Givishvili_G_V_Ot_tiranii_k_demokratii_Evolyutsia_politicheskikh_institutov

2.1. Египетская версия верховной власти	73

бой. Поэтому я остаюсь при своем (возможно — некорректном) мнении относительно того, какой регион претендует на то, чтобы считаться местом рождения институтов государства в современном понимании. Тем более, что вопрос этот не принципиален, коль скоро, как утверждают археологи, на берегах Нила и в Междуречье они возникли совершенно независимо друг от друга. Исходя из этого соображения, я не нашел лучшего консультанта по вопросам истории Древнего Египта, нежели человека, смело принявшего брошенный ею вызов нашей способности справляться с задачами невероятной интеллектуальной сложности. Я имею в виду Жана Франсуа Шампольона, решившего, казалось бы, неразрешимую задачу дешифровки загадочных египетских иероглифов. Полагаю, мы не ошибемся, если доверимся его суждению, касающемуся выбора наиболее авторитетного правителя горячо любимого им Египта. Итак, давайте поприветствуем несравненного знатока архаики, чьи блестящие таланты и вдохновенные труды обеспечили ему выдающееся место в лингвистике, сравнимое с местом сэра Исаака Ньютона в физике, — сказал Черчилль, обращаясь к еще сравнительно молодо выглядевшему человеку со смуглым «восточного» типа лицом.

В ответ Шампольон, выразив признательность за оказанную ему честь и благосклонный прием со стороны присутствовавших, сказал.

— Позвольте, господа, мне, в свою очередь, заверить вас в том, что я чрезвычайно рад нашей встрече, и надеюсь быть полезен вам. Для чего я остановил свой выбор на едва ли не самом прославленном воителе всего древнего Востока — фараоне Тутмосе III, правившем с 1490 по 1436 гг. до н. э.. Потому что именно при нем Египет достиг предела своего могущества, распространив свои границы от Северной Месопотамии до четвертых порогов Нила и свое влияние — от Ассирии, Вавилона и страны хеттов в Малой Азии на севере до страны Пунт — современной Сомали на юге. В наши дни эти области составляют весьма скромную, и, пожалуй, периферийную зону мировой цивилизации. Поэтому его завоевания по современным меркам могут показаться не слишком впечатляющими. Однако следует принять во внимание, что в эпоху Тутмоса III ими ограничивался почти весь горизонт цивилизованного мира. Следовательно, сопоставляя политический «вес» Египта его времени с «весом» великих держав Нового времени, можно признать, что он не уступал ни одной из них. Возможно, на ваш взгляд, я преувеличиваю значение Египта в древней истории, но таково мое мнение. Вместе с тем я прошу вас учесть то обстоятельство, что правители Востока вообще и фараоны, в особенности, предпочитали не столько отвечать на чьи-либо вопросы, сколько сами задавать их. Кро-

74	Глава 2. Первые деспотии

ме того, мне стоило больших трудов уговорить его предстать перед вами и рассказать о своих подвигах, заслуживающих быть признанными в качестве вершины искусства государственного правления. Поэтому, если мы хотим выслушать откровения такого великого властителя как Тутмоса, было бы желательно набраться терпения и дать ему возможность высказать то, что он считает нужным довести до нашего сведения, не утруждая его вопросами и, тем более, не перебивая его.

Два слова о его молодых годах. Они не составляют секрета, но он, тем не менее, я уверен, не станет делиться им с нами, но который важен для понимания его жизненного пути. Дело в том, что будучи деюре фараоном, он в течение 22 лет был лишен реальной власти. И только со смертью Хатшепсут — своей тетки-мачехи он смог развернуться и показать себя во всем блеске. Это произошло примерно в 1468 г. до н. э. Первое, что он сделал — постарался уничтожить всякую память о своей предшественнице. Второе — он радикально изменил внешнюю политику. При Хатшепсут Египет вкушал прелести мира, не покушаясь на чужие земли и не отражая вторжений извне. Тутмос III предпочел миру войну и, едва собрав внушительное войско, перешел границы Египта, положив начало почти ежегодным походам в Палестину, Сирию, Северную Месопотамию и в Эфиопию. На этом я умолкаю, с тем, чтобы дать возможность самому фараону сообщить о своих деяниях, — сказал Шампольон, делая знак, чтобы пригласить Тутмоса III. И тут взорам присутствующих предстал невысокий, коренастый человек с низким лбом и полными губами, облаченный в пышные одеяния и сопровождаемый столь же пышной свитой. Лицо его выражало то чувство снисходительности, которое выдает знатных персон, когда они оказывают честь одним своим присутствием персонам не очень знатным.

— Ваше величество, разрешите от имени верховных правителей трех самых могущественных держав XX в. — США, СССР и Англии, приветствовать Вас и выразить свое самое искреннее удовлетворение тем, что Вы снизошли до того, чтобы явиться на эту встречу, — обратился к нему Рузвельт. — Наши эпохи разделяют три с половиной тысячелетия, но время оказалось бессильным против преданий о Ваших подвигах. Мы просим Вас самим рассказать нам о самых великих предприятиях, совершенных Вами и в Ваше правление.

Кивнув головой в знак согласия, Тутмос III приступил к повествованию с представления самого себя. — Мое величество Хор, воссиявший на престоле, «Обе владычицы», божественный рождением царь Верхнего и Нижнего Египта Менхеперра, родной сын Ра, возлюбленный им, коронованный в Фивах Золотой Хор, владыка диадем Тутмос,

2.1. Египетская версия верховной власти	75

одаренный жизнью, вечностью, счастьем навечно2. Благой бог, сын Амона3, находящийся на престоле отца своего. Амон создал меня более могущественным и сильным, чем бывших прежде меня и позже меня. Камос, мой предшественник гордится тем, что освободил Египет от гиксосов. Он говорит: «Я напал на Аварис — столицу гиксосов, причем мое сердце было в радости. Дал я, чтобы Апопи — царь гиксосов мерзопакостный руками узрел мгновение плохое. Я соединил корабли один за другим. Поставил я на кормила авангард из моих телохранителей, летящий по реке, как если бы то был сокол. А моя золотая ладья была впереди. Я видел жен гиксосского царя на кровле его дома. Не двигались их тела, когда они увидели меня. Они смотрели из врат своих и со стен своих, как детеныши тушканчика в своих норах, говоря: „Он идет!“ Азиат! Сгинь, и да исчезнет сердце твое. И вошла моя сила в сердце Апопи, и была поражена его плоть». Заслуга в том, что Камос освободил Египет от подлых гиксосов велика. Но подлинное величие состоит не в том, чтобы вернуть утраченное, а в том, чтобы приобрести не бывшее дотоле твоим.

Гордится Рамсес4, бывший позже меня, тем, что царствовал дольше всех в Египте — целых 67 лет, тем, что больше всех построил дворцов и храмов, и тем, что в одиночку противостоял целому войску хеттов. Он говорит: «Я был один, предоставленный себе самому. Не было вельмож за мной, не было колесничих и рядовых воинов. Я был перед врагами, как Монт5, я стреляя направо и бился налево. Я нашел, что 2500 вражеских упряжек, в центре которых я был, повергались пред моими конями. Не находил ни один среди врагов своей руки, чтобы сражаться. Их сердца стали изнемогать в их утробах от страха. Я учинил резню среди них. Я заставил побелеть от белых одежд врага поле у Кадеша, и не знали, куда ступить из-за их множества». Рамсес, признаю, был храбр, но он вынужден был быть им, потому что был неосторожен, и сам позволил врагу окружить себя со всех сторон.

И чего стоит его величие, если после 15 лет изнурительной борьбы ему удалось отвоевать у хеттов лишь часть Сирии, ранее завоеван-

2 Обычная титулатура египетского царя состояла из пяти основных элементов: а) сопоставления царя с Хором — солнечным божеством, сыном Осириса и Исиды, олицетворявшимся в образе сокола; б) отождествления царя с «Обеими владычицами», т. е. богинями Нехбет и Уаджит; в) престольного имени царя как владыки Верхнего и Нижнего Египта, в данном случае — Менхеперра; г) сопоставления царя с «Хором золота»; д) личного имени царя как сына бога солнца Ра.

3 Амон — глава общеегипетского пантеона.

4 Имеется в виду Рамсес II.

5 Монт — древнеегипетский бог войны.

76	Глава 2. Первые деспотии

ной мной? Он гордится договором, заключенным с царем Хаттусилисом — одним слабым правителем с другим. Я, Тутмос, ни с кем не заключал договоров, потому что мне не было равных, я был сильнее всех своих врагов. Я сделал мою границу, когда плыл я на юг дальше, чем мои отцы. Я увеличил то, что досталось мне. Это я, царь, говорящий и делающий! То, что задумывает мое сердце, мною выполняется. Свирепствующий, чтобы захватывать; решительный, чтобы удачно выполнять; не дающий спать делу в сердце своем; думающий о бедняках; не кроткий для врага; нападающий, когда нападают на него; молчащий, когда молчат; и нет хвастовства в том, что выходит из моих уст. Мой лик суров, подобно лику Бастет6, подобно лику Сутеха7 в час его гнева. Я сокрушаю города в краткий миг, подобно свирепому льву, когда рыскает он по пустыне. Ликует сердце мое, когда зрит оно своих врагов, после того, как я отсекаю головы своим противникам.

Когда мое величество узнало, что сирийские царьки подняли головы и объединились против меня в крепости Мегиддо, я провел свои войска к ней кратчайшим, но опаснейшим путем. Но не нашел на нем ни одного врага. Поэтому я беспрепятственно разбил свой стан под Мегиддо, расставив войсковой дозор и сказав им: «Будьте стойкистойки, будьте бдительны-бдительны!» И вот воссиял царь утром. Отправился мое величество на золотой колеснице, украшенной моим боевым оружием, как бог Гор, сильный рукою и деятельный, а мой отец Амон укреплял мои руки. И бросился я на врагов и одолел их во главе своего войска. И они увидели, что мое величество одолевает их, и бежали стремглав в Мегиддо с лицами, полными страха. Они бросили своих лошадей и свои золотые и серебряные колесницы, и их втаскивали наверх на стены этого города за их одежды, так как бежавшие от меня заперли этот город за собою. И вот если бы войско моего величества не возымело намерения пограбить имущество врагов, — оно бы овладело Мегиддо в этот миг, когда жалких кадешских врагов втаскивали с трудом наверх, чтобы спасти их.

Так как овладеть Мегиддо в тот день не удалось, мое величество отдало приказ моему войску приступить к его осаде. И вот, когда у жалкого врага моего величества не осталось больше сил сопротивляться моему войску, владетели этой страны приползли на своих животах, чтобы поклониться мощи его величества, чтобы испросить дыхание для своих носов, потому что велика моя сила, потому что велика

6 Бастет — богиня войны, губительница людей.

7 Сутех — сирийское божество, отождествляемое с богом Сетом — братом и убийцей бога Осириса.

2.1. Египетская версия верховной власти	77

власть Амона над всеми чужеземными странами. И вот, все владетели были приведены пред мощь моего величества с их данью серебром, золотом, лазуритом, бирюзой, доставляя зерно и вино, быков и мелкий скот для войска моего величества. Перечислять добытое мной из достояния моих врагов я не буду, потому что я устану говорить, а вы — слушать.

С тех пор каждое лето, как только созревал урожай, я направлял свое победоносное войско, чтобы принудить к сдаче новые города и царства, побеждать восстающих против меня врагов. Так я захватил города в стране финикиян, сирийцев, кушитов и обложил их данью. Я возвратился под Кадеш, захватил три города в его области и опустошил его окрестности. Затем мое величество выступило против митаннийцев. Их многочисленное войско было повержено в течение часа, исчезнув совсем, как если бы оно не возникало. Их царь бежал в страхе. Это сделал добрый бог, великий силою в бою, делающий гору трупов из всех сам, совершенно один, царь Верхнего и Нижнего Египта Тутмос-Менхеперра! Я, Гор, мощный рукою, превосходная крепость своему войску, убежище для подданных, побеждающий все страны, спасающий Египет на бранном поле. Я смелый телец, чья южная граница до крайнего юга Нубии, а северная — до севера окраин Азии, до столбов неба — Сирии и Месопотамии.

К концу царствования моего величества я покорил всех своих ближних соседей, и даже дальние державы — вавилоняне и ассирийцы, хетты и жители страны Пунт присылали мне дань, а количество пленных, стекавшихся в Египет со всех сторон, едва не сравнялось с численностью самих египтян. Я использовал их для строительства храмов в честь богов Обеих Земель не только в их пределах, но и далеко за ними — в Эфиопии, Сирии и Палестине. Вот как я благодарил их за их любовь ко мне и за поддержку ими моих трудов«»iv, — с этими словами Тутмос III умолк и обвел взглядом присутствовавших.

—Ваше величество, все Ваши слова достойны удивления и восхищения, но позвольте задать один вопрос: чем Вы занимались в те промежутки времени, когда не ходили в походы? Ведь Вы сами признались в том, что переходили границы Египта, как правило, в летнее время, удобное для ведения боевых действий. Каким образом Вы имели обыкновение оказывать благодеяния своим подданным в оставшуюся часть года? — задал ему вопрос Рузвельт, не приняв во внимание предостережение Шампольона.

—Я, одаренный жизнью вечно, вековечно, начало вековечности, приятие радости на сотни тысяч мирных лет, миллионы лет на престоле, находящемся на небесах, наводненный любовью Египта, провозве-

78	Глава 2. Первые деспотии

стник Правды, пришедшей вместе со мной, наполняющий сердца египтян радостью и ликованием. Мое величество совещалось со своим сердцем, чтобы устранить грех и истребить неправду, — продолжил Тутмос III свое повествование. — И вот мое величество бодрствовало круглые сутки, ища благое для Египта, исследуя дела моих подданных. И тогда оно велело издать указ, направленный к укреплению порядка в стране. Указ защищал простолюдинов-немху от грабежей, и против того, кто лишал его своих вещей, не позволяя преуспевать во многих работах для фараона, того следовало наказывать путем отрезания его носа и отправления в Чару. Указ говорил, что когда «слуги склада жертв» фараона или «начальники быков» фараона злоупотребляли своим положением и отбирали у моих подданных шкуры сверх меры, против них следовало возбуждать дело. Их можно было наказывать путем избиения ста ударами и нанесением пяти рваных ран вместе со взиманием шкуры в виде возмещения.

Яназначал судей немногоречивых, благонравных, умеющих судить, слушающих речь царя и законы судебной палаты. Я наставлял их по пути жизни и направлял их на правду. Мое наставление для них: «Не якшайтесь с другими, не берите взятку от другого. Пристало ли вам творить неправду против праведного!» Что же касается любого местного князя, любого жреца, о котором слышали, что он сидит, чтобы творить суд, и он творит в нем неправду против праведного, то это вменялось ему как преступление, достойное смерти.

Япоучал своего сына: «Вредный человек — это подстрекатель. Уничтожь его, убей, сотри имя его, погуби сторонников его. Мятежник для горожан — это смута. Если ты обнаружишь горожанина и мятежные дела его известны тебе, сообщи о нем придворным, и они уничтожат его — он враг. Подавляй толпу, уничтожай пламя, которое исходит от нее. Тот, кто беден, — он враг. Будь враждебен к бедняку. Он дает разъяриться толпе, помещенной в рабочие дома.

Твори истину, и ты будешь долго жить на земле. Сделай, чтоб умолк плачущий, не притесняй вдову, не прогоняй человека из-за имущества его отца. Не вреди вельможам из-за их мест. Остерегайся наказывать несправедливо. Не убивай, нехорошо это для тебя. Наказывай ударами и заключением, и будет земля устроена благодаря этому. Будет наказан преступник, замыслы которого будут раскрыты. Бог знает мятежника и карает его грехи кровью.

Не делай различия между сыном человека и простолюдина, между знатным и немху. Приближай к себе человека за дела его, и да будут творимы все ремесла. Нет никого, не имеющего врага. Принимается добродетель праведного больше, чем бык грешника.

2.1. Египетская версия верховной власти	79

Создавай прекрасные памятники для бога. Знает бог того, кто творит для него. Почитай бога на пути его, сделанного из камня, изваянного из меди. Делай ежемесячные жертвоприношения, бери белые сандалии, посещай храм, открывай сокрытое, входи в святая святых, ешь хлеб в храме. Наполняй жертвенники, увеличивай хлеба и жертвы. Это полезно для того, кто это делает.

Будь доблестным, каким я был. Охраняй Дельту. Укрепляй границы свои, сильны ее крепости. Подл азиат, плохо место, в котором он живет — бедно оно водой, трудно проходимо из-за множества деревьев, дороги тяжелы из-за гор. Азиат для Египта больше, чем отвращение. Смотри, не упусти того, чего достиг я. Остерегайся, чтобы враги Египта стали так сильны, чтобы ослабить его и выступить против него», — промолвил Тутмос III и вновь окинул взглядом присутствующих, как бы желая узнать, как были восприняты слушателями его слова.

—Мы благодарны Вам, Ваше величество за то, что Вы нашли возможность уделить нам свое внимание и драгоценное время, и выражаем нашу величайшую признательность за Ваш крайне поучительный рассказ, — обратился к нему Рузвельт. — Он произвел на меня и, думаю, на всех присутствующих неотразимое впечатление. Ваше величество, несомненно, имеет все основания гордиться годами, проведенными им на троне великой страны, несшей варварскому миру свет цивилизаторской миссии.

В ответ губы Тутмоса III изобразили царственную улыбку, и высоко поняв голову, он удалился во главе своей свиты. После чего Шампольон посчитал нужным прокомментировать его речь словами: «Господа, постараемся быть снисходительными к тону и стилю высказываний нашего почетного гостя. Самовосхваление — недуг, или слабость, присущая не только египетским фараонам, но всем вообще монархам,

вособенности восточным».

—В этом, полагаю, мы убедимся еще не раз, — сказал Рузвельт, тонко улыбнувшись. — Поэтому я предлагаю не спешить с обсуждением речи великого фараона, и заслушать других представителей подобного рода власти. А провозгласить имя следующего правителя мы доверим замечательному археологу Роберту Кольдевею, воскресившему из небытия некогда могущественный и блистательный Вавилон.

—Подобно тому, как каждому образованному человеку знакомо название этого великого, если не величайшего города древности, так и имя его прославленного царя-законодателя Хаммурапи, я не сомневаюсь, известно всем. (Время его правления: 1792–1750 гг. до н. э.) Поэтому у меня не было и секунды сомнения в том, что для обсуждения

80	Глава 2. Первые деспотии

вопросов, которым посвящена наша дискуссия, знание его мнения совершенно необходимо — сказал Кольдевей после выражения признательности за представление ему возможности внести свою лепту в происходящее.

2.2.Хаммурапи — царь и законодатель

—Когда высокий Анум, царь ануннаков8, и Эллиль, владыка не-

бес и земли, определяющий судьбу страны, определили Мардуку, первородному сыну Эа9, владычество над всеми людьми, Вавилон назвали его высоким именем, сделали его могучим среди частей света и основали в нем вечное царство, фундамент которого прочен как небеса и земля, тогда меня Хаммурапи, заботливого князя, почитающего богов, чтобы справедливость в стране заставить сиять, чтобы уничтожить

преступников и злых, чтобы сильный не притеснял слабого, чтобы подобно Шамашу10 восходить над черноголовыми11 и озарять страну, Анум и Эллиль призвали меня для благо народа, — так начал свою речь Хаммурапи, представ перед слушателями во главе своей свиты. И затем он начал перечислять благодеяния, которые он оказал своим богам и своим подданным.

—Я, Хаммурапи, пастырь, названный Эллилем, скопивший богатства и изобилие, сделавший все для города Ниппура, заботливый попечитель храма Экура, могучий царь, восстановивший город Эриду на своем месте, очистивший ритуалы храма Эабзу. Сокрушитель четырех стран света, возвеличивший имя Вавилона, удовлетворивший сердце Мардука, своего владыки. Царственный потомок, обогативший город Ур, смиренный богомолец, принесший изобилие в храм Экишнугаль.

Защита страны, дракон среди царей, прочно основавший поселение города Киш, окруживший сиянием храм Этемеурсаг, упорядочивший великие ритуалы богини Иштар. Западня для врагов, возвеличивший город Куту, ярый буйвол, бодающий врагов, любимец бога Туту, бог царей, знающий мудрость, расширивший ниву Дильбата, наполнивший житницы для бога Ураша, могучего.

8 Ануннаки — божества земли и подземного мира, земные духи.

9 Эа — бог моря и подземных вод, покровитель мудрости, письма и наук.

10Шамаш — бог Солнца, правосудия и предзнаменований, блюститель справедливости и «судья богов».

11Черноголовые — семиты.

2.2. Хаммурапи — царь и законодатель	81

Царь Ларсы Рим-Син считал себя самым могущественным правителем всей Месопотамии. Даже мой отец — царь Синбумаллит должен был признавать его власть над собой. Когда я еще не был на престоле, он предупреждал меня, чтобы я, когда приму власть из его рук, остерегался Рим-Сина, и не спешил обрести независимость. Но взойдя на престол, я установил справедливость — отменил долги, простил недоимки и стал освобождать от временного рабства попавших в кабалу бедняков. Для насыщения страны я восстанавливал каналы и приводил их в порядок, чтобы земля стала давать как прежде обильные урожаи. Я укрепил и умножил свои войска. И когда они набрались сил, я обрушился на врагов и сокрушил их молниеносными ударами, одного за другим.

Прежде всего, я разбил объединенную армию городов Эшнуны, Малгиумы и Элама. Этой победой я утвердил основание царства Шумера и Аккада. Затем я двинул на Ниппур, его я окружил, осадные башни и тараны поставил и на седьмой день этот город занял. Далее я подошел к стенам Ларсы и окружил его. Через несколько месяцев осады Ларса пала. Я победоносно низложил Рим-Сина и присоединил его царство к своему. Границы Вавилона раздвинулись на север и юг, на восток и запад. На этом я не остановился и захватил царство Мари, а потом ассирийские города Ашшур и Ниневию. Последним мою власть признала Эшнуна. Так благодаря мне возникло государство, по своим размерам превосходившее все, что было до него.

Мой предшественник царь Ур-Намму составил законы, устанавливающие справедливость и порядок в Уре. Все считали их вместилищем мудрости, достойным восхищения. Я тоже составил свод законов для Вавилона, для черноголовых, превосходящий все, что было до него. И тем самым дал стране истинное счастье и доброе управление. Мои законы ценили не только мои подданные, но и те, которые жили после меня даже тысячу лет спустя. Потому что эти законы касались всех сторон жизни черноголовых. Они регулировали:

•арендную плату и взимание процентов — всего 37 законов;

•отношения земельной собственности — всего 23 закона;

•вопросы наследства, приданного и другого семейного имущества

— всего 25 законов;

•семейные отношения, в том числе вопросы воспитания детей и имущественные разногласия — всего 20 законов;

•процедуры обеспечения залога — всего 12 законов;

•вопросы усыновления и воспитания детей — всего 10 законов. Они касались вопросов:

82	Глава 2. Первые деспотии

•возмещения за врачебную ошибку — всего 11 законов;

•возмещения за плохое исполнение работ строителями и лодочниками — всего 12 законов;

•связанных с кабалой — всего 10 законов;

•найма пахарей, погонщиков, пастухов — всего 12 законов;

•найма и содержания скота — всего 16 законов;

•разрешения спорных имущественных вопросов — всего 6 законов.

Они предусматривали наказания за:

•насилие над свободным или рабом по принципу «око за око» — всего 20 законов;

•насилие над женщиной — всего 8 законов;

•измену — всего 5 законов;

•недобросовестную торговлю — всего 8 законов;

•отказ от несения воинской службы — всего 3 закона;

•преступления, совершенные на гражданской службе — всего 5 законов;

•воровство личного имущества — всего 9 законов;

•воровство царского или храмового имущества, сокрытие воровства — всего 6 законов.

Они предусматривали даже наказание за преступления, допущенные судьями при отправлении правосудия — всего 6 законов.

Отныне угнетенный человек, который обретал судебное дело, мог подойти к моему, царя справедливости, изображению, мог заставить прочитать мой написанный памятник, который показывал ему его дело, и он мог увидеть свое решение, которое успокаивало его сердце. И тогда он мог сильно сказать: «Хаммурапи-де владыка, который является для людей как бы родным отцом». И тогда он мог от полного сердца благословить меня перед Мардуком.

На будущие времена, навсегда я начертал справедливые слова на своем памятнике, чтобы цари, которые будут в стране, хранили их и не изменяли законы, которые я установил. Они были созданы для тех, кто имеет разум и может справедливо управлять своей страной. Постановления, которые я начертал на своей стеле должны были указывать ему стезю и направление, которое я установил, помогать разбирать тяжбы черноголовых, решать их решения, истреблять в стране преступников и злых, улучшать положение людей. Я царь справедливости, которому Шамаш даровал правду. Мои слова отменны, мои деяния не имели равных, — сказал Хаммурапи и удалился, не дожидаясь реакции при-