут быть выражены математически, как большинство законов естественных дисциплин (E=Mc²); но могут носить и описательный характер, например, так называемый закон Йеркса-Додсона в психологии: «Существует определенная граница, за которой дальнейшее увеличение мотивации приводит к ухудшению результатов».
Надо отметить, что в рамках критического переосмысления возможностей самой науки в ХХ веке вокруг понятия научного закона также идут дискуссии. Прежде всего, сегодня далеко не ясна сама природа устойчивых связей явлений, отражаемых в законах; или, говоря философски, онтологическая необходимость этих связей, благодаря которым наш мир иерархически упорядочен. Сам факт космического порядка еще в древности интерпретировался как отражение некоего идеального первоначала мироздания, которое и несет в себе порядок, структуру, гармонию. Позднее, как известно, с торжеством узкоматериалистического мировоззрения эти представления были отвергнуты, и восторжествовал редукционизм: порядок иерархически более сложных систем объяснялся закономерностями, действующими на более низких уровнях, начиная с микромира. Но как объяснить тот факт, что эти первичные закономерности и свойства «первокирпичиков» именно таковы, что на их основе могут возникать сложнейшие структуры? Иначе говоря, чем (кем?) детерминированы сами первичные свойства и закономерности, на которых, как на фундаменте, покоится все сложнейшее, но, повторим, целостное и единое мироздание? Не случайно в поисках ответа на эти вопросы многие современные ученые вновь возвращаются не только к древним философским идеям и учениям, постулирующим идеальную детерминацию нашего материального мира, но и к религии.
Кроме того, нет четких критериев того, при каких условиях мы имеем право придать какой-либо выявленной повторяющейся связи явлений статус научного закона. В самом деле: в законе мы должны отразить именно необходимые связи и свойства, но само вычленение их, отделение от того, что мы считаем случайным,
176
совсем не так просто и очевидно, как может показаться на первый взгляд. Ведь то, что мы в одном контексте рассматриваем как случайное, в другом контексте может выступать как необходимое явление; кроме того, при исследовании новых областей реальности и неизученных фактов вообще трудно отделить случайное от необходимого. Это хорошо видно на примерах из области так называемой «паранауки», изучающей явления, не укладывающиеся в рамки современных научных представлений: скажем, что именно является существенным и необходимым в явлениях передачи мысли на расстояние (факт, уже подтвержденный во многих экспериментах)? И, наконец, отдельного разговора заслуживает понимание закона в гуманитарных науках. Чем более та или иная дисциплина «гуманитарна», то есть нацелена на изучение единичных явлений, тем менее в ней выражена установка на поиск всеобщих законов.
Тем не менее повторим, в современной науке закон предстает как базовый элемент научной теории. Поэтому адекватно понять тот или иной закон можно лишь в рамках данной теории.
Теория — наиболее сложная и развитая форма научного знания, дающая целостное отображение закономерностей и сущностных связей какой-либо области действительности. Примерами являются классическая механика Ньютона, эволюционная теория Ч. Дарвина, теория относительности А. Эйнштейна, теория самоорганизующихся целостных систем (синергетика) и др. Кроме системы идеализированных объектов и соответствующих понятий, в структуру теории входят:
теоретические законы и утверждения, описывающие функциональные взаимосвязи между идеализированными объектами, которые часто (особенно в естественных науках) имеют математическую форму и в целом составляют математический аппарат теории;
наличие логики теории, т.е. совокупности исходных посылок, выводов и доказательств (наиболее явно — в науках ло- гико-математического цикла);
совокупность научных фактов и проверяемых следствий из теоретических положений, то есть эмпирический базис теории.
Можно выделить следующие функции научных теорий: Систематизирующая функция — объединение отдельных
знаний в единую, целостную систему.
177
Объяснительная функция — объяснение ранее необъяснимых фактов и явлений на основе установленных в теории законов.
Методологическая функция — на базе теории формулируются многообразные методы, способы и приемы исследовательской деятельности.
Предсказательная функция. На основании теоретических представлений выдвигаются предположения о существовании каких-либо ранее не известных фактов. Эти предположения должны быть далее проверены экспериментально.
Практическая функция — применение теоретических знаний в человеческой практике.
Надо подчеркнуть, что научные теории не существуют изолированно. Они всегда вплетены в определенный надтеоретический контекст, который включает в себя, во-первых, другие теории, так или иначе связанные с данной и относящиеся к исследуемой области действительности и, во-вторых, более высокий уровень научного знания — метатеоретический.
§ 3. Метатеоретический уровень научного знания
Как было сказано выше, он включает философские основания науки и научные картины мира.
Философские основания науки — это философские катего-
рии и принципы, явно или скрыто лежащие в основании научных теорий и научных картин мира, а также идеалов и норм научной деятельности. Среди них можно выделить онтологические основания (предпосылки о том, что лежит в основании мира, каковы типы связей в мире, что такое пространство и время, движение и развитие и пр.); гносеологические и методологические основания (общие представления о природе знания, о взаимосвязи субъекта и объекта познания, о методах получения и проверки знания); аксиологические основания (цели, нормы и методы научной деятельности: представления о целях науки, о том, что в ней дозволено и не дозволено, об идеале самого ученого и др.).
178
Содержание философских категорий меняется по мере развития философии и самой науки, и на этом уровне происходит постоянный взаимообмен между ними. С одной стороны, философия обобщает и переосмысливает накопленные наукой знания. В последние два столетия наиболее яркие примеры этому дает физика. Скажем, еще в XIX веке смысл таких понятий, как материя, пространство, время во многом определялся ньютоновской механистической картиной мира, но уже в следующем, двадцатом, веке они наполнились новым содержанием. Эйнштейновская теория относительности, во-первых, связала пространство и время, ранее считавшиеся независимыми, в единый континуум, а, во-вторых, продемонстрировала прямое влияние материальных объектов на пространственно-временные процессы. Меняются и ценностные (аксиологические) основания: так, например, во времена Ньютона целью науки являлось искание объективной и безличной истины, и знание, соответственно, рассматривалась как самостоятельная ценность. Сегодня же, по мнению многих исследователей, наблюдается крен в сторону прагматизации научных исследований, то есть многие считают, что единственная цель науки — служить целям технического прогресса, удовлетворять растущие потребности человечества (прежде всего, материальные). В связи с этим сразу надо подчеркнуть, что новые взгляды — совсем не обязательно более правильные. К этому вопросу мы еще вернемся.
Но, как мы уже сказали, не только наука «поставляет данные» для философских категорий. Это двусторонний процесс: ведь лишь философы (а также философствующие ученые, то есть люди синтетического склада ума, как, например, В.И. Вернадский или П.А. Флоренский), в свою очередь, способны глубоко осмыслить результаты научных достижений, увязать частные факты в целостную систему знаний и направить мысль ученых в новое, часто неожиданное русло. Так, например, на рубеже XX-XXI веков, то есть буквально на наших глазах, все более становится явной взаимосвязь новых научных результатов с базовыми идеями древнейших учений, и этот важнейший факт потребовал, конечно же, именно философского анализа и, более того, предвидения.
Научная картина мира — это целостная система представлений о наиболее общих свойствах и закономерностях дей-
179
ствительности, построенная в результате обобщения и синтеза фундаментальных научных понятий, представлений и принципов, а также философских оснований науки. Часто ее отождествляют с научным мировоззрением.
Откуда появился сам термин «картина мира»? На этот счет нет единого мнения. Одним из первых его употребил австрийский философ Л. Витгенштейн в «Логико-философском трактате», а, собственно, в науку (в физику, в первую очередь) ввел Г. Герц. Но, так или иначе, «картина мира» — довольно точный термин. В самом деле: мы всегда, познавая мир, в итоге именно «рисуем» в своем сознании некую «картину» — ограниченную и меняющуюся, неизбежно субъективную, и, наконец, образную. Это характерно не только для обыденного, но и для научного мировоззрения. «Картина мира, как и любой познавательный образ, упрощает и схематизирует действительность. Мир как бесконечно сложная, развивающаяся действительность всегда значительно богаче, нежели представления о нем, сложившиеся на определенном этапе общественно-исторической практики. Вместе с тем за счет упрощений и схематизаций картина мира выделяет из бесконечного многообразия реального мира именно те его сущностные связи, познание которых и составляет основную цель науки на том или ином этапе ее исторического развития»60.
Очевидно, что картина мира не является неизменной и гомогенной. Она уточняется, развивается по мере того, как происходит развитие самой науки, пересматриваются ее фундаментальные понятия и основания. Поэтому сейчас принято говорить о разных общенаучных картинах мира, господствовавших в тот или иной период, а также о наличии нескольких научных картин мира в настоящее время. Существует более или менее принима-
емая всеми естественнонаучная картина мира. Социогумани-
тарное же знание, хотя, в целом, безусловно, опирается на общенаучные принципы и методы, тем не менее гораздо более дифференцировано, «плюралистично» и даже противоречиво, особенно в настоящее время. По поводу статуса социогуманитарной картины мира сегодня идут довольно бурные дискуссии. Многие исследователи попросту отрицают существование
60 Степин В.С. Указ. соч. — С. 117.
180