4 «Электронное досье»

4 Января

Рождественская неделя прошла без особых событий. Я провел ее в своем избирательном округе. «Веселился» на партийных вечеринках, посетил дом для престарелых, больницу, присутствовал на различного рода благотворительных сборищах. На мой взгляд, все прошло нормально. Мое фото раза четыре или даже пять появилось на первых страницах местных газетенок. А главное – мне удалось избежать публичных заявлений, которые меня к чему бы то ни было обязывали.

Впрочем, «за радостным фасадом» я ощутил и скрытое отчуждение, и некоторую двойственность своего положения. Местное отделение партии, избиратели, семья – безусловно, все они гордятся моим статусом члена кабинета Ее Величества. Однако все они не упускают случая напомнить мне, что я всего лишь депутат от их округа и нечего, мол, нос задирать. Они то лебезят передо мной, то покровительственно хлопают по плечу. Не знаешь, как и вести себя.

Если бы я мог хоть в общих чертах обрисовать свою жизнь в Уайтхолле, они бы поняли: ни о каком «задирании носа» не может быть и речи. Кто-кто, а сэр Хамфри Эплби уж позаботится об этом.

Сегодня вернулся в Лондон. Нужно было дать интервью ведущему телепрограммы «На злобу дня» Роберту Маккензи. Больше всего его почему-то интересовали вопросы о Национальном электронном банке данных. Должен признаться, пришлось попотеть.

Мы встретились с ним в комнате предварительного обмена мнениями (Маккензи называл ее «комнатой предварительного обмана мнениями» или попросту «обманкой». – Ред.).

– Полагаю, разговор пойдет о правительственных излишествах и тому подобных вещах, – начал я. Впрочем, тут же сообразил, что сформулировал свою мысль довольно неудачно.

Мой вопрос Боба явно позабавил.

– Хотите поговорить об излишествах Уайтхолла? – спросил он, и в глазах его мелькнул хищный огонек.

– Не столько о самих излишествах, сколько о том, как мы намерены избавляться от них, – уточнил я.

– Мы непременно займемся этим, если останется время после «электронного досье», – пообещал он.

(Имеется в виду Национальный электронный банк данных – НЭБД, в который, помимо прочего, закладываются данные на граждан страны. – Ред.)

– Боб, «электронное досье» давно уже никого не интересует, это слишком тривиально, – попытался я отговорить его.

Однако Маккензи возразил. По его мнению, этот вопрос исключительно актуален, поскольку угроза надвигающегося тоталитаризма не может не беспокоить рядового гражданина. Такая, с позволения сказать, «аргументация», естественно, вызвала у меня раздражение. Я заметил, что подобный субъективистский, чисто эмоциональный подход ведет к намеренному упрощению проблемы…

– Ну и что? – перебил меня Боб. – Вы же сами только что определили ее как «слишком тривиальную».

В студии меня буквально атаковала гримерша. Не давая собраться с мыслями, она без конца тыкала мне в лицо пуховкой и твердила, что я все время краснею.

– Это ни в коем случае нельзя допустить, – игриво заметил Боб. – Что скажет «Дейли телеграф»?

Уже перед самым включением камеры я попросил Боба по возможности обойтись без набивших оскомину вопросов вроде: «Не превращаемся ли мы в полицейское государство?»

Сейчас, вспоминая об этом, думаю, не совершил ли я тогда опрометчивого шага.

(В архивах Би-би-си нам посчастливилось обнаружить полный текст интервью Роберта Маккензи с Джеймсом Хэкером. – Ред.)