Том 2 Приложение Трубицын

кратической политической формой и социальным неравенством: «Новгород-

ская социально-политическая лестница выстроилась соответственно имуще-

ственному неравенству состояний». Это фактическое, а не формально-

юридическое неравное положение граждан республики не позволяло решать нарастающие проблемы демократическим и легитимным путем. И низам, и

верхам приходилось прибегать к недемократическим и даже нелегитимным способам их решения, что вылилось в рост насилия, военных столкновений, в

заговоры и мятежи, которые нарастают по мере кризиса республики.

Итак, Новгород представляет собой тип социально-политической орга-

низации, отличный от организации всех других городов Руси (о Пскове раз-

говор отдельный), это республика, тяготеющая к демократии. Для ее возник-

новения необходимы были особые естественные и экономические условия, и

они обнаруживаются. Эти условия создали новгородскую республику как от-

личную от всех других городов русской земли и сделали ее подобной запад-

ным городам-республикам, возникшим как торговые центры в XI – XII вв.

Однако дальнейшая ее судьба указывает на то, что хотя это были явления од-

ного порядка, следствия одного процесса, между ними были серьезные раз-

личия. Нельзя не согласиться с тем, что главным противоречием, уничто-

жившим республику, было противоречие между демократической политиче-

ской формой и социальным неравенством. Но необходимо добраться до ко-

нечных причин, доведших это противоречие до такой остроты, что республи-

ка не смогла далее существовать. Ведь и в западных городах-республиках имелось имущественное и социальное неравенство, и их история изобилова-

ла противоречиями, но они не погибли в большинстве, а выжили и даже рас-

пространили свое влияние и принципы организации на всю Европу. «Резкое имущественное неравенство между гражданами – обычное явление в боль-

ших торговых городах, особенно с республиканскими формами устройства. В

Новгороде это неравенство чувствовалось особенно резко, получило острый характер, производило раздражающее действие на низшие классы»1.

1 Там же, с. 83.

131

Ключевский, пытаясь разрешить эту проблему, обращает внимание на Псков. Не сама по себе республиканская форма управления уничтожила нов-

городскую вольницу, полагает он, а ее особенности, которые выявляются из сравнения Новгорода и Пскова. «Корень указанных недостатков новгород-

ского политического строя и быта лежал не в природе вольной городской общины, а в условиях, которых могло и не быть»1. Есть основания полагать,

и факты это подтверждают, что описанное противоречие есть проявление другого, более глубокого и фундаментального противоречия – между поли-

тическим строем и характером экономического производства. Демократиче-

ская форма правления Новгорода не соответствовала его экстенсивной рентно-ориентированной экономике. Географическая карта показывает, что

прежде всего отличает Новгород от западно-европейских городских респуб-

лик. Это колоссальные земли, протянувшиеся на северо-восток и восток до Ледовитого океана и Урала, богатейшие лесные угодья, являвшиеся неисто-

щимым источником экспортных товаров. Территория новгородской респуб-

лики и «тянущих» к городу земель сопоставима с территорией всей Северной Европы. Европейские наблюдатели с удивлением пишут, что даже средние горожане – «житые люди», вторые на социальной лестнице после аристо-

кратии бояр – владеют землями «на 200 лье в длину»2. Ни одна из западноев-

ропейских городских республик никогда не обладала подобными ресурсами.

Это обнаруживается в социальной структуре и экономической основе города. Ремесленный класс в Новгороде незначителен, а главные экспортные товары – все те же «меха, кожи, воск». Ясно, что и здесь торговля как основа экономики ориентирована на вывоз сырья, продукции лесных помыслов, а

отнюдь не изделий ремесла. «Обширные земельные имущества служили не столько пашней, сколько промысловыми угодьями: отсюда ставили на нов-

городский рынок товары, бывшие главными статьями русского вывоза: меха,

кожи, воск, смолу, золу, строевой лес» 3. Как уже говорилось, европейские

1Там же, с. 87.

2Там же, с. 75.

3Там же.

132

городские республики, не располагавшие такими природными ресурсами, яв-

лялись крупными центрами ремесленного производства в масштабах Европы.

Социальная основа новгородской республики – это не ремесленники и торговцы, как на западе, а «бояре-землевладельцы и капиталисты», т.е. круп-

ные собственники земли и капиталов, живущие за счет ренты и отчасти за-

нимающиеся торговлей и ростовщичеством.

Здесь важно обратить внимание на понятие «капиталист», употребляе-

мое Ключевским. Как эмпирический историк он имеет на это полное право:

по факту это люди, обладающие средствами, капиталом, т.е. деньгами или землями. Однако изучение модернизации требует учесть то обстоятельство,

что далеко не всякий «капиталист» в данном значении является субъектом и творцом индустриального капиталистического общества. Таковым его делает не только и не столько обладание капиталом, сколько применение его в про-

изводстве в целях роста. Даже ростовщичество, сильно распространенное в незападных странах, не может сделать его таковым. Более того, по мнению марксистов, как историков-марксистов, так и самих создателей этого учения,

ростовщики, представлявшие собой немалую экономическую силу на Восто-

ке, как раз тормозили процесс развития капитализма и индустриализации.

Модернизации нужен не капиталист-обладатель денежных средств, а капита-

лист-предприниматель. И здесь важнейшим является вопрос о том, что дела-

ет «капиталиста-обладателя» «капиталистом-предпринимателем»? На Восто-

ке и в России мы встречаемся с первыми достаточно часто, но вот вторых почти нет. Есть основания полагать, что условия для массовой трансформа-

ции первого во второе в период средневековья возникли только в Западной Европе и в Японии, и что в их основе лежит необходимость. Когда исчерпы-

вается возможность жить за счет природной, социальной или политической ренты, возникает необходимость искать области приложения капитала, при-

менять средства более активные и изощренные, в том числе такое непростое средство, как организация производства. Разумеется, мы должны иметь в ви-

ду массу других факторов и обстоятельств, сдерживающих или ускоряющих

133

эту трансформацию. Это и ментальные установки, и культурные образцы, и

политические отношения и многое другое. Но нас в данном случае интересу-

ет влияние ресурсов. Здравый смысл подсказывает, что наличие легкодо-

ступного природного ресурса продлевает существование природной ренты.

То же самое касается пролетариата. Далеко не всякий человек, лишен-

ный средств к существованию, становится наемным рабочим – пролетариа-

том индустриального общества. Рим, например, имел массу городского плеб-

са, в литературе зачастую называемую «пролетариями» (иногда – люмпен-

пролетариями), но эта масса не становилась классом наемных рабочих. Это был пролетариат, который не вступал в договорные отношения с собственни-

ком средств производства и не выполнял определенную работу за деньги.

Что позволяло ему это делать в первую очередь, если не бесплатные раздачи хлеба, «забота» о нем римского правительства, а в конечном итоге – огром-

ные средства, поступающие в Рим из завоеванных и ограбленных провин-

ций? Разумеется, и здесь присутствует множество других факторов – соци-

ально-психологических, культурных, политических. Но сдерживающее про-

цесс трансформации влияние ресурсного изобилия, полагаем, налицо.

Вернемся в Новгород. Оказывается, не только ремесленный класс не представлен среди «хозяев» города, но и торговый, как это не удивительно.

Перечисленные крупные собственники, а во многом и средние, были, по су-

ти, держателями природной ренты, и они даже торговали не самостоятельно,

а через купцов – торговых посредников, которые не были частью высшего и даже среднего класса новгородского общества. Описывая социальную структуру Новгорода, Ключевский выстраивает группы сверху вниз: бояре – житые люди – купцы – черные люди – холопы и крестьяне. Как видим, глав-

ные субъекты раннеиндустриальной экономики – ремесленники и торговцы – занимают третью и четвертую позицию в социальной структуре общества

(ремесленники находятся среди «черных людей»).

Обратим внимание на Псков. Даже на первый взгляд псковская респуб-

лика отличается в лучшую сторону от новгородской. Здесь «не заметно ни

134

бурных сцен и побоищ, ни новгородского задора в отношении к князьям, ни социального антагонизма и партийной борьбы». Случаи насилия – «редкие явления в политической жизни Пскова»1.

В чем причины этого разительного отличия? Первое, чем отличается Псков от Новгорода, это отсутствием таких природных ресурсов и наличием острого внешнеполитического вызова. Ему действительно «досталась тяже-

лая боевая участь» во внешней политике, да еще при «двусмысленном», ино-

гда и прямо враждебном поведении «старшего брата». «С тех пор как в со-

седстве с псковской землей объединилась Литва и основался Ливонский ор-

ден, Псков, стоя на рубеже Русской земли, в продолжение трех веков ведет с ними упорную борьбу, располагая средствами своей небольшой области,

простиравшейся верст на 300 неширокой полосой с юга на север. Эта борьба в связи с ограниченным пространством области создала главные особенности политического строя и быта Новгорода» 2.

Обратимся к анализу социального состава. В Пскове также имеются крупные земельные собственники, «но боярская аристократия не вырождает-

ся в олигархию; политические столкновения не разрастаются в социальный антагонизм; обычные тревоги народных правлений сдерживаются и сглажи-

ваются». Здесь же есть указание на причину. «Ограниченное пространство псковской земли не давало такого простора для развития крупного боярского землевладения, какой открывался в беспредельной Новгородской области.

Потому политическая сила псковского боярства не находила опоры в его экономическом положении, и это сдерживало политические притязания пра-

вительственного класса… В связи с этим незаметно ни резкого сословного неравенства, ни хронической социальной розни, как в Новгороде»3.

Иное положение занимает здесь и торговый класс. «Псков, как и Новго-

род, жил торговлей, и землевладельческий капитал отступал здесь еще более,

чем там, перед капиталом торговым. Это сближало здесь классы, резко раз-

1Там же, с. 87.

2Там же.

3Там же, с. 89.

135

деленные в Новгороде: псковские купцы, по местной летописи, являются здесь в числе лучших людей, и притом рядом с боярами, выше житьих»1.

Итак, обширные территории Новгорода, его экономическая основа и со-

ответствующий социальный состав – коренное отличие, которое делает нов-

городскую республику не торгово-ремесленной, не раннеиндустриальной и раннебуржуазной, а феодальной со всеми вытекающими последствиями.

Подводя итог раскрытию причин падения Новгорода, Ключевский указывает на то, что «ни в каком другом краю Древней Руси не встретим такого счаст-

ливого подбора условий, благоприятных для широкого развития политиче-

ской жизни»2. К Новгороду оказалась щедра и природа (экономический и по-

литический центр громадной богатой территории на важнейшем торговом пути) и история (раннее освобождение от княжеской власти и княжеских усобиц, отсутствие половецких и монгольских нашествий, тесная связь с За-

падом, ценности свободы и предприимчивости). Но ирония судьбы в том, что именно в этих условиях и в том, как Новгород ими воспользовался, содер-

жится причина его последующего падения.

Заметим, именно падения республики, а не утраты самостоятельности.

Здесь необходимо учитывать роль Москвы и совокупность всех обстоятель-

ств, связанных с формированием централизованного государства. Не смогли сохранить самостоятельность ни полный противоречий Новгород, ни относи-

тельно стабильный Псков. Но нас интересуют именно природой и ресурсами обусловленные обстоятельства. Указанные «социальная рознь и глубокий ан-

тагонизм между имущими и неимущими, между правящими и работающи-

ми» есть там, где ресурсы дают слишком много возможности для ренты, вне-

экономического принуждения и внеэкономического господства.

Вывод. Обобщая сказанное относительно Киевской Руси, назовем глав-

ное, что отличает сложившуюся в ранний период русской истории социо-

экологическую систему. Природно-климатические и географические ее усло-

1Там же.

2Там же, с. 92.

136

вия скорее азиатские, чем европейские, что дает первое основание для рас-

смотрения российской модернизации в контексте истории стран Востока.

Прежде всего это огромные территории с избыточными промысловыми ре-

сурсами и благоприятными для земледелия условиями. Отсюда – очень сла-

бая заселенность, высокая подвижность населения, перманентная колониза-

ция – т.е. признаки цивилизации, находящейся в состоянии равновесия с окружающей природой, очень далекой от нарушения этого равновесия в сто-

рону дефицита природных ресурсов и географической стесненности.

Сложившийся экономический тип является в своей основе торгово-

промысловым, т.е. основанным на внешней торговле продукцией охоты,

рыбной ловли и собирательства. Данный тип предполагает лишь начальное освоение территорий, его основа – присваивающее хозяйство. В экономике большую роль играет сначала работорговля, а затем – рабовладение, тесно связанное с земледелием. Эта архаическая форма внеэкономического при-

нуждения сыграет роковую роль в истории российской модернизации.

Совокупность условий, приведших к возникновению данного хозяй-

ственного и политического типа, дает основания говорить о его неустойчиво-

сти, случайности, о заимствовании культурных и политических форм, об от-

сутствии стимулов саморазвития. Уровень материального богатства и по-

требления явно не соответствовал его реальному экономическому развитию,

равно как геополитическая значимость этого политического образования превышала его наличные возможности.

Большинство этих черт будут иметь далеко идущие последствия, т.к. бу-

дет оставаться в силе главный фактор, их породивший. Ниже мы увидим, как разовьются эти черты, появятся новые, и свяжутся в механизмы стагнации,

деградации и контрмодернизации экономики и общества России. Пока же представим тренд-структуру, в которой зафиксированы выявленные взаимо-

связи (рис. 6). Полагаем, она применима и к объяснению положения в совре-

менной России, если учесть такие следствия сырьевой экономики, как блоки-

рование культуротворчества, преобладание экономически неактивного и не-

137

творческого ментального типа, быстрая утрата культурной идентичности в результате массированного заимствования образцов.

Выявленные закономерности вели в те отдаленные времена и ведут се-

годня только к одному концу. Хотя непосредственной причиной упадка Ки-

евской Руси стала утрата контроля над торговым путем, который когда-то обеспечил ее расцвет, это и есть результат отсутствия собственной экономи-

ческой основы. «Эта торговля, основанная на экстенсивном использовании географической среды, неизбежно должна была себя исчерпать по мере ис-

требления биологических ресурсов и сокращения спроса на рабов»1.

В качестве характерных черт воздействия ресурсов и территорий на раз-

витие общества Северо-Восточной Руси отметим следующее. Прежде всего,

сами ресурсы традиционной аграрной экономики оцениваются как избыточ-

ные, численность населения и его экономические возможности явно несопо-

ставимы с тем, что предоставила природа. По совокупным условиям хозяй-

ствования природный ареал Северо-Восточной Руси нельзя однозначно назвать более или менее благоприятным, чем западноевропейский, но по своим потенциалам он многократно его превосходит. Наличие огромных промысловых угодий обуславливает длительное существование и большое значение в экономике присваивающих форм хозяйства. Все это предопреде-

лило длительное сохранение примитивных и экстенсивных систем земледе-

лия, отличающихся низкой продуктивностью и эффективностью труда, низ-

ким качеством обработки почв, отсутствием технического прогресса, что в конечном итоге оборачивается совокупной экономической слабостью обще-

ства (рис. 7). Далее при описании механизмов отрицательного воздействия ресурсного изобилия уже нет необходимости фиксировать промежуточные факторы, а можно прямо говорить об экономической слабости как следствии избытка ресурсов и территорий.

Тем не менее, совокупным результатом данного периода в экономиче-

ском плане стало начало хозяйственного освоения земель, которые станут

1 Анучин В.А. Географический фактор в развитии общества. М., 1982. С. 173.

138

экономической основой формирующейся государственности. В этот период закладывается технолого-экономический базис будущей России, и в этом огромное его значение, но нужно понимать, что пороки этого базиса будут переданы всей формирующейся общности. Здравый смысл подсказывает, что они будут сохраняться, пока сохраняются совокупные базовые условия хо-

зяйственной деятельности – избыток ресурсов и территорий и малочислен-

ность населения. Более того, пороки сложившейся в XII – XIV вв. технолого-

экономической системы породят пороки складывающихся социальной, поли-

тической, культурной систем. Мы отметили, что пока эксплуатация основных ресурсов страны осуществляется на основе вольного труда, помимо незначи-

тельных боярских и княжеских вотчин, равно как и военная служба осу-

ществляется на договорной основе. Вскоре обнаружатся радикальные изме-

нения, и наша задача – проследить, каким образом они связаны с состоянием наличных ресурсов и с описанными свойствами экономической системы.

История городских республик Новгорода и Пскова подтверждает не просто интенсифицирующее, но благотворное гармонизирующее воздействие ресурсного дефицита на социальную и политическую жизнь (Псков) и разла-

гающее, дестабилизирующее воздействие ресурсного изобилия (Новгород).

Это отразилось даже на состоянии морали, на «благовоспитанных нравах, ко-

торые замечали в псковичах иноземные наблюдатели»1. Выявленная законо-

мерность зафиксирована в тренд-структуре, которая при желании может объ-

яснить политические реалии богатых природными ресурсами стран за преде-

лами средневековой истории Руси (рис. 8).

1 Ключевский В.О. Соч., т. 2, с. 92.

139

2.2. РЕСУРСЫ И ИСТОРИЧЕСКАЯ ДИНАМИКА В XV – XVII вв.:

ОФОРМЛЕНИЕ И КРИЗИС СИСТЕМЫ

Период с XV по XVII вв. – историческая развилка в развитии описывае-

мой социо-экологической системы, но альтернативы этого развития порож-

дены не природой и ее условиями, а обстоятельствами социогенного харак-

тера, прежде всего, геополитического. Именно геополитические условия и изменения в них привели к превращению рядового удельного княжества, ма-

ло чем отличающегося от европейских государств, в огромную державу во-

сточного типа. Природа здесь является объективным условием, она предо-

ставила возможность расширения, которым воспользовалось русское госу-

дарство, как воспользовалось бы любое другое: всякое общество склонно к географическому расширению, если для этого имеются естественные и исто-

рические условия. В данном случае это – пустое пространство, свободное от сильных, способных оказать сопротивление, политических образований.

Но геополитические обстоятельства не должны уводить с главного пути и отвлекать от основной задачи – выявления закономерностей воздействия естественных условий на исторического развитие, в частности, ресурсного и территориального изобилия на трансформацию аграрного общества в инду-

стриальное. Выстраивая иерархию важнейших факторов и причин радикаль-

ных социально-исторических трансформаций в соответствии с принципами материализма и экономического детерминизма (от природы, ее условий и ре-

сурсов через технолого-экономический и социально-экономический уровень организации общества к политическому, правовому и культурному) мы за-

трагиваем в первую очередь уровень фундаментального взаимодействия об-

щества с его природной основой независимо от конкретных политических,

культурных и других исторически приходящих свойств.

Московское царство в XV – XVI вв.: возобновление колонизации и ее экономические следствия. Основной факт третьего периода русской исто-

рии по Ключевскому (середина XV – начало XVII в.) – завершение объеди-

140