Homo institutius - Человек институциональный - Иншаков - 2005 - 854

Дискуссионные проблемы развития институциональной теор ии

менной континуум, в котором «распределены» различные институциональные формы. В настоящем концентрируется не то лько близкое и узнаваемое, но и тот образ абсолютного, в рамка х которого бытие субъекта воспроизводства конституируетс я в метапространстве, выражая тем самым ориентацию, целевую фун - кцию и формируя линию своего «социального горизонта».

Такому субъекту противостоит системно организованный объект, так как он не может быть целиком создан субъектом и является объективным. Даже его системная организация реа лизуется уже по законам синергетики, которые столь же объекти вны для субъекта, как и само бытие природы. Субъект, тем не мене е, может развернуть объекты в направлении своей собственно й заданности (цели, приоритеты, выбор средств реализации, спос об их связи и взаимодействия и др.). Этот процесс согласуется на основе принципа субъектно-объектного соответствия, кото рый является основным условием и «механизмом» восстановлен ия целостности общества. Это значит, что знания, навыки, формы организации деятельности и средства регулирования долж ны соответствовать сложности объектно организованного мира, процесса общественной жизни.

Принцип соответствия выступает как наиболее глубокая детерминанта, в составе которой происходит целый ряд неос ознаваемых «перемещений» по отношению друг к другу субъект - ных функций, образований и предметно-организационных ком - плексов. Так, именно соответствие лежит в основе способно сти каждого поколения осваивать окружающую среду, регулиров ать производство, формировать и модифицировать социокульту рное пространство своего бытия. Соответствие достигается по н аправлениям социализации (мировоззрение, ценности, культура) и специализации индивидов и социальных групп, причем необх о- димые для общества качества индивидов формируются на осн ове производства, заданного постоянным субъектным «присутс твием», порождения необходимых субъектно-функциональных ко м- понентов, которые оформляются в систему хозяйственного, п о- литического, правового и другого порядка. Поэтому закономерно, что «развитие субъекта и объекта должно соответствова ть по уровню организационного разнообразия, качественного и к оли- чественного» (Слепенков, Аверин, 1990, с. 97).

391

РАЗДЕЛ II

Итак, институции можно рассматривать как «вторичное» проявление выделенных субъектных трансформаций, как спо соб возникновения и закрепления связи между единым и многим, благодаря чему выявляется и собственный потенциал субъе кта, порождающего основные условия внутри процесса производ ства и его собственных форм. «Вторичность» институций, однако, ни в коей мере не может быть истолкована как их «второстепен - ность» по отношению к проявленным свойствам и функциям субъекта. Именно благодаря своей собственной природе инс титуции являются конкретными способами детерминации направ - ленности «внутри» пространства субъекта, а потому они пре дшествуют и собственно институтам, в которых уже объективиро вана связь между субъектным и объектным в жизни общества и выражена их функциональная специализация.

Институты направлены «вовне», они действуют на уровне, связывающем системность и повседневность. Поэтому они им е- ют статус системно выраженных образований, которые обесп е- чивают «прохождение» производственного и любого другог о процесса в обществе как особые «каналы» специализации и форм и- рования иерархий. Однако сами институты выстраиваются на некотором первичном для них уровне бытия, в котором интегри - рованы два основных принципа: многообразия и сохранения в нем субъектной целостности. Благодаря этому, в каждом инс титуте, организации, коллективе, в любой отрасли производст ва и сфере общества сохраняется глубинная субъектная детерм инация, которая выражается в субъектной «оформленности» эти х институтов и коллективов. Везде существуют свои цели, кот орые согласованы с общими целями данного общества, свои нормы, которые находят основание в базовых ценностях, смыслах и общих интересах. Это согласование происходит непосредстве нно, не требуя каких-либо промежуточных форм интеграции. Это — одно и то же пространство субъекта, в котором такая целостность наиболее полно выражена культурой, которая входит в любую конкретную организацию или подсистему как ее собственная человечески-смысловая сущность.

Институты — особый тип организованной реальности, в которой, во-первых, проявляется субъектная детерминация в оспроизводственного процесса в его направленности и струк турах,

392

Дискуссионные проблемы развития институциональной теор ии

в смысловой и ценностной определенности; во-вторых, распр е- деляется субъектный потенциал производства (и общества в целом); в-третьих, сохраняется непосредственная связь единс тва и множественности внутри субъекта. Институции — это «канун » перехода или воплощения субъекта в организационно объек тные формы, то есть его объективации при сохранении принципиал ь- ного различия между субъективным и объективным.

Развитие производства постоянно меняет «состав» и направленность институций, однако их основные «роли» в обще - стве и производстве остаются инвариантными. Поэтому, хотя бывает трудно предсказать, какие именно институции могут стать для общества лидирующими, в целом их детерминация производственных и других процессов остается вполне ожидаемой, а потому ее следует учитывать в проектировании и конс т- руировании новых форм социального устройства. Глобальна я экспансия рыночной системы хозяйства и организации обще - ства требует пересмотра роли институций, ведь именно они могут значительно усилить и прояснить место культуры и гума - нистического начала в бытии общества, организованного ка к открытая саморегулирующаяся система. Недооценка такого мощного проявления субъективного в этих системах, как инстит у- ции, снимает как раз тот уровень человеческой самоорганиз а- ции, который формируется как общее и способен регулироват ь бурный рост техносферы, ослабить господство овеществлен ных систем и процессов над человеком.

Проблема институций требует дальнейшего исследования и х бытия, динамики, порождающих оснований. Она имеет не тольк о самостоятельное значение, но и становится «ключом» (мето дологией, способом концептуализации) в исследовании природы и закономерностей эволюции человека в современном общест ве.

Литература

Андреев Ю.Л., Корженевская Н.М., Костина Н.Б. Социальные институты. Содержание, функции, структура. Свердловск: Изд -во Уральского ун-та, 1989.

Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта: В 3 ч. Ч. 3. М.: Филос. общество СССР, 1991.

393

РАЗДЕЛ II

Бергер П., Лукман Н. Социальное конструирование реальност и. Трактат по социологии знания. М., 1995.

Димер А. Техника как порождение культуры // Новая технократическая волна на Западе. М.: Прогресс, 1986.

Исаев В. «Общество риска» в условиях глобализации // СОЦИС. 2001. ¹ 12.

История социологии в Западной Европе и США: Учеб. М.: Изд-во НОРМА-М, 2001.

Киселев И.Ю. Образ государства в международных отношениях и социальное познание // Вопросы философии. 2003. ¹ 5.

Ковалев А.М. Диалектика способа производства общественно й жизни. М.: Мысль, 1982.

Мамардашвили М.К. Анализ сознания в работах Маркса // Он же. Как я понимаю философию. М.: Прогресс, 1990.

Матвеева С.Я. Первый опыт социокультурного словаря // Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта: В 3 ч. Ч. 3. М.: Филос . общество СССР, 1991.

Осипов Ю.М. Опыт философии хозяйства. М.: МГУ, 1990. Слепенков И.М., Аверин Ю.П. Основы теории социального уп-

равления. М.: Высшая школа, 1990.

Толстоухов А.В. Глобальный социальный контекст и континуу м эко-будущего // Вопросы философии. 2003. ¹ 8.

Уолш Д. Социология и социальный мир // Новые направления в социологической теории. М.: Прогресс, 1978.

Федотова В.Г. Социальное конструирование приемлемого для жизни общества // Вопросы философии. 2003. ¹ 11.

394

РАЗДЕЛ III

ЧЕЛОВЕК В ИНСТИТУТАХ С О В Р Е М Е Н Н О Г О О Б Щ Е С Т В А

à ë à â à 17

МЕСТО ЧЕЛОВЕКА

В СИСТЕМЕ СОЦИАЛЬНЫХ ИНСТИТУТОВ: КОНСТАНТА ИЛИ ПЕРЕМЕННАЯ?

Последние десятилетия прошлого века и начало века нынешнего основательно изменили жизнь человека и общества . Можно сказать, что социальные институты, посредством кото - рых обеспечивается — в большей или меньшей степени — опре - деленность, заданность, если угодно, канализованность чел ове- ческого бытия, претерпевают радикальные трансформации. И это касается не одного-двух институтов, но, как представляется, самих институциональных оснований жизни и деятельности об щества. Очевидно, такого рода трансформации не могут не оказ ы-

395

РАЗДЕЛ III

вать самого глубокого влияния не только на условия и обст оятельства, но и на саму суть человеческого существования.

Наша страна испытывает одновременное воздействие двух волн институциональных преобразований. Во-первых, речь ид ет о тех изменениях, которые в большей или меньшей мере затра - гивают все страны и регионы глобализирующегося мира. Пото к новейших научно-технических достижений, бурное развитие современных средств коммуникации, трансформации социальн о- экономической карты мира, включая появление новых центро в экономической мощи, — все это самым непосредственным обра - зом сказывается на жизни россиян.

Во-вторых, не менее глубокие преобразования претерпевают и институты российского общества — экономические, правовые, образовательные, силовые и т. д. Все эти перемены выступают в качестве фактора, порождающего новые возможности и новые степени свободы для отдельного человека (Ин - шаков, 2004, с. 39—44). С другой стороны, однако, они генерируют и новые сферы нормативной неопределенности — аномии, а, следовательно, вызывают широко распространенные стрессы и фрустрации.

Современные процессы де- и реинституционализации побуждают задуматься о том, что мера институциональной опре деленности человеческого бытия, вообще говоря, не есть неко торая константа, равно проявляющая себя на всех этапах чело ве- ческой истории. Иными словами, социальность как одна из ко н- ституирующих характеристик человеческого существовани я может получать различные степени выражения: не отрицая в це лом ее важности и необходимости, можно ее помыслить в качеств е переменной. Аналогичным образом допустимо рассуждать и о роли биологических свойств и качеств в детерминации жизни и по ведения человека. В современном обществе как социально-инст итуциональные, так и природно-биологические определения чел о- веческого бытия все чаще перестают выступать в качестве ж естких детерминант жизни отдельного человека.

Выдающиеся научные достижения ныне обрушиваются на человечество буквально лавиной. При этом действующие в со - временном обществе экономические механизмы позволяют в кратчайшие сроки воплощать эти достижения в новых техно-

396

Человек в институтах современного общества

логиях, а затем и в товарах и услугах, адресованных самым широким кругам потребителей. Появляются все новые средства общения между людьми, новые социальные институты, даже совершенно новые области человеческой деятельност и, и все это радикально трансформирует саму ткань общественн ой жизни. При этом образующие ее структуры по мере своего обновления становятся все более восприимчивыми к научно - техническим новшествам; последние же, в свою очередь, непрерывно генерируют импульсы, которые преобразуют не про - сто внешние условия и формы, но и само содержание, суть бытия человека и общества.

Хотя далеко не все пока что понимают и осознают это, тем не менее, в нашем мире наука уже не ограничивается ролью поставщика средств, пусть даже чрезвычайно важных и эффек - тивных. Реальностью во все большей мере становится то, что само существование многих сфер деятельности современно го че- ловека опирается на те научные знания, которые еще только предстоит получить. Иными словами, получение новых научных знаний нередко становится не столько делом внезапных озарен ий, сколько систематической, даже рутинной работой, результа т которой более или менее известен заранее. Еще до того, как это т результат бывает получен, хорошо известны и те ниши в прои з- водственных и иных процессах повседневной жизни, которые ему предстоит заполнить. Научная деятельность, таким образом, все чаще предстает как своего рода поточное производство, как индустрия исследований.

Установление и укрепление этих многообразных и чрезвы- чайно интенсивных взаимозависимостей между наукой, техн и- кой и самыми разными сферами жизни общества имеет одним из своих следствий то, что сегодняшнему человеку приходит ся обитать среди существенно иных реалий, чем его предшестве н- нику. Ныне ему подвластны разнообразные технологии и устр ойства, наделяющие его таким физическим и интеллектуальным могуществом, которым прежде не обладали даже боги. Принци - пиально важно то, что для овладения всем этим арсеналом не требуется каких-то специальных дарований — он доступен и рядовому обывателю. Непрерывно возникают все новые средств а, которые не только позволяют человеку компенсировать деф ицит

397

РАЗДЕЛ III

собственных ресурсов, но и открывают перед ним совершенно новые пространства для развития и реализации собственны х возможностей. Сегодня есть все основания констатировать, что именно всемерное расширение человеческих возможностей стало — и в обозримом будущем продолжит оставаться — главным вектором научно-технического прогресса.

Парадоксальным образом усиливая собственное могущество , человек в то же время становится все более уязвимым. ХХ век явил тому множество примеров: научившись синтезировать х и- мические соединения, не существовавшие ранее в природе и способные проявлять множество полезных свойств, люди одновр е- менно стали использовать эти знания в целях создания отра вляющих веществ для массового уничтожения себе подобных.

То, что исходно создавалось для благих целей, нередко порождает такие последствия, которые ложатся тяжким бремен ем на среду обитания, а значит, и на самого человека. Так, первы е же шаги в освоении энергии атома привели к созданию столь эффективного смертоносного оружия, что почти всю вторую половину столетия человечеству пришлось жить под прямой угрозой тотального самоуничтожения (сохраняющейся, правда , не в таких острых формах, и до сих пор).

Но, как оказалось, и «мирный атом» может быть приручен лишь до определенных пределов: Чернобыль стал для человеч е- ства грозным предупреждением о том, каким колоссальным ра з- рушительным потенциалом могут обладать те технологии, ко торые задумывались и создавались для достижения вполне кон структивных целей. Действительно, мы уже начинаем привыкать к тому, что причиной большинства техногенных катастроф ока - зывается пресловутый «человеческий фактор». А это, помимо про- чего, еще и свидетельство, во-первых, той мощи, которой обла - дают сегодня многие решения и действия отдельного челове ка, и, во-вторых, того, что сам человек бывает психически и морально не готов к тому, чтобы совладать с собственной мощь ю.

Далее, взрывоподобное развитие информационных технологий в течение последних десятилетий привело к тому, ч то человек получил возможность ставить и решать множество з а- дач, которые прежде просто нельзя было помыслить. Становится все больше таких сфер жизни общества, которые крити -

398

Человек в институтах современного общества

ческим образом зависят от надежного, устойчивого функцио - нирования информационных систем и комплексов. Вместе с тем прогресс информационных технологий уже породил таки е феномены, как компьютерная преступность и терроризм, информационные войны...

Еще более впечатляющими выглядят перспективы современных биологических, прежде всего генно-инженерных техн о- логий. Они уже сегодня широко используются для получения множества изделий промышленного, сельскохозяйственного , медицинского, бытового назначения. В перспективе же — не тол ько моделирование и коррекция процессов, происходящих в живо й природе, включая организм человека, но и возможность (одни - ми воспринимаемая как торжество человеческого гения, дру гими — как самая страшная угроза) конструирования человече с- ких существ с заранее заданными физическими, психическим и и интеллектуальными характеристиками (того, что в англоя зыч- ной литературе называют designer baby) (Хабермас, 2002; Fukuyama, 2002).

Таким образом, научно-технологическое развитие последни х десятилетий все в большей мере концентрируется вокруг че ловека — как в том отношении, что его магистральным направлени - ем становится всемерное расширение человеческих возмож ностей и открытие для него все новых степеней свободы, так и в силу того, что человек все чаще оказывается критическим з веном многих технологических процессов, а также подвергает ся опасностям, порождаемым самими же новыми технологиями, которые порой несут угрозу не только его физическому и пс и- хическому существованию, но и ставят под вопрос саму его идентичность.

Уже из сказанного вытекает, что происходящие глубокие перемены не могут не сказываться и на положении человека в социальном мире. В этой связи принципиальным представляется то обстоятельство, что и международные организации, и бол ь- шинство стран мира ясно и недвусмысленно провозглашают п риоритет человека, его прав и свобод. В частности, именно это утверждается во 2-й статье Конституции РФ, в соответствии с которой обязанностью государства является «признание, с облюдение и защита прав и свобод человека». Подчас такого рода

399

РАЗДЕЛ III

высказывания понимаются как всего лишь лозунги, декларации, далекие от реального положения дел. И действительно, м ожно без труда найти тьму эмпирических свидетельств тому, ч то государство (или те, кто выступают от его имени) не только н е исполняет эту обязанность, но, напротив, само нарушает пра ва и свободы собственных граждан.

Тем не менее, поскольку эта норма провозглашена в основном законе государства, гражданин, по крайней мере, может апеллировать к ней, так что ее нарушители хотя бы будут зна ть, что их действия противоправны. И сегодня мы видим немало (хотя, увы, много меньше, чем хотелось бы) примеров, когда такие нарушения не проходят даром.

Существует и еще одно, вполне практическое обстоятельство, требующее от государства и общества более гуманного отношения к человеку. Демографические тенденции сегодня та ковы, что население многих стран мира в ближайшие десятилет ия будет довольно быстро стареть. Особенно острые формы этот процесс может принять в России, что, помимо прочего, приведет к сокращению доли населения в трудоспособном возрасте и по вышению нагрузки на трудящихся; человек, таким образом, стан ет крайне дефицитным ресурсом (Юдин, 2004, с. 19). Это потребует отказа от вековых стереотипов, согласно которым людской р е- сурс у нас всегда в избытке — дело только за тем, чтобы его мобилизовать.

Сразу же следует сказать, что концепции, в которых человек рассматривается лишь в качестве ресурса, лет 30 назад бы в- шие весьма популярными, сегодня уже не могут рассматриват ь- ся как дающие достаточно полное представление о нем. То же самое можно сказать и о концепциях «человеческого капита ла». При всей их содержательности и продуктивности они тем не менее ограничены в том смысле, что человек в них предстает прежде всего как то, что так или иначе потребляется, используется в процессах производственной или социальной практики.

Достаточно интересны также концепции «уровня жизни» и «качества жизни». Последняя, в частности, с успехом примен я- ется сегодня для оптимизации систем здравоохранения. Одн ако и эти концепции следует признать односторонними, поскольк у они,

400