nazarov-a-d_disser

81

своевременно принять меры к восполнению утраченного доказательства путем получения нового, а также иметь правильное представление об объеме собранных доказательств и решить вопрос об их достаточности для принятия решения по уголовному делу. При этом недопустимые, по их мнению, доказательства должны оставаться в материалах уголовного дела, так как в дальнейшем при движении дела субъектами, ведущими уголовный процесс,

может быть повторно рассмотрен вопрос о признании исключенного доказательства допустимым126.

Полагаем также, что прокурору, руководителю следственного органа, начальнику подразделения дознания, начальнику органа дознания должно быть предоставлено право при осуществлении прокурорского надзора и ведомственного контроля вынести свое постановление о признании дефектных доказательств по уголовному делу недопустимыми.

На стадии назначения судебного заседания при проведении предварительных слушаний как основной и должен разрешаться вопрос о сепарации доказательств на допустимые и недопустимые. Причем, ответственный подход к такой сепарации должен быть не только по уголовным делам, рассматриваемым судом присяжных, но и по всем другим делам, рассматриваемым обычным судом.

При рассмотрении уголовного дела по существу вновь может возникнуть вопрос о признании доказательств недопустимыми: стороны в любой момент судебного разбирательства могут заявить об этом ходатайство. На практике это создает определенный хаос: в суде присяжных председательствующий судья вынужден вопрос о допустимости доказательств решать за закрытыми от присяжных дверями; в обычном производстве суд, как правило, сразу же по заявлении такого ходатайства (чаще всего письменного) удаляется в совещательную комнату и принимает по нему решение в виде отдельного постановления,

причем, достаточно часто суд в таком постановлении, отказываясь признать доказательство недопустимым, использует следующую формулировку: «оценка данного доказательства как допустимого или недопустимого будет дана судом в приговоре после исследования всех обстоятельств по делу».

В теоретических исследованиях вопрос, связанный с моментом принятия решения о признании доказательств недопустимыми, является дискуссионным. К примеру, В.В. Золотых в свое время считал, что этот вопрос должен быть разрешен до постановления приговора по

126 Постановление Пленума ВС РФ №1 … О применении судам норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

82

делу127. Но существовало и мнение, что суд может принять решение о признании доказательств недопустимыми только в приговоре128.

Мы солидарны с позицией В.М. Быкова и Т.Ю. Ситниковой, что суд может признать недопустимым доказательство как по собственной инициативе, так и по ходатайству сторон об исключении доказательств, полученных с нарушением требований УПК РФ, и в ходе судебного разбирательства, и в приговоре129.

В Красноярском крае по уголовному делу Р.130, обвиняемой в получении взяток,

должностных подлогах и злоупотреблениях должностными полномочиями, в ходе судебного следствия на каждом из семи заседаний защитник подсудимой заявлял до трех письменных ходатайств о признании доказательств недопустимыми. Каждый раз судья добросовестно уходил в совещательную комнату и по каждому заявленному ходатайству выносил мотивированное постановление, в которых или признавал доказательства допустимыми, или откладывал разрешение ходатайства после допросов понятых, следователей, оперативных работников и т.п.

После допроса указанных лиц судья вновь удалялся в совещательную комнату для разрешения заявленных ходатайств и, как правило, выносил постановление о признании их допустимыми или постановлял: «вопрос о допустимости доказательств разрешить при вынесении приговора».

Внешне все выглядело безукоризненно: судья немедленно реагировал на заявленное ходатайство, удалялся в совещательную комнату, принимал решение о выяснении дополнительных обстоятельств, связанных с осуществлением процедур доказывания по делу при его предварительном расследовании, выносил решение о допустимости доказательств в виде отдельного постановления.

Однако, по мнению стороны защиты, все это походило «на операцию по спасению» судьей любой ценой добытых на предварительном расследовании доказательств. Причем,

каждый раз, когда суд признавал доказательства допустимыми, все участники судебного разбирательства понимали, что тем самым судья вынужден будет в конечном итоге положить все эти доказательства в основу приговора.

На наш взгляд, упорядочение ситуации с разрешением ходатайств сторон о признании доказательств недопустимыми, должно выглядеть следующим образом: если стороны в ходе

127Золотых В.В. Проверка допустимости доказательств в уголовном процессе. С. 262.

128Соколов А. Процессуальный порядок признания в суде доказательств не имеющими юридической силы // Российская юстиция. 1994. №10. С. 15; Тенчев Э., Кузьмина О.В. Объективная истина и суд присяжных

//Государство и право. 1994. №11. С.134; и др.

129Быков В.М. Основания и процессуальный порядок признания доказательств недопустимыми … С.

150.

130Уголовное дело №17-19 // Архив Канского городского суда Красноярского края, 2012 год.

83

разбирательства уголовного дела заявляют ходатайства о признании каких-либо доказательств недопустимыми (в том числе и тех, которые на предварительном слушании были признаны судом допустимыми – статья 235 УПК РФ), то суд не исследует данные доказательства,

концентрирует все ходатайства о недопустимости доказательств и разрешает их по существу

взавершении судебного следствия в совещательной комнате путем вынесения соответствующих постановлений. При этом суд может провести дополнительные судебные действия для разрешения вопроса о допустимости или недопустимости доказательств, о

которых идет речь в ходатайствах. Если доказательства признаются судом допустимыми, то они исследуются в завершении судебного следствия. И, конечно же, суд может при вынесении приговора по делу по своей инициативе признать любое доказательство недопустимым, даже по которому есть решение о признании его допустимым.

Сособой актуальностью вопрос о допустимости доказательств возникает тогда, когда

вдоказывании используются результаты, полученные при проведении оперативно-разыскной деятельности131.

К примеру, по мнению И.Л. Петрухина, «доказательствами могут быть не сами по себе оперативные данные, а полученные на их основе или с их помощью сведения, заключенные в процессуальную форму»; «доказательствами могут быть оперативные данные, прошедшие процедуру уголовно-процессуальной легализации и потому переставшие быть оперативными»132.

СИ.Л. Петрухиным солидаризируются Е.А. Доля133, С.А. Шейфер134 и др.

131См.: Зажицкий В.И. Об использовании в доказывании результатов оперативно-разыскной деятельности // Государство и право. 2010. №7. С. 61-71; Поляков М.П. Концепция уголовно-процессуальной интерпретации результатов оперативно-разыскной деятельности // Государство и право. 2005. №11. С. 47-51; Басков В.И. Оперативно-разыскная деятельность: учебно-метод. пособие. М., 1997; Попов Н.М. Оперативное обеспечение досудебной подготовки в уголовном судопроизводстве России: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Н.Новгород, 1997; Бедняков Д.И. Непроцессуальная информация и расследование преступлений. М., 1991; Шумилов А.Ю. Начала уголовно-разыскного права. М., 1998; Овчинский С.С. Оперативно-разыскная информация. М., 2000; Мешков В.М. Оперативно-разыскная тактика легализации полученной информации в ходе предварительного следствия. М., 1999; Поляков М.П. Использование результатов ОРД в доказывании // Материалы международной научно-практической конференции «Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: год правоприменения и преподавания» / Редкол. сб. И.М. Мацкевич [и др.]. М., 2004; Зникин В.К. Оперативно-разыскная деятельность как система добывания и собирания уголовно-процессуальных доказательств: учеб. пособие. Кемерово, 2000; Котухов М.П. Перевод результатов оперативно-разыскной деятельности в доказательства: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2002; Доля Е.А. Формирование доказательств на основе результатов оперативно-разыскной деятельности. М., 2014; Захарцев С.И. Правовое регулирование использования результатов оперативно-разыскной деятельности в зарубежных государствах // Правоведение. 2004. №2. С. 111-122.

132Петрухин И.Л. Личные тайны (человек и власть). М., 1998. С.56-58.

133Доля Е.А. Использование в доказывании результатов оперативно-разыскной деятельности. М., 1996. С. 66-72; Доля Е.А. Использование результатов оперативно-разыскной деятельности в доказывании по уголовным делам // Российская юстиция. 1995. №9. С. 57-59.

134Шейфер С.А. Использование непроцессуальных познавательных мероприятий в доказывании по уголовному делу // Государство и право. 1997. №9. С. 57-59.

84

Иная позиция, к примеру, у В.И. Зажицкого, который считает, что доказательствами являются сами оперативные данные, приобщенные к уголовному делу135.

В российском законодательстве и на практике преобладает в настоящее время взвешенный подход к признанию допустимыми доказательств, полученных на основании проведения оперативно-разыскных мероприятий; оперативно-разыскная информация должна пройти определенные процедуры легализации, прежде чем стать доказательственной,

соответствующей всем канонам доказательств, принятым в уголовном судопроизводстве.

В ходе исследований нами установлено, что чаще всего признавались недопустимыми доказательства, полученные при следующих обстоятельствах:

-в результате проведения следственных действий до возбуждения уголовного дела или принятия его к производству (кроме тех, которые разрешены УПК РФ);

-с нарушением процессуального порядка проведения следственных действий: допрос лица, совершившего преступление, в качестве свидетеля; неотобрание подписки от свидетелей, потерпевших, эксперта, переводчика о предупреждении их об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ, а свидетелей и потерпевших - также и по ст. 308 УК РФ;

участие при производстве следственных действий одного понятого или заинтересованных в деле понятых; грубые нарушения правил оформления протокола следственного действия

(отсутствие даты, неоговоренные исправления, дописки и т.п.); грубые нарушения процедуры проведения следственных действий и др.;

- с нарушением порядка сношения следователей с соответствующими органами других государств и др.

В своем исследовании мы не встретили ни одного случая признания судом существенными нарушениями уголовно-процессуального закона:

- невручение заинтересованным лицам копий протоколов процессуальных документов,

когда такое вручение предусмотрено законом, уведомлений о прекращении уголовного дела;

- нарушения порядка вызова на допрос подозреваемого, обвиняемого, свидетеля,

потерпевшего;

- нарушения требований УПК РФ об обязанности разъяснения и обеспечения прав участвующим в деле лицам136.

УПК РФ не раскрывает понятия «существенные нарушения УПК РФ», но это вовсе не значит, что теперь нельзя вести речь о существенности процессуальных нарушений.

135Зажицкий В.И. Связь оперативно-разыскной и уголовно-процессуальной деятельности в российском законодательстве // Российская юстиция. 1996. №4. С. 51-52.

136Приложение №1.

85

Прокурор, согласно п. 15 ч. 2 ст. 37 УПК РФ, может возвращать уголовное дело дознавателю, следователю со своими указаниями о производстве дополнительного расследования. При этом, получив дело от следователя с обвинительным заключением, он может возвратить его обратно следователю для производства дополнительного расследования или пересоставления обвинительного заключения и устранения выявленных недостатков со своими письменными указаниями (п. 3 ч. 1 ст. 221 УПК РФ). То есть, на наш взгляд,

выявленные прокурором существенные (именно – существенные, а не любые!) нарушения УПК РФ и будут включаться в понятие «недостатки» по расследованному делу.

В то же время, получив дело от дознавателя с обвинительным актом, по смыслу ст. 226

УПК РФ, при наличии в деле существенных нарушений УПК РФ, у прокурора есть полномочие направить уголовное дело следоватею для производства предварительного следствия.

В ходе судебного разбирательства уголовного дела по первой и второй инстанциям при обнаружении и существенных, и несущественных нарушений уголовно-процессуального закона, суд вынужден в пределах предоставленных ему полномочий или сам исправлять данные нарушения и принимать финальное решение по уголовному делу (возможности возвратить дело на дополнительное расследование у него теперь нет - ст. ст. 254, 302, 322, 350,

389-15 УПК РФ), или направлять уголовное дело прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ.

При рассмотрении уголовного дела в апелляционной, кассационной, надзорной инстанциях могут быть выявлены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, что будет являться основанием для отмены или изменения приговора и иных судебных решений (ст.ст. 389-15, 401-15, 412-9 УПК РФ).

При этом у суда остается право при выявлении в ходе судебного рассмотрения уголовного дела нарушений прав и свобод граждан, других нарушений закона, допущенных при производстве дознания, предварительного следствия или при рассмотрении уголовного дела нижестоящим судом, выносить частное определение или постановление, в котором обращать внимание соответствующих организаций и должностных лиц на данные обстоятельства и факты нарушений закона, требующих принятия необходимых мер (ч. 4 ст.

29 УПК РФ).

Ошибки, связанные с неправильным применением уголовного закона

86

Уголовно-процессуальная деятельность во многом связана с правильным применением материального (уголовного) права137 и ненарушениями тех запретов, которые установлены УК РФ для субъектов, ведущих уголовный процесс.

33,3% опрошенных нами судей, 27,8% - работников прокуратуры, 20,9% - адвокатов отмечают данный вид ошибок как чаще всего распространенный138.

Следственные и судебные ошибки, связанные с неправильным применением уголовного закона, заключаются в следующем:

-в неприменении органами расследования нормы УК РФ, которая подлежит применению;

-применение ими нормы, не подлежащей применению;

-неправильное истолкование закона, противоречащее его точному смыслу.

Следует иметь в виду, что среди уголовно-правовых норм имеются нормы с так называемой бланкетной диспозицией, в которой не определяются все признаки состава преступления. Для их установления нужно обращаться к законодательным или иным нормативным актам из других отраслей права.

Бланкетными являются большинство норм главы 22 УК РФ139, ряд норм других глав Уголовного кодекса.

В.Н. Кудрявцев отмечает, что один из этапов применения нормы уголовного права состоит в принятии решения о том, какая именно уголовно-правовая норма предусматривает совершенное преступление, и в закреплении этого решения в уголовно-процессуальном акте.

И это является квалификацией деяния140.

Другие авторы дают несколько иное определение квалификации. Так, Б.А. Куринов определял квалификацию как процесс установления тождества конкретного случая признакам состава преступления, указанного в норме Особенной части УК141.

Квалификацию определяют и как установление точного соответствия (тождества)

совершенного лицом деяния (действия или бездействия) всем и в полном объеме признакам конкретного состава преступления, предусмотренного данной нормой Особенной, а в надлежащих случаях и Общей части УК.142 Иными словами, последнее может породить

137О соотношении уголовно-процессуального доказывания и уголовно-правовой квалификации см.: Барабаш А.С. Сущность уголовного процесса и его роль в формировании ответственности нарушителя. Красноярск, 1997. С.60-63.

138Приложение №44.

139Горелик А.С. Преступления в сфере экономической деятельности и против интересов службы коммерческих и иных организаций. Красноярск, 1998. С. 8; Лопашенко Н.А. Вопросы квалификации преступлений в сфере экономической деятельности. Саратов, 1997. С. 8.

140Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. М., 1972. С. 18.

141Куринов Б.А. Научные основы квалификации преступлений: учеб. пособие. М., 1976. С. 7.

142Уголовное право России. Особенная часть: учебник/ Б.В. Здравомыслов [и др.]; отв. ред. Б.В. Здравомыслов. М., 1996. С. 12.

87

представление о квалификации как о процессе применения преимущественно норм Особенной части. Однако нам представляется, что неправильное применение уголовного закона

(применение закона, не подлежащего применению) касается, практически, всех норм Уголовного кодекса.

Виды следственных и судебных ошибок, возникающих ввиду неправильного применения уголовного закона, можно классифицировать в соответствии со структурой УК РФ.

1. Ошибки, связанные с неправильным толкованием действия уголовного закона во времени и в пространстве – гл. 2 УК РФ.

К примеру, сложными для правоприменителя являются вопросы, связанные с правильным применением правила об обратной силе уголовного закона, закрепленного в ст. 10 УК РФ.

2. Ошибки, связанные с неправильным толкованием совокупности, рецидива преступлений - гл. 3 УК РФ.

3.Ошибки, связанные с неправильным разрешением вопросов о возрасте, с которого наступает уголовная ответственность, о невменяемости и уголовной ответственности лиц с психическим расстройством, не исключающим вменяемости - глава 4 УК РФ.

4. Ошибки, связанные с неправильным установлением формы вины в содеянном - глава

5 УК РФ.

5.Ошибки, связанные с неправильным определением оконченного и неоконченного преступления - приготовления к преступлению и покушения на преступление, добровольного отказа от преступления - глава 6 УК РФ.

6.Ошибки, связанные с неправильным определением соучастия в преступлении,

эксцесса исполнителя преступления - глава 7 УК РФ.

Как показали наши исследования, особую сложность представляет для практических работников разграничение преступлений, совершенных по предварительному сговору группой лиц, организованной группой или преступным сообществом.

7.Ошибки, связанные с неправильным определением обстоятельств, исключающих преступность деяния - глава 8 УК РФ (необходимая оборона, причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, крайняя необходимость, физическое или психическое принуждение, обоснованный риск, исполнение приказа или распоряжения).

8.Иные ошибки в квалификации общественно-опасных деяний143.

143 Авторы учебников по уголовному праву, комментариев к УК РФ, как правило, в изложении придерживаются логики, заданной структурой УК РФ, и содержание текста выстраивают таким образом, чтобы предостеречь правоприменителя от ошибки в квалификации. См., к примеру: Уголовное право. Общая часть:

88

Учитывая, что проблемы правильной квалификации являются предметом уголовно-

правовых исследований ученых-юристов, специализирующихся в области уголовного права,

мы коснемся лишь самой распространенной ошибки в квалификации, допускаемой в ряде случаев следователем сознательно – «завышения» квалификации деяния.

Начнем с того, что квалификация уголовно-наказуемого деяния, данная следователем,

является всегда предварительной. Ее могут исправить суд (судья) при дальнейшем продвижении дела на соответствующих этапах уголовного процесса.

Однако существование правила «запрета поворота к худшему» при переквалификации уголовно-наказуемого деяния порождает ситуации появления в деле следственных ошибок,

исправление которых при утверждении обвинительного заключения прокурором без возвращения уголовного дела на дополнительное расследование становится невозможным.

Если эта ситуация происходит в суде, то суд в настоящее время имеет возможность возвратить уголовное дело прокурору для устранения препятствий к его рассмотрению.

Целесообразность и ценность этого правила заключается в том, что оно обеспечивает обвиняемому право на защиту, так как при существенном изменении обвинения (как по объему, так и по квалификации в сторону их увеличения) обвиняемый оказывается не готовым к защите.

Практические работники правоохранительных органов в стремлении застраховать себя от возвращения им дела на дополнительное расследование широко применяют при квалификации обвинения на следствии и дознании способ так называемой «квалификации с запасом», то есть в сложной ситуации с квалификацией уголовно-наказуемого деяния для подстраховки они квалифицируют его по более тяжкой статье (или части статьи) УК РФ,

предусматривающей все квалифицирующие признаки деяния и максимальную меру наказания в санкции, рассуждая при этом, что при неподтверждении обвинения, при недостаточности доказательств, при изменениях в показаниях проходящих по делу лиц и т.п., суд (судья) всегда без возвращения дела прокурору смогут переквалифицировать деяние в сторону смягчения его квалификации.

Подобного рода практика искусственно создает появление в уголовном деле следственных ошибок, имеет неблагоприятные уголовно-процессуальные последствия для обвиняемого, выражающиеся, прежде всего, в том, что квалификация его деяния по более тяжкой статье (части статьи) уголовного закона может повлечь применение к нему самой строгой меры пресечения в виде содержания под стражей.

учебник / под ред. А.Н. Тарбагаева. 2-е изд. перераб. и доп. М., 2016. С. 441-445.; Шишко И.В. Уголовное право. Особенная часть. С. 742-747.

89

Всвязи с этим, актуален вопрос об отказе в законодательном порядке от существования

вуголовном процессе правила «запрета поворота к худшему» при переквалификации обвинения, так как оно при обеспечении определенных процессуальных процедур не влияет на право обвиняемого на защиту.

Вполне разумным было бы прокурору при утверждении обвинительного заключения выносить постановление об изменении квалификации деяния в худшую сторону при неизменных фактических обстоятельствах дела, установленных следствием, тут же ознакомить со своим постановлением обвиняемого и его защитника, предоставлять им возможность и разумно-необходимое время для подготовки к защите от новой квалификации их деяния и для дополнительного ознакомления с материалами дела, дачи соответствующих пояснений в ходе допроса обвиняемого и заявления новых ходатайств.

Возвращение уголовного дела прокурору для переквалификации преступления – это оттяжка во времени в наступлении момента уголовной ответственности.

Всудебном заседании спор о квалификации идет открыто в прениях, и

государственный обвинитель первый предлагает квалификацию деяния.

Защитник, подсудимый в дальнейшем могут в своих выступлениях, в прениях, в

реплике, наконец, в последнем слове подсудимого возражать против изменения государственным обвинителем квалификации. Если им необходимо время и материалы уголовного дела для подготовки к возражениям и защите от предъявленного обвинения, суд

(судья) по ходатайству защитника, подсудимого могут сделать перерыв в судебном заседании на необходимое для этого время.

Характеристика структуры ошибок будет неполной, если не показать в ней место фундаментальных ошибок. Современные реалии уголовно-процессуальной деятельности подвигли нас к выделению и изучению этого нового вида ошибок144.

В юридической литературе норма ранее действовавшей ст. 405 УПК РФ стала предметом оживленных дискуссий. В тексте ч. 3 ст. 405 УПК РФ в редакции от 14 марта 2009

года вводилось новое понятие «фундаментальные нарушения», которое, по мнению, П.А.

Лупинской, не раскрывалось в УПК РФ, как не раскрывалось оно и в решениях Конституционного Суда РФ. Более того, наряду с перечнем конкретных нарушений уголовно-

процессуального закона, которые были отнесены к фундаментальным, закон содержал и

144 Назаров А.Д. Фундаментальные ошибки в уголовном судопроизводстве России. Вопросы теории и практики. Saarbrucken, Germany, 2011. С. 164-177; Назаров А.Д. Ошибки при заключении под стражу как вид фундаментальных ошибок // Сб. науч. тр. по материалам межд. науч.-практич. Конференции «Перспективные инновации в науке, образовании, производстве и транспорте». Одесса, 2011. Т.15. Юридические и политические науки. С. 3-8; Назаров А.Д. Erroneous Detention as a Type of Fundamental Mistake in Criminal Procedure // Journal of Siberian Federal University. Humanities&Social Sciences. 2012. №5. и др.

90

оценочные понятия «лишение» или «ограничение» прав, которые повлияли на законность приговора, определения или постановления суда145.

А.А. Давлетов считал, что данное положение, которое было изложено в ст. 405 УПК РФ, с одной стороны, давало возможность исправить судебную ошибку не в пользу осужденного или оправданного, но с другой, после истечения одного года, сохраняло приговор в интересах осужденного и оправданного146.

Однако противников у ст. 405 УПК РФ оказалось значительно больше. По мнению Ф.Н.

Багаутдинова, «это положение не соответствует принципу равенства сторон в уголовном судопроизводстве, поскольку дает одной стороне необоснованное преимущество в реализации своих прав... В результате потерпевший не может в полной мере реализовать свое право на судебную защиту и справедливое правосудие»147.

Против запрета поворота к худшему при производстве в суде надзорной инстанции выступил А.Д. Бойков. По его мнению, принцип nonbisinidem в данном случае неприменим:

речь идет не о повторном осуждении, а об исправлении допущенной судебной ошибки в интересах законности, справедливости, реального обеспечения прав человека148.

По мнению П.А. Лупинской, из текста ч. 3 ст. 405 УПК РФ следовало, что вывод о фундаментальности нарушения в случаях, когда закон не устанавливает перечень таких нарушений, требует ряда оценочных суждений в отношении установленных нарушений процессуального закона, а именно - был ли участник процесса лишен своих прав или существенно ограничен в них в результате допущенных нарушений закона. «При этом утверждение о существенности (фундаментальности) нарушения требует прямого вывода о том, что допущенное нарушение повлияло на законность приговора или определения суда»149.

Позицию П.А. Лупинской поддерживал И.С. Дикарев, который говорил, что Конституционный Суд РФ не раскрыл понятие «фундаментальное нарушение, которое повлияло на исход дела», наметив лишь его общие черты. В частности, Конституционный Суд РФ указал на то, что исключения из общего правила о запрете поворота к худшему допустимы лишь в качестве крайней меры, когда неисправление судебной ошибки искажало бы саму суть правосудия, смысл приговора как акта правосудия, разрушая необходимый баланс конституционно защищаемых ценностей, в том числе прав и законных интересов осужденных и потерпевших.

145Лупинская П.А. Решения в уголовном судопроизводстве: теория, законодательство, практика. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2010. С. 1.

146Давлетов А.А. Уголовное судопроизводство РФ. Екатеринбург, 2011. С. 213.

147Багаутдинов Ф.Н. Обеспечение публичных и личных интересов при расследовании преступлений. М., 2004. С. 309.

148Бойков А.Д. Жертвы преступности // Мировой судья. 2006. №10. С. 24.

149Лупинская П.А. Решения в уголовном судопроизводстве … С. 2.