Новелла седьмая

Талано ди Молезе, увидев во сне, что волк изодрал лицо и горло у его

жены, говорит ей, чтобы она остерегалась; она того не сделала, а с ней это

дело и приключилось

Когда кончилась новелла Памфило и все похвалили находчивость жены,

королева велела Пампинее рассказать в свою очередь. И она начала: - Милые

дамы, уже прежде была промеж нас беседа о том, что сны говорят правду, хотя

многие над тем смеются; потому, хотя об этом уже было говорено, я не премину

рассказать вам в коротенькой новелле, что недавно приключилось с одной моей

соседкой вследствие того, что она не поверила сну, виденному ее мужем.

Не знаю, знаком ли вам Талано ли Молезе, человек очень почтенный. Взял

он в жены одну девушку, по имени Маргариту, красивую более многих других, но

чудную, как ни одна, неприятную и настолько упрямую, что она никогда не

делала ничего по желанию других, да и ей никто не мог угодить. Очень трудно

было переносить это Талано, но так как делать было нечего, он терпел.

И вот случилось однажды ночью, что, когда Талано с Маргаритой был в

деревне, в одном своем поместье, и спал, ему представилось во сне, будто его

жена идет по прекрасному лесу, который находился у них недалеко от дома;

идет она, а ему кажется, что из одной части леса вышел большой, свирепый

волк, который, внезапно схватив ее за горло, повалил на землю и силился

унести ее, взывавшую о помощи; когда же она освободилась из его пасти,

оказалось, что он изодрал ей все горло и лицо. Поднявшись на другое утро,

Талано сказал жене: "Жена, хотя твое упрямство никогда не дозволило мне хотя

бы один день прожить с тобой покойно, тем не менее я был бы очень опечален,

если бы с тобой случилось что-либо худое; потому, если ты поверишь моему

совету, ты сегодня не выйдешь из дома". Спрошенный ею о причине того, он

рассказал ей подробно свой сон. Жена, качая головой, ответила: "Кто кому

желает зла, тому о том зло и снится, очень уж ты жалеешь обо мне, а ведь

тебе снится то, что ты хотел бы видеть наяву, потому как сегодня, так и

всегда я стану остерегаться, чтоб не порадовать тебя таким или другим моим

несчастьем". Тогда Талано и говорит: "Я отлично знал, что ты так и ответишь;

такова бывает благодарность тому, кто чешет паршивого; верь или не верь, а я

тебе говорю по добру и еще раз советую остаться дома или по крайней мере

воздержаться ходить в наш лес". - "Хорошо, я так и сделаю", - ответила жена.

Затем она стала говорить себе: "Посмотри-ка, как хитро он вздумал застращать

меня - не ходить сегодня в наш лес, он, наверно, назначил там свидание

какой-нибудь негоднице и не желает, чтоб я там его застала. Ему хотелось бы

сидеть за столом в обществе слепых, а я была бы дурой, если б не знала его и

поверила ему; но это ему, наверно, не удастся: надо мне поглядеть, если б

даже пришлось пробыть там весь день, каким товаром он станет торговать". Так

сказав, лишь только муж вышел в одну сторону, она пошла в другую и как могла

скрытнее, ничуть не мешкая, направилась в лес, где спряталась в самой чаще,

внимательно следя и осматриваясь туда и сюда, не увидит ли кого. Пока она

так пребывала, нимало не остерегаясь волка, поблизости от нее внезапно

явился из густой чащи громадный, страшный волк, и не успела она, увидев его,

сказать: господи помилуй! как он бросился на нее и, крепко ухватив, понес ее

точно малого ягненка. Она не могла кричать, так стянуто было ее горло, и не

была в состоянии помочь себе каким-либо иным образом; так волк и унес бы ее

и, вероятно бы, задушил, если бы не встретились с ним пастухи, которые,

закричав, принудили его бросить ее. Жалкая и несчастная, узнанная пастухами,

она была доставлена домой, где врачи излечили ее после долгих стараний, так

однакоже, что горло и часть лица оказались у нее настолько исковерканными,

что из красавицы она стала противной и уродом. Вследствие этого она, стыдясь

показываться там, где ее могли бы видеть, не раз жалостно оплакивала свое

упрямство и нежелание поверить вещему сну мужа, что ей ничего бы и не

стоило.