Манойло А.В. - Технологии мягкой силы на вооружении США ответ России - 2015

Помимо Зб. Бжезинского на такого рода позициях среди международников стояли также К. Хаскинс, Ю. Сколников, У. Кинтнер и многие другие авторы. С. Хантингтон, например, утверждает, что научно-техническое превосходство накладывает на США особое бремя – «бремя помощи остальному человечеству»131. Социолог К. Болдинг вводит понятие «суперкультуры» – наднациональной, глобальной надстройки, порождённой прогрессом науки и техники («культуры аэропортов, скоростных автомагистралей, небоскрёбов, зерновых гибридов и искусственных удобрений, контроля рождаемости и университетов»132, исходящей из Америки.

Американский политолог В. Бэсьюк, комментируя концепцию «суперкультуры», утверждает, что она не просто распространяется по всему миру из США, но и вытесняет традиционную культуру, попутно «снимая как устаревшие» все проблемы национальности, расы и вероисповедования и т.д. Завершая свою мысль, Бэсьюк пишет: «Таким образом, соединяя эти абстрактные рассуждения с конкретными внешнеполитическими целями США, – роль Америки как образца мировой цивилизации является средством обеспечения походящего климата – как внутри страны, так и повсюду в мире, ибо эти понятия уже более неотделимы друг от друга, – для сохранения и дальнейшего распространения американских ценностей»133.

В геополитическом отношении, теории «постиндустриального», «технотронного общества» и им подобные подрывали, по И.Л. Шейдиной, марксистско-ленинское учение о развитии общества134. Вышесказанное свидетельствует о том,

131Huntington S. Transnational Organizations in World Politics. – World Politics, 1973. – P. 34.

132Boulding K. The Emerging Superculture. – Values and the Future / Eds K. Baier, N. Resher. – N.Y., 1969. – P. 347.

133Basiuk V. Technology, World Politics, and American Policy. – N.Y., 1977. – P. 34, 326.

134Шейдина И.Л. Указ. соч. – С. 244.

92

что американские образовательные учреждения и образовательные обмены в частности превратились, выражаясь терминологией Зб. Бжезинского, в «социальную лабораторию мира»135. Тезис канадского социолога и теоретика СМИ М. Маклюэна «media is the message» – «средство информации и есть суть информации» – принимает у Бжезинского форму утверждения, будто «структура и содержание общественного сознания напрямую зависят от технических средств распространения информации»136. Развивая логику своего коллеги, Б. Мэннинг, возглавлявший к тому времени Совет по международным отношениям, писал, что «Соединённые Штаты в конце концов обретут своё моральное лидерство среди других стран мира – не силой своей экономической мощи и не силой оружия, но в силу достоинств своего идеологического примера»137. Данный подход был близок и советской гуманитарной науке, основываясь на тезисе К. Маркса, озвученном в 1871 г.: «Ежедневная пресса и телеграф, который моментально разносит свои открытия по всему земному шару, фабрикуют больше мифов за один день, чем раньше можно было изготовить за столетие»138.

В начале 1970 г. администрация Р. Никсона в корне меняет образовательную политику США в Восточной Европе. Советник по национальной безопасности Г. Киссинджер предлагает президенту концепцию дифференциации международной образовательной политики. Суть концепции Г. Киссинджера состояла в необходимости для США сконцентрировать программы международного образования для правящей элиты и молодёжи в тех странах, где возможно их

135Brzezinski Z. America in a Hostile World. – Foreign Policy, 1976. – N. 23. – P. 92.

136Brzezinski Z. Between Two Ages. America’s Role in the Technetronic Era. – N.Y., 1970. – P. 40.

137Manning B. Goals, Ideology, and Foreign Policy. – Foreign Affairs, 1976, Jan. – P. 283.

138Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. – 2-е изд. – Т. 33. – С. 215.

93

беспрепятственное проникновение. Исходя из данной концепции, восточноевропейские страны, исключая Югославию, были подвержены особому ранжированию: Польша и Румыния были обозначены в первой группе; Венгрия и Чехословакия – во второй; Болгария, Восточная Германия и Албания – в третьей139. CША намеревались посредством обучения правящей элиты и молодёжи общества поддержать идеи национализма, что потенциально могло в будущем ослабить связи восточноевропейских обществ с Советским Союзом, а также изменить отношение к Америке среди представителей коммунистических партии, мэров городов и чиновников. В ходе реализации данной программы в течение 1970-х гг. правительству США удалось увеличить число участников программ в таких государствах, как Польша и Румыния140.

В 1979 г. администрация Дж. Картера также создаёт программу «Север – Юг», в рамках которой в США проводилась ежегодная стажировка около 250 молодых людей из развивающихся стран. После окончания учебы эти люди должны были, по мнению создателей программы, «нести информацию о США своим народам». Реализуя подобный обмен, Белый дом надеялся использовать неформальные каналы культурной экспансии, которые делали американские идеалы и ценности более привлекательными. Академические круги также активно участвовали в реформировании дипломатической службы страны, предлагая чаще задействовать потенциал «Корпуса мира», преданного забвению администрациями Р. Никсона и Дж. Форда. Рекомендации учёных основывались на том, что неправительственные организации, не обременённые государственным ярлыком, эффективнее воздействуют на мировое общественное мнение.

139Kissinger H. White House Years. Boston, 1979. – P. 1265.

140Цветкова Н.А. Cultural imperialism: международная образовательная политика США в годы «холодной войны». – СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-

та, 2007. – С. 152.

94

В1978 г. при президенте Дж. Картере произошла очередная институциональная реорганизация в ведомствах, осуществляющих внешнюю культурную политику и пропаганду, в результате чего возникло новое самостоятельное учреждение – Агентство по международным связям США

(United States International Communications Agency), которое объединило в себе функции ЮСИА и Бюро по делам образования и культуры Госдепартамента США.

Всвоём письме Конгрессу Картер обратил особое внимание на двойное назначение нового ведомства – сообщать миру об обществе США и их политике, особенно приверженности американцев культурному разнообразию и личной свободе, а также информировать самих американцев об окружающем мире в целях обогащения их культуры и расширения представления о путях эффективного решения межгосударственных противоречий.

Реорганизация 1978 г. положила конец двойному управлению программами по обмену, так как ранее администрированием этих проектов в Вашингтоне занималось Бюро по делам образования и культуры Госдепартамента, а их зарубежной реализацией – ЮСИА.

Наряду с вышеназванными инструментами «мягкой силы» институциональным новшеством культурнокоммуникационной политики Америки становится всемирная телевизионная сеть «Уорлднет». Её первая прессконференция состоялась в 1983 г. С тех пор проведено более 3000 диалогов, в которых принимали участие президенты многих стран мира, госсекретари, министры обороны, ведущие экономисты. Сеть «Уорлднет» связывает Вашингтон с городами в 80 странах. В Западной Европе её специализированная служба «Евронет» охватывает 96 местных кабельных систем и 8 телевизионных станций. Приём передач «Евронет» осуществляют 40 пунктов ЮСИА в Западной Европе, где информация записывается и рассылается различным учреждениям и библиотекам. Вещание ведется на английском

95

языке два часа в сутки, аудитория составляет 4 млн человек141.

Неоглобальная внешнеполитическая стратегия, провозглашённая Р. Рейганом, усилила психологическую войну против социалистического лагеря. В рамках «крестового похода против коммунизма и большевизма» были вдвое увеличены ассигнования на внешнеполитическую пропаганду. Один из наиболее близких к Р. Рейгану людей К. Эдельман (директор Агентства по контролю над вооружениями и разоружению) квалифицировал публичные методы дипломатии таким образом: «По большому счёту, культурная дипломатия носит превентивный характер. Она помогает удерживать симпатии народов и лидеров дружественных стран к США и старается не допустить полного разрыва отношений с недружественными государствами»142. Эдельман считал, что в 1980-е гг. завершился процесс формирования американской культурной политики как особой формы дипломатической деятельности. Она стала важным элементом внешней политики, той «мягкой силой», возможности которой не имеют границ.

Расширяя масштабы культурной дипломатии, администрация Рейгана за первые четыре года пребывания у власти удваивает бюджет «Голоса Америки». По подсчетам специалистов, «радиорупор агентства находился в эфире 900 часов в неделю, передачи шли на 39 языках, в том числе 164 часа вещались на русском и еще 7 языках народов

СССР»143. В начале 1985 г. на строительство лишь одной ретрансляционной станции на территории Израиля была ассигнована сумма, примерно равная годовым правительствен-

141Цатурян С.А. Общественная дипломатия США в новом информационном столетии // США v Канада: экономика, политика, культура. – М.:

Наука, 2010. – С. 113.

142Матвеев В.М. Дипломатическая служба США. – М.: Международные отношения, 1987. – С. 105.

143Foreign Affairs. – 1981. Spring. – Р. 928.

96

ным расходам на все программы культурного обмена. В этот период газета «Правда» отмечала, что «с помощью “Голоса Америки” планируется передавать радиограммы для среднеазиатских и закавказских республик СССР, а также для Афганистана и Ирана»144. Таким образом, американская администрация направляла усилия пропагандистской машины в те регионы мира, которые противодействовали культурному лидерству Вашингтона. Президент Рейган сделал также все необходимое для возобновления прямого радиовещания на западноевропейские страны.

Учитывая то, что антиамериканские настроения в мире оказывают влияние на политиков и могут стать одним из факторов, вызывающих трения в отношениях США с их союзниками, Белый дом указал на важность более интенсивной обработки сознания западноевропейцев в проамериканском духе. В этой связи выдвигалась задача осуществления «оркестрируемой из единого центра информационной программы,

которая дополнялась бы другими формами деятельности ЮСИА»145.

Внимание внешнеполитических стратегов США сфокусировалось на странах Ближнего Востока и Восточной Европы, что объясняется геополитической и геоэкономической логикой американского доминирования в Евразии. Посредством образовательных программ ставка делалась на создании

иусилении оппозиционных движений. Так, в 1989 г., после визита Дж. Буша в Польшу и Венгрию, был принят закон

«Support Eastern Europe Democracies», по которому в странах народной демократии были развернуты широкомасштабные образовательные программы. Судя «по количеству обученных студентов в период правления администрации Р. Рейгана

иДж. Буша, которое в 1985 г. было утроено, а в 1989 г. умножилось в четыре раза по сравнению с количеством студен-

144Правда. – 1984. 9 октября.

145Foreign Affairs. – 1981. Spring. – Р. 917.

97

тов в США из Восточной Европы в 1975–1976 гг., задача Америки по усилению своего влияния в регионе была достигнута»146. В октябре 1992 г. появился закон «Акт в поддержку свободы» (Freedom Support Act), который создавал масштабные программы обучения для российских граждан. Это событие можно считать логическим завершением американской международной образовательной политики периода «холодной войны»147.

С приходом к власти в СССР М. Горбачёва и политики «гласности», передачи «Радио Свобода» и других американских вещательных конгломератов перестают «глушиться» советскими спецслужбами; диссиденты отрыто выступали в прямом эфире148. Руководство ЦК КПСС предают забвению культурную и информационную безопасность народов Советского Союза, подрывая тем самым идейно-политические связи между всеми союзными республиками. К 1990 г. «Радио Свобода» становится лидирующей радиостанцией европейской части Советского Союза149, освещая борьбу за власть между М. Горбачёвым и Б. Ельциным и августовский путч 1991 г. Сразу же после прихода к власти Б. Ельцин бла-

146Digest of Educational Statistics 1977 // National Council of Educational Statistics. URL: http://nces.ed.gov/pubs/digest97/d97t410.html. Цит. по:

Цветкова Н.А. Cultural imperialism: международная образовательная политика США в годы «холодной войны». – СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2007. – С. 162.

147National Security Directive 23. US Relations with Soviet Union. September 22, 1989 // Federations of American Scientists. URL: www.fas.org; цит. по:

Цветкова Н.А. Cultural imperialism: международная образовательная политика США в годы «холодной войны». – СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2007. – С. 166.

148Puddington A. Broadcasting Freedom: The Cold War Triumph of Radio Free Europe and Radio Liberty. – Lexington: University Press of Kentucky, 2003. – Р. 287.

149Sosin G. Sparks of Liberty: An Insider's Memoir of Radio Liberty. – University Park: Pennsylvania State University Press, 1999. – Р. 209.

98

годарит радио в своём президентском указе и санкционирует открытие его представительства в Москве150.

Крах СССР наглядно продемонстрировал значение «мягкой силы», которая за сравнительно короткий промежуток времени внесла смятение в социалистический лагерь. Руководство СССР оставило без внимания антисоветскую пропаганду в странах Варшавского договора. Демонтаж берлинской стены, успех польской «Солидарности», падение режима Н. Чаушеску, победа В. Гавела, распад Югославии – все эти события происходили под аккомпанемент «культурного оркестра» из Вашингтона. Политическая власть, будучи идеологической надстройкой, подверглась демонтажу вследствие перманентной информационной обработки широких масс населения. Ось социалистических государств Восточной Европы (которая долгие годы являлась своеобразным буфером для Москвы) пала, вызвав культурное цунами по всему евразийскому континенту151.

Демонтаж системы социализма позволил Белому дому активизировать свою деятельность по разрушению «русского мира» в странах СНГ, выраженную во многом в упрочении позиций английского языка и усилении антисоветской пропаганды. В этой связи интересна точка зрения Э.А. Иваняна: «“Массовая культура” преимущественно заокеанского происхождения заполнила культурное поле России. На книжный рынок сотнями тысяч экземпляров выбрасываются переводы сочинений бесчисленного множества американских авторов – так называемых “триллеров”, “саспенсов”, “дамских романов” и “детективов”. На киноэкранах российских городов демонстрируются ежегодно столь же огромное количество фильмов аналогичного жанра. Все эти факты даже с

150Sosin G. Op. cit. – P. 219.

151Цатурян С.А. Общественная дипломатия США в новом информационном столетии // США v Канада: экономика, политика, культура. – М.:

Наука, 2010. – С. 114.

99

большой натяжкой можно отнести к достойным внимания событиям культурной жизни России или образцам успешно-

го развития российско-американского культурного сотрудничества»152.

Механизм принятия решений по реализации международных обменных программ США остался прежним. Агентство США по международному развитию (USAID) отвечает за администрирование программ с участием представителей из развивающихся стран. Обменные программы для Российской Федерации и большинства постсоветских государств относятся к сфере компетенции Бюро по делам образования и культуры Госдепартамента. Оно составляет планы по реализации программ обмена в тех или иных странах на основе аналитических материалов, поступающих из своих региональных отделов, дипломатических представительств Соединенных Штатов, а также спецслужб. При этом такие ключевые вопросы, как корректировка «country plans», в зависимости от текущей политической ситуации, смещение географических и иных приоритетов, упразднение действующих и учреждение новых программ решаются на уровне Совета национальной безопасности – с участием представителей госдепартамента, министерства обороны, ЦРУ, экспертов и администрации президента США153.

Образовательная политика, по мнению бывшего госсекретаря США Дж. Шульца, сравнима с садоводством, в рамках которого, «сажая семена идей и идеалов, духовного восприятия мира, эстетических и политических ориентиров в сознание иностранной аудитории», Белый дом может «укреплять доверие и взаимопонимание между народами», «почву,

152Иванян Э.А. Когда говорят музы. История российско-американских культурных связей. – М.: Международные отношения, 2007. – С. 409.

153Цветкова Н.А. Оценка эффективности международной образовательной политики СССР и США в годы «холодной войны». – С. 381–382.

100

столь необходимую в период кризисов и потрясений»154. Примерами успешности этой политики служат следующие персоны, получившие в разное время образование в США: президент Египта А. Садат, премьер-министры Великобритании М. Тетчер и Э. Блэр, канцлеры ФРГ Г. Шмидт и Г. Шрёдер, президент Афганистана Х. Карзай155. Большинство людей по всему миру смогли также приобщиться к американскому образованию и культуре через сеть библиотек и информационных центров, которые находились в ведении ЮСИА.

Благодаря своему планетарному охвату образовательная политика Соединённых Штатов превратилась в действенный метод «мягкой силы», позволяющий формировать мировую политическую, экономическую, интеллектуальную и военную элиту, верную догмам либеральной демократии и рыночной экономики по-американски. Эксперты Консультативного комитета по культурной дипломатии при Госдепартаменте США связывают этот феномен с тем, что «высшее образование в Америке, несмотря на трудности в получении

студентами виз, по-прежнему остаётся предметом для подражания»156.

Большинство выпускников американских вузов выступают не только в качестве неофициальных послов в странах происхождения, но и восполняют серьёзные пробелы в области науки и техники в Америке, проводя передовые исследования: по данным Национального совета по науке, на

154Schultz G. Diplomacy in the Information Age / Paper presented at the Conference on Virtual Diplomacy, U.S. Institute of Peace. Washington, D.C., April 1, 1997. – Р. 9.

155Report of the Advisory Committee on Cultural Diplomacy / The Linchpin of Public Diplomacy. – U.S. Department of State, 2005. – Р. 10.

156Ibid. – Р. 6.

101