1zhuravleva_s_m_ivanov_a_v_fotieva_i_v_filosofiya_chast_ii_te

наук — давний процесс, связанный с развитием познания, проникновением его во все более глубокие уровни реальности; что же касается интеграционных процессов, то это более сложное явление. Принято считать, что они усилились во второй половине XIX века, когда естествознание вышло на принципиально новую ступень и выявились более сложные взаимосвязи между различными уровнями бытия. Кроме того, в этот период формируется и методологическая интеграция, когда методы одной области начинают с успехом применять к другой, о чем мы уже говорили. Показательным примером является открытие спектрального анализа, связавшего между собой оптику, астрономию и химию; вскоре после этого возникла физическая химия, биохимия и т.д.

Помимо этого, интеграция наук идет и другим способом: на основе глобальных теоретико-методологических направлений, как бы задающих единый вектор различным исследованиям, интерпретациям, теориям. К таким направлениям можно отнести уже рассмотренные нами системный подход, синергетику, универсальный эволюционизм. Они выступают, помимо прочего, и как основы уже упомянутого выше синтеза различных видов научного знания. Но надо еще раз подчеркнуть, что этот процесс является весьма сложным и противоречивым.

Еще одна показательная тенденция — синтез научной и философской мысли. Сейчас чаще всего в этом ключе работают уче- ные-естественники, обладающие достаточными философскими знаниями. Мы уже говорили о пересечении интуиций выдающихся физиков с древними доктринами, но, разумеется, стремление к философским обобщениям характерно и для других наук.

Например, немецкий этолог К. Лоренц широко известен своими работами, в которых он стремится осмыслить человеческую культуру с позиций ученого-естественника. Его работа «Восемь смертных грехов цивилизованного человечества» стала бестселлером. Название отнюдь не случайно: Лоренц выделяет негативные (и, к сожалению, всемирные) тенденции современной цивилизации, которые являются не просто «грехами», но именно «смертными», то есть грозящими деградацией и, в конечном счете, уничтожением человеческого рода как биологического вида: «Зачем нужны человечеству безмерный рост его численности, все убыстряющаяся до безумия конкуренция,

241

возрастающее и все более страшное вооружение, прогрессирующая изнеженность урбанизированного человека и т.д. и т.п.? При ближайшем рассмотрении оказывается, однако, что едва ли не все эти вредные явления представляют собой расстройства вполне определенного механизма поведения... Иначе говоря, их следует рассматривать как патологии»99.

Среди выдающихся психологов прошлого века можно отметить Э. Фромма. Фромм предпринимает масштабную попытку «с социально-психологической точки зрения интерпретировать динамику всей человеческой истории»100. То есть история, по Фромму, — это не смена формаций, не борьба империй; это, прежде всего, история рождения Человека, раскрытия его внутреннего потенциала. Фромм выявил две фундаментальные и противоположные друг другу жизненные установки личности: «бытие» и «обладание». Первое, по Фромму, — это правильное отношение к миру (в том числе и к самим вещам), состояние открытости и сопереживания миру, спонтанности, бесстрашия и творчества; второе — скрытый, чаще всего неосознанный страх перед жизнью и перед самим собой, своеобразная скорлупа из «приобретенного», в которую прячется человек. Фромм с глубоким интересом относится к идеям, высказанным в Ветхом и Новом Заветах, в буддизме и даосизме, в работах М. Экхарта и Н. Кузанского. В них он находит, за всеми различиями и временными наслоениями, единое духовное ядро: «Быть свободным от всех пут, от стремления к наживе и приверженности к своему “я” и есть условие истинной любви и творческого бытия»101. При этом подчеркнем, что свобода понимается здесь отнюдь не как произвол: свобода эгоиста и гедониста, подчиняющегося лишь своим прихотям, — это, напротив, крайняя степень зависимости от случайных внешних влияний. Фроммом написан целый ряд книг, не утративших не теоретической, ни практической актуальности.

99Лоренц К. Восемь смертных грехов цивилизованного человечества // Оборотная сторона зеркала. — СПб.; М., 1998. — С. 6.

100Добреньков В.И. В поисках свободы и справедливости // Фромм Э.

Иметь или быть. Послесловие. — М., 1990. — С. 311. 101 Там же. — С. 71.

242

И, наконец, еще одна черта, менее существенная в мировоззренческом плане, но важная в специфически научном, — ма-

тематизация и компьютеризация научных исследований. «Особые взаимоотношения складываются между физикой и математикой. Если в классической физике первоначально создавалась теория соответствующих процессов, для которой позднее конструировался подходящий математический аппарат, то современная физика создает математический аппарат, соответствующий новой теории. Иными словами, современная теория выявляет физический смысл в абстрактных математических построениях. Использование математических методов позволило создать теоретическую биологию; математизация химии существенно повысила возможности органического синтеза; применение математики в географии выдвинуло ее в группу ведущих наук о природе. Активно используется математизация в науках социально-экономического и гуманитарного профиля (экономическая математика, математическая социология, литературоведение и т. п.)»102. В то же время, очевидно, что математизация науки, особенно гуманитарной, имеет свои пределы. Что касается компьютеризации научных исследований, то успехи ее настолько очевидны, что, казалось бы, не требуют обсуждения, но мы подчеркнем один важный аспект. Сейчас принято говорить, что среди объектов современной науки особое место занимают такие природные комплексы, в которые включен в качестве компонента сам человек. «С системами такого типа нельзя свободно экспериментировать. В процессе их исследования и практического освоения особую роль начинает играть выработка запретов на некоторые стратегии»103. И для изучения подобных комплексов крайне важно иметь инструмент, не воздействующий на них напрямую. Таким инструментом являются компьютерные математические модели, которые становятся все более приближенными к реальности и играют все большую роль не только в исследовании сложных, уязвимых природных си-

102Лось В.А. История и философия науки. — М., 2004. — С. 32.

103«Круглый стол» журналов «Вопросы философии» и «Науковедение», посвященный обсуждению книги B.C. Степина «Теоретическое знание» // Вопросы философии. — 2001. — № 1. — С. 7.

243

стем и человека, но и в практической сфере — при создании новых технико-технологических объектов.

В развитии современной науки, разумеется, можно вычленить и другие важные тенденции. Например, В.С. Степин отметил, что на современном этапе, когда обострение глобальных кризисов ставит проблему ценностей и выбора стратегий цивилизационного развития, новые измерения научной рациональности открывают неожиданные возможности для современного диалога культур. Если классическая и даже неклассическая наука были глубинно ориентированы на ценности новоевропейской культурной традиции (синтезировавшей достижения Античности и европейского христианского Средневековья), то постнеклассическая наука значительно расширяет поле своих мировоззренческих аппликаций. Она начинает резонировать не только с ценностями западной культурной традиции, но и со многими мировоззренческими идеями традиционных восточных культур104.

Также среди новых тенденций в развитии науки можно отметить прагматизацию научной деятельности, возрастание роли научной этики и другие, но они выходят на другую тему — о взаимоотношении науки и общества, к которой мы и перейдем в следующей главе.

Вопросы для самоконтроля

1.Какие проблемы современной науки выделяются философами в качестве основных?

2.Чем объясняется «идеалистический поворот» в современной науке? Что такое «научный креационизм»?

3.Какие критерии помогут отличить науку от шарлатанства или псевдонаучных концепций?

4.В чем заключаются наиболее характерные черты и особенности современного этапа развития научного знания?

5.В чем, по мнению современных психологов и биологов, заключаются патологии бытия современного человека?

6.Какие важные тенденции наметились в развитии современной науки? Дайте им оценку.

104 Степин В.С. Теоретическое знание. — С. 12.

244

Глава 7. Наука в современном обществе

Выделяя в первом разделе функции науки, мы видели, что в сегодняшнем мире она включена во все сферы человеческой деятельности. Соответственно, не может не вставать вопрос о ее роли в жизни общества, о возможных перспективах ее развития и о том, что несут эти перспективы людям. Отчасти мы уже касались этих проблем, обсуждая аргументы представителей антисциентистского направления; сейчас же остановимся на данной теме подробнее.

§1. Наука и культура

Внастоящее время наука предстает прежде всего как социокультурный феномен. Это значит, что она:

зависит от многообразных сил, токов и влияний, действующих в обществе;

определяет свои приоритеты в социальном контексте; сама в значительной степени детерминирует обществен-

ную жизнь.

То есть, с одной стороны, как социокультурный феномен наука возникла, отвечая на потребность общества в знании, с другой стороны, она сама оказывает на общество весьма заметное воздействие. Эта двусторонняя связь выражена в следующем:

Наука всегда опирается на сложившиеся в обществе культурные традиции, на принятые ценности и нормы; вся познавательная деятельность вплетена в бытие культуры.

Наука выступает как фактор социальной регуляции общественных процессов. Она воздействует на потребности общества и становится необходимым условием рационального управления; нередко наука предстает как инструмент политики и идеологии.

Наука соединяет многие сферы: экономические, социаль- но-психологические, идеологические, социально-организацион- ные, является непосредственной производительной силой.

С другой стороны, часто под культурой понимают лишь культуру духовную, то есть доминирующие ценности и этические

245

нормы, виды мировоззрений, образы жизни, а также основанную на них человеческую деятельность и ее результаты в виде религии, философии, искусства. И в таком понимании культура часто представляется, и не без причин, отличной от науки. Так, известный философ М. Мамардашвили подчеркивает: «Знание объективно, культура же — субъективна… Культурой наука является в той мере, в какой в ее содержании выражена и репродуцируется способность человека владеть им же достигнутым знанием универсума и источниками этого знания и воспроизводить их во времени и пространстве, т.е. в обществе»105.

Более того, те цивилизационные ориентиры, формы жизни, цели и ценности, которые сформировались за последние столетия, — причем, во многом, как считается, в результате развития науки и основанной на ней технико-технологической сферы, — оказывают негативное влияние на духовную культуру, отчуждают человека от его родовой сущности. В.В. Миронов подчеркивает резкое вмешательство науки во все уровни культуры, влияющее на жизнь общества и каждого отдельного человека106. В прошлом приобщение человека к культуре, подчеркивает автор, требовало усилий и погружения во всю систему ее ценностей. Сегодня наука, выступая как мощнейший фактор интеграции и породив новейшие средства коммуникации, резко расширяет возможности общения между культурами, но одновременно снижает глубину этого общения.107 В итоге культура начинает превращаться фактически в свой антипод, так называемую масс-культуру, не служащую раскрытию потенциала личности, а, напротив, обезличивающую человека. Об этом на протяжении всего двадцатого столетия писали самые разные авторы: Н. Бердяев, К. Ясперс, Г. Маркузе, Х. Ортега-и-Гассет, А. Швейцер и др.

С другой стороны, возлагать вину на науку неправомерно. Наука, еще раз повторим, — социальный институт, а, следова-

105Мамардашвили М.К. Как я понимаю философию. — М., 1992. — С. 294.

106 Миронов В.В. Наука и «кризис культуры» (или затянувшийся кар-

навал?) // Вестник МГУ. — 1997. — № 4. — С. 3. 107 Там же.

246

тельно, и ее развитие, и ее последствия вплетены в сложнейшую сеть общественных процессов и взаимоотношений. Научные открытия и технологии лишь предоставляют те или иные возможности, а как именно общество будет пользоваться этими возможностями, зависит от него самого.

И, кроме того, ответственность в конечном итоге лежит и на каждом конкретном индивиде. Здесь, кстати говоря, встает старый философский вопрос, насколько человек определяется «средой», а насколько он свободен в своем выборе, в том числе и в выборе ценностей, культурных и моральных норм, своего отношения к внешним обстоятельствам. В качестве ответа на этот вопрос приведем мнение известнейшего психолога XX века В. Франкла — мнение, подтвержденное, прежде всего, личной жизнью автора (он прошел через ужас Освенцима и не только выстоял, но и сознательно обогатился уникальным в своем роде психологическим опытом — фактически провел, хотя и не по своей воле, исследование на самом себе): «Человек — это существо, которое всегда может сказать «нет» своим влечениям… Что касается наследственности, то серьезные исследования в этой области как раз показали, в какой степени человек обладает

вконечном счете свободой по отношению к своим задаткам… Что касается среды, то и здесь обнаруживается, что и она не определяет человека. Влияние среды больше зависит от того, что человек из нее делает, как он к ней относится… Человек —

это меньше всего продукт наследственности и окружения; человек, в конечном счете, сам решает за себя!»108.

Взаимосвязь различных сфер жизни общества, которую мы подчеркивали вначале, совсем не означает, что они лишены самостоятельного развития и функционирования. И наука, как важнейшая сфера духовной культуры, пожалуй, относится к сферам,

вкоторых эта самостоятельность в наибольшей степени выражена. «Наука может изучать все в человеческом мире, но в особом ракурсе и с особой точки зрения. Этот особый ракурс предметности выражает одновременно и безграничность и ограниченность науки, поскольку человек как самодеятельное, сознательное существо обладает свободой воли, и он не только объект, он еще и

108 Франкл В. Человек в поисках смысла. — М., 1990. — С. 107-109.

247

субъект деятельности. И в этом его субъектном бытии не все состояния могут быть исчерпаны научным знанием, даже если предположить, что такое всеобъемлющее научное знание о человеке, его жизнедеятельности может быть получено.

В этом утверждении о границах науки нет никакого антисциентизма. Просто это констатация бесспорного факта, что наука не может заменить собой всех форм познания мира, всей культуры. И все, что ускользает из ее поля зрения, компенсируют другие формы духовного постижения мира — искусство, религия, нравственность, философия»109.

§ 2. Наука и экономика

Одной из тенденций развития науки, о которой мы упомянули выше, является прагматизация научных исследований. Общество (а, точнее, в первую очередь, государство) ждет как можно более быстрого внедрения открытий, превращения их в практический результат. Это отношение к науке вызвано многими факторами, в том числе и исторической трансформацией статуса научного знания. «В доиндустриальную эпоху функция знания была чисто мировоззренческой и образовательной; знание отличалось от способности к действию. Полезность не связывалась со знанием, — отмечает В. Рубанов, — полезность есть умение, навык — то, что погречески называется «техне». Преобразование же практического опыта в знания, секретов мастерства в методологию послужило основой глобального преобразования общества на основе развития техники.110 Кроме этого, как уже было сказано, наука за столетия ее существования и развития превратилась в социальный институт, финансируемый государством. В итоге, как пишет Г.С. Хромов, на повестку дня политиков и экономистов встал вопрос об управлении развитием науки и о его оптимизации в целях удовлетворения

109Степин В.С. Указ. соч. — С. 415.

110Рубанов В. Влияние СМИ на формирование интеллектуального по-

тенциала	общества	[Электронный	ресурс].
—URL: http://www.rau.su/observer/N5_2003/5_03.htm

248

общественных потребностей. Эти стремления вошли в противоречие со сложившимися формами существования научных сообществ. Наука, получив от общества возможности для развития, расплатилась за это потерей суверенности, превратилась хотя и в уважаемый, но сугубо подчиненный социальный институт, жестко ориентированный на обслуживание определенного круга общественных и государственных потребностей111. На этой основе возник новый, «заказной» тип отношений между наукой и производством, когда научные открытия планируются и заказываются производством — в отличие от прежнего типа, при котором вначале делались открытия, в рамках фундаментальных исследований; затем они переводились в область прикладных, а впоследствии внедрялись в производство.

К этому процессу можно подойти с разных позиций. Можно его абсолютизировать, закрепить финансово, юридически и организационно и, вспомнив шутливый афоризм: «наука — это удовлетворение собственного любопытства за государственный счет», отстаивать тезис о том, что она, как и любая другая сфера, должна быть всецело подчинена насущным потребностям общества, контролироваться и направляться государством, причем, именно в сторону максимальной практической отдачи. То, что при таком подходе естественный ход развития науки неизбежно будет деформироваться, искусственно сдвигаться в ту или иную сторону, — это, как считают сторонники данного подхода, небольшая плата за соблюдение интересов целого общества (а не «касты» ученых). В поддержку такой точки зрения можно сказать, что она не только ограничивает, но и в какой-то мере стимулирует развитие науки, так как предъявляет большие требования к ее реальным, конечным результатам.

Но, с другой стороны, здесь таится и серьезная угроза. Во-первых, известно, что многие открытия, в том числе имевшие впоследствии практический результат, появились совершенно не запланировано, в результате «избыточного» познава-

111	Хромов		Г.С.	О	свободе	научных	исследований.
Заметки		астронома		[Электронный		ресурс].	—	URL:

http://vivovoco.rsl.ru/VV/PAPERS/ECCE/ETHICS/KHROMOV.HTM

249

тельного интереса ученых (и, соответственно, возможностей реализовать этот интерес).

Во-вторых, нельзя забывать, что наука имеет и другие важнейшие функции — образовательную и культурно-мировоз- зренческую. Только фундаментальное образование, основанное на фундаментальной науке, способно формировать личность, самостоятельную и компетентную, социально ответственную и нравственную, о которой сегодня так много говорят, в том числе политики и государственные лидеры. Так называемый «рыночный подход» к культуре, науке и образованию, который многими в нашей стране был принят как откровение «развитых стран», на самом деле именно в этих странах применяется лишь там, где это действительно оправдано.

В-третьих, научное творчество и функционирование научного сообщества обязательно подразумевают творческую свободу и социальную самоорганизацию. Государство не должно командовать наукой и брать на себя функции тотального управления ее развитием. Как показывает исторический опыт, ученые добиваются тем больших успехов, чем менее чиновники диктуют им, что и как они должны делать.

По-видимому, как и всегда, эти две стороны научной деятельности — фундаментальная и прикладная — неотделимы друг от друга, и задача государства — продумать и обеспечить их сбалансированное развитие. А в качестве примера того, как этот баланс достигался «в рамках отдельно взятой личности», причем, в высшей степени творческой и известной, мы приводим здесь биографию Эдисона.

§ 3. Негативные последствия научно-технического прогресса

Мы уже несколько раз касались этой темы; сейчас же остановимся на ней несколько подробнее. Начнем с наиболее явной проблемы — глобального экологического кризиса.

В фундаментальном научно-популярном труде российских специалистов «Перед главным вызовом цивилизации» проводится многоаспектный анализ экологического кризиса, его ис-

250