Лекции общие

«Я». Но по своему содержанию «Сверх-Я» ближе к «Оно» и даже противостоит «Я», как поверенный внутреннего мира «Оно», что может привести к конфликтной ситуации, ведущей к нарушениям в психике человека. Таким образом, фрейдовское «Я» предстает в виде «несчастного сознания», которое, подобно локатору, вынуждено поворачиваться то в одну, то в другую сторону, чтобы оказаться в дружеском согласии как с «Оно», так и со «Свер-

Я»,

Вболее поздних работах понятие «сексуальное влечение» заменяет Фрейдом понятием «либидо», которое охватывает уже всю сферу человеческой любви, включая любовь родителей, дружбу, общечеловеческую любовь

ит.п. В конечном счете, он выдвигает гипотезу, что деятельность человека обусловлена наличием как биологических, так и социальных влечений, где доминирующую роль играют так называемые «инстинкт жизни» (Эрос) и «инстинкт смерти» (Танатос).

При исследовании неврозов Фрейд вынужден был выйти за рамки чисто «природного» толкования психических процессов – из-за этого коррективы в понимании природы «первичных влечений». Фрейд обращается к социальным и культурным аспектам жизни человека и ставит вопрос о социальной обусловленности неврозов.

Потрясенный жестокостью людей в период «кризиса культуры» Фрейд безоговорочно включает в свою психоаналитическую теорию понятие агрессивности человека и с точки зрения обуздания этого инстинкта рассматривает теперь развитие культуры. Достижения культуры по Фрейду призваны способствовать приглушению агрессивных человеческих инстинктов. Но в тех случаях, когда в культуре агрессия может стать частью внутреннего мира человека, это с неизбежностью ведет к неврозам. Поскольку культура является достоянием не одного человека, а всей массы людей, то возникает проблема «коллективных неврозов». В этой связи Фрейд ставит вопрос о том, не являются ли многие культуры или даже культурные эпохи «невротическими». «Мне кажется,- пишет Фрейд в одной из последних работ, - что вопрос о судьбе человеческого рода будет зависеть от того, удастся ли культурному процессу и в какой мере предотвратить психическое расстройство общественной жизни, обусловленное человеческим инстинктом агрессии и самоуничтожения».

Вкачестве критиков теоретических постулатов З. Фрейда одним из первых выступил швейцарский психиатр Карл Густав Юнг (1875-1961), вплоть до 1913 г. разделявший основные идеи учителя. Существо расхождений Юнга с Фрейдом – в понимании природы бессознательного. Юнг считал, что Фрейд неправомерно свел всю человеческую деятельность к биологически унаследованному сексуальному инстинкту, тогда как инстинкты человека имеют не биологическую, а всецело символическую природу. Он предположил, что символика является составной частью самой психики и что бессознательное вырабатывает определенные формы или идеи, носящие схематический характер и составляющие основу всех представлений человека.

Эти формы не имеют внутреннего содержания, а являются по Юнгу, формальными элементами, способными оформиться в конкретное представление только тогда, когда они проникают на сознательный уровень психики. Выделенным формальным элементам психики Юнг дает название – «архетипы», которые как бы имманентно присущи всему человеческому роду.

Архетипы – формальные образцы поведения или символические образы, на основе которых оформляются конкретные, наполненные содержанием

образы, соответствующие в реальной жизни стереотипам содержательной деятельности человека.

Вотличие от Фрейда, который рассматривал бессознательное как основной элемент психики отдельного человека, Юнг проводит четкую дифференциацию между «индивидуальным» и «коллективным бессознательным». «Индивидуальное бессознательное» (личное, персональное) отражает личностной опыт отдельного человека и состоит из переживаний, которые когда-то были сознательными, но утратили свой содержательный характер в силу забвения или подавления.

«Коллективное бессознательное» отражает скрытые следы памяти человеческого прошлого: расовую и национальную историю, а также дочеловеческое животное существование. Это – общечеловеческий опыт, характерный для всех рас и национальностей. Именно «коллективное бессознательное» является тем резервуаром, где сконцентрированы все «архетипы».

Вотличие от Фрейда Юнг дает более глубинную дифференциацию уровней развития психики и вводит ряд понятий, которые характеризуют новое видение личности. Наряду с такими инстанциями, как Я, индивидуальное бессознательное, коллективное бессознательное Юнг выделяет такие образы, как «Персона», «Анима», «Анимус», «Тень», «Самость».

«Персона» - своеобразная маска, которую надевает личность в ответ на требования социального окружения. Если «Я» тождественно «Персоне», то личность предстает в виде отчужденного существа, играющего определенную социальную роль, навязанную обществом. «Анима» и «Анимус» - это абстрактные образы, представляющие женский «архетип» в мужчине и мужской «архетип» в женщине. Посредством их достигается взаимопроникновение между обоими полами. «Тень» - «архетип», состоящий из животных инстинктов и являющийся средоточением темных низменных сторон личности. Агрессивные и антисоциальные устремления «Тени» могут не проявляться в открытой форме, поскольку они скрываются под маской «Персоны» или вытесняются в «индивидуальное бессознательное». «Самость» - центральный «архетип» личности, вокруг которого концентрируются все психические свойства человека. Сфера «Самости» - нечто среднее между сознательным и бессознательным, центр тотальной личности.

Вотличие от Фрейда Юнг идет по пути дальнейшей дифференциации фрейдовского «Оно». У Фрейда «Оно» - всецело биологическое, природно данное, у Юнга же бессознательное включает и социальные мотивы. Но в отличие от многих неофрейдистов, которые постулируют тезис о «социальном бессознательном», «архетипы» юнговского бессознательного носят наследственный характер.

Другой представитель психоанализа, и бывший ученик Фрейда, Альфред Адлер (1870-1937) также разошелся с Фрейдом по вопросу сексуальной обусловленности человеческого поведения. Он пересмотрел фрейдовское положение о биологической детерминации человеческой психики и разработал теорию «индивидуальной психологии», согласно которой человек рассматривался не как биологическое, а как социальное существо. На первый план ставились социальные побуждения человека. Но понимание «социального» не выходит за рамки бессознательных влечений человека. Рассмотрение отношений между индивидами замыкается у Адлера на раскрытии якобы присущих каждому человеку бессознательных «стремлений к власти». Поэтому изучение социальных побуждений личности сводится к расшифровке вытесненных желаний властвования, преобладания, превосходства над другими.

Если Фрейд в поисках мотивации поведения личности сосредоточил внимание на выявлении причины действий человека, то для Адлера – знание конечной цели может объяснить поведение человека. Вначале конечной целью деятельности человека является «стремление к власти», затем – «стремление к превосходству», которое не связывалось с престижем, главенством и другими социальными атрибутами могущества человека, а относилось к сфере завершенности, целостности и тотальности личности. Конечной целью развития человека по Адлеру является «стремление к совершенству», к достижению «самости». В этом смысле Адлер постулирует активный принцип человеческой жизни, акцентируя внимание не только на деятельности, но и на самодеятельности человека.

Тема 9 Проблема человека в философии и науке.

Человек как предмет философского анализа. Современные концепции антропогенеза: креоционистская, трудовая, игровая и др. Проблема жизни и смерти в духовном опыте человечества. Понятие, структура и мотивация человеческой деятельности. Многообразие видов деятельности. Продуктивная и репродуктивная деятельность. Понятие и виды творчества.

Вистории философской мысли складывались разные образы человека.

УДемокрита человек — часть космоса, единого «порядка» и «строя» природы, микрокосм, отображение и символ Вселенной. Аристотель определяет человека как живое существо, наделенное духом, разумом и способностью к общественной жизни. Декарт в разуме человека видит специфическую особенность человека: «мыслю, следовательно, существую». Б. Франклин рассматривает человека как животное, производящее орудия. В классической немецкой философии человек выступает как субъект духовной деятельности, созидающий мир культуры, как носитель общечеловеческого сознания, всеобщего начала — абсолютного духа, разума. И. Кант видит в человеке существо, принадлежащее двум различным мирам—природной необходимости и нравственной свободе. В центре философского учения Л. Фейербаха — человек, понимаемый как венец природы, как гармоничное единство «я» и «ты».

Известны и весьма образные определения человека. Ф. Рабле, например, назвал человека животным, которое смеется. А. Шопенгауэр считал, что человек — это траги-ческое животное, наделенное разумным познанием и инстинктом, правда, недостаточным для уверенных и безошибочных действий. У Ф. Ницше главное в человеке — не сознание и разум, а игра жизненных сил и влечений. Все эти определения, конечно же, позволяли отличить человека от других живых существ, но не раскрывали его сущности, как это сделано в марксистской философии. Марксистская трактовка человека основывается на понимании его как продукта и субъекта общественно-трудовой деятельности. Через приобщение к социальной наследственности, к культурным, исторически сложившимся традициям, а также через механизмы биологической наследственности происходит становление человека. С этой точки зрения каждый человек — неповторимая индивидуальность и вместе с тем частица и носитель родовой общечеловеческой сущности, субъект исторического процесса.

Множество образов человека выражается определенными метафорами: animal rationale аналитической философии (Дэвидсон), animal symbolicum (Кассирер), Homo endens (человек играющий, Хейзинга), homo picots (человек рисующий, Х. Йонас), homo viator (человек-путник, Марсель), homo faber (человек умелый), homo insciens (человек неумелый, Ортега и Гассет) и др.

Весьма отличается друг от друга понимание человека в восточной и за-

падной цивилизациях. Эти отличия касаются отношения человека к самому себе, миру, природе, обществу. Для человека восточной цивилизации характерна неразрывная связь с природой, нацеленность на гармоничное вживание в природу, в окружающую среду, а не стремление к деятельному ее изменению, как это свойственно человеку западной цивилизации. Такой идеал бережного отношения к природе выражал, например, принцип «у-вэй» -- недеяния, сложившийся в древнекитайской культуре и означавший не пассивное бездействие, а следование естественному порядку мира, установку на

минимальное вмешательство в этот порядок. Для человека же техногенной цивилизации была характерна иная установка, согласно которой человек, вооруженный знаниями, должен покорять, изменять, подчинять себе природу, рассматривая ее как «мастерскую», безграничную кладовую для удовлетворения своих потребностей и распространяя такое «силовое отношение» и на социальное переустройство мира. Вектор активности восточного человека,

в отличие от западного, направлен не во вне, а на внутреннее самосовер-

шенствование, самопознание. Весьма наглядны в этом плане основные нормы буддистской этики, нацеленные на глубокое сосредоточение, невозмутимое размышление и полное избавление от страданий в нирване. Если в западной цивилизации двигателем прогресса и активным сторонником нововведений был индивид, гражданин-собственник, то в древневосточных цивилизациях принимались лишь те новации, которые соответствовали нормам корпоративной этики и интересам государства, что явилось основой отсутствия свободы выбора, равноправия и демократии в европейском понимании этих явлений. Определяющими моментами жизни человека в древневосточных цивилизаци-

ях были устойчивость, неподвижность, традиционность, определенные общественные установления, обычаи, обряды, бережное отношение к социальному и культурному наследию, канонизированному стилю мышления. Для чело-

века же западной цивилизации приоритетными ценностями являются актив-

ная суверенная личность, ценность инноваций и прогресса, индивидуальные свободы и права, чувства гражданина, социального выбора своих действий.

В философской традиции человека одновременно рассматривали как природное начало, включенное в многообразие естественных процессов на уровне тела; социальное начало, воспроизводящее в духовном опыте социокультурные связи с отношения; конкретно-индивидуальное начало, реализующее свою свободную волю, судьбу и предназначение.

Соответственно этим началам сформировались следующие основные стратегии интерпретации человека: натурализаторская, экзистенциальноперсоналистская, рационалистическая и социологизаторская. В рамках натурализаторской концепции человек понимается как элемент природы, подобный животным и подчиненный единым с нею законам функционирования. Образы такого понимания человека – это «человек-машина» эпохи Просвещения; биологизаторские концепции человека, объясняющие законы общества и культуры посредством проведения аналогий с организацией природных сообществ (Э. Уилсон); человек как венец природы (классические версии); человек как несостоявщееся животное, тупик природного развития (ряд подходов неклассической философии, начиная с Ф. Ницше).

Экзистенциально-персоналистская стратегия понимания человека рас-

сматривает его как особое началов мире, не сводимое к внешним законам, а объясняемое с точки зрения индивидуально-неповторимого опыта и судьбы, уникальности, подлинности, свободы выбора.

Рационалистическая парадигма человека сущностные особенности человека связывает с наличием у него разума, сознания, целеполагающей, в отличие от животного, деятельности. Причем разум здесь рассматривается как основание не только человеческого, но и природно-космического существа, в противоположность натуралистической концепции, трактующей разум как естественное развитие животных инстинктов.

Социологизаторская программа рассматривает человека как продукт не столько биологической, сколько социальной эволюции. Человек обретает себя только в обществе, где в процессе социализации реализуются его генети-

чески унаследованные качества. Так, в марксистской концепции сущность человека есть «совокупность всех общественных отношений». В структурализме человек предстает как элемент и производная функция от обуславливающих его различных социальных структур, политических и семантических факторов.

Философская антропология – в широком смысле слова означает фило-

софское учение о человеке, его природе, сущности. В этом значении данное учение охватывает самые различные, нередко противоположные, направления, ориентированные на проблему человека – персонализм, прагматизм, религиозная философия, экзистенциализм, феноменология и др. Такой антропологический поворот в философии был вызван переменами в социальной и духовной жизни мира, драматическими событиями и катастрофами первой мировой войны и последующего десятилетия, необходимостью переосмысления человеческого бытия «на изломе».

В специальном смысле слова философская антропология означает фи-

лософскую дисциплину, развивающуюся в 1920 – 1950 годы в основном в русле немецкой философии в Германии, а затем распространившуюся в ряде других стран, прежде всего в Австрии и Швейцарии. Общепризнанными классиками в этом направлении являются Шелер, Плеснер и Гелен с их фундаментальными работами: «Положение человека в космосе» Шелера (1928), «Ступени органического и человек» Плеснера (1928 и два трактата Гелена «Человек. Его природа и положение в мире» (1940) и «Первобытный человек и поздняя культура».

Макс Шелер (1874-1928) – один из основоположников философской антропологии. Он выделяет следующие ступени развития психического: чувственное стремление (присуще всему живому – от растения до человека); инстинкт; ассоциативная память; практический интеллект (выбор и предвидение); дух (присущ только человеку) – принцип, противоположный жизни, ибо дух зависит от органической природы. Дух дает возможность познать бытие как сущность. Сущность человека Шелер видит не в мышлении или волении, а следуя Паскалю, в любви: Человек есть существо любящее (ensamans). Всякое познание и принятие ценности основывается на способности «участия» в бытии, коренящейся в любви. Чувство, воление, мышление и любовь в своем единстве олицетворяют личность, обеспечивая ее уникальность и самосознание. Таким «коллективным личностям», как государство, присуща особая форма сознания.

Хельмут Плеснер (1892-1985) задумывает свою философскую антропологию как строгую науку, которая должна быть построена не на основе «философии истории» и «философии культуры», а на основе философии «живо-

го бытия» и его «естественных компонентов». В этом плане философская ан-

тропология должна снять расщепление познания на естественные и гуманитарные науки и исходить из того, что понятие «жизнь» охватывает не толь-

ко социально-культурные, но и природно-органические формы. Только вме-

сте с философской биологией может быть построена философская антропология. Исходя из этого, вместо абстрактного субъекта, противоположного миру, надо рассматривать «организм» и его «окружение» или «жизненный план», вместо кантовского «трансцендельтального единства апперцепции» рассматривать проблему отношения тела к собственной границе, утверждение «особого положения» человека в космосе и противопоставления человеческого природному, искать сущностную определенность человека в сравнении с другими живыми существами, рассматривая человека как одну из сту-

пеней органического мира. Свою антропология Плеснер противопоставляет экзистенциальной философии человека, считая ее слишком абстрактной, безжизненной, бесплотной и бесполой с такими ее понятиями как «заброшенность», «экзистирование», «бытие-к-смерти», призывая к «жизни, связанной с телом», «телесным измерением», к рождающемуся, живущему и умирающему человеку. Обращая внимание на особенности человеческой психики, Плеснер замечает, что человек отличается от животного своей эксцентричностью, которая проявляется, например, в смехе или плаче.

Арнольд Гелен (1904-1976) при построении философии человека вообще в отличие от Плеснера отказывается от «метафизики», т.е. спекулятивнофилософской традиции, предлагая в качестве основы исходить только из философии природы. Человек, с его точки зрения, «недостаточное существо», неукорененное в природе, лишенное прочной позиции в мире животных. Он, в отличие от животного, лишен полноценных инстинктов, специализированных органов чувств, не находится в «изначальной» гармонии с окружающим миром. Все это побуждает человека к деятельности, результатом чего является искусственный мир культуры, в котором человек только и может жить и формировать влечения, не заданные инстинктами. Позже Гелен обращается к анализу социального существования человека, социальным институтам, позволяющим человеку преобразовывать мир, рационализировать свое существование, определять личностные мотивации, освобождать человека от необходимости постоянного принятия решений, поскольку основные рецепты действий уже заложены в институтах.

Проблема антропогенеза (от греч. антропос – человек и генезис –

происхождение) является одной из привлекательных тем философии. Можно выделить несколько концепций антропогенеза: креационистская, трудовая, игровая, психосоматическая, семиотическая и др.

Наиболее ранние подходы связаны с различными мифологическими концепциями чудесного рождения человека из земли, воды, воздуха или космоса. На смену мифологическому мировоззрению пришло религиозное, в рамках которого была обоснована креационистская (от лат. сreatio – творение, создание) модель происхождения мира и человека. Согласно этой модели, человек является результатом божественного творения, его»образ и подобие» и наиболее совершенное и уникальное создание Бога на земле. Человек, как свидетельствует «Библия», единственный, кто обладает бессмертной душой и свободной волей, носитель божественных заповедей, одной из первейших среди которых является необходимость трудиться. Человек, как носитель разума, воли, стыда, творчества, нравственности не может быть, с точки зрения креационистов (в том числе и современных, дающих религиозную интерпретацию ряда научных открытий – Большого Взрыва, так называемого антропного принципа и т.д.) не может быть обусловлен природными факторами, они с необходимостью связаны с творением Божественного начала.

В становлении эволюционной концепции антропогенеза заметное значение оказала работа Ч. Дарвина «Происхождение человека и половой отбор» (1871) и Ф. Энгельса «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека» (1876). Эти работы до сих пор вызывают интерес у приверженцев эволюционной концепции антропогенеза. Считается, что примерно 5-8 млн. лет назад возникли первые гуманоидные существа, ставшие промежуточным звеном между обезьяной и человеком. Они обладали рядом признаков («го-

миноидная триада»): прямохождение, изменение руки и увеличение объема головного мозга, которые в последующем получили развитие, обеспечив биологические основы антропогенеза. Сущностной характеристикой человека

иопределяющим фактором антропогенеза становится труд, закрепляя и развивая прямохождение, руку и мозг (мышление). В качестве причины Энгельс указывает на глобальное изменение и похолодание, в результате чего гоминоиды вынуждены были спуститься с деревьев и обеспечить условия выживания. Труд стал, кроме биологической основы антропогенеза, и источником человеческой социальности и культуры, способствуя последовательному изменению кровно-родственной семьи, переходу от первобытного стада к обществу, появлению первых оснований нравственности, права и закона, формированию культурных традиций и передачи их от поколения к поколению. Кроме эволюционной концепции антропогенеза имеются и альтернативные подходы.

Альтернативные подходы антропогенеза, связывают происхождение человека с возникновением человеческой культуры (культурогенез), поскольку именно культура формирует человеческий разум и человеческое тело, а возникновение отдельных форм культуротворчества – морали, искусства, философии и др. никак не вписывается в модель практической целесообразности. Такими версиями происхождения и развития культуры являются: игровая модель («Человек играющий», 1938, Й. Хейзинга), в рамках которой игра рассматривается (основа происхождения религии, искусства, права, философии

ит.п.) как форма свободной творческой активности, где человек может реализовать свою свободу, отвлечься от бесконечных «надо», гнета повседневности, практической целесообразности и выгоды; психосоматическая модель (З. Фрейд), согласно которой возникновение культуры и человека обусловлено появлением культа, фундаментальные основания которого составляют тотем и табу. Возникновение их стало результатом «Эдиповой» драмы, разыгравшейся в первобытной орде и связанной с восставанием сыновей против отца. Разрыв органичной целостности общины, вызванный убийством ее предводителя, стал предпосылкой для обожествления предка в форме тотема как прородителя и защитника рода. В то же время табуируются и сексуальные отношения, послужившие видимой причиной сыновьего бунта. В результате религия и мораль, укорененные в разрушительности стыда и страха, начинают определять последующее развитие человека и культуры. Развитие культуры здесь рассматривается как искажение естественных истоков человеческого бытия; семиотическая концепция антропо- и культурогенеза рассматривает культуру как специфическую знаково-символическую реальность, основой и универсальным посредником между человеком и миром в которой является язык. Человек становится субъектом той или иной культуры лишь овладев ее языком, причем в качестве языка могут выступать различные феномены, начиная от систем родства и кончая властными структурами, т.е. язык становится подлинным создателем культуры, а не только средством общения.

Всистеме мировоззрения человека важное место занимает аксиологи-

ческая (ценностная) сторона мировоззрения. Аксиология – философское учение о природе ценностей, их месте в реальности и о структуре ценностного мира, т.е. о связи различных ценностей между собой, с социальными и культурными факторами и структурой личности.

Двумя полюсами ценностного отношения человека к миру являются “предметные” и “субъектные” ценности.

Предметные ценности – всё многообразие предметов человеческой деятельности, общественных отношений и включённых в их круг природных явлений, которые оцениваются в плане добра и зла, красоты или безобразия, справедливого или несправедливого, допустимого или запретного и т.д.

Субъектные ценности – способы и критерии, на основании которых производятся сами процедуры оценивания соответствующих явлений. Это установки и оценки, императивы и запреты, цели и проекты, которые закрепляются в общественном сознании в форме нормативных представлений и выступают ориентирами деятельности человека.

Назначение праксеологии – обеспечивать тесную связь познавательного и ценностного компонентов мировоззрения с деятельностью человека. Это духовно-практическая сторона мировоззрения, поскольку здесь мировоззрение как духовное явление осуществляет “вписывание” различных программ деятельности, поведения и общения в практическую деятельность человека. Независимо от временной эпохи, социокультурной обстановки мировоззрение включает в себя определённые регулятивы духовной и практической деятельности, которые задают нормативы поведения и общения, отличные друг от друга в различных культурах. Такие регулятивы могут задаваться через мифологические, религиозные воззрения, научные или философские. Они всегда имеют место в обществе. Кроме регулятивов и принципов, праксиологическая сторона мировоззрения включает и такой компонент как убеждение. Убеждение – это форма углубления, укоренения знаний и ценностей в систему мировоззрения, это вера человека в правоту усвоенных идей. Знания могут и не переходить в убеждения. В свою очередь убеждения не всегда основываются исключительно на рациональных знаниях. Убеждения – это звено перехода от знания к практике. Лишь тогда, когда знания становятся убеждениями, они вливаются в “сосуд” мировоззрения..

В механизмах формирования убеждений наряду со знаниями, верой в их правоту, системой ценностей, важнейшую роль играет и волевой компонент – способность или готовность воплотить усвоенные знания, ценности, идеалы в практической деятельности.

Цепочка мировоззренческого становления человека включает: знание – ценности – убеждения – воля к действию.

Литература Антропологический поворот в философии ХХ века. — Вильнюс, 1989.

Арендт Х. Vita activa, или О деятельной жизни. СПб., 2003.

Брюнинг В. Философская антропология. Исторические предпосылки и современное состояние // Западная философия: итоги тысячелетия. — Екатерин- бург–Бишкек, 1997.

Буева Л.П. Человек: деятельность и общение. М., 1978.

Витгенштейн Л. Культура и ценности // Витгенштейн Л. Философские работы.

Ч. 1. М., 1994.

Деятельность: теории, методология, проблемы. М., 1990.

Киркегор С. Болезнь к смерти // Киркегор С. Страх и трепет. — М., 1993. Кузнецов Н.С. Человек: потребности и ценности. Свердловск, 1992. Леонтьев Д.А. Ценность как междисциплинарное понятие опыт многомерной реконструкции // Вопросы философии. 1996. № 4.

Лосский Н.О. Ценность и бытие // Лосский Н.О. Бог и мировое зло. М., 1994.

Мамардашвили М. К. Сознание и цивилизация // Мамардашвили М. К. Как я понимаю философию. — М., 21992. — С. 107—121.

Маркс К. Тезисы о Фейербахе // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3. М., 1985. Плеснер Х. Ступени органического и человек: Введение в философскую антропологию. — М., 2004.

Проблема сознания в западной философии. — М., 1989. Проблема ценности в философии. М.-Л., 1966. Проблема человека в западной философии. — М., 1988.

Степин В. С. Философская антропология и философия науки. — М., 1992. Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. Древний мир—эпоха Просвещения. — М., 1991.

Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмер-

тии. XIX век. — М., 1995.

Шелер М. Избранные произведения. — М., 1994