1. Центрация на основе идентификации

 Испытуемые этой группы (24%) демонстрируют эгоцентрическое поведение при описании событий, изображенных на картинках, с позиции ребенка-дошкольника. Они склонны проецировать на ребенка «взрослую» схему анализа событий (как правило, описание по типу констатации) и ожидать от него идентичного ее воспроизведения. Эти испытуемые полагают, что старший дошкольник воспринимает и осмысливает окружающие явления, ситуации так же, как это делает взрослый. В соответствии с формулой взрослого эгоцентризма (см. выше) данная точка зрения выглядит следующим образом: «Раз ребенок (как и взрослый) знает об этом, следовательно, он и размышляет об этом аналогично взрослому».

2. Центрация на основе отчуждения

 Эту группу (39%) составляют испытуемые, которые так же, как и представители предыдущей группы, оценивают описания ребенка с точки зрения «взрослой» схемы анализа событий, но при этом отказывают ему в способности провести анализ именно по такой схеме, отмечая различные ошибки, недостатки детей при описании событий в рамках именно этой схемы. По формуле феномена взрослого эгоцентризма это выражается примерно так: «Ребенок в отличие от взрослого еще этого не знает (не умеет), а, следовательно, и размышлять об этом никак не может». Как правило, испытуемые данной группы довольно устойчиво следуют описанному способу эгоцентрического поведения на протяжении всей диагностической процедуры. (Дают оценки по типу центрации-отчуждения не менее чем в 11 случаях из 18.)

Анализируя постэкспериментальные комментарии воспитателей, демонстрировавших эгоцентрический тип поведения, об основных возрастных отличиях детей старшего дошкольного возраста, мы обнаружили некоторые особенности. Оценки этих воспитателей довольно категоричны, инвариативны. Если утверждается, например, что у дошкольника по сравнению со взрослым запас знаний меньше, то никак не оговаривается – у какого именно дошкольника, в каких ситуациях и т.п. Кроме того, их оценки весьма одномерны, они выстраиваются вдоль воображаемой наклонной плоскости, на верхнем конце которой расположен взрослый, у которого все «лучше, обширнее, глубже» и т.д., а на нижнем – ребенок, у которого все «хуже, меньше, поверхностней».

3. Децентрация по сходству (псевдодецентрация)

 Испытуемые этой группы (20%), как правило дают адекватные реальным описания картинок с позиции «Ребенка», но при этом тождественные описаниям с позиции «Взрослого». Наиболее часто это встречается при описании воспитателями картинок, на которых были изображены хорошо им знакомые ситуации взаимодействия взрослого и ребенка (третья группа картинок), т.е. ситуации, в которых воспитатели имели богатый личный опыт общения с детьми. Встречались также случаи, когда воспитатели приписывали «взрослым» описаниям специфически детские черты в силу особенностей своего характера, сохранившего в себе черты ребенка.

4. Потенциальная децентрация

 Еще одна группа воспитателей (8%) в среднем по всем заданиям эксперимента давала неадекватные описания картинок с позиции «Ребенка», но при описании их с позиции «Я сам как Ребенок» была очень близка к реальным детским интерпретациям. Следует отметить, однако, что воспитатели, демонстрировавшие такую модель поведения, не следовали ей устойчиво во всех заданиях эксперимента. Зачастую они проявляли псевдодецентрацию. Это свидетельствует скорее всего о том, что эти воспитатели сохранили в своем характере некоторые детские черты, что и позволяло им непроизвольно приближаться к реальным описаниям детей старшего дошкольного возраста при истолковании картинок то с позиции «Ребенка», то с позиции «Я сам как Ребенок».