11. Ответственность цедента за действительность требования в

российском праве. Еще в римском праве был выработан принцип,

согласно которому цедент отвечает за существование требования, но

не отвечает за то, что может быть взыскано с должника. Российская

дореволюционная цивилистика опиралась на этот принцип. Так,

Г.Ф.Шершеневич пишет: "Прежний веритель отвечает перед новым за то,

что передал ему вполне действительное право, не имеющее никакого

юридического недостатка. Если бы обнаружилось, что переданное право

не существует по действительности обязательства, например, если оно

заключено было несовершеннолетним или уже исполнено (оплачено

заемное письмо), тогда прежний веритель отвечает за

неосуществленный интерес. Но он, по общему правилу, не обязан

отвечать за то, что новый веритель... не получил удовлетворение от

должника. Уступая свое место в обязательстве, прежний веритель

переносит на нового и риск по осуществлению права, который до сих

пор лежал на нем".<45> Об ответственности цедента за истинность,

подлинность обязательства и отсутствии по общему правилу его

ответственности за прочность, добротность права упоминает

Д.И.Мейер<46> и В.И.Синайский.<47>

Цессионарию при принятии решения о приобретении дебиторской

задолженности или предоставлении кредита под эту дебиторскую

задолженность необходимо располагать определенными данными для

определения ее ценности. Он, в частности, должен обладать

информацией о том, является ли цедент кредитором в отношении

должника, имеет ли цедент право передавать эту дебиторскую

задолженность; уступал ли цедент прежде эту задолженность другому

цессионарию, имеет ли должник возражения против платежа либо право

на зачет, помимо тех, которые указаны в договоре уступки. Для

выяснения этих обстоятельств цессионарий должен нести

дополнительные расходы.

Как правило, для избежания этих расходов в отношениях по

уступке цедент дает цессионарию соответствующие заверения

(гарантии), касающиеся существования передаваемого (уступаемого)

права, и несет ответственность в случае нарушения этих договорных

гарантий. В большинстве правовых систем наличие гарантий

существования ("действительности") передаваемого права со стороны

цедента подразумевается.

Российское гражданское право в подходе к вопросу о

распределении рисков, связанных с существованием

("действительностью") переданного в результате уступки требования,

основывается на общепринятых принципах. В соответствии со ст. 390

ГК РФ первоначальный кредитор, уступивший требование, отвечает

перед новым кредитором за недействительность переданного ему

требования, но не отвечает за неисполнение этого требования

должником, кроме случая, когда первоначальный кредитор принял на

себя поручительство за должника перед новым кредитором.

Под недействительным требованием понимают прежде всего

требование, не имеющее действительного основания; если заключенная

между первоначальным кредитором и должником сделка ничтожна, то нет

и требований из этой сделки. Недействительность требования имеет

место и в случаях, цедент не является обладателем данного права

(например, оно было ранее передано другому лицу); когда сделка, на

основании которой возникли передаваемые права, оспорима и признана

судом недействительной; когда уступлено требование, уже

прекращенное к моменту уступки исполнением либо иным

предусмотренным законом способом (новация, отступное, зачет и

т. д.). Недействительным является также требование, которое не

может быть реализовано в силу возражений должника (например, о

пропуске срока исковой давности, неисполнении обязательства

цедентом, зачете и т. д.).

Положения ст. 390 ГК РФ позволяют сделать вывод о том, что

соглашением первоначального кредитора с новым кредитором не может

быть исключена ответственность цедента за недействительность

уступленного требования. Несмотря на отсутствие каких-либо оговорок

в рассматриваемой норме, при ее применении следует иметь в виду,

что вопрос об ответственности цедента зависит от характера

отношения, на основании которого уступается право. На случаи

безвозмездной передачи права требования положения ст. 390 ГК РФ не

распространяются и цедент ответственности за недействительность

уступленного права не несет.<48>

Пункт 1 ст. 382 ГК РФ не решает судьбу соглашения о цессии.

Она решается как судьба любого иного соглашения между сторонами, по

которому одна сторона обязана совершить определенные действия, но

данную обязанность не исполняет. Неисполнение должником принятой на

себя обязанности (неисполнение цедентом обязанности по передаче

цессионарию права требования) необходимо расценивать не как

обстоятельство, свидетельствующее о недействительности сделки, а

как нарушение обязательства.

Исчерпывающие аргументы, подтверждающие необоснованность

признания договоров об уступке недействительными в связи с

недействительностью переданного права, приводит В.В.Почуйкин.

"Действительность сделки по уступке права требования не должна

ставиться в зависимость от действительности права, которое

передается новому кредитору. Недействительность уступленного права

влечет ответственность цедента, а не недействительность сделки

уступки требования (в данном случае из контекста следует, что автор

имеет в виду каузальные сделки об уступке. - Л.А.)".

Признавая недействительными договоры об уступке, фактически не

исполненные цедентами (не был передан предмет договора), суды

лишали возможности цессионария применить меры воздействия,

предусмотренные законом и договором за нарушение обязательства.

Поскольку такой подход прямо противоречит положениям ст. 390 ГК РФ,

Президиум ВАС РФ в п. 1 Обзора, во-первых, провел разграничение

между соглашением об уступке как обязательственной сделкой и

распорядительной сделкой уступки. Во-вторых, Президиум ВАС РФ четко

указал, что недействительность передаваемого права не колеблет

действительность соглашения между цедентом и цессионарием, на

основании которого передавалось право, и цедент несет

ответственность за допущенное им нарушение обязательства - передать

определенное в соглашении право (требование).