2.3 Рост социально-экономической дифференциации национальных экономик.

Бурно развиваются социально-политические процессы, которые определяют социально-экономическую дифференциацию стран и регионов. Меняются критерии и состав основных группировок государств. Здесь прежде всего следует отметить ликвидацию колониальной системы в ее классической форме. Другим фундаментальным сдвигом является переход бывших социалистических государств на путь создания рыночной экономики.

Среди критериев, использовавшихся для выделения подсистем в прошлом, важную роль играл политико-идеологический фактор. Именно он определял разделение мира на две основные подсистемы – капиталистическую и социалистическую. В настоящее время значение этого критерия уменьшилось, однако возросла роль чисто экономических и социально-экономических факторов. При этом наиболее важное значение имеет уровень экономического развития страны.

Разрыв в уровнях социально-экономического развития между странами и территориями мира наблюдается на протяжении всей истории человечества. Нынешняя картина, если судить только по одному показателю – размеру ВВП /Н – такова. Страны-лидеры опережают на рубеже веков остальной мир в 21 раз (в 68 раз разрыв между Люксембургом и Эфиопией), если рассчитать показатель по ППС, то разрыв уменьшится до 7 раз (кстати говоря, в 1750 году эта разница почти отсутствовала). Еще меньше этот разрыв будет, если оценивать его по индексу человеческого развития – между первыми 5 странами и последними 5 он составляет 5 раз.

2.4. Глобализация хозяйственной жизни и ее противоречия.

Растет глобализация мира, под которой мы понимаем качественно новый уровень интернационализации, охватывающий все этапы производства, экономических, социальных и культурных отношений. Все большее сращивание национальных экономик, создает новые формы противоречий между участниками мирового хозяйства, придает этим противоречиям глобальный характер.

Главными агентами в становлении глобальной экономики выступили правительства стран «большой семерки», их ТНК и контролируемые ими международные институты – МВФ, ВБ, ВТО. Основы глобализации были заложены проводимой этими правительствами и организациями политикой в духе требований т.н. Вашингтонского консенсуса – т.е. политикой дерегулирования предпринимательской деятельности, либерализации (уменьшение государственного регулирования) цен и торговли и приватизации государственной собственности. Механизм, с помощью которого «вводился» процесс глобализации: политическое давление посредством прямых действий правительства или через деятельность международных организаций. Это давление использовалось в целях унификации всех национальных экономик вокруг набора одинаковых правил игры, подразумевающих свободное перемещение капиталов, товаров и услуг в соответствии с рыночной оценкой. Странам, нуждающимся в кредитах, инвестициях и в доступе на внешние рынки, навязывались жесткие условия «структурной адаптации» – какова бы ни была специфика положения каждой из них. Неолиберальная модель, тесно переплетающаяся с монетаристскими требованиями, способствует сведению к минимуму рычагов государственной хозяйственной политики – объемов денежной эмиссии, учетной ставки ЦБ, интервенций на валютных рынках. В этих условиях экономика оказывается беззащитной перед организованным или стихийным натиском извне. При этом в самих ПРС неолиберальная политика проводилась осторожно и селективно, с четкой установкой не разрушать устои общества, в отношении же других стран требования были более категоричны.

За исторически короткий срок в капиталистическое товарно-денежное обращение были втянуты огромные новые районы и сферы человеческой деятельности. Резко выросли международный товарооборот и движение капитала между странами. Экономика многих стран приобрела ярко выраженную экспортную специализацию. При этом из всех РС только в странах Восточной Азии это привело к ускорению экономического развития. Некоторые страны этого региона переживали экономический рост, открываясь для транснациональных компаний, а другие, как Южная Корея и Тайвань, росли, создавая собственные предприятия на основе импорта западных технологий. Но при этом каждая добившаяся успеха в объединении с глобальной экономикой страна сама определяла свой особый темп перемен. И каждая из них отказалась от основных принципов Вашингтонского консенсуса. В рассматриваемый период в странах ЮВА активную роль в управлении экономикой играло правительство. Сталелитейная промышленность, которую создавало южнокорейское правительство, была одной из самых эффективных в мире – с намного лучшими результатами, чем у ее конкурентов из частного сектора в США (которые, хотя и будучи частными, постоянно обращаются к правительству за защитой и за субсидиями). Финансовые рынки там также являлись чрезвычайно регулируемой сферой. Только когда под давлением американского министерства финансов и МВФ эти страны сняли регулирование, они столкнулись с проблемами. Главный фактор азиатского кризиса в конце – 90-х годов – это быстрая либерализация финансовых рынков. Таким образом восточноазиатские страны извлекали выгоду из глобализации до тех пор, пока заставляли ее работать на себя.

В основном же глобализация приносит выгоды прежде всего тем, кто занимает наиболее сильные конкурентные позиции в мировой экономике и способен, благодаря этому, ограждать свои интересы, прибегая к двойным стандартам, к селективному применению принципа открытости. Издержки же в данном случае ложатся главным образом на тех, чье отставание от лидеров технологического прогресса предопределено слабыми позициями в глобальном силовом поле мировой экономики и политики (худшие стартовые условия модернизации, неравные условия торговли, доступа к рынкам капитала, к ноу-хау). Во многих из этих стран коллективистские ценности, как и вообще общенациональные задачи, все явственнее отступают на задний план. Растет текущее потребление и падает накопление, деградирует природная среда, катастрофически растет задолженность, обостряются социальные проблемы. Крайне непоследовательно и неравномерно происходят сдвиги в политических режимах, внедряются западные политические институты, стремительно растет рекламная и пиаровская деятельность СМИ по формированию общественного сознания. В результате в этих странах становится значительно труднее проводить политику самостоятельного развития национальной экономики.

Глобализация раскалывает мир и не решает проблемы бедности. С одной стороны, т.н. «золотой миллиард», а с другой – бедные страны, население которых «обслуживает» лидеров. На долю беднейших стран, где проживает 1/5 населения планеты, приходится лишь 1,4% мирового ВВП. Рост богатства в ПРС не только перестал смягчать нищету, – он сопровождается ростом числа бедных. Численность наиболее бедного мирового населения, живущего менее чем на 1 доллар в день (22% или 1,2 млрд. человек), за период с 1987 по 1999 год выросла на 200 млн. чел. – и это при том, что покупательная способность самого доллара за тоже самое время из-за инфляции снизилась более чем в полтора раза. А на долю богатейшей квинтили приходится 86% ВВП мира. По утверждению «Форбс мэгазин», имущество 200 самых богатых людей планеты больше совокупного годового дохода 41% населения мира. Средний индус сегодня потребляет пищи в 5 раз меньше уровня жителя Северной Америки и Западной Европы.

С началом глобализации прогресс развитой части человечества перестал облегчать проблемы неразвитых обществ и более того, начал даже усугублять их. Такое положение вызывает сопротивление РС, активизацию широких демократических сил всего мира. Эта борьба разворачивается на различных уровнях, в частности на встречах Всемирного экономического форума в Давосе, которые проводятся в последние годы. Например, Давос-2001 превратился в настоящую схватку сторонников и противников глобализации, попытки примирить их позиции оказались безуспешными.

Растет сопротивление научных кругов, многие из которых призывают к объективной оценке содержания глобализации, в которой видится прямое продолжение традиционных отношений метрополий и колоний. Ученые многих стран подчеркивают, что глобализация усиливает позиции центра, который доминирует над всем остальным миром за счет пяти монополий: на новейшие технологии, на контроль за финансовыми потоками, на доступ к природным ресурсам, на информацию и средства масс-медиа, а также на оружие массового уничтожения.

С критикой глобализации выступают представители многих религиозных организаций, многие видные деятели культуры, даже среди сторонников глобализации увеличивается число тех, кто видит в ней значительные недостатки. Таким образом, в начале 21 века проблема глобализации перестала быть прерогативой только экономистов и политиков. В решении этого вопроса участвует все большее количество общественных организаций. Растет количество антиглобалистов. В Генуе, Давосе, Гетеборге имели место настоящие сражения противников глобализации с местной полицией.

Данные тенденции вынуждают представителей правящих кругов ведущих государств мира к определенным уступкам. В Генуе, например «восьмерка» декларировала необходимость усиления помощи наименее развитым странам, списания долгов наименее развитым странам, но это по существу не выходит за рамки благотворительности.