Глава IV. Применение мер безопасности в судебном производстве

§ 1. Изменение территориальной подсудности уголовного дела

1. Согласно ч. 4 ст. 35 УПК по ходатайству Генерального прокурора РФ или его заместителя уголовное дело хотя бы об одном из преступлений, предусмотренных ст. 205, 205.1, 205.2, 206, 208, 209, 211, 277-279 и 360 УК РФ, "если существует реальная угроза личной безопасности участников судебного разбирательства, их близких родственников, родственников или близких лиц", по решению Верховного Суда РФ может быть передано для рассмотрения в окружной (флотский) военный суд по месту совершения преступления. Вопрос об изменении территориальной подсудности дела по вышеуказанному основанию разрешается коллегией, состоящей из трех судей Верховного Суда РФ, в порядке, предусмотренном ч. 5-7 ст. 35 УПК.

2. Из содержания ч. 4 ст. 35 УПК следует, что изменение территориальной подсудности уголовного дела по вышеуказанному основанию может осуществляться для обеспечения безопасности всех участников судебного разбирательства, т.е. судей, присяжных заседателей, подсудимых, государственных обвинителей, потерпевших, экспертов, свидетелей и иных граждан, наделенных уголовно-процессуальным статусом и реализующих в ходе судебного разбирательства свои процессуальные права и обязанности.

3. В качестве основания для применения рассматриваемой меры безопасности в ч. 4 ст. 35 УПК указана угроза только "личной" безопасности участников УСП, что не соответствует основаниям применения мер безопасности, предусмотренным в ч. 3 ст. 11 УПК. По мнению автора, при определении необходимости любой меры безопасности из числа тех, что предусмотрены УПК, включая рассматриваемую, следует руководствоваться основаниями применения мер безопасности, предусмотренными в ч. 3 ст. 11 УПК, в их расширительном толковании, изложенном в § 1 главы I.

§ 2. Закрытое судебное разбирательство

1. В соответствии с п. 4 ч. 2 ст. 241 УПК закрытое судебное разбирательство допускается на основании определения (постановления) суда в случае, "когда этого требуют интересы обеспечения безопасности участников судебного разбирательства, их близких родственников, родственников или близких лиц".

При этом согласно ч. 2.1 ст. 241 УПК "в определении (постановлении) суда о проведении закрытого разбирательства должны быть указаны конкретные, фактические обстоятельства, на основании которых суд принял такое решение". Поэтому, если угроза ПВ возникла еще в рамках досудебного производства, следователю надлежит указать на это обстоятельство в сопроводительном письме к уголовному делу при его направлении прокурору, а последним - в сопроводительном письме при направлении дела в суд со ссылками в письме на листы дела, если соответствующие фактические обстоятельства отражены в материалах уголовного дела.

2. Судебные решения о проведении закрытого разбирательства вследствие их недостаточной, по мнению осужденных, обоснованности, обжаловались в ЕСПЧ, как нарушившие п. 1 ст. 6 Конвенции, который гласит:

"Каждый человек имеет право при определении его гражданских прав и обязанностей или при рассмотрении любого уголовного обвинения, предъявляемого ему, на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. Судебное решение объявляется публично, однако пресса и публика могут не допускаться на судебные заседания в течение всего процесса или его части по соображениям морали, общественного порядка или государственной безопасности в демократическом обществе, а также когда того требуют интересы несовершеннолетних или для защиты частной жизни сторон, или - в той мере, в какой это, по мнению суда, строго необходимо - при особых обстоятельствах, когда гласность нарушала бы интересы правосудия"*(91).

В решении по делу "Волков (Volkov) против Российской Федерации", 2007 г. (Жалоба N 64056/00) ЕСПЧ пришел к выводу, что нарушения п. 1 ст. 6 Конвенции российским судом не допущено. В обоснование этого вывода ЕСПЧ указал:

"28. Европейский Суд принимает к сведению довод властей Российской Федерации о том, что УБОП, которое считало заявителя лидером организованной преступной группировки, проинформировало суд о давлении на свидетелей, и что эти сведения стали основанием для решения проводить закрытые слушания по делу. Тем не менее власти Российской Федерации не представили документов, подтверждающих, что суд действительно получил эту информацию, и эти обстоятельства открыто обсуждались в судебном разбирательстве по делу.

29. Европейский Суд отмечает, что в начале закрытого слушания... Омский областной суд рассмотрел вопрос о порядке проведения судебного разбирательства в связи с возражениями адвоката заявителя против проведения закрытого судебного разбирательства. Суд заслушал вдову одного из убитых, г-жу G., которая подтвердила, что боится друзей заявителя и их угроз, и попросила о проведении закрытого судебного разбирательства. Далее суд выслушал заявителя, который настаивал, что не видит оснований проводить закрытые слушания. Затем суд выслушал прокурора, который поддержал ходатайство г-жи G., и подтвердил, что потерпевшие и свидетели находятся под давлением и опасаются открыто давать показания.

30. Европейский Суд отмечает, что доводы, выдвинутые Омским областным судом для проведения закрытых судебных слушаний после совещания на месте, были основаны на желании "обеспечить всестороннее и объективное изучение дела и исключить любую возможность давления на потерпевших и свидетелей".

31. Европейский Суд находит краткость этих доводов достойной сожаления. Было бы целесообразно расширить их, чтобы разъяснить более подробно, почему свидетели имели серьезные основания опасаться давать показания публично, и почему забота о безопасности свидетелей в данном случае перевесила важность обеспечения открытости судебного разбирательства. Более того, если суд действительно принимал во внимание информацию УБОП (см. вышеизложенный пункт 28), то эти сведения необходимо было представить участникам дела, в частности заявителю, чтобы обеспечить открытое обсуждение по данному вопросу.

32. Тем не менее, Европейский Суд полагает, что решение областного суда провести закрытое судебное разбирательство имело очевидное основание в виде ходатайства со стороны важного свидетеля - вдовы одного из лиц, в убийстве которого заявителю было предъявлено обвинение. Европейский Суд отмечает, что решение суда было принято после того, как обвинение и защита имели возможность изложить свои доводы по данному вопросу. Европейский Суд находит, что при особых обстоятельствах данного дела областной суд мог с достаточным основанием заключить, что удаление публики служит интересам правосудия.

33. Следовательно, Европейский Суд устанавливает, что по настоящему делу требования пункта 1 статьи 6 Конвенции нарушены не были"*(92).

В решении по делу "Крестовский (Krestovskiy) против Российской Федерации", 2011 г. (Жалоба N 14040/03) ЕСПЧ пришел к противоположному выводу - о нарушении п. 1 ст. 6 Конвенции, указав:

"28. Во-первых, Европейский Суд отмечает, что он не может присоединиться к мнению суда первой инстанции о том, что тяжесть обвинений, предъявленных обвиняемым, требовала проведения слушания в закрытом судебном заседании...

29. Что касается соображений безопасности, предложенных судом первой инстанции в качестве основания для проведения слушания в закрытом судебном заседании, Европейский Суд напоминает, что проблемы обеспечения безопасности являются общей особенностью многих уголовных судопроизводств, но несмотря на это, дела, в которых исключительно соображениями безопасности оправдывается закрытие доступа для общественности, являются достаточно редкими... Следует признать, что обязательство по обеспечению безопасности лиц, находившихся в зале заседания суда, и по принятию мер для исключения угрозы убийства Д. было возложено на российские судебные власти. Однако, по мнению Европейского Суда, меры по обеспечению безопасности должны были быть специально подобраны и соответствовали принципу необходимости. Судебные власти должны были тщательно рассматривать все возможные альтернативы для обеспечения безопасности в зале заседания суда и отдать предпочтение менее жестким мерам вместо более жестких, если при этом возможно достижение той же цели. Европейский Суд отмечает, что, к сожалению, в данном деле судом первой инстанции таких усилий предпринято не было. Он не объяснил, почему таких мер, как, например, установка металлодетекторов или проверка лиц, входящих в зал заседания суда, было недостаточно в обстоятельствах дела...

32. Европейский Суд также отмечает, что, в отличие от дела "Волков против Российской Федерации", в котором допускалось, что интересы правосудия требовали проведения закрытого слушания и в котором суд первой инстанции принял соответствующее решение после предоставления возможности сторонам обвинения и защиты представить свои аргументы по данному вопросу..., в данном деле суд первой инстанции принял соответствующее решение в отсутствие сторон судопроизводства.

33. В целом, Европейский Суд приходит к заключению, что суд первой инстанции не уделил должного внимания праву заявителя на публичное слушание его дела...

36. С учетом изложенного выше Европейский Суд не находит никакого оправдания отсутствию публичного слушания данного дела в суде первой инстанции. Суд также не считает, что такое отсутствие публичного слушания может быть исправлено путем проведения публичного слушания дела в суде кассационной инстанции. Соответственно, имело место нарушение п. 1 ст. 6 Конвенции"*(93).

Суммируя решения ЕСПЧ, можно сделать выводы:

1) Вопрос о проведении закрытого разбирательства должен быть разрешен в судебном заседании с участием сторон, которые вправе высказать мнение по данному вопросу, заявив соответствующие ходатайства и возражения на них.

2) Стороны вправе ознакомиться с материалами уголовного дела, послужившими основанием для рассмотрения указанного вопроса (при этом из решения ЕСПЧ в деле "Волков против Российской Федерации" следует, что в основу решения провести закрытое судебное разбирательство, наряду с другими материалами дела, может быть положено полученное судом сообщение органа, осуществляющего ОРД, о возможной принадлежности обвиняемого к ОПГ).

3) Закрытое судебное разбирательство допустимо в случаях, когда безопасность участников УСП невозможно обеспечить применением металлодетекторов на входе в суд и иными мерами, отнесенными законодательством к компетенции судебных приставов по обеспечению установленного порядка деятельности судов (проверка документов у лиц, находящихся в судебных помещениях, их личный досмотр, досмотр находящихся при них вещей и проч.)*(94).

К таким случаям относится возможное присутствие среди публики в зале судебного заседания лиц, способных оказывать ПВ как в демонстративных, так и в завуалированных (незаметных для суда и приставов) угрожающих жестах, гримасах, репликах, обращенных к участникам УСП. Лица, предпринимающие такие действия демонстративно, могут быть удалены из зала суда на основании ч. 1 ст. 258 УПК, но такое удаление - санкция, т.е. реакция на уже высказанную угрозу и иные формы ПВ, а не мера по его предупреждению, т.е. удаление нарушителя не исключает того, что цель ПВ достигнута.

Что касается лиц, воздействующих на участников УСП скрытно от суда и приставов, то удаление этих лиц проблематично, поскольку суд в соответствующем определении (постановлении) должен указать фактические обстоятельства нарушения порядка в судебном заседании и, к тому же, привести достаточные аргументы в обоснование решения удалить нарушителя*(95) - при том, что ПВ осуществляется незаметно для суда и приставов.

3. Соблюдение сформулированных ЕСПЧ условий принятия судебного решения провести закрытый процесс возможно в рамках предварительного слушания. Если же в конкретном уголовном деле предусмотренных в ч. 2 ст. 229 УПК оснований для проведения предварительного слушания не имеется, представляется, что решение провести закрытый процесс - во избежание новых решений ЕСПЧ о нарушении российскими судами п. 1 ст. 6 Конвенции - следует принять не в постановлении о назначении судебного заседания (к чему обязывает ч. 2 ст. 231 УПК), а в рамках его подготовительной части, где соблюдение вышеуказанных условий принятия решения о проведении закрытого процесса возможно.

К сожалению, в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 13 декабря 2012 г. N 35 "Об открытости и гласности судопроизводства и о доступе к информации о деятельности судов"*(96) вышеизложенная позиция ЕСПЧ о порядке принятия судебного решения провести закрытый процесс отражения не нашла. Тем не менее, её следует учитывать. Необходимость этого вытекает из п. 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации", где разъяснено: в силу п. 1 ст. 46 Конвенции постановления ЕСПЧ в отношении России "являются обязательными для всех органов государственной власти Российской Федерации, в том числе и для судов... Суды в пределах своей компетенции должны действовать таким образом, чтобы обеспечить выполнение обязательств государства, вытекающих из участия Российской Федерации в Конвенции о защите прав человека и основных свобод"*(97).

4. В соответствии с разъяснением, данным в абзаце втором п. 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 13 декабря 2012 г. N 35, в случае, если обстоятельства, с которыми закон связывает возможность рассмотрения уголовного дела в закрытом судебном заседании, будут установлены уже входе разбирательства дела, начатого в открытом заседании, суд по своей инициативе или по ходатайству сторон разрешает вопрос о проведении дальнейшего разбирательства в закрытом судебном заседании. Очевидно, что к обстоятельствам, о которых говорится в абзаце втором п. 8 постановления Пленума Верховного Суда, относятся и случаи осуществления ПВ непосредственно в зале суда знакомыми подсудимого и иными лицами из числа публики, препятствующими осуществлению правосудия.

5. При принятии решения о проведении разбирательства дела в закрытом судебном заседании по основанию, предусмотренному п. 4 ч. 2 ст. 241 УПК, следует учитывать разъяснение, данное в п. 23 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 13 декабря 2012 г. N 35: "проведение всего разбирательства дела в закрытом судебном заседании при отсутствии к тому оснований, предусмотренных... частью 2 ст. 241 УПК РФ, является нарушением принципа гласности судопроизводства и влечет за собой отмену судебных постановлений в установленном законом порядке".

6. В соответствии с ч. 7 ст. 241 УПК, если уголовное дело рассмотрено в закрытом судебном заседании, на основании определения (постановления) суда могут быть оглашены только вводная и резолютивная части приговора. Соответственно при этом не оглашаются содержащиеся в его описательно-мотивировочной части показания свидетелей, потерпевших и иных участников УСП.

7. Согласно ч. 3 ст. 15 Федерального закона от 22 декабря 2008 г. N 262-ФЗ "Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации":

"При размещении в сети "Интернет" текстов судебных актов, вынесенных судами общей юрисдикции, за исключением текстов судебных актов, подлежащих в соответствии с законом опубликованию, в целях обеспечения безопасности участников судебного процесса из указанных актов исключаются персональные данные, кроме фамилий и инициалов истца, ответчика, третьего лица, гражданского истца, гражданского ответчика, осужденного, оправданного, лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, секретаря судебного заседания, рассматривавших (рассматривавшего) дело судей (судьи), а также прокурора, адвоката и представителя, если они участвовали в судебном разбирательстве. Вместо исключенных персональных данных используются инициалы, псевдонимы или другие обозначения, не позволяющие идентифицировать участников судебного процесса".

При этом в п. 17 постановления Пленума Верховного Суда РФ "О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве" разъяснено: под персональными данными следует понимать любую информацию, относящуюся к определяемому на основании нее потерпевшему, в том числе его фамилию, имя, отчество, год, месяц, дату и место рождения, адрес, семейное, социальное, имущественное положение, образование, профессию, доходы и другую информацию.