FILOSOFIYa_Kurs_lektsiy

бедевборьбеимиджей),ачиновники(побольшейчастиодниите же), которые стоят за ними. Кроме того, виртуализируется и сама власть, которая в мире тотальной глобализации больше не может управлять,регулировать,контролироватьциркуляциюденег,выпуск и содержание периодических изданий, личную жизнь сограждан.

Кардинальноизменяетсясущностьнаукивсовременноммире. В научной сфере происходит разрыв между научностью и истинностью.Ученыйчастоищеттеперьнеистину,аспонсора,интересуясь прежде всего коммерческой стороной дела.

Подобныепроцессыкоммерциализациипроисходятивискус- стве,вкотором—приотсутствиичеткихэстетическихкритериев— ценность художественных произведений определяется лишь прибылью, которую они дают.

Виртуализации подвергается и образ человека в культуре постмодернизма.Веерамкахвпервыепоявляетсяпонятиео“модульном человеке”каксовокупностиопределенныхсвойств,способностей, качеств, нужных или ненужных данному коллективу: отныне его оцениваютнекакличность,нокаксуммутехилииных“модулей”. Подстраиваясьнестолькоподтребованияокружающихеголюдей, сколькоподтребованиясостороныопределеннойситуации,такой человек очень быстро может менять свою идентификацию (поскольку в постсовременном мире нет четкой привязки к тому или иному социальному статусу, этносу, полу, культуре).

ЖанБодрийяр,анализируяисториючеловеческогосамосознания, приходит к выводу, что прогресс человечности на самом деле представляет собой бесконечную цепь дискриминаций, объявляющих “Других” нечеловечными. Из сферы человеческого постепенно исключаются флора и фауна, а затем низшие расы, мертвецы, безумцы, дети, старики. В процессе культурного развития содержаниепонятия“человек”всебольшесужается,слово“человек”, констатирует французский мыслитель, скоро станет всего лишь словом, не имеющим соответствия в действительности.

Практически все теоретики постмодернизма размышляют о“смерти”человека,субъекта,автора.В“проектемодерна”человекупринадлежитрольвысшегосущества(доставшаясяемупосле

181

“смертиБога”),отнегоожидаетсявсестороннееразвитиевсехего способностей,совершенствованиеразума(припомощинаук,морали, права, искусства) в целях овладения природой, господства над миром. В культуре постмодернизма он полностью теряет кон- трольнадприродой—каквнешней,такивнутренней.Отнынеон не находит ни в себе самом, ни тем более вне себя ничего такого, начтоонмогбыопереться,чтобысамоосуществиться,осуществить свою цель. Человек не находит в себе основания своих действий; онпришелквыводуотом,чтоконечныепричиныегодеятельности лежат вне сферы его сознания.

“Бог умер”. И это означает, что человек утратил веру в трансцендентную сферу, в сверхчувственный мир, находящийся где-то за пределами эмпирического мира. Но имманентный мир не содержит в себе цели и сам по себе не обладает ценностью, их приписывает ему человек, творец культуры и истории, в которых только и могут быть порождены и реализованы цели, утверждены ценности.Творитлиихотдельнаяличность,т.е.какой-токонкрет- ныйчеловекили“сверхчеловек”?Начтоможетоперетьсячеловек в своем творчестве?

Эпоха модерна утверждает: на разум. Но благодаря своему разуму человек, поставивший перед собой разумные же цели (всеобщейсвободы,справедливости,равенства,благополучия),пришел кнепредвиденнымрезультатам.Экологическаякатастрофа,войны, тоталитарные режимы, “одномерное” общество потребления положили конец всяким притязаниям человеческого разума на осуществлениеегогосподстванад“внешней”ивнутреннейприродой человека. Кроме того, он осознал, что его мышление, как и творчество, полностью предопределены некими иррациональными, внеразумными силами: извне — со стороны культуры и природы и изнутри — со стороны бессознательного.

Как показали структуралисты, в сознании нет ничего такого, чегонебылобывязыке.Восприятиечеловекомдействительности структурируетсяязыком.Конвенцииязыкаодновременнопорождают и ограничивают ви́дение человека. Как пишет М. Фуко,

182

слова “образуют некую бесцветную сетку, на основе которой выявляются существа и упорядочиваются представления”.

Вто же время “слова”, язык создаются не каждым человеком

вотдельности, но культурой в целом, причем всякий новый историческийпериодпорождаетсвойязыксамоописания,“самооправдания”. Фуко называл языковой код какой-либо отдельной эпохи эпистемой. Эпистема — познавательное поле эпохи, сумма дискурсов (систем знаний, методов, принципов различных дискурсивныхпрактик,врамкахкоторыхпознаетсяиописываетсямир), причемэпистема,составляющаяязыковойкодэпохи,черезсистему запретов и предписаний полностью детерминирует мышление

иповедение людей в конкретный исторический период. Эписте- ма—этоисторическоебессознательное,восновекоторогоирраци- ональная, неуправляемая сила — слепая жажда власти.

По выражению Р. Барта, “властей много, как бесов”, они гнез- дятсяповсюду—вгосударственномаппарате,всредствахмассовой информации,вмоде,взрелищах,вспорте,всемейнойивчастной жизни. Повсюду происходит осуществление властного дискурса превосходстваипринуждения.“Гнездом”,основойвластиявляется язык как средство классификации, упорядочивания, язык, вынуждающий человека говорить нечто и, следовательно, относить себя к определенному полу, социальному классу, той или иной историческойэпохе,подчинятьсяопределеннымязыковымнормам

ипредписаниям.Используяязык,авторосуществляет“социальные целитворчества”,оказываетсярупоромвластногодискурсасвоей эпохи.

Стремлениемизбавитьсяотвласти,которая,пословамР.Барта, “начала разделяться, разливаться, просачиваться повсюду, словно вода”, характеризуется вся современная философия, и в частности исследовательскаястратегия“деконструкции”Ж.Деррида.

Деррида видит единственный выход из ситуации в осознании противоречивости метарассказов и принципов их построения (структурность, иерархичность, бинарные оппозиции, лого-

иевропоцентризм), как и любых принципов вообще. Он указывает, что свобода творческой личности состоит не в адекватном

183

понимании самого себя, или отдельного текста, или культуры

вцелом(котороеневозможнопопричинеотсутствияизначального смысла, идеи, образа, которому можно было бы быть “адекватным”), но в “игре в культуру”, в свободе интерпретации. Только

впроцессеинтерпретации,понимаемойкакнаделениепроизведения смыслом, человек может осуществиться в качестве творца.

ПодвлияниемидейпостструктурализмаидеконструкциивконцеХХв.происходитпереосмыслениесущностисознания.Отныне оно трактуется как совокупность текстов. Сознание — это текст, в котором переплетаются различные культурные традиции, различные образы мира и человека в нем.

Если образом мира человека Нового времени можно назвать “древо” — укорененное в действительности, имеющее четкую структуру, “верх” и “низ”, то образом мира в сознании современного человека становится ризома, грибница, лишенная центра, структуры, рациональной организации, каждая отдельная точка которойможетбытьсвязанаслюбойдругой.Дляризоматического сознания не существует ни прошлого, ни будущего, но только “вечное настоящее”. Все моменты развития человеческой культуры,самосознанияоказываютсярядоположенными,равнымидруг другу по ценности и значению, точнее, вовсе не являются значимыми. Ризоматическое сознание поверхностно, оно не утруждает себя поисками глубинного смысла, довольствуясь бесконечным разнообразием образов, “теней”, возникающих на поверхности.

“Ризома представляет собой не центрированную, не иерархическую и не значимую систему без Генерала, без организующей памяти и центрального автомата” (Ж. Делёз, Ф. Гваттари).

“Дерево” как образ сознания и мира в представлении человека Новоговремениуподобляетсяавторамикальке,накладываемойна мир в целях получения точной, идеальной копии этого мира. “Дерево”простособираетииерархизируетотдельныелисточкикальки, “развешивая” их на своих “ветвях”. Оно символизирует взаи- мосвязьиединствомира,пронизываявсетрисферы—подземную, земнуюинебесную;являетсясимволомстабильности,вертикаль-

184

ной ориентации и четкой структуры. В основе “древовидного” образа мира лежит порядок, предустановленная гармония — термины,изобретенныедляописаниямирацентрализованнымгосударственнымаппаратом,стремящимсяподчинитьединойидеевсе многообразие проявлений человеческой индивидуальности.

Ризому Делёз и Гваттари сравнивают с картой, ибо последняя описываетсяимикакподвижная,открытаялюбымвносимымвнее изменениям. Всякий индивид или группа может перевернуть карту (у которой не существует ни верха, ни низа, ни правого, ни левого)илидажеразорватьее,чтобывпоследствиисобратьзаново— в произвольной последовательности, не заботясь ни о чем, кроме собственного удовольствия, и руководствуясь мотивами удобства пользования. Именно таким “разрыванием” и “склеиванием” (вболееилименеепроизвольнойпоследовательности)картыкультуры и занимается всякий творческий деятель постмодернизма.

Делёзи Гваттариутверждают, что современная культура характеризуется потребностью в замене психоанализа, выражающего “буржуазнуюидеологию”,шизоанализом,главнаяцелькоторого— де-эдипизация бессознательного, сознания, культуры в целом. Таким образом, высказывается мысль о необходимости освобожденияотподчинения“центру”,“Отцу”,отвнешнейкаузальности (предзаданности мышления и поведения человека идеологией буржуазного общества, внешней по отношению к личности). Со- гласноДелёзуиГваттари,Эдип,эдиповкомплекс—непорождение бессознательного, а фигура поведения и мышления, навязанная человеку властью капиталистического общества, одержимого паранойей (навязчивой идеей унификации всего и вся в целях воплощенияидеалавсеобщегоравенства,счастья,гармонии,свободы). С помощью этой “фигуры” человек лишается свободы, так как в его сознание внедряется мысль, будто цель всякого свободного действия — убийство Отца и инцест, т. е. нечеловеческие, разрушительные по отношению к обществу в целом акты.

В современную эпоху на смену “параноидальному” типу личностиприходит“шизоидный”,представляющийсобойдецентри-

185

рованного “дивида” (в противоположность замкнутому в самом себе, “неделимому” индивиду-субъекту).

ЗадачусовременноготворцаДелёзиГваттаривидятвтом,что- быстатьанти-Эдипом,“шизофреником”,т.е.человеком,способ- ным высвободить ризоматические силы желания из-под гнета параноидального буржуазного общества, сравниваемого с Отцом, боящимся умереть от руки собственного сына. Такое общество подавляетлюбоежеланиеграждан,подозреваявнемреволюционную силу. Единственными допустимыми стремлениями оказываются в нем желания репрессии, порабощения.

Помочь человеку избавиться от властного подавления желаний может“орудиеномадов”,созданноеимивборьбесгосударством— “машина войны”. Каждое творение должно стать, согласно мысли французских исследователей, такой “машиной”, разрушающей стереотипы,“кальки”-клишемышления,сдетствазапрограммиро- ванного властью воспроизводить одни и те же властные структуры иподчинятьсяим.Творчествупридаетсяосновополагающеезначение. Творец-“шизофреник” не “выражает” себя самого или дух времени, не преследует какие-то сознательно или бессознательно поставленныецели,онзанятбесконечным“производством”,смысл которого заключается в самом процессе. Творческим процессом оказываются охваченными все сферы действительности. Одним из видовтворческойдеятельностиявляетсяфилософия,представляющая собой “творчество концептов”. Отстаиваемая Гегелем идея развитияфилософии—неболеечеммиф.Насамомделе,утверж- дают французские постмодернисты, “история философии” лишь смена“концептов”—некихустановок,исходяизкоторыхвыстра- ивается знание о мире. Искусство, наука и философия подобны трем плотам, на которых человек, словно рыбак, отправляется в море хаоса, чтобы забросить в него свою сеть, вытянув которую он получает некий “срез хаоса”, полотно, картину мира. Создавая ее, творцы все время повторяют друг друга, но, так как хаос подвижен, изменчив, это вечное повторение не лишено различия.

ДелёзиГваттаривыделяютнесколькофилософскихконцептов, каждыйизкоторыхнесетнасебеавторскуюподпись:ИдеяПлато-

186

на, Cogito Декарта, Монада Лейбница, Вещь-в-себе Канта, Воля к власти Ницше… Между всеми концептами не существует при- чинно-следственной связи. Они рядоположены, перекликаются, пересекаютсяиливообщеникакнеотносятсядругкдругу.Между ними—отношенияневременнойпоследовательности,апростран- ственной со-положенности, отношения не развития, а становления, не знающего ни прогресса, ни регресса.

Вотличиеотклассическихфилософовпостмодернистынеищут смысл, заложенный в реальности. Они уверены, что действительность не обладает этим — раз и навсегда данным или постепенно развивающимся—смыслом,истиной.Смыслвкладываетвнеесам человек. Он конструирует свое представление об истине в соответствии с определенными ожиданиями современной ему эпохи. О сути реальности самой по себе мы ничего не можем знать, у нас нет органа для ее непосредственного восприятия. То, как мы осмысляем увиденное, услышанное, прочувствованное нами, определяетсясистемойязыка,культурой,вкотороймыродилисьибыли воспитаны. Вопрос об истине заменяется в современности соображениями пользы. В рамках науки польза становится одной из задач выработки знания. А художник и философ “приносят пользу”, являясь своеобразными “клиницистами” своего времени, ставя диагноз своей эпохе,показывая ее недуги,болезни, пытаясь осознать бессознательное своей эпохи.

ЛЕКЦИЯ 8

ОСОБЕННОСТИ СТАНОВЛЕНИЯ И РАЗВИТИЯ ФИЛОСОФИИ В РОССИИ

Истоки отечественной философской мысли восходят к тем далеким временам, когда на Русь вместе с христианской религией пришли письменность и литературное­ наследие античности. Обращаетнасебявниманиепоразительнобыстрое­ освоениеКиевской

187

Русьюмировогокультурногонаследия.Какизвестно,христианство наРусибыловведеновконцеXв.Аужечерезполвека,всередине­ XIстолетия,митрополитИлларионсоздаеторигинальноесочинение “Слово о законе и благодати”, в котором размышляет о взаимодействии личности и государства­ , ставит вопрос о месте Руси

вмировомисторическомпроцессе,производит­ сравнениеВетхого

иНового Завета.

Русская культура со времени появления первых письменных памятниковивплотьдореформПетраIразвиваласьиначе,чемзападноевропейская.Взападной­ культуресдревнихвремендоминировало индивидуальное начало, теоретическая­ мысль придавала большое значение обоснованию свободы и самостоятельности­ отдельной человеческой личности. Личность противопоставлялась коллективномуигосударственномуначалу,духовнаяилицерковная власть — светской государственности. Антиномии веры и разума, свободыипредопределения,земногоинебесного,светского­ ицерковногопостоянноприсутствуютвученияхпредставителейлатинскойапологетикиипатристики.Источникэтихантиномийможно усмотреть в самом генезисе христианства, его происхождении из двух чрезвычайно несходных культурных традиций: иудейской иантичной­ .Однаковданномслучаеважноотметить,чтоврамках запад­нойветвихристианствауказаннаянапряженностьантиномий выразилась несравненно резче. Причиной тому и римская культурная традиция с ее “юридическим” мышлением, и отсутствие единого светского государя, который, подобно византийскому императору, стоял бы над богословскими­ схватками и примирял их,включалсамуцерковьвотлаженныйгосударственныймеханизм. Поэтому неудивительно, что, несмотря на длительный упадок культурыидажевременноепрекращениетеоретическоймыслина ЗападепослеокончательногозавоеванияРимаварварами,именно тамвпоследствии­ появляютсяросткиновойкультуры,учреждаются университеты, расцветают различные богословские школы. Свободацерквиотпрямогогосударственногодиктатаиотмеченная антиномичность католической доктрины стимулировали творческое начало в культуре Запада. Теоретическая мысль напряженно

188

пытается понять загадки бытия человека­ и мира, далеко не всегда довольствуясьосвященнымицерковьюдогматамиисхемами.Процессэтот,какизвестно,закончилсяинтел­лектуальным,культурным и религиозным взрывом в эпоху Ренессанса и Реформации.

Русское мировосприятие отличалось целостностью: личность не противопоставлялась коллективу, церковная власть — государ- ственной,вера—разуму.Вопределенноймеретакоемировоззре- ние было характерно для Византийской­ империи, откуда на Русь пришли христианство и письменность, но в российских­ условиях оно получило дальнейшее развитие и определило особенности русской общественной и философской мысли на протяжении многих столетий.

Всилу отмеченных особенностей отечественной культуры философия на Руси долго не складывалась в отдельную, самостоятельную форму знания. Философские­ идеи фактически были рассыпаны в летописях, разного рода богословских­ и моральноназидательных сочинениях. Идеалы русского православия — гармония, соразмерность, уравновешенность — были идеалами традиционного общества. Поэтому, когда на Западе начали складываться буржуазные отношения­ , вносящие динамику в социальнуюикультурнуюжизньэтихстран,контрастмеждуроссийскимобществомизападнымсталособеннорезким.XVIIIв.врус­ ской истории — период попыток преодоления этого разрыва, сближения с евро­пейской культурой. Но делалось это зачастую ценой забвения собственных святынь­ и традиций.

ВXIXв.напочвеусвоеннойевропейскойобразованностискладываются условия для создания новой отечественной культуры, находящейся на уровне исторических­ требований того времени. Это выразилось в формировании литерату­ры мирового уровня,

атакже музыки, живописи, а затем и философии.

Религиозно-этическая направленность русской философской мысли

СозреваниефилософскоймысливРоссииприходитсянавторую половинуXIXв.Кэтомувременизападноевропейскаяфилософия

189

завершила цикл, связанный с разработкой научного метода, постановкойирешениемразличногородагносеологическихпроблем. ФилософиянаЗападе,заисключениемпозитивистскихнаправлений, совершает так называемый антропологический поворот, отходя от строгой системности и ориентации на гносеологическую проблематику.

ВпринципенечтоаналогичноемынаблюдаемиврусскойфилософскоймыслисерединыивторойполовиныXIXв.Здесь,какина Западе, было подвергнуто критике рационалистическое видение мира,превращениереальногочеловекавгносеологическогосубъекта. Достаточно, например, сравнить воззрения славянофилов

сидеями немецких романтиков, а также с философией жизни от ШопенгауэрадоНицшеиДильтея.Спецификазаключаласьвтом, чтоантропологическиевопросымногиерусскиефилософыобсуждали в рамках религиозных понятий. Западная Европа к тому временипрошладлительныйпутьсекуляризациивобластиэкономики,политикиифилософскоймысли.Религиознаятематикабыла вытеснена на периферию общественного сознания.

ВРоссию секуляризация была занесена извне, и потому она оказалась поверхностной и непоследовательной. Основная часть населения оставалась религиозной. Религия не исчерпала свой нормативный потенциал, тогда как на Западе ее функции стали выполнятьполитическаяиправоваясистемы.Русскаяфилософия веерелигиозномвариантеотражалаэтуособенностьсвоейстраны. Послепреобладаниявсредеобразованнойпубликиидейнигилизма, материализма и позитивизма начинается так называемый ре- лигиозно-философский ренессанс. Кроме того, сказалась неразработанность собственно теоретических основ православия, что побудилорусскихмыслителейвосполнитьэтотмировоззренческий пробел. Поэтому если С. Н. Трубецкой ставит задачу “возродить веру отцов”, то В. С. Соловьёв стремится “оправдать веру отцов”, т. е. поднять православную и шире – христианскую теорию на современный уровень.

Для большинства русских философов, как материалистов, так иидеалистов,характернопреобладаниеантропологическойиэти-

190