2.6. ФилософИя и национальное

САМОСОЗНАНИЕ

2.6.1. Русская философия

В русской философии можно выделить ряд периодов: 1) ее становление (XI–XVII вв.); 2) обособление философии от религии и утверждение ее как теоретической науки, особенно благодаря научным достижениям М.В. Ломоносова; 3) фундаментальная разработка проблем методологии научного и социального преобразования России (XIX в.).

Важнейшими особенностями русской философии явились:

1. Длительное господство в ней религиозных форм сознания, постоянный поиск смысла и значения христианских идей для отдельного человека, общества и культуры, что не исключало, впрочем, наличия атеистических воззрений.

2. Дуализм в понимании мира, человека и истории как следствие непреодоленного до конца противостояния языческих и христианских истоков русской культуры. Языческое восхищение природой, текучим материальным бытием соединилось с христианским ощущением некого высшего, духовно-божественного начала. Человек виделся как принадлежащий временному, материальному бытию и как связанный с вечным, духовным бытием. История воспринималась не только в ее эмпирическом воплощении как процесс общественного развития, но и в ее мистическом, божественном измерении как реализация божественного замысла. Дуализм проявился также в переплетении материалистических и идеалистических подходов к сущему.

3. Ведущим оказался эмоционально-образный стиль философствования, отдающий предпочтение художественным образам и аналогиям, интуитивным прозрениям, а не строгим логическим рассуждениям. Это, конечно, не исключает наличие в русской философии рациональности и логических построений.

4. Наклонности к умозрительным спекуляциям сочетались с некой социальной ориентированностью на соборность, общинный строй жизни, своеобразную софийность («слово – мудрость – дело»), что предполагало постановку встающих перед обществом насущных задач.

Начала общечеловеческой духовности утверждаются на Руси вместе с принятием христианства от Византии (IХ в.). Любовь к мудрости в Киевской Руси понималась теологически, т.е. как богопознание.

Философия ХVIII в. в России выходит на новые рубежи, тяготеет к теоретическому самоопределению.

Естественнонаучная ветвь нашла выражение у Михаила Васильевича Ломоносова (1711–1765). Он выдвинул положение о том, что мельчайшие частицы – корпускулы^* (молекулы в современной терминологии), из которых состоят все вещества, сами состоят из более мелких частиц – неделимых элементов (атомов). Эта идея опережала свое время: только в середине ХIХ в. ученые приняли понятия молекулы и атома в их взаимоотношении друг с другом. Ломоносов конкретизирует идущую от античной философии мысль о самосохранении бытия (материи и движения). Он выдвинул гипотезу об эволюции растительного и животного мира, полагал, что все многообразие явлений в природе обусловлено разными формами движения материи. Основными свойствами материи он считал протяженность, инерционность, форму, непроницаемость и механическое движение. Материалистических принципов придерживался Ломоносов и в теории познания, подчеркивал значение опыта и рациональных обобщений, научных гипотез. Вместе с тем в вопросе о «последних» основаниях природы Ломоносов постулировал Бога как «архитектора», «творца» мироздания. Он не освободился от старых представлений о воде, воздухе, земле и огне как о химических элементах, материю отождествлял с веществом. Основные философские труды Ломоносова: «О слоях земных», «Размышления о причине теплоты и холода».

Философско-гуманистическая ветвь наиболее полно представлена в творчестве Александра Николаевича Радищева (1749–1802), который в трактате «О человеке, его смертности и бессмертии» сопоставлял взгляды спиритуализма (идеализма) и натурализма (материализма) по вопросу о сущности и предназначении человеческой души и пришел к выводу об антиномичности (однозначной неразрешимости) подобных проблем, делая вывод как в пользу бессмертия души, так и ее смертности. Радищев отметил включенность человека в систему природных связей и закономерностей при одновременном подчеркивании его способности видеть во всем (и в самом себе) присутствие духа. Как и Гельвеций, Радищев высказал догадку о большой роли в развитии общества «необходимой нужды», хотя главными движущими силами общественного прогресса считал человеческий разум и просвещение. Признавая активную роль народа в истории, он не отрицал и значения выдающихся личностей, порожденных историческими потребностями. Радищев большое значение в развитии общества придавал труду и географической среде.

Самобытность русской философии проявляется в «Философических письмах» Петра Яковлевича Чаадаева (1794–1856). Своеобразие истории России Чаадаев видел в ее культурно-географическом положении между Востоком и Западом. Он одним из первых осознал необходимость синтеза восточной и западной культур. Чаадаев остро ставил вопрос о необходимости развития России в русле мировой цивилизации, с сожалением констатируя, что мы по-прежнему ютимся в своих лачугах²⁸.

Непосредственно за Чаадаевым следуют славянофилы и западники. Самая характерная черта славянофильства (А. С. Хомяков, И. В. Киреевский, Ю. Р. Самарин и др.) – антибуржуазность. Плоды цивилизации в Западной Европе, считали славянофилы, оплачены потерей целостности личности, превращением человека из «образа и подобия божьего» в простую статистическую единицу буржуазного рынка. Залог спасения России славянофилы видели в ее самобытности, т.е. в общине, самодержавии, народных обычаях и религиозности. Их сочинения пронизаны критикой культа пользы, рационализма и индивидуализма. Расщепленности буржуазного индивида на частного и публичного человека мыслители противопоставляли идею цельной личности, осознающей себя частицей народа, в котором все духовные силы сливаются в единство. Славянофилы в качестве высших ценностей на первое место поставили не гражданское общество, а общинную жизнь, не право, а мораль, не прогресс, а обычай и традицию, не науку, а религию. Славянофилы критиковали крепостничество как не отвечающее христианским заповедям, выступали за отмену цензуры, смертной казни и телесных наказаний, за создание гласных судов присяжных. Они капитализм и социализм считали болезнью западного духа, выступали против социальной революции.

Западники (Т.Н. Грановский, К.Д. Кавелин, М.Н. Катков, Б.Н. Чичерин, В.П. Боткин) ратовали за буржуазное развитие России, олицетворяя собой либерально-освободительное движение прогрессивной буржуазии, демократического дворянства и интеллигенции. Они тяготели к западноевропейской цивилизации, индивидуальности, свободе личности, науке, утверждали, что с петровских времен Россия необратимо «привязана» к Западу. Если в основе славянофильской модели мира лежал теоцентризм, то у западников модель мира принимала форму антропоцентризма. Славянофилы уповали на «массы», «народ», а западники активным участником истории считали сознательную, просвещенную, облагороженную личность. Славянофильская концепция культуры носила метафизический и статический характер (воспевалась патриархальность), западники же в основу положили динамическую модель мира, видели мир в процессе постоянного разрушения отживших форм, какими бы святыми они не казались²⁹. Если славянофильство ориентировалось на российский вариант общеевропейского консерватизма, то западничество – на российский вариант европейского либерализма. И те, и другие были озабочены путями и судьбами развития отечества. В современной интерпретации неприемлемы установки как на самоизоляцию, так и на буквальное копирование зарубежного опыта.

Традиции славянофилов продолжили почвенники (А.А. Григорьев, Н.Я. Данилевский, К.Н. Леонтьев), которые проводили идею о «национальной почве» как основе социального и духовного развития России. Народники (П.Л. Лавров, П.Н. Ткачев, М.А. Бакунин), верившие в науку и считавшие, что царство нравственности и справедливости может наступить лишь через деятельность героев, способных повести за собой бессознательное массовое движение, разделяли индивидуалистические идеи западников.

Александр Иванович Герцен (1812–1870) и Николай Гаврилович Чернышевский (1828–1889) обосновали концепцию «русского социализма», которая явилась синтезом западной социалистической идеи и славянофильской концепции самобытного, общинного образа жизни в России. При этом Герцен критиковал уравнительные коммунистические утопии. Философские изыскания Герцена были направлены на обоснование единства бытия и мышления, практики и теории, общества и личности, жизни и идеала. Незадолго до своей кончины Герцен (в письме «К старому товарищу» – Бакунину) выступил против крайностей революционного нигилизма, призывов к немедленному свержению государства без должной научной и нравственной подготовки социальных изменений. Предмет теоретических интересов Чернышевского – действительность, взятая под углом зрения соответствия (или несоответствия) «натуре человека» (проведение антропологического принципа в философии). Чернышевский обосновывал этику и эстетику революционного демократизма. Он фейербаховскую философскую характеристику человека дополнил экономическим, социально-политическим и особенно эстетико-этическим анализом. В этике Чернышевский – сторонник «разумного эгоизма», согласования поступков с внутренними убеждениями и рациональным выбором.

Широкое развитие получило религиозно-идеалистическое направление. Рациональному знанию и иррациональной воле западной философии русская духовность противопоставила «несвоевременные мысли» и «архаичные» понятия любви, стыда, совести. Владимир Сергеевич Соловьев (1853–1900) построил систему «цельного знания» (включает соединение мистического, рационально-философского и эмпирически-научного знания) как синтеза науки и религии, истины, добра и красоты, обосновал концепцию «богочеловеческого всеединства». Знание о реальном мире дает наука, об идеальном мире – философия, о Боге – вера. На основе принципа всеединства Соловьев стремился в онтологии преодолеть дуализм духа и материи, в гносеологии – эмпиризма и рационализма. Всякое многообразие, утверждал Соловьев, одухотворено божественным началом, выступает мировой душой – Софией. Под «софией» здесь понимается смыслонаполненность вещей, результат в них духовного первоначала бытия, божественного творчества. В процессе эволюции человечество становится Богочеловечеством. Единение добра, истины и красоты есть любовь, гарантия спасения человечества. Общество, согласно Соловьеву, это расширенная личность, а личность есть сосредоточенное общество. Следование совершенному благу позволяет разрешать общественные и личные коллизии, преодолевать разобщенность людей, народов, религий, человека и природы, материального и идеального. Анализ истории России привел Соловьева к выводу, что все положительное в ней было связано с приобщением к внешним силам, с совершенствованием принятого от других народов. Здесь проявилась недооценка российской (славянской) истории и культуры. Основные труды Соловьева: «Кризис западной философии (против позитивистов)», «Философские начала цельного знания», «Критика отвлеченных начал», «Оправдание добра», «Чтения о Богочеловечестве».

Теоретические достижения религиозных философов Сергея Николаевича Булгакова (1871–1944), Николая Александровича Бердяева (1874–1948), Семена Людвиговича Франка (1877–1950), их идеи «богочеловеческой жизни, облагодетельствованной святым духом», противостоящие идеям Г.В. Плеханова и В.И. Ленина, в значительной мере предвосхитили ряд положений западноевропейских экзистенциалистов.

Н.А. Бердяев, следуя концепции М. Экхарта, проводил различие между божеством и Богом. Богу предшествует, утверждал философ, первичный принцип – «ничто», принцип свободы. В своей подлинной свободе человек божественен. Бог и человек есть Дух. Всеобщее воскресение достигается не в революциях, не в технике, а в божественной свободной, творческой духовной жизни. Сам Бердяев оценивал свою философию как пророческую, устремленную в будущее и как эсхатологическую (эсхатология – учение о конечных судьбах мира и человека). Величие человека Бердяев видел в свободе действий и духа, целенаправленной творческой деятельности. Цель творчества – созидание нового бытия.

Получила развитие специфически российская тема мещанства. Впервые термин «мещанство» не в сословном, а в социально-психологическом смысле употребил А.И. Герцен. Ф.М. Достоевский, В.С. Соловьев, Л.Н. Толстой, Н.А. Бердяев, Д.С. Мережковский рассматривали капитализм (плутократию) и социализм как две разновидности мещанского царства. Буржуазность они толковали шире, чем господство частной собственности. Товарный фетишизм, вещизм, бездуховность – атрибуты мещанства. Революционный активизм также не содержит положительного идеала и вся его разрушительная энергия направлена на перераспределение материальных ценностей. Выход виделся в нахождении истинных форм солидарности, которые порождались бы религиозно-нравственными ценностями, а не коренились на предметообожании и выгоде.

Помимо всемирно известных романов и повестей перу Льва Николаевича Толстого (1828 – 1910) принадлежит ряд трактатов философско-публицистического содержания, таких как «Исследование догматического богословия», «Исповедь», «В чем моя вера?», «Царство божие внутри нас», «Путь жизни» и др. На религиозно-этические философские взгляды Толстого помимо христианства оказали влияние идеи конфуцианства и буддизма, Руссо, Канта, Шопенгауэра и славянофилов. Все явления писатель рассматривал и оценивал с позиций утверждения любви, служения добру, нравственного воспитания человека и человечества. Задача состоит в том, чтобы человеку как духовно-нравственному существу найти путь к единению с другими людьми и всем миром, преодолеть стремление к эгоистическим наклонностям и страстям, имеющим, в конечном счете, животный характер. В области философской антропологии Толстой пришел к идее опрощения, согласно которой высшее благо человека и человечества заключается в простоте, свойственной человеку, живущему непосредственно в природе. Совершенное общество Толстой представил в виде совокупности крестьян-земледельцев, объединенных в общины, собственным трудом, преимущественно физическим, добывающих себе средства к существованию, находящихся в единении с природой. В таком обществе отношения людей становятся чистыми и прозрачными, люди избавляются от лицемерия и фальши, от всех чуждых народу порождений культуры и цивилизации, таких как частная собственность, государство, официальная церковь и т.п. Социально-исторический процесс направляется божеством (провиденциализм) и осуществляется через деятельность масс, отдельная же личность, даже выдающаяся (царь, полководец и т.д.), является рабом истории (фатализм).

Л.Н. Толстой, провозгласив принципы «не противься злому силой», «не считай людей других народов своими врагами», выступил как последовательный противник насилия (как государственного, так и радикально-освободительного). Человек способен проявить себя только тогда, когда он, прежде всего, борется со злом в самом себе.

Философские воззрения Л.Н. Толстого противоречивы: общегуманистическая ориентация сочетается с утопией. Взгляды Толстого оказали влияние на идеи экзистенциализма, гандизма, неофрейдизма и т.д.

В рамках философии русского космизма проблема человеческой солидарности ставится в глобальном масштабе. В качестве мировоззренческой основы ее выступает не только религия, но и наука. В трудах В.Ф. Одоевского, Н.Ф. Федорова, Н.А. Морозова впервые обосновывается необходимость объединения людей на экологической основе, позволяющее управлять природой как целостным организмом, гармонизируя ее. Вычленение глобально-экологической проблемы привело к обоснованию В.И. Вернадским учения о ноосфере и формированию антропокосмического мировоззрения (В.И. Вернадский, К.Э. Циолковский, А.Л. Чижевский), рассматривающего человека как космическое событие. А.Л. Чижевский заметил, что при мощных вспышках на Солнце люди начинают совершать импульсивные поступки, поддаются влиянию и откликаются на любые лозунги. Ученый, по существу, предложил энергетическое обоснование истории.

Главная сфера исследований Алексея Федоровича Лосева (1893–1988) – античная философия, эстетика и история отечественной философии. Лосев причислял себя к сторонникам идеи «цельного знания» (В. С. Соловьева), понимаемого как синтез проявлений духа: науки, философии, религии, искусства, нравственности. Философ показал, что миф возникает там, где происходит абсолютизация, фетишизация в общественном сознании одной идеи в ущерб другим. При этом общество начинает жить по законам мифотворчества, а восприятие реальности искажается. А. Ф. Лосев в своей системе соединил феноменологию, диалектику и символизм. Мир состоит не из неподвижных эйдосов, а наполнен движениями, диалектикой. Изменение эйдоса приводит к его инобытию, существованию в ином, а это есть символ. Сферами бытования символов, полагал Лосев, являются язык, миф, религия, искусство и философия. Основные труды Лосева: «История античной эстетики» (в 8 т.), «Античный космос и современная наука», «Философия имени», «Диалектика художественной формы», «Очерки античного символизма и мифологии», «Диалектика мифа», «Эстетика Возрождения», «Владимир Соловьев и его время».

В ХХ в. в эмигрантской среде возникло евразийство – историософская концепция, поставившая вопросы о смысле истории, об отношении Востока и Запада, европейской и русской культуры, о месте России в общеисторическом процессе. У истоков этих подходов стояли С.М. Соловьев, Ф.М. Достоевский, В.С. Соловьев, В.О. Ключевский. Идеи евразийства разрабатывали в 20–30 гг. Н.С. Трубецкой, Г.Ф. Флоровский, Л.П. Карсавин и др. По мнению евразийцев, Россия – Евразия характеризуется общностью исторических судеб населяющих ее народов и их культур, единым экономико-политическим будущим. Евразийцы ввели в обиход понятие «место развития», каковым для России стала Евразия, «континент-океан» с огромным пространством, отсутствием естественных границ. Итак, история была дополнена новым элементом: развитием культуры в «пространстве». Доказывалось, что культурное развитие народа имеет свое основание в географической и этнографической целостности. Была предпринята попытка преодолеть противостояние западников и славянофилов (евразийцы выступали за «серединную» позицию).