Человек_Сборник

расширению своих границ. Помимо понимания, утопическим идеалом медиа выступает и возможность видеть всё, что скрыто от глаз. Например, любой телевизионный проект по типу реалити-шоу, – это квазиутопия замкнутого пространства, наблюдателями за которым являются зрители, переживающие о том, как живут и строят отношения совершенно незнакомые им люди. Утопичным является и такой тип телевизионного проекта, как шоу со «звездами», в каждом из которых создается иллюзия близости мира «звезд» миру «простых граждан», но вся ирония заключается в том, что все осознают, что никакой близости нет, и это два разных мира, но потребность «простых людей» в получении информации о жизни кумиров удовлетворяется в той же степени, в какой и интерес «звезд» в рекламе и PR. Любое шоу на телевидении – это медийный продукт, результат сложной работы команды специалистов–утопистов, применяющих различные манипулятивные технологии для управления сознанием. Если стратегия работы оператора не вызывает особых вопросов: в тот или иной момент времени акцентируется внимание на определенном персонаже или речи героя, чтобы подчеркнуть драматизм ситуации, то гораздо более сложным составляющим телевизионного шоу являются зрители, которые присутствуют в студии при съемках шоу и выступают в роли утопического представителя всего народа-потребителя, который выражает эмоции строго по сценарию. Визуальные практики медиа позволяют авторам телевизионным проектов создавать атопическую реальность, для которой не существует коллизий разума. Тотальность теленаблюдения и принципиальная незавершенность – характерные черты медийных проектов на телевидении, наследников утопических проектов эпохи Просвещения.

Сегодня наблюдается тенденция виртуализации классических медиа, «переключения» их на режим онлайн: трудно найти популярную газету или журнал, которые не имели бы электронные версии, та же ситуация и с телеканалами. Подавляющий процент печатных изданий, телевизионных каналов и радиостанций существует в Интернете и через Интернет, поэтому мы рассматриваем все современные масс-медиа через призму их включенности в единое коммуникационное поле и, соответственно, их реальное – это реальное виртуального, каким бы предельно объективным ни было освещение событий и изложение тех или иных точек зрения. Результатом виртуализации как процесса удвоения реальности становится дополнительная активная среда для политической, социальной, экономической деятельности и для развлечений, которая подвергается не менее пристальному вниманию со стороны СМИ, чем «традиционная» реальность. Нельзя однозначно утверждать, что виртуализация – это подмена реальности симуляцией, потому что для этого необходимо точно знать, что есть реальность. Сегодня мы наблюдаем всё большее

41

взаимопроникновение технической виртуальной реальности Интернета и социальной реальности, следствием чего становится единая коммуникационная среда с признаками реального и виртуального. Помимо того, что виртуальная реальность – это совокупность разнонаправленных потоков информации, она еще и зеркальное отображение как индивидуального, так и общественного сознания, за счет чего и возможен эффект обретения в ней своего реального и разочарование в окружающей социальной реальности. В этом «обретении» есть много от утопии, что особенно заметно на примере той сферы виртуального, которая отвечает за развлечение. Компьютерные и online-игры, интерактивное кино, музыка, литература, виртуальные экскурсии по музеям и т.д. – формы реализации утопического, обеспеченные мультимедийными технологиями. Не стоит забывать, что техническая виртуальная реальность, то есть Интернет, – это лишь часть единого виртуального пространства, включающего в себя, например, тело в глянце, напоминающее утопический (виртуальный, то есть вероятностный) идеал выставления всех секретов на показ с сохранением безопасности внутреннего мира.

Как уже было сказано выше, виртуализация затрагивает не только индустрию развлечений, но и политико-экономическую сферу. Свойства Интернет-реальности позволяют специалистам-политтехнологам использовать новые виды PR-технологий и методы построения имиджа. Различные сетевые организации, социальные сети, сайты и форумы – те виртуальные площадки, на которых разворачивается картина политического действа, помимо традиционных учреждений и площадей, и поэтому такие понятия, как «революция в сети» или «блоггерреволюционер» не являются такими уж симулятивными. Популярной формой социальной активности является создание электронных виртуальных правительств и приемных, на деле часто эти формы активности оборачиваются утопической надеждой граждан-пользователей построить диалог с чиновниками. Однако потенциальная реальность этого диалога все же имеется, предпосылкой чему служат сами возможности сайтов этих приемных и правительств. На сайтах электронных СМИ под хорошо написанными публикациями, то есть на реально актуальную тему и не без применения определенных манипулятивных технологий, разворачиваются нешуточные споры по поводу тех или иных волнующих проблем, но если посмотреть на эту цепочку комментариев к статье, используя, как сказал бы С. Жижек, параллаксное видение, то можно увидеть надежду на то, что кто-то, помимо автора статьи и самих участников дискуссии, их услышит и решит эти самые проблемы, что эти комментарии не останутся криком в пустоте. Если журналисты балансируют между тем, чтобы выразить свое мнение и при этом остаться

42

в рамках политического курса редакции, то блоггер – «свободный» автор (при условии, что публикация – не простое освещение фактов, а анализ или обзор). Свобода выражать свои идеи любыми удобными способами – сильная мотивация для человека, который пишет блог. «Люди, пишущие в блогах, зачастую движимы такой максимой: мне есть что сказать другим и я буду писать блог, потому что там безопасно. Живой Журнал, социальные сети (Одноклассники, Мой круг и т. д.), другие виртуальные сообщества и прочие Острова Блаженных обладают сильной и неслучайной притягательностью, претендуя на возможность создания Идеального а-топоса, эдакого Рай.ру» [3, с. 27].

Быть в промежутке между реальным и виртуальным значит быть различием. Различие есть, с чего всё берет начало, особенно если дело касается текста. Реальное – это и есть различие, каким бы неприятным, пугающим и отталкивающим оно ни было. Основу же подозрительного отношения к масс-медиа составляет дилемма выбора между двумя позициями: между позицией существования за пределами медиапространства непреложной реальности и обратной позицией отрицания, согласно которой реальное медиа – это череда знаков, отсылающих к знакам. Именно в различии этих взглядов укоренены медиа: реальное медиа – это утопическое в смысле виртуального, то есть еще не осуществившегося.

Литература

1.Жижек С. О насилии. – М.: Издательство «Европа», 2010. – 184 с.

2.Фуко М. Интеллектуалы и власть: Избранные политические статьи, выступления и интервью. – М.: Праксис, 2002. – 384 с.

3.Иваненко Е. А. Медиа как поле реализации утопических претензий разума / М. А. Корецкая, Е. В. Савенкова // Вестник Самарской гуманитарной академии. Серия «Философия. Филология». – 2008. – № 2

(4). – С. 12–32.

Т.Г. Забелина

Человек как субъект массовой культуры

Научный руководитель – Ж.В. Федорова

Данную тему мы считаем одной из наиболее актуальных для развития современного общества и его культуры. Культура сама по себе – это довольно сложное явление. У термина «культура» существует несколько значений, но их объединяет, в первую очередь, их связь с человеческой деятельностью. Это видно из этимологии слова «культура» (cultura –

43

возделывать, обрабатывать), что противостоит слову natura (природа): то есть это способность человека к преобразованию чего-либо[10].

В настоящее время существуют два основных подхода к пониманию культуры. Во-первых, ценностный. Такой подход предполагает, что культура – это совокупность ценностей, созданных человеком. Недостатками данного подхода являются его узость и субъективность. Во-вторых, антропологический. Данный подход предполагает, что культура включает в себя всё то, что создано руками и разумом человеком, это и положительные, и отрицательные ценности [7]. Таким образом, понимать под «культурой» только лишь духовные ценности, в качестве которых «…выступают те явления, которые связаны с сознанием, с интеллектуальной, а также с эмоционально-психологической деятельностью человека – язык, обычаи и нравы, верования, знания, философия, искусство и т.п.»[9, с.5] не совсем точно. Поэтому и деление на материальную и духовную культуру является условным: всё материальное реализуется через духовное, и наоборот.

Таким образом, можно обозначить, что «культура – это многозначное понятие, употребляемое для обозначения исторически определенного уровня развития общества, творческих сил и способностей человека, выраженного в типах и формах организации жизни и деятельности людей, в их взаимоотношениях, а также в создаваемых ими материальных и духовных ценностях»[3]. Особенности производства и потребления культурных ценностей лежат в основе деления культуры на две социальные формы существования культуры– массовую и элитарную, в зависимости от востребованности той или иной категории культуры различными социальными слоями общества. Массовая культура предлагает более простые для понимания образцы, поэтому в настоящее время она востребована теми слоями населения, которые, как правило, имеют невысокий уровень духовного развития. Представители элитарной культуры, в свою очередь, не приемлют продукты массовой культуры, считая их низкопробными. Однако и массовая, и элитарная культуры – часть единого целого. Они имеют сходные черты, взаимодополняют друг друга. Исходя из этого, мы считаем важным исследование таких явлений, как массовая и элитарная культура в их сравнительной характеристике.

Массовая культура – это часть общей культуры, отделенная от элитарной лишь большим количеством потребителей и социальной востребованностью, она «… характеризуется организованной индустрией потребления и широко разветвленной сетью средств массовой коммуникации, оказывающих соответствующее воздействие на индивидуальное и общественное сознание и создающих необходимую рекламу для обеспечения спроса на продукты массовой культуры» [2,

44

с.15].Средства массовой коммуникации – это газеты, журналы, рацио, телевидение, интернет-блоги, реклама, мода, кино, массовая литература.

В массовой культуре выделяется три основные уровня: кич-культура (т.е. низкопробная, даже вульгарная культура); мид-культура (так называемая, культура «средней руки»); арт-культура (масс-культура, не лишенная определенного, иногда даже высокого, художественного содержания и эстетического выражения) [5].Функцией, благодаря которой массовая культура обладает всеохватывающей распространенностью и популярностью, удовлетворяя потребности личности, является развлекательная функция, а создается она специалистамипрофессионалами, которые воспринимают свою деятельность как ремесло: «создание культурных образцов в области массовой культуры представляет своеобразное производство, где учитываются доходы, расходы, прибыль или убытки, в расчете на многомиллионную аудиторию» [7, с.12].Поэтому массовая культура выполняет еще и коммерческую функцию, которая «… непосредственно связана с основной чертой массовой культуры – расчете на потребителя в целях прямого или косвенного получения прибыли от реализации «продукции» индустрии культуры». Средством реализации этой функции является массовая литература, поп-музыка, мюзиклы.

Однако массовая культура и элитарная культура не враждебны друг другу. Достижения, художественные приёмы, идеи «элитарного искусства через некоторое время перестают быть новаторскими и перенимаются «массовой культурой», повышая её уровень. В то же время «популярная культура», приносящая прибыль, даёт возможность кинокомпаниям, издательствам, домам моделей оказывать поддержку творцам «элитарного искусства».

Сходство массовой и элитарной культуры в том, что они – часть общей культуры, то есть знаменуют результат человеческой деятельности. Поэтому можно предположить, что в каждой из них содержится творческое начало, так какв основу положены идеи и мысли человека. Различия состоят, как говорилось выше, в аудитории, на которую ориентированы обе формы, уровне восприятия продуктов их деятельности, в функциях, которые они выполняют. Элитарная культура стремится к новаторству, самовыражению, в то время как массовая культура ориентируется на большое количество потребителей. При этом обе формы взаимосвязаны и взаимообусловлены.

Несмотря на поверхностностность массовой культуры, можно заметить, что она «… постепенно поглощает все прежде бывшие маргинальными культурные движения (например,«хиппи»)», а так же «…. как он ассимилирует субкультурные идеи и средства выражения, адаптируетпроизведения и сюжеты высокого искусства (приспособления

45

для «популярного» исполнения произведений Бетховена, Шуберта, Вагнера и др.)»[1]. Даже элитарная культура отталкивается от массовой, от ее ценностей и норм с целью преодоления стереотипов и создания своих образцов. Более того, представители элитарной культуры, ранее пренебрежительно относившиеся к массовой культуре, сами подключились «… к выполнению «социального заказа» – созданию произведений, приближенных к массовому потребителю. Массовая культура, которая за последнее время значительно обогатила свои выразительные средства и жанровые возможности, создала внутри себя множество промежуточных направлений (мидкульт, кэмп и т.п.), учитывающих значительно более образованную аудиторию и пытающихся имитировать высокую культуру»[1].

Литература

1.Акопян К.З., Захаров А.В., Кагарлицкая С.Я. Массовая культура: Учебное пособие. – М.: Альфа-М; ИНФРА-М, 2004.– 304 с.

2.Беляев Д.А. История культуры и искусств: словарь терминов и понятий. Учебное пособие для студентов. – Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2010. – 81 с.

3.Большой энциклопедический словарь, 2-е изд., перераб. и доп. –

М., Большая Российская энциклопедия и Норинт, 1997.– 1456 с.

4.Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. – М.: Терра,1992. – 514 с.

5.Ильин А.Н. Субъект в массовой культуре современного общества потребления (на материале китч-культуры): Монография. – Омск: Амфора, 2010. – 376 с.

6.Кармин А. С, Новикова Е. С. Культурология. – СПб.: Питер, 2005.

–464 с.

7.Климова Л.Е. Массовая культура и личность: культурофилософский аспект: Монография.– Ставрополь, 2005. – 150 с.

8.Культурология. XX век. Энциклопедия. Т.2. – СПб.: Университетская книга; Алетейя, 1998. – 447 с.

9.Ширяев, Л.А., Коровина, С.В. Словарь культурологических терминов. – Уфа: Издание Башкирского университета, 1999.– 145 с.

10.Ширшов И.Е. Культурология: теория и история культуры. – М.: БГЭУ, 2004.– 544 с.– 544 с.– 544 с.

46

Е.Э. Исаева

«Русский» и «русскость»: к проблеме сущностного анализа российской ментальности

Научный руководитель: С.В. Смирнов

Духовно-культурное единство и многообразие мира основано на существовании и взаимодействии огромного количества этносов, история становления которых, определила ментальную специфику каждого из народов населяющих планету. Своеобразие ментальных качеств этноса, отражается в акцентации некоторых черт характера, присущих большинству его представителей. Так, «притчей во языцех» является немецкая пунктуальность, английская чопорность, скандинавская размеренность, американская предприимчивость, итальянская жизнерадостность. Загадкой является лишь русская ментальность охарактеризовать, которую, используя какую-то яркую качественную характеристику – невозможно.

В чем же заключается эта загадочная русская ментальность? Начнем с характеристики самого понятия «русский». Здесь, обращает на себя внимание следующее обстоятельство. Морфологически, понятие «русский» указывает не на предметность этноса, а на его качество. Русский, в отличие от француза или китайца это не «Кто», – русский, – это «Какой». Специфика этого «Какого», выражается в абстрагировании от культурно-языковых и фенотипических качеств русского человека как критериев, определяющих специфику любого этноса. Русская ментальность формируется не происхождением, а мышлением. Не случайно, на Западе русским называют любого человека, проживающего на территории России и являющегося носителем русского языка, вне зависимости от его национального происхождения.

Поскольку понятие «русский» имеет видовой характер, правильным будет утверждение о существовании не русской, а особой, российской ментальности. Российская ментальность это есть «русскость» – совокупность качеств, отражающих способность российского человека, мыслить, чувствовать и поступать в соответствие с некими общими духовными ориентирами, сформированными столетиями совместного существования этносов на бескрайней территории России. «Россия, не только «там», где-то в бескрайних просторах и непроглядных лесах; и не только «там», в душах ныне порабощенного, но в грядущем свободного русского народа; но еще и «здесь», в нас самих, с нами всегда живом и таинственном единении. Россия всюду, где хоть одна человеческая душа любовью и верою исповедует свою русскость» [1, с. 8].

Русскость, дистанцируется от национально-языкового разнообразия народов России. Это особый способ мировосприятия. Это

47

мировосприятие, во-первых, основано на цивилизаторской миссии России понимаемой в отношении к ней как к мощному интегрирующему началу, призванному объединить народы на основе общего духовнонравственного стержня. «Наш удел и есть всемирность, – пишет Ф.М. Достоевский в своей Пушкинской речи, – и не мечом приобретенная, а силою братства и братского стремления нашего к воссоединению людей». «Стать настоящим русским и будет именно значить: стремиться внести примирение в европейские противоречия уже окончательно, указать исход европейской тоске в своей русской душе всечеловечной и всесоединяющей, вместить в нее с братской любовью всех наших братьев, а в конце концов, может быть, и изречь окончательное слово великой общей гармонии, братского окончательного согласия всех племен по Христову окончательному закону» [2].

Русскость – это также соборность. Соборность здесь понимается предельно широко. Это осознание единства этносов проживающих на территории России основанное, на их общем признании духовных ценностей и ориентиров, воплощаемых в реальной жизни. Эти ценности и ориентиры, идеальны по своей сути и являют собой представления российского человека о Добре, Истине, Благе и Человечности – максимах, во имя которых стоит жить и которыми стоит руководствоваться. «Именно они лежат в основе русского героизма, несгибаемости воли, твердости духа, подвижничества, способности к жертве. Стремление к Идеалу определяет жажду творения нового бытия, совершенного социального строя (не случайно в российском обществе широким распространением пользуются социалистические идеи, а практика строительства коммунизма получила благодатную почву именно на российской земле)» [3, с. 156]. Вера в возможность практического воплощения духовных идеалов формирует стойкость характера российского человека, его способность во имя их реализации переносить невзгоды и лишения. Они же, формируют его упорство и упрямство, неспособность видеть очевидные преграды на пути реализации желаний. Стремление к Идеалу лежит в основе максимализма и коллективизма российского человека, определяет жестокость его поступков по отношению к людям, этих идеалов не разделяющих.

Совокупность подобных, зачастую противоречивых качеств российского человека формирует его непонятность. Российского человека боятся за непредсказуемость поступков. Над ним смеются, удивляясь его душевной простоте. Его уважают, за несгибаемость характера. Его жалеют, за утопичность стремлений. Его презирают, за царепоклонство и рабство. Но именно с Россией и российским народом, как носителем Идеала, связываются надежды на перспективу нравственно-духовного переустройства Мира. «Россия есть Великий Востоко-Запад, – писал Н.А.

48

Бердяев,– она есть целый огромный мир, и в русском народе заключены великие силы. Русский народ, – есть народ будущего. Он разрешит вопросы, которые Запад уже не в силах разрешить, которые он даже не ставит во всей их глубине» [4, с.83].

Российская ментальность, таким образом – особое духовное образование. Ее специфика в том, что она носит наднациональный характер и отражает не черты, а качества народа. Компендиумом российской ментальности является русскость – специфическое мировосприятие, обусловленное способностью российского человека жить, чувствовать и поступать, сообразуясь с той ролью, которую играет Россия как светоч духовности, нравственности и человечности; как начало, призванное консолидировать Мир на принципах Добра, Истины и Человечности.

Литература

1.Ильин И.А. Собрание сочинений: В 10 т. Т. 6. Кн. II. – М.: Русская книга, 1996. – 672 с.

2.Достоевский Ф.М. Пушкинская речь. Дневник писателя

[Электронный ресурс]. URL.: http://www.modernlib.ru/books/grigorovich_dmitriy_vasilevich_dostoevskiy_f edor_mihaylovich_nekrasov_nikolay_alekseevich/pushkinskaya_rech/read/ (дата обращения 15.11.2013).

3.Смирнов С.В. Русский характер: взаимосвязь национального самосознания и стратегии реформирования современной России / Исторические, философские. Политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Научнотеоретический и прикладной журнал. – 2013. – № 3. – С. 155-158.

4.Бердяев Н.А. Русская идея. – М.: АСТ: Астрель: Полиграфиздат, 2010. – 286 с.

Т.Ф. Исмагилов

Роль природного фактора в формировании и развитии русского человека в концепциях российских философов

Научный руководитель – М.К. Потапов

Проблема выявления роли природного фактора в формировании и развитии русского человека является актуальной в философии. Она рассматривалась такими известными философами и мыслителями, как В.О. Ключевский, В.С. Соловьев, Н.А. Бердяев, И.А. Ильин, Н. О. Лосский, П.А. Сорокин, Д.С. Лихачев и В.С. Барулин и др. Одним из первых о роли этих факторов заявил П. Я. Чаадаев. Он в своих «Философских письмах» писал: «…раскинувшись между двух великих делений мира, между Востоком и Западом, опираясь одним локтем на Китай, другим на Германию, мы должны бы были сочетать в себе два

49

великих начала духовной природы – воображение и разум, и объединить в нашей цивилизации историю всего земного шара. Не эту роль предоставило нам провидение. Напротив, оно как будто совсем не занималось нашей судьбой. Отказывая нам в своем благодетельном воздействии на человеческий разум, оно предоставило нас всецело самим себе, не пожелало ни в чем вмешиваться в наши дела, не пожелало ни чему нас научить. Опыт времен для нас не существует. Века и поколения протекли для нас бесплодно. Глядя на нас, можно сказать, что по отношению к нам всеобщий закон человечества сведен на нет. Одинокие в мире, мы миру ничего не дали, ничего у мира не взяли, мы не внесли в массу человеческих идей ни одной мысли, мы ни в чем не содействовали движению вперед человеческого разума, а все, что досталось нам от этого движения, мы исказили. Начиная с самых первых мгновений нашего социального существования, от нас не вышло ничего пригодного для общего блага людей, ни одна полезная мысль не дала ростка на бесплодной почве нашей родины, ни одна великая истина не была выдвинута из нашей среды; мы не дали себе труда ничего создать в области воображения и из того, что создано воображением других, мы заимствовали одну лишь обманчивую внешность и бесполезную роскошь» [см.:1]. Позднее И.А. Ильин отметил, что у России три бремени: бремя земли, необъятное, непокорное, с необозримыми просторами; бремя природы, многообразной и богатой, но суровой, ставшей судьбой народа; бремя народностей, то сосредоточенных, то рассеянных в степях, то затерянных в лесах и болотах. Он считал, что именно эти факторы способствовали формированию у человека таких черт, как «патриотизм, величавость, державность, неторопливость, терпимость, надежда на лучшую жизнь, свободный переселенческий дух, вера в быстрое счастье, уравнительная ориентированность, коллективистский дух» [2, с.279]. Об этом же писал другой русский философ Н.А. Бердяев: в душе русского народа есть такая же необъятность, безграничность, устремленность в бесконечность, как и в Русской равнине. Без постижения пространства трудно понять народную жизнь. Дом, село, община, Родина, Отечество – коренные понятия народного сознания [3, с.79].

Специфическая природа России с ее монотонным ландшафтом и небольшим населением, разбросанным по огромной территории, явилась важным фактором, повлиявшим на становление характера и культуры русского народа. Она не давала человеку надежды на то, что ее когда-то удастся «приручить» и «одомашнить». Природа Великороссии, писал В.О.Ключевский, часто смеялась над самыми осторожными расчетами русского человека, своенравие климата и почвы обманывали самые скромные его ожидания, и, привыкнув к этим обманам, расчетливый великоросс любил подчас очертя голову выбрать самое, что ни есть

50