Манойло А.В. - Технологии мягкой силы на вооружении США ответ России - 2015

процесс переформатирования глобальной политической парадигмы1.

Восточные и западные векторы во внешнеполитической стратегии России сталкиваются с новыми вызовами и требуют формирования новых подходов для их эффективной реализации в формирующемся геополитическом контексте. Оказавшись на пороге строительства новой системы международных отношений, Москва вынуждена решать стратегические задачи, которые при отсутствии эффективных решений могут превратиться в серьезные проблемы. Сохранение паритетного баланса сил и партнерского равенства в укрепляющемся российско-китайском союзе, сохранение роли безоговорочного лидера в евразийском интеграционном процессе, дальнейшее ухудшение отношений со своими американскими и европейскими партнерами, поиск новых форм партнерства для минимизации международной изоляции в свете санкций со стороны Запада – вот неполный перечень проблем, с которыми Российская Федерация вступает в эру нового мироустройства.

Процесс трансформации системы международных отношений начался еще в 90-х гг. XX в. и продолжается до сих пор. События в Югославии, Ираке, Афганистане, Ливии и Сирии являлись фазами этой трансформации, однако мало кто мог предположить, что именно украинский кризис станет предвестником эры нового мирового порядка. События на Украине в 2014 г. стали апогеем нагнетания политической напряженности, инициированной США.

Новая эра в российско-американских отношениях, оформленная в результате кризиса на Украине, перешла в последнюю стадию своего оформления еще в 2011 г., когда В.В. Путин объявил о решении выдвинуть свою кандидатуру на президентские выборы. Широкие разногласия по поводу

1 Стратегия России в БРИКС: цели и инструменты: сб. статей / под ред. В.А. Никонова, Г.Д. Толорая. – М.: РУДН, 2013. – С. 6.

12

событий в арабском мире, в частности полярные позиции по сирийской проблеме, предоставление политического убежища Эдварду Сноудену, постоянная критика внутренней политики Российской Федерации со стороны Вашингтона стали последними предпосылками нового конфронтационного этапа в российско-американских отношениях.

Реакция российского руководства на украинские события стала неожиданной для американской политической элиты. Воссоединение Крыма с Россией заставило американский истеблишмент воспринимать Российскую Федерацию в качестве значительной угрозы их глобальной гегемонии, так как, согласно доктринальным политическим подходам США, угроза национальным интересам государства приравнивается к угрозе национальной безопасности.

Крымский референдум соответствовал всем нормам международного права и имел намного больше оснований считаться легитимным по сравнению с косовским инцидентом. Однако практика «двойных стандартов» является эффективным механизмом манипуляции мировым общественным мнением со стороны США, где очевидные параллели между Крымом и Косово игнорируются на основании того, что Косово – это особый случай.

Цикл из сменяющих друг друга больших ожиданий и глубоких разочарований действительно подошел к концу. Отсутствие факторов, которые могли бы направить отношения России и США в конструктивное русло, говорит о том, что еще одним параметром нового мирового порядка будет постоянная конфронтация, которая при неблагоприятной политической конъюнктуре может трансформироваться в новую «холодную войну». Это происходит с подачи США, вынуждающих Европейский союз предпринимать деструктивные шаги по отношению к Российской Федерации. Еще в марте президент США Барак Обама заявил, что поддержка эскалации конфликта на Юго-Востоке Украины Москвой может заставить Белый дом предпринять ряд шагов эконо-

13

мического и дипломатического характера, которые негативно повлияют как на экономику Российской Федерации, так и на ее статус на международной арене. Пакет санкций против России, подготовленный США и одобренный Европейским Союзом под нажимом Вашингтона, стал только первой фазой конфронтации. В конце мая Барак Обама заявил о якобы успехе предпринятых мер в отношении Москвы. Однако способность стран Запада формировать мировое общественное мнение не помогла изолировать Россию, несмотря на все усилия американского руководства.

Скепсис по поводу возможностей Вашингтона сдержать или изолировать Москву очевиден. Современные международные отношения радикально отличаются от биполярного мира времен «холодной войны». Геополитическая конкуренция наших дней усложняется усиливающейся взаимозависимостью и глобальными проблемами, решение которых может быть достигнуто только благодаря коллективным усилиям основных мировых акторов. Модель автаркии, предполагающая закрытую экономику и полный экономический суверенитет, в современном мире недееспособна и неэффективна, особенно когда речь идет о такой мировой державе, как Российская Федерация. Мировая экономика, в которую интегрируются основные центры силы многополярного мира, просто не позволит США изолировать Россию.

Некоторые отечественные и западные политологи называют данный период в российско-американских отношениях «новой холодной войной». Уровень враждебности и напряженности действительно очень высок, однако есть четыре фактора, которые в значительной степени показывают принципиальную разницу между «классической холодной войной» и ее современной модификацией:

Первым фактором является ситуация относительно ядерного оружия (ОМУ) и неэффективности режима его нераспространения. Фундаментальной составляющей «холодной войны» являлось взаимное ядерное сдерживание, при

14

котором любая эскалация конфликта могла привести к необратимым последствиям для человечества. На настоящем этапе подобный уровень напряженности маловероятен. Однако сохранение стабильных и предсказуемых сценариев, исключающих ядерный конфликт, вовсе не исключает возможность реальной конфронтации с применением военной силы. Увеличение военной мощи как с одной, так и с другой стороны является обоюдным сигналом готовности отстаивания своих национальных интересов, в том числе и неполитическими средствами. Яркими примерами могут послужить развертывание дополнительных сил воинского контингента НАТО на территории восточно-европейских и прибалтийских государств, увеличение численности группировки кораблей Се- веро-Атлантического альянса в акватории Черного моря, создание отечественных военно-морских баз в Арктике и увеличение концентрации группировки российских военных сил на Крымском полуострове и т.д.

Вторым фактором выступает всемирная экономическая взаимозависимость, в условиях которой слишком резкие и необратимые действия Запада и России могут нанести непоправимый ущерб их экономикам. К примеру, энергетическая зависимость Европы от российских углеводородов актуальна в той же степени, что и зависимость экономики Российской Федерации от экспорта энергоресурсов.

Третий фактор обусловлен многочисленными проблемами глобальной безопасности. Афганистан, Пакистан, Иран, Северная Корея, Ближний Восток, где усиливается ИГИЛ, являются очагами нестабильности, которые не могут быть урегулированы без участия или согласия Российской Федерации.

Четвертым фактором стал Китай, который является лидером среди экономик «восходящих мировых лидеров». Экономическая мощь КНР и готовность жестко отстаивать свои национальные интересы лишний раз подчеркивает,

15

что существование биполярного мира или однополярного мира уже невозможно. Полицентричность и многополяр-

ность стали базовыми параметрами нового мирового порядка2.

Украинский кризис является одним из последних звеньев в трансформации международной политической системы. Значение и роль событий на Украине, а также представления о них в России рассматриваются сквозь призму череды конфликтов и «цветных революций», которые прокатились по территории постсоветских государств и стран Ближнего Востока и Северной Африки. В этой цепочке украинский кризис стал пиком нарастания напряженности в отношениях Востока и Запада за последние 20 лет.

Новая «Большая игра» включает в себя несколько базовых элементов:

сохранение и укрепление максимальной независимости в условиях усиливающихся глобализационных процессов является залогом поддержания статуса глобального игрока в новом формирующемся мировом порядке;

укрепление собственных позиций через создание политических и экономических коалиций также в значитель-

ной степени закрепляет за основными государственными акторами роль ведущих держав на мировой арене3.

Ярким примером может послужить конкуренция масштабных интеграционных проектов России и Европейского Союза, большого Востока и глобального Запада. Примером может послужить та же Украина, где восточное партнерство Брюсселя и евразийский интеграционный проект под эгидой Российской Федерации вступили в соперничество за украинский рынок сбыта и политическую ориентацию Киева.

2Кобринская Ирина. Российская внешняя политика. Традиционные векторы в новой геополитической ситуации // ПОНАРС Евразия, Аналити-

ческая записка. – 2014. – № 340. – С. 2.

3Там же.

16

Поводом для начала украинского кризиса в ноябре 2013 г. стал как раз вопрос выбора украинской элитой интеграционного пути развития. Однако на самом деле на Украине был разыгран очередной политтехнологический сценарий с применением технологий «цветных революций» и управляемого хаоса.

Технология «цветных революций» необходима для достижения одновременно нескольких целей:

смены политических режимов, неугодных для автора технологий. Захват власти может произойти и насильственным, и ненасильственным путем в зависимости от характера политического режима и его популярности в обществе;

создания ситуации хаоса в стране для дестабилизации политической ситуации;

установления угодного для инициаторов проекта политического режима в стране.

Таким образом, «цветные революции» имеют в своем фундаменте англосаксонскую модель построения демокра-

тического общества путем насильственного насаждения нового режима4.

Основные разработчики технологии «цветных революций» – США, их след остается везде, где происходят революционные события. США готовы «огнем и мечом» нести демократию в любую точку мира, независимо от того, хотят страны или нет, чтобы у них были демократическая «свобода

иравенство». При этом с точки зрения анализа ключевых решений американского руководства во второй половине XX в., продиктованных прежде всего финансовыми и экономическими (сырьевыми) устремлениями англоамериканского капитала, имеются основания рассматривать США не как национальное государство, а в качестве класте-

4 Пономарева Е.Г. Секреты «цветных революций». Современные технологии смены политических режимов // Свободная мысль. – 2012. –

№ 3–4. – С. 51.

17

ра – зоны деятельности ТНК и финансово-информационных структур. Согласно инновационным подходам к анализу мировой политики и экономики, продвигаемым, в частности, А.И. Фурсовым и Е.Г. Пономаревой, современные западные глобальные акторы – не государства, а устойчивые сетевые структуры5. Таким образом еще одним параметром нового мирового порядка является движущие силы, формирующие новую систему мировой политики, основанную не на иерархичекой модели взаимоотношений между политическими акторами, а на сетецентричном принципе.

«Цветные революции» можно теоретически отнести к «мягкой силе». Авторы и исполнители технологий «цветных революций» не посылают в страны армий и тяжелого вооружения, они меняют политические режимы несиловыми методами. Смена политических режимов выглядит как внутренний порыв гражданского общества в государстве. Этот порыв вызван недовольством властью и социальными нормами, а также желанием самих людей жить в демократическом мире, с сопутствующими атрибутами в виде равенства, свободы и прав человека.

Но на самом деле все это лишь удобная легенда прикрытия. «Цветные революции» – это не «мягкая сила», это лишь маскировка под несиловые механизмы реализации внешней политики североамериканского государства. Неизвестно, что пагубнее окажется для общества и государства: вооруженный конфликт в Афганистане или созданный хаос «цветными революциями» на Ближнем Востоке и в Северной Африке, а теперь и на Украине.

В отличие от классических государственных переворотов, предполагающих, как правило, силовой захват власти,

5 Пономарева Е.Г. Секреты «цветных революций». Современные технологии смены политических режимов // Свободная мысль. – 2012. –

№ 3–4. – С. 51.

18

современные технологии «цветных революций» базируются на так называемых ненасильственных методах сопротивления.

Согласно идеологу современных переворотов Дж. Шарпу (по его методикам готовились и осуществлялись политические перевороты в Белграде (2000), Тбилиси (2003– 2004), Киеве (2004), Бишкеке (2005), Ереване (2004, 2007), Баку (2005), Тунисе и Египте (2011), Украине (2013–2014)),

ненасильственное сопротивление выражается в отказе от сотрудничества его участников с действующим правительством, т.е. намеренном ограничении, приостановке или прекращении социального, экономического или политического сотрудничества с органами государственной власти.

Общий сценарий «цветных революций» выглядит так:

Первый этап: формирование нестабильной обстановки, предхаосного состояния в стране, где будет проводиться «цветная революция», через организацию протестного политического движения. Подготовка активистов занимает достаточно длительный промежуток времени и происходит в специализированных учреждениях США.

Второй этап: вброс в СМИ информации, которая помогает в глазах собственного населения оправдать действия американского правительства и осветить события, происходящие в государстве – объекте манипулирования.

Третий этап: создание прецедента, который поможет вынести на улицы больших городов народное недовольство или волнение. Таким прецедентом может стать любое событие, которое можно будет обыграть во все тех же СМИ и которое вызовет большой общественный резонанс.

Четвертый этап: вовлечение все большего количества населения в революционные события. Здесь особую роль играют интернет-ресурсы, социальные сети, которые быстро распространяют информацию, а также легко позволяют активистам и участникам связываться друг с другом.

19

Пятый этап: выдвижение требований толпы к законному правительству, которое либо заведомо эти требования выполнить не может, либо их выполнение приведет к необратимым последствиям свержения правительства. Сначала действия заведомо бескровные, потому что опасно вступать в открытую силовую конфронтацию с внутренними войсками и военными структурами законного правительства. Но контролировать агрессивно настроенных активистов все сложнее, и они в порыве ярости начинают совершать нападения на защитников власти. С этого момента в стране начинается хаос, который также становится предметом манипуляции со стороны организаторов «цветных революций».

Создать подобную поэтапную схему помог анализ происшедших революций на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Сценарий украинских событий 2013 г. также мало отличается от этой схемы. Была применена теория «управляемого хаоса», которая сработала в Египте, Ливии и могла бы сработать в Сирии.

Опыт украинских событий подводит представителей экспертного сообщества к выводу, что сценарий, запущенный американцами на Украине, призван решить главную геостратегическую, политико-экономическую и военную задачу – устранение России как окрепшего и независимого игрока в условиях становления нового мирового порядка. При этом очевидно, что западные специалисты увязывают два параллельных канала – подрывная деятельность, направленная на дестабилизацию ситуации изнутри, с одновременной целенаправленной работой по втягиванию России в глобальную конфронтацию с НАТО.

При этом технологии «цветных революций», призванные хаотизировать пространство суверенного государства, ныне перекроенного по лекалам американской демократии на экспорт, выступают стандартным средством достижения главной задачи в «Большой игре».

20

Однако алгоритм развития событий на Украине и действия России, умело противопоставившей свои инструменты реагирования на американские технологии, свидетельствуют о том, что процесс трансформации глобальной политической парадигмы очень непредсказуем. С этой оценкой согласен президент Российской Федерации В.В. Путин: «Кстати, наши коллеги в своё время пытались как-то управлять этими процессами, использовать региональные конфликты, конструировать «цветные революции» в своих интересах, но джинн вырвался из бутылки. Что с ним делать, похоже, не понимают и сами авторы теории управляемого хаоса. В их рядах разброд и шатание».

Воссоединение Крыма с Россией и события в Новороссии являются доказательством того, что американские политтехнологи не могут просчитать все последствия применения своих инструментов «мягкой силы». При этом технологии «цветных революций» и управляемого хаоса могут оказаться и во внешнеполитическом арсенале соперников США, которые будут явно не готовы к такому сценарию развития событий.

Политическая сила, которая сможет катализировать протест в американском обществе, будет способна реализовать множество политтехнологичных сценариев, начиная от частичной фрагментации североамериканского государства и заканчивая смещением неугодного президента и всего американского руководства. Эффективности реализации тех же технологий, которые сами Соединённые Штаты Америки используют по всему миру против своих геополитических оппонентов, благоприятствует вполне удобная социальная среда – крайне противоречивое общество с огромным количеством внутренних проблем. Эффективная реализация этих сценариев более фатальна для американского государства, нежели, например, для Российской Федерации, где существует многовековая традиция совместного проживания огромного количества этнических, культурных и социальных групп.

21