Глава IX. - норма и масса прибавочной стоимости 289

Мы не останавливаемся на деталях тех изменении, которые про­терпело отношение между капиталистом и наемным рабочим в те­чение процесса производства, не останавливаемся, следовательно, и на дальнейшем развертывании определений самого капитала. От­метим только немногие главные пункты.

В процессе производства капитал развился в командование над трудом, т. е. над действующей рабочей силой, или самим рабочим. Персонифицированный капитал, капиталист, наблюдает за тем, чтобы рабочий выполнял свое дело как следует и с надлежащей сте­пенью интенсивности.

Далее, капитал развился в принудительное отношение, застав­ляющее рабочий класс выполнять больше труда, чем того требует узкий круг его собственных жизненных потребностей. Как про­изводитель чужого трудолюбия, как высасыватель прибавочного труда и эксплуататор рабочей силы, капитал по своей энергии, не­насытности и эффективности далеко превосходит все прежние си­стемы производства, покоящиеся на прямом принудительном труде.

Капитал подчиняет себе труд сначала при тех технических усло­виях, при которых он его исторически застает. Следовательно, он не сразу изменяет способ производства. Производство прибавочной стоимости в той форме, которую мы до сих пор рассматривали, т. с. посредством простого удлинения рабочего дня, представлялось по­этому независимым от какой бы то ни было перемены в самом спо­собе производства. В старомодной пекарне оно было не менее дейст­венным, чем в современной хлопкопрядильне.

Если мы рассматриваем процесс производства с точки зрения процесса труда, то рабочий относится к средствам производства не как к капиталу, а просто как к средствам и материалу своей це­лесообразной производительной деятельности. На кожевенном за­воде, например, он обращается с кожей просто как с предметом сво­его труда. Он дубит кожу не для капиталиста. Иное получится, если мы будем рассматривать процесс производства с точки зрения процесса увеличения стоимости. Средства производства тотчас же превращаются в средства высасывания чужого труда. И уже не ра­бочий употребляет средства производства, а средства производства употребляют рабочего. Не он потребляет их как вещественные эле­менты своей производительной деятельности, а они потребляют его как фермент их собственного жизненного процесса; а жизненный процесс капитала заключается лишь в его движении как самовоз­растающей стоимости. Плавильные печи и производственные зда­ния, которые ночью отдыхают и не высасывают живой труд, пред­ставляют собой “чистую потерю” (“mere loss”) для капиталиста. Поэтому плавильные печи и производственные здания создают “притязание на ночной труд” рабочих сил. Простое превращение денег в вещественные факторы процесса производства, в средства производства, превращает последние в юридический титул и при-

290 Отдел третий. - производство абсолютной прибавочной стоимости

нудительный титул на чужой труд и прибавочный труд. Один при­мер в заключение покажет нам, как эта свойственная капиталисти­ческому производству и характеризующая его перетасовка, даже извращение соотношения между мертвым и живым трудом, между стоимостью и той силой, которая создает стоимость, отражается в головах капиталистов. Во время бунта английских фабрикантов в 1848—1850 гг. “глава льно- и бумагопрядильной фабрики в Пей­сли, одной из старейших и почтеннейших фирм западной Шотлан­дии, компании Карлайл, сыновья и К°, которая существует с 1752 г. и из поколения в поколение возглавляется одной и той же семь­ей”, — этот чрезвычайно интеллигентный джентльмен написал в “Glasgow Daily Mail” от 25 апреля 1849 г. письмо ²⁰⁷⁾ под заго­ловком “Relaissystem”, где встречается, между прочим, следую­щее до смешного наивное место:

“Рассмотрим же те беды, которые проистекут от сокращения рабочего времени с 12 до 10 часов... Они “сводятся” к самому серьезному вреду для перспектив и собственности фабриканта. Если он” (т. е. его “руки”) “работал 12 часов, а впредь будет работать только 10 часов, то каждые 12 машин или веретен его предприятия сокращаются до 10 (“then every 12 machines or spindles, in his establishment, shrink to 10”), и если бы он захотел продать свою фабрику, то они оценивались бы только как 10, так что каждая фабрика во всей стране утратила бы одну шестую часть своей стоимости” ²⁰⁸⁾.

В наследственно-капиталистической голове из Западной Шот­ландии стоимость средств производства — веретен и т. д. — на­столько неразрывно сливается с их капиталистическим свойством самовозрастать, или ежедневно поглощать определенное количе­ство чужого дарового труда, что глава фирмы Карлайл и К° дейст­вительно воображает, что при продаже фабрики ему оплачивают не только стоимость веретен, но, кроме того, и возрастание их стоимости, не только труд, заключающийся в них и необходимый для производства веретен того же самого рода, но и прибавочный труд, который при их помощи ежедневно высасывается из бравых западных шотландцев в Пейсли; и как раз по этой причине, думает он, с сокращением рабочего дня на два часа продажная цена каж­дых 12 прядильных машин сократится до размеров цены 10 машин.

²⁰⁷⁾ “Reports of Insp. of Fact, for 30th April 1849”, p. 59.

²⁰⁸⁾ Там же, стр. 60. Фабричный инспектор Стюарт, сам шотландец и, в противополож­ность английским фабричным инспекторам, совершенно плененный капиталистическим образом мышления, прямо заявляет, что это письмо, которое он включил в свой отчет, “представляет собой наиполезнейшее сообщение, какое только было сделано кем-либо из фабрикантов, применяющих Relaissystem, и рассчитано в особенности на то, чтобы устра­нить предрассудки и возражения против этой системы”.