lektsii_polnyy_kurs.doc - NeoOffice Writer

именовал первой философией, на три части, Аристотель видел в каждой из них определенный раздел всей науки.

Наивысшее положение он отводил наукам теоретическим,

единственным предметом которых является знание начал и причин (от Бога).

Теоретические науки, составляющие первую часть системы Аристотеля, состоят из аналитики, физики, математики и метафизики и имеют своим объектом бытие (в Боге), изучаемое каждой наукой.

Вторая часть – практические науки – охватывает собой этику,

экономику и политику. Теоретические науки, по Аристотелю, обуславливают правильное руководство деятельностью людей. В свою очередь, их практическая деятельность определяет условия производства или творчества.

Творческие или изобразительные науки (изобретения) и составляют третью часть, которая содержит в себе поэтику, риторику и искусство.

Аристотель полагал, что искусство для досуга, гораздо выше, чем искусство для получения выгоды.

171

Тема 13. Гностицизм

Слово «гностицизм» происходит от греческого слова «гносис» - «познание». Что такое гностицизм? Может быть, это определенное конкретно-историческое явление, феномен истории религии в эпоху античности? Те тексты и учения, которые мы называем гностическими,

впервые получили это название от современников. «Гностицизм» так же употребляется в качестве собирательного заглавия для многообразных сектантских учений, появившиеся рядом с христианством в первые века его существования. Впрочем, довольно часто к слову «гностицизм» прибавляли

«так называемый» или «лжеименной», как например, в текстах Отцов Церкви, не признававших мудрость гностиков истинным «гносисом».

Но с другой стороны, мы видим чисто гностические учения и в иные эпохи и в совершенно других условиях. Гностицизм не только типологически, но и в смысле прямых терминологических и сюжетных заимствований, вдруг воскресает в русской религиозной философии второй половины 19 – начала 20 веков.

Определение гностицизма как совокупности многообразных религиозно-мистических и философско-религиозных движений,

характерных для Ближнего Востока и Средиземноморья I-III вв. н.э.,

возникшее на пересечении влияний иудаизма, зороастризма, эллинизма и

нарождающегося христианства, еще никак не говорит о его сути. Очевидно,

что за гностическими концепциями стояла определенная установка сознания, которая причудливо преломлялась в создавшейся идеологической ситуации в первые века по Рождеству Христову.

Если рассмотреть наиболее общие моменты учений той эпохи, то можно отметить, во-первых, наличие убеждения существования внутреннего абсолютного начала, незримо присутствующего в человеке – «внутреннее Я», располагающееся в сердце человека, благодаря чуду откровения. Во-

172

вторых, тождество человека («искры», «печати») с Подлинным Богом, столь же трансцендентным по отношению к миру, как и внутреннее начало человека. Наш мир – это чувственный Космос, но его созданию предшествовало возникновение т.н. «Плеромы», Полноты бытия – особого подлинного мира, являющегося самопознанием трансцендентного божества.

Плерома обычно «составлена» из индивидуальных существ – «эонов»,

которые олицетворяют собой имена Бога. Имя Бога превосходит любое имя,

поэтому существа-эоны ниже своего Отца, но в то же время, как его Имена,

составляют абсолютное самосознание Божества (истинный гносис) и

высшую бытийную реальность.

Гнозис не удовлетворяется привычным делением на душу и тело.

Оппозиция душа - тело указывает не только на их противоречие, но и на их взаимозависимость. «Внутренний Бог» должен быть чем-то третьим,

внешним. Самое известное имя «третьего» - пневма (Валентин), восходит к традициям стоицизма. В сочинениях более близких эллинским и христианским традициям, может появляться понятие «внутренний человек».

Но самое всеохватывающее и точное гностическое слово – «искра»,

световая частица, то тлеющая в человеке, то обращающая его самого в свет.

Власть ее абсолютна.

Самовольство низших эонов (чинов, ангелов и т.д.) оборачивается появлением чувственно-телесного Космоса, отчуждением, «сном-

забвением» и появлением Зла. В вопросе о происхождении Зла гностики не придерживались концепции дуального существования Благого и Злого Абсолютов, для них характерен монодуализм т.е. представление о том, что второе (низшее), порожденное Первым (Высшим) обладает самобытностью,

собственной волей и ответственностью, и потому способно отпасть от Родителя. Следует учесть, что оппозиция Второго по отношению к своему Отцу, не умаляет совершенства последнего, делая его наоборот более полным.

173

Отпадение, согласно гностическим представлениям, вызвано неполнотой знания, которым не исчерпывается причина отпадения,

поскольку здесь же имеет место стремление к самоутверждению и охвату всего сущего своим властным могуществом. Согрешивший эон удаляется от Плеромы, это место в гностицизме трактуется как хаотичная материя.

Материя, оформленная отпавшим порождением Отца, становится чувственным Космосом, т.е. бытием, где все разделено условиями пространства и времени, где нет симфонической (соборной) целостности Плеромы, где все отношения имеют внешний, отчужденный характер. Т.о.

эон выступает Творцом – Демиургом.

Стремление высших небесных сфер победить Зло, приводит к появлению Небесного человека, по образу и подобию которого создают телесного человека, при соединении которых появился человеческий род.

Противоборствующие стороны рассматривали его, как средство борьбы с противником. У большинства людей телесно-эмпирическое превалирует над

«небесным». Т.к. все существование низшего мира наполнено благодатной деятельностью Плеромы, то несовершенство человеческого рода можно исправить, путем инициации (посвящения) через Откровение.

Носителями Откровения, каждый из которых считается всего лишь ипостасью Полноты, тождества с Абсолютом, у гностиков являются:

-персонажи иудейской, иранской, эллинской, египетской традиций;

-основатели многочисленных гностических сект;

-вполне исторические лица, типа Христа, его семьи, апостолов;

-онтологизированные составляющие человека - «Ум», «Дух» и пр.

Эсхатологический настрой гностиков несомненен. Условие спасения – смерть. Для ряда гностических сект крестная мука Христа,

оборачивающаяся полной победой над смертью, воспринималась как аналог или образец, по которому произойдет скорая метаморфоза мира. Т.о.

изменения, происходящие в одном, приравнивались к изменениям во Всем.

174

Большинство гностических вероучителей полагали, что «это место скоро исчезнет», т.е. мир должен быть разрушен.

Каковы наиболее характерные черты гностического учения?

1) Установка на принципиальный эзотеризм. Все люди

делятся гностиками на «телесных», «душевных» и «духовных», но только

«духовным» доступны тайны гносиса – высшего и подлинного мистического знания.

2) Весь материальный видимый мир – зло, темница духа,

порабощенного материей. Освобождение из темницы мира достигается через причастность божественному знанию (гносису).

3) Чувственный мир – результат трагической ошибки.

Гордыня или ошибка одного из особых сущностей -эонов (обычно Софии),

приводит к отпадению от божественной полноты – Плеромы и к началу космогенеза, т.е. созданию множества несовершенных миров (365). Низший из них – наш материальный мир.

4) Мифологизм языка описания – гностики

предпочитали не конкретную терминологию, а образные, мифопоэтические описания. В этом случае абстрактные сущности, например эоны,

персонифицируются, превращаясь в божественные существа-личности.

Подобная метафоризация не требует буквального понимания, т.к.

неописываемость мистического опыта, предполагает фигуральность

изображений.
5)	Представление о спасении как полном избавлении от

материальности и уходе из чувственного космоса. Плерома стремиться восстановить свою целостность, что приводит к появлению нового эона

Иисуса или иногда двух – Иисуса и Христа, который сходит в

материальный мир, обучая избранных носителей духа истинному гносису.

После того, как все частицы покинут мир и вернутся в Плерому, материя вновь окажется в состоянии аморфного хаоса и прекратит свое существование. Телесность Христа обычно считалась гностиками

175

призрачной, а в апокрифах часто истинными учениками Христа оказывались женщины (Мария Магдалина).

6)	Спасение достигается через практику строжайшего
аскетизма,	преодоление всех привязанностей и влечений, достижения

бесстрастия. Гностики занимались практикой заклинаний, возможно, аналог индийских мантр, участвовали в мистериальных ритуалах, были склонны к смешению эллинистических и христианских образов.

7) Ведущее настроение гностицизма – чувство

экзистенциальной заброшенности человека, его затерянности в злом и чужом материальном мире, отгороженном сотнями небес от истинной родины человека, того духовного пространства, где пребывает Плерома Отца Нерожденного. Этот экзистенциональный пессимизм преодолевает сам себя в вере в окончательное освобождение и возвращение в плерому божественной жизни.

Примеры

Прием аллегории широко применялась в греческой литературе как средство создания рассказов и образов мифического значения. Гностическая аллегория, принимая систему ценностей традиционного мифа, доказывает более глубокое «познание» посредством перемены ролей добра и зла,

высшего и низшего, благословенного и проклятого. Два примера, имеющие отношение к Ветхому Завету.

Ева и Змей. Библейская повесть для гностиков имела особую привлекательность, поскольку в ней шла речь о «познании». Змей убедил Адама и Еву вкусить плод, ослушавшись Бога, но т.о. приобретя опыт познания. («Офиты», «наассены»). Деяние Змея отмечает начало всего гнозиса на земле, которое запечатлелось как форма бунта. Кроме того, Бог мог здесь выступать как искуситель.

Каин и Творец. Каин – прототип изгнанника, осужденного Богом

(заброшенность). Каин принес в жертву самое дорогое – собственного брата Авеля. («Каиниты»).

176

"Основной чертой гностической мысли, – как считает Г.Йонас, –

является радикальный дуализм, который управляет отношениями Бога и мира /…/ Божественное царство света, самодостаточное и отдаленное, – это

космос, противопоставленный царству тьмы"	11. Здесь	зло – это весь
материальный мир. Причастность божественному знанию		– гнозису –

единственный путь освобождения. Согласно одной ветви гностиков,

изначальная гармония, нарушенная в результате гордыни или ошибки одного из эонов, как правило, Софии, привела к началу космогенеза. По другой версии, мир произошел в результате "генеалогии персонифицированного божества /…/ Эта внутренне-божественная

"эволюция" заканчивается в упадке полным самоотчуждением, которое и является этим миром"12. Так в гностицизме первопричиной зла выступает не Бог, а сверхчеловеческое существо, падший ангел, дьявол, и как воплощение зла именно он считается источником враждебности.

Проблема антитезы добра и зла была одной из ведущих тем русской мысли, особенно на рубеже XIX и XX веков, что естественно связано с эсхатологическими ожиданиями конца света. Но именно в этот период свое новое развитие получила идея оправдания зла, и здесь большое влияние на состояние русской мысли оказало учение гностиков.1

Но, сколь ни казались бы близким гностицизм и «новое религиозное сознание», между ними существует очень важное различие. Оно заключено в неодинаковом восприятии мира. Экзистенциальный пессимизм гностиков основывается на ощущении какой-то «ошибки», в результате которой произошло отторжение частиц душ от Бога, а жизнь человеческая – лишь процесс "божественной драмы". Завершение жизни состоит в полном

11Йонас Г. Гностицизм. СПб., 1998. С.58.

12Йонас Г. Гностицизм. СПб., 1998. С.234.

1См. напр.: Торчинов Е.А. Гносис и гностицизм // Йонас Г. Гностицизм. СПб., 1998.

С.4.

177

слиянии с Абсолютом. Русской религиозной философии, наоборот,

свойственен оптимистический взгляд на мир и природу Творения.

Еще в древности, когда мифологическое сознание мира было адекватным способом ориентации человека в мире, сложилась форма социальных запретов – система табуации, охватывающая практически все стороны жизни первобытного общества. Табу – это своеобразная попытка фиксации, локализации и нейтрализации источников зла. Сам табуированный объект как таковым злом не считался, но воспринимался как особая материальная субстанция или сила, которая в некоторых объектах присутствует временно, а в некоторых постоянно. Для того, чтобы избежать нежелательных последствий, с подобного рода объектами следовало обращаться крайне осторожно и почтительно.

Практика табуации основывалась на вере в естественное и сверхъестественное возмездие, когда за нарушение табу следовало неотвратимое наказание, воспринимавшееся неотделимым от факта самого нарушения. Именно с этим, по мнению Скрипника, связано успешное функционирование подобной системы социальных запретов.

Вера в злых духов была распространена у разных народов. Каждый из этих духов мог не только "отвечать" за определенный вид зла, например,

какой-либо болезни, но и обладать универсальными способностями.

Источник зла в образе такого духа как бы проецируясь вовне,

превращается в самостоятельную сущность, переносясь во внутренний мир человека. Подобная персонификация зла в индивиде, считает Скрипник,

является уже вполне сформировавшимся зародышем понятия "морального зла" в мифологическом сознании. Однако, будучи одушевленной телесной субстанцией, зло получает не только возможность для существования, но и приобретает свойство неуничтожимости. Единственное, что можно сделать в подобном случае, это отдалить его от себя, запугав, обманув или задобрив.

Выработанные первобытной культурой способы борьбы со злом предполагают не столько его полное уничтожение, сколько

178

перераспределение внутри человеческого общества, своеобразный перенос

"на другого" "собственного" зла.

Изначально обремененная антропо- и эгоценричностью, человеческая культура продолжает поиски роли и места зла в мировой драме, но уже на новом уровне противоречий между монизмом и дуализмом. Добро и зло,

согласно дуалистическому пониманию, это две абсолютно самостоятельные субстанции-силы. С точки зрения монизма, у зла нет собственного порождающего принципа.

Этический дуализм, выросший из мифологической традиции персонифицировать зло, представляя его в виде особого духа, демона или божества, характерен для различных религиозно-философских систем, как-

то: зороастризма, гностицизма, иудаизма, христианства, ислама и т.п.

В зороастризме Ариман, возглавляющий царство враждебных человеку сверхъестественных сил, воплощает собой не только разрушение,

но также и Ложь, Разбой, Хищничество. Как бог тьмы, он является первоисточником всякого зла: социального, физического, морального.

Природа подобного рода зла добровольна и неизменна, поэтому древне-

иранская эсхатология выражается не в возможном примате Добра над Злом,

ав окончательном размежевании сил света от сил тьмы и уничтожение Зла.

Входе дальнейшего развитии культуры дуализм разветвляется на два направления. Пифагорейско-платоновская философия, объясняя происхождение зла, смещает акцент на бездушную материальность;

религиозные учения продолжают связывать зло с духовной сферой.

Впрочем, иногда эти направления пересекаются.

Начавший свой отсчет с древних орфиков, дуализм древних греков

развернулся на противопоставлении души и материи. Согласно Платону,

источником зла является материя, сопротивляющаяся усилиям Демиурга

("Тимей", "Федон"). Однако здесь существует несоответствие. Будучи изначально пассивной, материя не может оказывать сопротивление. Потому у Платона появляется тема злой мировой души ("Законы").

179

Неоплатоником Плотином проблема происхождения зла осмысливалась в контексте эманации единого. Материя, как последнее порождение Бога и в силу того, что она последняя, не содержит в себе ничего единого, а значит, является злом. Материя не только зла, но и агрессивна. Она отбирает у всего, что в нее заключено, его собственную благость, наделяя своей отрицательностью. Но чисто негативное толкование материи не позволяет ей влиять на идеи и души. Следовательно, ее нельзя считать, например, ответственной за зло, творимое людьми.

Индуизм, как форма общества, мало интересуется понятиями добра и зла, поскольку индусам необходимо жить в соответствии с обязанностями касты, к которой они принадлежат, когда законное для одной, для другой касты обязательным не является. Таким образом получается, что и добро и зло находятся в зависимости от морали общества.

Буддизм в этом вопросе оперирует понятием "карма", когда динамика последовательных перевоплощений зависит от прижизненных деяний человека. В отличие от индуизма, буддизм, не признающий кастовую систему, видит зло в фатальности самой жизни. Жизнь есть страдание,

следовательно, она – зло. И лишь соблюдения морали отказа от любых желаний поможет избежать повторения цикла страданий в результате последующих реинкарнаций. Что касается добра, то его необходимо совершать, во избежание печальной участи.

Иудаизм полагает, что добро заключается в соблюдении Божественного Закона, а зло – в нарушении его, ибо человек обладает врожденным инстинктом зла и добра, а значит, должен отвечать за свой выбор и деяния перед Создателем. Зло, по учению Талмуда, происходит от несовершенства сотворенного мира или человеческого злоупотребления свободой воли. Для иудаизма характерно представление о Дьяволе как о символе, присущей человечеству склонности к злу. Д.Б. Рассел в книге

"Сатана" пишет: "Согласно раввинистическому учению, в каждой личности обитают два духа – антагониста: один из них – склонность к добру ( yetser

180