10. Право государств участвовать в общих международных договорах (принцип универсальности)

Право государств быть участником того или иного международного договора зависит как от категории договора (общий, ограниченный и т.д.), так и от того, насколько государство заинтересовано в данном договоре или затрагивается им.

В общих многосторонних договорах имеют право принимать участие все государства, независимо от их общественного и государственного строя и независимо от согласия других государств - участников договора. Это право составляет сущность принципа универсальности общих многосторонних договоров.

Следует подчеркнуть, что это право является правом государств. Что касается международных организаций, то возможность их участия в общих многосторонних договорах зависит от условий самого договора, то есть от согласия государств, которые дали жизнь такому договору. Государства могут предусмотреть в договоре возможность участия в нем международных организаций, если объект такого договора имеет непосредственное отношение к этим организациям и если такое участие будет содействовать эффективному осуществлению целей договора.

Право государств на участие относится и к другим международным договорам. Приоритетом в таком участии пользуется наиболее заинтересованное государство, то есть такое, проблемы которого подлежат договорному урегулированию. Кроме него этим правом обладают и непосредственно заинтересованные государства, законные права и интересы которых затрагиваются договором*(221).

Обычно право на участие предусмотрено условиями самого договора, которые теоретически должны отражать особенности данного договора, его объект и цели. Однако практически это не всегда так, особенно в отношении общих многосторонних договоров.

Несмотря на очевидность заинтересованности в подобных договорах всех государств мира, независимо от их социальной системы, многие общие договоры, разработанные в рамках ООН, и даже конвенция о праве международных договоров 1969 года отражают дискриминационную практику, которую США и их партнеры многие годы навязывали ООН и международным конференциям. Как известно, эта практика состоит в том, что в резолюции Генеральной Ассамблеи ООН о созыве международных конференций включается пункт: на нее приглашаются только государства - члены ООН, члены специализированных учреждений ООН и участники Статута Международного Суда; в тексты договоров, которые принимаются па этих конференциях, протаскиваются статьи, согласно которым участниками договора могут быть только перечисленные категории государств.

Подобная практика империалистических держав противоречит основным принципам современного международного права, прежде всего уважению суверенитета и равноправия всех государств.

Принцип универсальности является достоянием современного международного права, его характерной чертой*(222), благодаря которой его можно назвать всемирным универсальным правом*(223). Принцип универсальности уже воплощен в большом числе договорных и других международных актов. Имеются общие многосторонние договоры, которые открыты для участия всех государств*(224). Венская декларация 1969 года об универсальности, о которой уже говорилось, требует открытия общих многосторонних договоров.

Нужно отметить, что и среди буржуазных юристов есть такие, которые считаются с объективными фактами в этом вопросе и изменениями, которые произошли в международном праве после Второй мировой войны. Примером может служить монография западногерманского юриста Г. Червинского "Принцип универсальности и участие в универсальных международных договорах и организациях". В ней автор справедливо отмечает дискриминационный характер "венской формулы" участия и указывает, что есть проблемы, в разрешении которых заинтересованы все без исключения государства (разоружение, здравоохранение, борьба с голодом и т.п.). Они "объективно (по содержанию) универсальны". Принцип универсальности Червинский выводит из принципа суверенного равенства государств: "Каждому государству из идеи безусловного правового равенства принадлежит неограниченное право на участие во всех общих межгосударственных конференциях, многосторонних договорах, межгосударственных международных организациях". Он доказывает несостоятельность теорий свободы выбора партнера по договору и необходимости предварительного признания, с помощью которых многие буржуазные юристы пытаются доказать неприемлемость принципа универсальности. Червинский приходит к выводу, что, хотя "специальной правовой нормы, которая устанавливала бы всеобщее право участия всех государств, не существует", "декларативное утверждение права на участие вытекает из принципа универсальности". Правда, автор считает, что среди принципов современного международного права "только принцип суверенного равенства гарантирует право на всеобщее участие, которое образует один из аспектов равноправия всех государств". Значение в этом отношении таких принципов, как мирное сосуществование, самоопределение наций и др., он отрицает, с чем, конечно, нельзя согласиться. Тем не менее заслуживают внимания общая концепция этого западного автора, обосновывающая принцип универсальности, и его конечный вывод, что воспрепятствование вступлению социалистических государств в универсальные международные договоры и международные организации - "эта дискриминационная практика противоречит принципам равенства и универсальности и потому противоправна с точки зрения международного права"*(225).

Советский Союз вместе со всеми социалистическими странами последовательно отстаивает принцип универсальности. Ратифицируя общие международные договоры, содержащие дискриминационные формулы, ограничивающие право на участие в них государств, Советский Союз всегда делает заявления о несовместимости подобных ограничений с принципом суверенного равенства*(226).