Глава XVI

Поместная система, существовавшая уже в XVI в. как разви­тый институт, не имела, однако, полного законодательного оформления, которое слагалось постепенно, прошло через ста­дию Указной книги Поместного приказа и, наконец, получило

A T*

*- J

342

Акты Земских соборов

219

См.: Маньков А Г

Уложение 1649

года. — Кодекс

феодального права

России. Л., 1980,

с. 58—59.

220

Размеры общих окладов см. в

работе* Рождествен­ский С. В. Служилое землевладение в Московском государстве XVI в Спб„ 1897, с. 249—252, 259.

221 Памятники

русского права.

Выпуск пятый, с. 485—486.

полное систематическое выражение в Уложении 1649 года не только в гл. XVI, но и в ряде других глав²¹⁹.

Уложение санкционировало различные способы развития и расширения поместного землевладения, включая поддержку по­исков и освоения помещиками запущенных земель, расширения культурного клина внутри поместий и других форм помещичье­го предпринимательства. С другой стороны, Уложение подыто­жило и восполнило законодательные нормы прошлого, напра­вленные на сближение поместья с вотчиной. Оно получило вы­ражение в основательно разработанном институте прожиточно­го поместья. Поместье из средства обеспечения государевой службы становилось средством обеспечения помещиков как слу­жилого сословия. Принципиально важным было разрешение об­мена поместных земель на вотчинные и в особенности продажи поместья в вотчину.

Юридическим основанием прав на поместья и вотчины были писцовые и переписные книги. Как объект материальных взы­сканий при уголовных преступлениях и гражданских правона­рушениях поместья и вотчины выступали на равных основани­ях. Уложение закрепило принцип: «не по службе поместье, а по поместью — служба».

В то же время поместное землевладение в сравнении с вот­чинным подвергалось определенному ограничению в праве ра­споряжения им. Уложение подводило итог и намечало новые перспективы еще далеко не завершенного к тому времени про­цесса превращения поместных земель (верховным собственни­ком которых было феодальное государство) в монопольную собственность класса феодалов.

Статья 1

Право-привилегия получило свое выражение и в системе ок­ладов при наделении поместьями за службу. Через земельные оклады осуществлялась внутрисословная градация класса фео­далов²²⁰. Предметом особого внимания правительства было на­деление служилых чинов Москвы и дворян других городов, служивших в Москве по выбору, поместьями, находящимися в Московском уезде. Ограниченность земельного фонда уезда требовала строгой регламентации размеров подмосковных поме­стий. Регламентация связана с Указом 1587 года, который и по­служил источником данной статьи²²¹. Таким путем Уложение выделяло московские служилые чины — привилегированную прослойку господствующего класса, на плечи которой ложились наиболее ответственные поручения правительства.

Статьи 2—3

Практика мены поместьями получила широкое распростране­ние уже в XVI в. в условиях чересполосицы земельных владе­ний. Поместный приказ, контролировавший эти операции, до­пускал такую мену при условии равенства размеров и хозяй­ственной ценности поместий. До 1636 года не было указов, от-

носящихся к мене поместьями. Уложение о вотчинах и поместь­ях 1636 года запрещало обмен вотчин на поместья и обмен по-

999

местьями между московскими и городовыми чинами .

Многочисленность конфликтных дел о правах владения об­менными поместьями обусловила указ 11 августа 1644 г. об обя­зательной регистрации обмена в Поместном приказе²²³. Указ положен в основу ст. 2. Источником ст. 3 служил Указ 13 авгу­ста 1647 г., отменявший запрет мены поместьями между мо­сковскими и городовыми дворянами и детьми боярскими²²⁴. Статья 3 добавила к этому разрешение обмена между русскими и иноземными помещиками, находящимися на службе в России. Отмена запретов способствовала консолидации господствующе­го класса и сказывалась благоприятно на хозяйственном разви­тии поместий.

Статьи 4—5

В ст. ст. 4—5 разрешается взаимный обмен основных разно­видностей землевладения — вотчин и поместий, ранее запре­щенный Уложением о вотчинах и поместьях 1636 года²²⁵. Раз­решение обмена земель помещиков и вотчинников на монастыр­ские вотчинные земли преследовало цель устранения чересполо­сицы владений и не вступало в противоречие с запретом закла­да земель в монастыри и покупки ее монастырями (см. ст. 42 гл. XVII). При обмене поместий на монастырские земли за по­следними в Поместном приказе закреплялся статус поместья.

Самым важным нововведением Уложения 1649 года было разрешение обмена поместий на вотчины. Такая мена допуска­лась при условии, что статус владений соответственно менял­ся — вотчина переходила в поместье, а поместье в вотчину, что и фиксировалось в приказе (ст. 5). Несмотря на сохранение ос­новных правовых отличий того и другого вида земель, такая ме­на была крупным шагом на пути их сближения и способствова­ла процессу консолидации феодального класса²²⁶.

Статья 6

В дополнение к ст. 2, определившей начальный этап процеду­ры мены, здесь предписывается обязательность ее регистрации в Поместном приказе. Вместе с тем статья распространяет такое требование не только на обмен поместьями, но и на обмен вот­чин на поместья, что логично, поскольку этот вопрос рассмо­трен в ст. ст. 4, 5. Последствием нарушения этих норм является недействительность сделки.

Статья 7

Статья 7 прецедента в законодательстве не имеет, служит до­полнением и развитием положений ст. 3, разрешающей обмен поместьями равного хозяйственного состояния (жилое на жи­лое, пустое на пустое). Закон допускает и обмен жилого на пу­стое, с правом вывода крестьян из первого на другие земли, имеющие тот же правовой статус. Это правило распространяет-

343

Соборное Уложение 1649 года

222

См.: Памятники

русского права.

Выпуск пятый,

с. 470—477.

223 Там же, с. 480.

224 См.:

Владимире кий-Буданов М. Христоматия по истории русского права. Вып. 3. Спб. Киев, 1889, с. 242—243.

225

См.: Памятники русского права. Выпуск пятый, с. 471, 476, 477.

226

Г. Котошихин

подтверждает

характер обмена

вотчин на поместья: «И кто выменяет поместье на вотчину, ему то

поместье в

вотчину... а тому,

кто выменяет

вотчину на

поместье... та

вотчина будет

поместная земля»

(Котошихин Г. О

России в царствование

Алексея

Михайловича.

Спб., 1906, с. 95).

344

Акты Земских соборов

227

См.: Памятники

русского права.

Выпуск пятый,

с. 449—450.

228

См.: Памятники

русского права.

Выпуск пятый,

с. 500.

229 Там же, с. 450.

ся и на вотчины. Законодатель, идя навстречу потребности в таких менах, прибег к своеобразной компромиссной форме, оче­видно, имея целью предотвратить возможность продажи поме­стий под маркой мены, что было бы неизбежно при мене жило­го поместья на пустое.

Статья 8

В ст. 8 воспроизводится норма Указа 1620—1622 гг. . Ра­нее поместья, о которых говорится в ст. 8, давались в пожить челобитчикам в качестве придачи к его поместью, надо пола­гать, с условием содержания владельца прожитка. Со смертью последнего (выходом замуж или пострижении вдовы) лицо,

228

получившее поместье в пожить, становилось его владельцем Устранение по закону такой практики означало стремление за­конодателя упрочить правовой статус прожитка и уберечь его от покушений со стороны.

Статья 9

Источник ст. 9 не известен. На практике передача престаре­лыми владельцами своих поместий родственникам на условиях их содержания была, очевидно, и ранее. Такие поместья полу­чили наименование сдаточных. Не исключено, однако, что Уло­жение впервые возвело в норму закона возврат сдаточных поме­стий их владельцам, если держатели поместий нарушали усло­вия, на которых поместье им было сдано.

Статьи 10—12

Статьи 10—12 закрепляют за вдовами и девками (дочерями, племянницами, сестрами) право распоряжения прожиточными поместьями, выражающееся в возможности их сдачи. В Указе 1620—1622 гг., впервые законодательно фиксировавшем эту

о 229

норму, о ней говорится как о существующей на практике . Уложение, восприняв эту норму, разрешило сдавать прожитки не только родственникам, но и любым людям на тех же услови­ях, но потребовало о сдаче прожитка писать записи за руками.

Девки получали право сдачи прожитка по достижении пят­надцатилетнего возраста (ст. 11). Сдача прожитков подлежала оформлению не только путем составления сдаточной записи за подписью сторон. Оформление завершалось подачей в Помест­ный приказ челобитья лицом, принявшим прожиток. В приказе поместье записывалось за новым владельцем. Тем самым сдача прожитка получала официальное оформление. Отсутствие реги­страции влекло конфискацию прожиточного поместья с переда­чей его лицу, подавшему челобитье о таком нарушении закона (ст. 12).

Подоплекой нарушения условий сдаточных записей на про­житки было то обстоятельство, что выход замуж вдовы и деви­цы был связан с потерей прожитка новым владельцем, посколь­ку прожиток уходил вместе с невестой к мужу в качестве прида-

ного. Ссылку в ст. 12 на государев указ следует понимать в том смысле, что владение прожитком без регистрации было наруше­нием государева указа.

Статьи 13—14

Источниками ст. 13 были один из пунктов Земского пригово­ра 1611 года²³⁰ и дословно повторивший эту часть Приговора Указ 27 августа 1618 г.²³¹. Если в последнем определялась судьба поместий лиц, погибших или попавших в плен в войне с Польшей, то в ст. ст. 13 и 14 говорится о всех выморочных по­местьях, принадлежавших не только русским, но и иностран­цам. Различие целевых установок Указа 1618 года и ст. 13 оп­ределило и разное решение вопроса о передаче поместий. По указу, поместья погибших или попавших в плен отдавались пол­ностью женам и детям, а при отсутствии таковых переходили в род. По ст. 13 прожиток из числа выморочных поместий давал­ся по установленной норме, а оставшееся передавалось в род бес­поместным и малопоместным дворянам, а при их отсутствии отдавалось в качестве поместий в чужие роды. Только вымо­рочные поместья иноземцев закреплялись за данной категорией служилых людей (ст. 14). Принципиально важным в ст. 13 яв­ляется снятие препон при передвижении выморочных поместий между московскими и городовыми дворянами и детьми бояр­скими.

Статья 15

По церковному праву того времени законными признавались только три брака, поэтому четвертая жена и дети ее никаких прав на вотчины и поместья не приобретали.

Статья 16

До Уложения бездетные жены вотчинников, не имевших ку­пленных вотчин и поместий, согласно Указу 3 декабря 1627 г., после смерти мужей не получали прожитков (а только часть имущества и свое приданое). В ходе подготовки Уложения был принят указ, который отменял закон 1627 года и стал основой ст. 16. Он же вошел в ст. 2 гл. XVII со слов А ныне государь Царь и великий князь... Указ предоставлял бездетным женам вотчинников, не имевших ни поместий, ни купленных вотчин, из которых выделялись прожитки, право на получение прожит­ка из выслуженных вотчин в пожизненное пользование без пра­ва продажи, заклада в монастырь и передачи в качестве прида­ного при выходе замуж. При пострижении, замужестве и смер­ти прожиток из выслуженных вотчин переходил в род мужа. Включение в главу о поместьях ст. 16, говорящей о вотчинах, связано с тем, что в ней идет речь о прожитке, выделяемом из выслуженных вотчин, а прожиток является одной из важных ^тем гл. XVI, поскольку основной базой наделения прожитком служили поместья.

345

Соборное Уложение 1649 года

230

См.: Памятники

русского права.

Выпуск шестой,

с. 228

231

См : Памятники

русского права.

Выпуск пятый,

с. 448.

346

Акты Земских соборов

232

См.: Памятники

русского права.

Выпуск пятый,

с 449.

233

См.: Памятники

русского права.

Выпуск пятый,

с. 473—474.

234

См.: Памятники

русского права.

Выпуск пятый,

с. 472.

Статья 17

Статья 17 повторяет Указ 1620 года, установивший равные права вдовы и дочери, получивших общий прожиток после смерти мужа и отца²³². В случае выхода замуж прожиток яв­лялся приданым, причем закон оговаривал права жениха вдовы только на ее часть прожитка, а жениха дочери соответственно ■ на ее часть. В данном случае речь идет о прожитке, выделен­ном из поместий или купленных вотчин помещика.

Статьи 18—19

Статьи 18—19 закрепляют право вдов иноземцев, находив­шихся на русской службе, выходить замуж со своим прожит­ком за русских поместных и беспоместных дворян и детей бо­ярских и право русских дворянок — вдов выходить замуж с прожитком за крещеных (в православие) иноземных помещи­ков. В прошлом такие браки были под запретом, но это вело к выходу из службы прожиточных поместий нередко на долгое время, что было не в интересах государства. Первым шагом от­ступления от такого запрета было разрешение в 1636 году вдо­вам помещиков из иноземцев выходить замуж с прожитком за русских только беспоместных детей боярских

Уложение 1649 года делает дальнейший шаг в данном напра­влении, разрешив вдовам иноземцев выходить замуж с про­житком и за поместных дворян и детей боярских. С той же це­лью ускорить ввод прожитка в служебный оборот разрешалось и русским вдовам, которым не всегда удавалось найти нового мужа из числа русских помещиков, выходить замуж за креще­ных иноземцев (ст. 19). Последнее обстоятельство не оговорено в отношении вдов иноземцев, по всей вероятности, потому, что женщина по выходе замуж должна была принять вероиспове­дание мужа.

Оговорка закона о принятии иноземцами православной рели­гии ограничивала возможности выхода русских вдов-помещиц за иноземцев, но целью закона, видимо, в большей степени бы­ло обратное — введение в служебный оборот прожитков вдов иноземцев через разрешение брака с русскими помещиками, поскольку возможности повторного выхода замуж за инозем­цев в России у них были куда более ограниченными.

Статья 20

Статья 20 повторяет Указ 7 июля 1648 г. Основное назначе­ние нормы состояло в требовании оформления прожиточного поместья вдовы или девки за ее женихом еще до женитьбы. Основанием для оформления прожитка должна была служить челобитная жениха в Поместный приказ на имя государя.

Статья 21

Статья логически связана с предыдущей, но имеет свой источник — ст. 3 Уложения о вотчинах и поместьях²³ . Сокрытие новыми мужьями, женившимися на вдовах с прожит-

ком, при оформлении последнего старых отцовских поместий не влекло ущерба для прожиточного поместья вдовы, которое в случае смерти нового мужа возвращалось ей полностью как ее приданое. Смысл утайки отцовских поместий состоял в том, что новые владельцы прожитка несли государеву службу толь­ко с жениного приданого. Поскольку предметом статьи служит ограждение прожитка, она не содержит санкции за укрыватель­ство отцовских поместий. Согласно общему положению об ута­енных землях, они подлежали отобранию.

Статья 22

В основе ст. 22 лежит вторая часть ст. 4 Уложения о вотчи­нах и поместьях 1636 года²³⁵. В законе предусмотрен казус, когда вдова погибшего на Смоленской войне 1632—1634 гг. по­мещика, имевшего небольшие поместья от 40 до 100 четвертей (20—50 десятин), получала на себя с малолетними детьми — сыновьями прожиток, с которым вновь выходила замуж. По достижении служебного возраста (15 лет) сыновья могли пу­тем подачи челобитной требовать передачи должной части по­местья себе. Это единственный случай, когда вдовам отказыва­ли в прожитке. Связано это с тем, что интересы обеспечения служебной годности дворян ставились все же выше обеспече­ния наследников служилых людей земельным достатком. Тем более, когда это касалось двух обстоятельств: малой обеспечен­ности дворян поместьями в сочетании с гибелью в ходе недав­ней войны с Польшей.

Статья 23

В основу ст. 23 положен Указ 6 февраля 1645 г. о разреше­нии передела поместных земель, недобросовестно разделенных отчимами и дядьями в малолетство пасынков и племянни­ков²³⁶. Предусмотрен случай, когда поместье в целом получа­ли жены вместе с детьми или пасынками и племянниками. За­кон и в данном случае вставал на защиту интересов будущих служилых людей, если они, достигнув 15-летнего возраста, би­ли челом с жалобой на тех родственников, которые ущемляли их права и интересы, когда они были в малом возрасте. Статья предписывает приемы следствия, характерные для крепостных Дел, — очная ставка, розыск, а в случае подтверждения жало­бы — передел поместий.

Статьи 24—28

В статьях определяются правовые последствия утайки ранее полученных поместий при получении новых. Статьи носят сле­ды пережитых событий начала XVII в., когда в обстановке ча­стой смены власти и безвластия поместному землевладению был нанесен существенный урон. Пожалования поместий каж-Дой новой властью и самовольный захват земель дворянами привели к образованию неучтенного Поместным приказом зе­мельного фонда, находящегося в руках помещиков. С другой

347

Соборное Уложение 1649 года

235 Там же.

236

См.:

Владнмирский-

Буданов М Христоматия, вып. 3, с 240

348

Акты

Земских

соборов

237

См Памятники

русского права

Выпуск пятый,

с 448

238

См Памятники

русского права

Выпуск пятый,

с 473

стороны, военные действия привели к разорению многих поме­стий, в особенности в пограничных уездах. С третьего десяти­летия XVII в. началось массовое испомещение разоренных по­мещиков с целью восстановления служебного потенциала поме­стного дворянства. В этих условиях обнаружились многие утайки ранее полученных или отцовских поместий.

В основе ст. 24 лежит Указ 20 марта 1620 г.²³⁷. Законода­тель стремился нейтрализовать заинтересованность в утайке разоренных поместий оставлением их за помещиками при полу­чении новых при условии подтверждения пустоты первых в ре­зультате сыска. В иное положение ставит ст. 25 помещиков не­пограничных уездов в случае утайки ими неразоренных своих или отцовских поместий при получении новых. В данном слу­чае предусматривалась санкция — отобрание в пользу лица, донесшего об утайке (челобитчика), количества четвертей зем­ли, равного утаенному. Норму ст. 25 можно рассматривать как расширение и дополнение Указа 20 марта 1620 г.

Еще до Уложения (в частности, Указом 9 марта 1625 г.) за­конодатель стимулировал добровольные признания в утайке поместий, обещая их неприкосновенность, если признание по­ступило до челобитья об утайке, даже если за один день до че­лобитья. Составители Уложения повторили эту норму в ст. ст. 27 и 28, усиливая ее значение разбивкой на две ста­тьи. Нормы ст. ст. 24—28 не были обращены только в про­шлое. Запустение и утайка могли иметь место и в будущем. Таким образом, возникнув из конкретно-исторической ситуа­ции прошлого, закон выводил из нее общую норму.

Контроль за исполнением законодательства о поместьях пра­вительство в значительной мере осуществляло с помощью са­мих помещиков, стимулируя челобитья (доносы) о нарушени­ях, вознаграждая доносителей передачей в их руки части или всего поместья, принадлежащего нарушителю.

В случае ложного челобитья об утайке доноситель уплачивал оклеветанному проести и волокиты по две гривны за день за все время судебного разбирательства дела (ст. 26).

Статья 29

Статья 5 Уложения о вотчинах и поместьях 1636 года допу­скала возврат вернувшимся из плена их поместий, отданных другим лицам, но не позже, чем через 10 лет²³⁸. Соборное Уло­жение предписывает решать вопрос по рассмотрению. Измене-ние, видимо, связано с тем, что новые хозяева поместий могли за десятилетний срок внести существенные улучшения в хозяй­стве. Теперь вернувшегося из плена наделяли новым по­местьем.

Статьи 30—32

Статьи 30—32 определяют размеры прожитков вдов и доче­рей в зависимости от обстоятельств смерти и размеров помест­ных окладов их мужей и отцов. Источником статей служил

Указ 16 августа 1644 г., в котором установлены размеры про­житочного поместья женам и дочерям погибших в §оях с кал­мыками в понизовых городах (нижняя Волга) и с крымскими и ногайскими людьми в украинных городах (на южной и юго-западной границе государства). Указ приравнивал эти случаи к нормам наделения прожитками вдов и дочерей погибших в Смоленскую войну 1632—1634 гг. по Указу 1634 года Если глава семьи убит в сражении, то со 100 четвертей оклада пола­галось 20 четвертей вдовам, 10 — дочерям; если умер в полку на государевой службе, то вдовам — 15, дочерям — 7 четвер­тей; смерть же дома, вне службы, давала право вдовам на 10, а дочерям — каждой на 5 четвертей²³⁹. В ст. ст. 30—32 указан­ные нормы прожитка узаконены для всех случаев на будущее время. Таким образом, норма казуального происхождения и назначения обретала характер общего закона. Смысл указанной градации ясен. В наибольшей степени вознаграждалась потеря кормильца, погибшего в бою.

Статья 33

Источником ст. 33 была ст. 8 Уложения о вотчинах и по­местьях 1636 года²⁴⁰. Предусмотрен случай, когда предстояло определить размер прожитка вдовам и дочерям не верстаных служилых людей, умерших на государевой службе

Верстания поместьями даже в мирное время происходили с перерывами до 20 лет, а во время войн не производились. Не­редки были случаи, когда сыновья служили с поместья отца, не будучи сами поверстаны окладами. В 1636 году было решено давать вдовам и дочерям таких неверстаных служилых людей, погибших на службе, прожиточные поместья по окладам нови­ков большой и средней статьи, а умерших дома — по окладам новиков средней и меньшей статьи.

В 1628 году при верстании новиков в г. Ливны были устано­влены для служилых новиков оклады по 5 Статьям от 200 до 50 четвертей, для неслужилых новиков — от 15 до 40 че-

« 241

твертеи .

В ст 33 норма 1636 года отнесена к случаям, когда не были найдены оклады отцов умерших служилых людей. Вероятно, что при наличии окладов отцов размер прожитка определялся по этим окладам.

Статья 34

В Уложении о вотчинах и поместьях 1636 года (ст. 9) устано­влено, что старшие сыновья помещиков, выделенные ранее в от­вод и наделенные новыми поместными дачами, не имеют права на поместья умершего отца, которые предназначались для младших сыновей. К участию в дележе допускались только старшие беспоместные сыновья²⁴². Статья 34 вносит измене­ние: если поместье, данное старшему сыну, меньше того, что по­лучит каждый из меньших сыновей, надлежит весь наличный земельный фойд разверстать между братьями, пустое и жилое, поровну.

349

Соборное Уложение 1649 года

239 Там же, с 481—482.

240 Там же, с 474

241 Там же, с. 518.

Там

242 же,

474.

350

Акты Земских соборов

Бортные ухожьи,

или угодья

— места, где

водились дикие

пчелы.

243 Ты* же, с. 475.

Московский пожар — пожар 1626 года,

в результате которого погорела

большая часть Москвы, в

том числе Поместный приказ.

244 Там же, с. 476.

Статья 35

Во втором и третьем десятилетиях XVII в. в пограничных районах, в частности в Северской земле (Рыльский, Пу-тивльский и Белгородский уезды), широко практиковалась раздача в поместья в счет окладов таких угодий, как бортные участки лесов и даже оброчные земли, приносившие непосред­ственный доход казне. Правительство шло на это с целью уве­личения числа служилых людей в пограничных районах и укрепления их обороноспособности. В дальнейшем, соглас­но ст. 11 Уложения о вотчинах и поместьях 1636 года, разда­ча в поместья бортных ухожаев сохранялась при условии, что они никем не заняты, а ухожаи на оброке и оброчные зем­ли раздаче не подлежали²⁴³. Эта статья целиком вошла в ст. 35.

Статья 36

Статья 36 является новой, стимулирует рост поместного зем­левладения и помещичьего предпринимательства, разрешая пе­редачу на условиях включения в четвертную пашню и обложе­ния тяглом обнаруженных помещиками пустых озер и рыбных ловель. Размер обложения тяглом определялся по рассмотре­нию, в зависимости от степени доходности нового хозяйствен­ного объекта.

Статья 37

Одним из источников пополнения поместного фонда были выморочные поместья. Они выдавались новым помещикам по их челобитью. Но уже в ст. 12 Уложения о вотчинах и поместь­ях 1636 года предусмотрена возможность сокрытия челобитчи-

и _u 244

ками наличия жен, детей и родичей умершего помещика . Отталкиваясь от этого установления, ст. 37 вносит ряд измене­ний: 1) оставляя в силе сыск по таким делам, в отличие от Уложения 1636 года она не предусматривает наказания обыск­ным людям в случае ложных показаний с их стороны (вероят­но, потому, что наказания обыскным людям предусмотрены в ст. ст. 161, 162 гл. X); 2) всю ответственность возлагает на че­лобитчиков, но санкцию ограничивает отнятием незаконно по­лученных земель, а в случае причинения вреда крестьянам предписывает взыскание убытка в двойном размере в пользу жен и детей бывшего владельца.

Статья 38

Указ 4 мая 1637 г. предусматривал возможность отобрания поместий у нетчиков. В ст. 38 говорится о всяких отобранных и отданных другим владельцам поместьях. Новым в ней является и вопрос о том, кто должен убирать урожай в переданных дру­гим лицам поместьях.

Статья 39

Источником ст. 39 служил Указ 22 июля 1644 г. Здесь по­вторяется запрет продавать в вотчину земли, отдаваемые на об­рок из приказа Большого прихода и из четвертных приказов. Оброчные земли были важным источником пополнения госу­дарственной казны.

Статья 40

В обстановке непрекращающейся угрозы вторжения крым­ских татар предметом заботы правительства было испомещение низшего разряда служилых людей — детей боярских в Украин­ных и Северских городах (на южных и юго-западных окраинах государства). Законодательная регламентация этого вопроса приняла определенную форму в Указе 12 апреля 1648 г. неза­долго до Уложения²⁴⁵ и полностью вошла в ст. 40. Выдача по­местий из порозжих земель Украинных городов допускалась в ответ на челобитье в определенных размерах в зависимости от поместного оклада (размеры оклада и прибавки указаны в статье).

Статьи 41—44

В ст. ст. 41—44 регламентируются поместные права феодаль­ной прослойки нерусских народов, преимущественно По­волжья, на основе службы русскому правительству. Для ст. 41 источником послужил боярский Приговор 2 июля 1616 г. о за­креплении за татарскими и мордовскими феодалами поместий, присвоенных ими за пять лет до Приговора²⁴⁶. В целом зако­нодательство первой половины XVII в., включая Уложение 1649 года, стояло на позиции сохранения земельных раздач, связанных с событиями начала XVII в.

Предмет особого внимания законодателя составили помест­ные земли феодалов народов Поволжья — татар, мордвы, чува­шей, башкир и т. д. Ив данном случае розданные в прошлом этим лицам запустевшие старинные русские земли и захвачен­ные ими оставались за ними при условии продолжения служ­бы. Однако впредь закон запрещал русские поместные земли раздавать представителям господствующих классов других на­циональностей, населявших Россию. В равной мере запреща­лось испомещение русских на землях этих народов (ст. 41). Изъятию подлежали только оброчные земли (ст. 42). Здесь не было отличия от соответствующей нормы ст. 39.

Стремление правительства сохранить и укрепить класс фео­далов среди народностей Поволжья как свою опору особенно ярко выступает в законе, запрещающем всем разрядам русских служилых людей, начиная с бояр, отчуждать любыми способа­ми (покупка, мена, заклад) поместные земли князей и мурз (ст. 43). Тем самым Уложение закрепляло за территорией оби­тания ясачных народов статус собственности царя²⁴⁷.

Под особой опекой самодержавия были те из представителей Феодальной верхушки национальных меньшинств, которые при-

351

Соборное Уложение 1649 года

245

Памятники русского права. Выпуск пятый,

с. 482—483.

246 Владимирский-

Буданов М. Христоматия, вып. 3, с. 201.

Безгосударное

время как стояли

бояре под

Москвою

— имеется в виду

правление в Москве семи бояр после свержения

царя Василия

Шуйского в июле