Anatomia_organa_zrenia_Krasnov

ПРЕДИСЛОВИЕ

Начинающий врач-специалист, естественно, всегда нуждается в соответствующих учебных руководствах. Многолетний опыт преподавания врачам на циклах первичной специализации и усовершенствования при кафедре глазных болезней Центрального института усовершенствования врачей убедил меня в том, что эта потребность в руководствах очень велика. Слушатели различных циклов неоднократно обращались ко мне с просьбой об издании тех лекций, которые им читаются. Это побудило меня опубликовать лекции, которые читались мной врачам и которые могли бы служить для них руководством и справочником в их дальнейшей работе. Мне представляется наиболее целесообразным издавать эти лекции в виде отдельных более или менее законченных очерков, из которых каждый был бы посвящен какой-либо одной определенной теме. Очерк «Элементы анатомии в клинической практике офталмолога» является первым из серии очерков, намеченных мной к печатанию. Он содержит те основные элементы анатомии, которые совершенно необходимы начинающему врачу-офталмологу и офталмохирургу. Особенностью очерка является то, что анатомический и топографо-анатомический материал излагается в нем с клинических позиций, применительно к клинической практике офталмолога. С мыслью о многочисленных учениках моих — врачах, прошедших через кафедру глазных болезней Центрального института усовершенствования врачей почти за 20 лет ее существования, писались мной эти лекции. Им, своим ученикам, я и посвящаю свой труд.

М. Краснов

ВВЕДЕНИЕ

Офталмология в качестве самостоятельной медицинской дисциплины сложилась около 150 лет назад, причем вышла она из недр общей хирургии. К настоящему времени офталмология стала обширной специальностью, включающей в себя элементы как хирургических, так и терапевтических дисциплин, однако свой по преимуществу, хирургический характер она полной мере сохранила и до наших дней.

Поэтому квалифицированным офталмологом может считаться лишь тот, кто не только обладает знанием специальных методов офталмологического исследования, умеет правильно поставить клинический диагноз глазного заболевания и осуществить соответствующее «консервативное» лечение, но не менее хорошо владеет и хирургическими методами лечения глазных болезней.

Правда, общие хирурги, представители большой хирургии, любят иногда называть офталмологию «узкой» специальностью, а офталмохирургию —

«малой» хирургией; однако совершенно ясно, что речь здесь идет не о существе дела. Это относится, пожалуй, скорее к величине тех разрезов, которые делает общий хирург и глазной хирург: если первый ведет свои расчеты на сантиметры, то второй — на миллиметры и доли миллиметра.

Но зато офталмологов называют иногда «ювелирами от хирургии», желая подчеркнуть особую тонкость, точность, изящество и красоту «хирургических операций на таком органе, как глаз, представляющем для человека огромную ценность не только в смысле зрительных функций, но и с точки зрения косметики.

Таким образом, если офталмология является хирургической дисциплиной, то на нее должны распространяться и те законы, на которых основана общая хирургия. Разумеется, на глазную хирургию нельзя переносить полностью все то, что является целесообразным в практике общего хирурга.

Офталмохирургия, будучи частью общей хирургии, имеет, конечно, и свои специфические отличия, обусловленные прежде всего характером строения глазного яблока и его функциональными особенностями. Согласно основному закону общей хирургии, хирург обязан хорошо знать анатомию и топографическую анатомию своей области. Нельзя себе представить хорошего хирурга, который не знал бы топографию тех тканей, в которых он манипулирует ножом. Не может быть хорошим тот хирург, который ее знает расположения кровеносных сосудов и нервных стволов в пределах операционного поля. Невозможно также достигнуть хорошей местной анестезии без знания хода нервных проводников я зон чувствительной иннервации данной области. Известно, каким знатоком анатомии был И. П. Павлов, всегда осуществлявший свои эксперименты на основе изучения анатомо-топографических отношений.

Но знание топографических отношений необходимо не только всякому хирургу. Эти знаний не менее важны и для любого клинициста. Они совершенно необходимы потому, что облегчают нам понимание многих клинических картин, отдельных клинических симптомов, нередко помогают выяснить и правильно представить себе патогенез различных заболеваний. Кроме того, эти знания позволяют иногда правильно предвидеть возможное течение патологического процесса и ставить благодаря этому правильный прогноз, что всегда очень поднимает авторитет врача в глазах больного.

Доверие больного к врачу имеет громадное значение в деле успешного лечения больного и особенно бывает важно поддержать это доверие в период обострений или осложнений болезни. Предвиденное врачом заранее, и умело указанное больному заблаговременно, такое возможное осложнение, если оно и произойдет, теряет для больного свой устрашающий характер и укрепляет в нем доверие к врачу.

Из учения И. П. Павлова о второй сигнальной системе мы знаем, как велико воздействие слова, каким сильнейшим раздражителем, положительным или отрицательным, оно может быть «как, будучи умело использовано врачом в его практической лечебной работе, может способствовать благоприятному течению заболевания».

Мы позволим себе привести несколько примеров из клиники, чтобы показать всю важность, всю необходимость для любого врача-клинициста, даже и не хирурга, знания топографических или, лучше было бы сказать, топографоанатомических физиологических отношений, поскольку всякий болезненный процесс должен рассматриваться с патофизиологических

позиций.

Всем офталмологам известно о существовании невритов зрительного нерва риногенного происхождения. Каким путем может возникать это заболевание? Патогенез этих невритов станет вполне понятен, если вспомнить топографоанатомические отношения, в которых находится зрительный нерв, отделяющийся от придаточных пазух носа (задних решетчатых клеток) тонкой, как

писчая бумага, костной пластинкой (lamina paipyracea ossis ethmoidalis), а в заднем своем отрезке (иногда проходящий непосредственно через задние решетчатые клетки или основную пазуху, будучи одет лишь своими

оболочками. Если взглянуть на рис. 1, на котором изображены подобные анатомические отношения, то нетрудно себе представить, что инфекционные поражения придаточных пазух носа (острые синуситы, хронические эмпиемы) могут вызывать или токсические, или непосредственно инфекционные заболевания зрительного нерва.

Возьмем другой, хотя и незначительный, но характерный пример. Среди острых воспалений слизистой оболочки глаза есть форма, которая носит название острого эпидемического конъюнктивита. Эта форма заболевания вызывается обычно палочкой Кох-Виксэ и характеризуется, как известно, двумя кардинальными симптомами: множественными мелкими кровоизлияниями в слизистую оболочку и отечным припуханием переходных складок конъюнктивы (особенно нижних). Симптом отечного припухания переходных складок настолько типичен для этого конъюнктивита, что в немецкой литературе установился для этой формы даже специальный термин — «Schwellungsсatarrh».

Чем обусловлен и почему тан закономерно возникает этот симптом отечного валика нижней переходной складки три данном заболевании?

Развитие его станет вполне понятным, если вспомнить одну топографоанатомическую особенность: под переходной складкой слизистой оболочки глаза заложено богатое сплетение мелких сосудов (венозных и лимфатических), и при эпидемическом конъюнктивите, характеризующимся токсическим поражением сосудистых стенок, изменения (кровоизлияния и отек) оказываются, естественно, особенно выраженными в зоне, богатой тонкостенными сосудами, т. е. в нижней переходной складке, где к тому же «больше всего и дольше всего задерживается токсическое конъюнктивальное отделяемое».

Знание топографо-анатомических отношений делает понятными те клинические случаи, когда «простой» ячмень, на который установился взгляд как на невинное заболевание, становится вдруг причиной тяжелого поражения глазницы или даже влечет за собой летальный исход. Объяснение такого, к счастью, редкого, исхода нетрудно найти в анатомо-физиологических и топографо-анатомических отношениях, а именно - в наличии анастомозов между венами области лица и венами глазницы, опорожняющими свою кровь в пещеристую пазуху (sinus cavernosus). К этому следует добавить еще одну важную деталь — вены глазницы не имеют клапанов. Становится понятным, что гнойный очаг в области век (а также носа, верхней губы) может дать септический тромбофлебит вен глазницы с возможностью перехода на мозговые синусы, флегмону глазницы или даже прямой инфекционный метастаз по ходу венозных сосудов в венозные пазухи мозга и привести к

развитию	септического	тромбоза	пещеристой	пазухи и гнойного
менингита.

Знание топографо-анатомических отношений позволяет клиницисту, как говорилось уже выше, предвидеть иной раз течение процесса.

Можно указать, например, на тот клинический факт, что если произошло высыпание пузырьков герпеса (herpes zoster) на коже у внутреннего угла век и на боковой стенке носа в зоне разветвления подблокового нерва (п. infratroehlearis,. см. рис. 10 и 14), то можно ожидать вовлечения в процесс и самого глазного яблока (роговицы, радужки). Эта клиническая возможность станет понятной, если вспомнить, что подблоковый нерв является ветвью носоресничного нерва (n. naso-ciliaris), от которого отходят ветви (nn.ciliares) и к глазному яблоку.

Следовательно, указанная зона кожи и глазное яблоко получают свою чувствительную иннервацию от одного и того же основного источника, а именно — от носо-ресничного нерва и при вовлечении в процесс ствола этого нерва могут оказаться пораженными и кожа, и глазное яблоко.

Подобных клинических примеров можно было бы привести очень много, но и приведенных, нам кажется, достаточно, чтобы убедиться, как важно для врачаофталмолога знание топографической анатомий.

Отсюда понятно, почему собственно клиническим очеркам мы предпосылаем краткий очерк анатомо-топографических отношений глазницы с ее содержимым, включая глазное яблоко и придаточные части органа зрения.

Хочется только подчеркнуть, что этот топографо-анатомический очерк не является и не должен служить простым экскурсом в описательную анатомию, которая в свое время изучалась всеми врачами в медицинском вузе.

Наша задача — восстановить в памяти анатомические данные в тесной связи их с глазной клиникой и применительно к ней. «Все и всегда для клиники» — таков основной мотив и характер изложения, такова основная цель наших очерков, именно с этой точки зрения, с точки зрения использования для клиники (в конечном счете — для успешного лечения больного) каждого отдельного, даже иногда «мелкого факта, мелкой анатомической особенности или детали следует «подходить к излагаемому материалу.

Поэтому в ходе изложения анатомического материала для подтверждения той или иной мысли, того или иного соображения мы будем пользоваться примерами

из жизни, из клинической практики, случаями, известными из литературы или наблюдавшимися нами лично.

Костная глазница

Приступая к изложению очерка по анатомии и топографической анатомии глазницы, век и окружающих частей, мы сочли наиболее целесообразным из дидактических соображений разбить его на определенные разделы. Вначале дается описание костной глазницы, затем придаточных частей, куда должны быть отнесены веки и слезные органы, и, наконец, излагаются сведения о содержимом глазницы и дается описание глазного яблока. Глазные яблоки помещаются в костных впадинах черепа — г л a з н и ц а х, или о р б и т а х (orbitae). Костные орбиты по форме издавна, причем очень удачно, сравнивают с четырехгранными пирамидами, вершины которых обращены назад, к полости черепа, а широкие основания — вперед, к лицевой поверхности. Оси глазничных пирамид конвергируют кзади и, следовательно, дивергируют кпереди. Степень этой дивергенции у различных людей варьирует в известных пределах и меняется с возрастом: у детей этот открытый кпереди угол меньше, у взрослых больше. Это может иметь известное клиническое значение и в ряде случаев должно быть учитываемо практическими врачами, например, при хирургических мероприятиях для устранения косоглазия.

Как учит клинический опыт, сходящееся косоглазие, развивающееся в детстве, может с годами уменьшиться или даже исчезнуть. Это обстоятельство зависит от ряда факторов, среди которых известную роль играет увеличивающаяся с возрастом степень дивергенции осей глазниц, что не может не отразиться и на положении глазных яблок в орбите.

Этот момент (равно как и изменение с возрастом рефракции глаза) давно учитывают клиницисты-офталмологи, редко прибегающие к операции сходящегося косоглазия в детском возрасте и предпочитающие обычно откладывать хирургическое вмешательство (если оно вообще представляется необходимым при наличии имеющихся достижений в ортаптическом лечении) до юношеского возраста, когда более или менее заканчивается формирование костных глазниц и рост глазного яблока. По этому поводу мне припоминается случай, с которым я встретился в своей практической работе.

Девочка приблизительно в возрасте 14 лет	была	оперирована проф. С.С.
Головиным по поводу сходящегося косоглазия.	По	ее словам, проф. Головин

сознательно не устранил ей косоглазие полностью, предупредив об этом

больную и ее родителей, в надежде, что оставшееся	косоглазие со временем
может стать незаметным. Ко мне обратилась эта	девушка в возрасте 21

года уже с расходящимся косоглазием. Она сообщила, что после операции, которой она подверглась 7 лет назад, оперированный глаз в течение известного периода оставался отклоненным несколько кнутри, затем глаза постепенно

установились прямо, а позднее перешли в состояние умеренной дивергенции. В данном случае при отсутствии аномалии рефракции приходилось думать именно о влиянии изменившегося направления осей костных глазниц в связи с развитием костей черепа. Нам ничего не оставалось другого, как прибегнуть к операции по поводу расходящегося косоглазия, что дало косметически хороший результат, вполне удовлетворивший больную. С другой стороны, известно, что расходящееся косоглазие, развившееся в детстве, с возрастом не только не уменьшается, а обычно даже и увеличивается. Этот факт понятен в силу только что сказанного, об изменении угла дивергенции осей глазниц с ростом костей черепа, и вопрос о времени операции при этом виде косоглазия решается обычно иначе, чем в случаях сходящегося косоглазия.

Небезынтересными представляются данные, относящиеся к размерам глазниц. Как показывают измерения, длина переднезадней оси глазниц («глубина» орбиты) у взрослого человека колеблется от 4 до 5 см. Офталмохирург должен об этом помнить, и, производя те или иные манипуляции (зондирование ран глазницы, введение иглы при инъекциях и пр.), стараться не вводить инструмента глубже чем на 4—5 см. во избежание проникновения его за пределы глазницы, в частности, в полость черепа. Поэтому длина иглы, которой

пользуются при введении различных, в том числе и анестезирующ их растворов в глазницу, также не должна превышать 4— 4,5 см (до

канюли). Горизонтальны й поперечник

глазницы

(«ширина» орбиты) у входа в нее составляет у «взрослого около 4 см, а вертикальный поперечник входа в глазницу («высота»)

обычно не превышает 3,5 см.

Что касается толщины стенок костных орбит, то наиболее прочными они представляются по орбитальному краю, особенно с наружной (латеральной) стороны, где в образовании края принимает участие лобный отросток скуловой кости, и с верхней стороны, где край глазницы образован утолщенной здесь

лобной костью. Естественно что относительно толстый костный край входа в глазницу обеспечивает вместе с костными стенками глазницы известную защиту глазному яблоку, которое остается не прикрытым костью лишь спереди, где защитой для него служат веки с плотным хрящом и тарзо-орбитальной фасцией.

Следует упомянуть, что края основания костной орбиты лежат в одной плоскости, — наружный край более других отодвинут кзади, и поэтому наиболее открытой глазница является именно с наружной ее стороны (чем обеспечивается (большее поле зрения и поле взора кнаружи, но, естественно, уменьшается защитная поверхность); нижний край глазницы по сравнению с верхним ее краем точно так же несколько отступает кзади. Все эти анатомические данные так или иначе учитываются и используются в клинике, особенно, конечно, в офталмохирургии в случае необходимости проникнуть при хирургических операциях в глазницу, в частности, в ретробульбарное пространство, предпочтительнее это делать именно с наружной стороны, где орбита более всего открыта. Касаясь отдельных костных стенок (граней) глазницы, надо сказать, что наиболее прочной из них является наружная. Она представлена, как это видно на рис. 2, в передней своей половине скуловой и отчасти лобной костью, а в задней половине — большим крылом основной кости. Наружная стенка глазницы отделяет содержимое глазницы от височной ямки, выполненной главным образом височной мышцей. Практический интерес для клинициста и офталмохирурга наружная стенка глазницы представляет постольку, поскольку в образующих ее костях могут развиваться те или иные патологические процессы, например, туберкулезный остеомиелит с «излюбленной» локализацией в скуловой кости; из опухолей, в частности, можно указать на гиперостозы большого крыла основной кости (рис. 3); при травмах огнестрельных и неогнестрельных, естественно, может нарушаться целость этой стенки. Она служит также объектом хирургических манипуляций при широких вскрытиях глазницы, когда приходится прибегать к временной резекции наружной стенки (костнопластическая орбитотомия Головина-Кронлейна). С патологическими процессами, непосредственно переходящими на наружную стенку глазницы со стороны височной ямки, офталмологу практически не приходится иметь дело. С этой точки зрения наружная стенка глазницы представляется наиболее благополучной по сравнению с другими костными стенками глазницы, которые отделяют содержимое глазницы и, следовательно, само глазное яблоко от придаточных пазух носа. Последние, как известно, нередко являются источником

различных патологических, главным образом инфекционных, процессов, которые могут или непосредственно распространяться в глазницу, или во всяком случае вызывать ту или иную реакцию и ту или иную клиническую симптоматику со стороны орбитальных тканей (отек орбитальной клетчатки, флегмону глазницы и пр.). Верхняя стенка, глазницы образована в основном за счет лобной кости, а в самом заднем отделе — за счет малого крыла основной кости (рис. 2). В толще этой верхней стенки, главным образом в передневнутренней ее части заложена лобная пазуха (sinus frontalis). Степень развития этой пазухи индивидуально варьирует; у детей первых двух-трех лет жизни она вообще представляется неразвитой, что следует учитывать при трактовке рентгенограмм детского черепа; у взрослых эта пазуха, занимая передневнутреннюю часть верхней стенки глазницы, простирается кзади до 1/3—2/3 глубины глазницы и в очень редких случаях достигает самых задних ее отделов, т. е. малого крыла основной кости (рис. 1). Верхняя стенка в задних двух третях ее обычно много тоньше, чем в передней трети. Верхняя стенка глазницы с точки зрения клинической патологии представляет большой интерес, поскольку с этой стороны в глазницу могут распространяться различные процессы воспаления, опухоли, исходящие из лобной пазухи. Кроме того, важным обстоятельством является тот факт, что верхняя стенка отделяет глазницу от передней черепной ямки и, следовательно, от полости черепа и мозга. Практически это имеет огромное значение. Из всех повреждений костной глазницы (наиболее серьезными (в смысле общего прогноза) являются те, которые связаны с нарушениями целости именно верхней

еестанки. Огромный опыт Великой Отечественной войны полностью подтверждает это положение. Практический врач-офталмолог должен помнить, что при нарушении целости верхней орбитальной стенки необходимо принятие соответствующих и часто срочных организационно-лечебных мер, консультация нейрохирурга или передача ему больного, поскольку такого рода ранения в большинстве случаев должны рассматриваться не только как орбитальные, но и как черепно-мозговые.

Внутренняя стенка глазницы образована главным образом решетчатой костью,

ееlamina papiracea, к которой спереди примыкает слезная косточка и лобный отросток верхнечелюстной кости. В глубине глазницы, у ее вершины, в образовании внутренней стенки орбиты принимает участие тело основной кости, примыкающей сзади к решетчатой кости (рис. 2); верхняя часть внутренней стенки глазницы образована лобной костью. Из всех стенок глазницы внутренняя стенка является самой тонкой. Пословица говорит: «Где тонко, там и рвется». И действительно, при тупых травмах черепа и области глазницы легче всего (могут образовываться трещины и надломы именно этой, очень тонкой костной стенки, что может быть доказано либо рентгенографически (хотя на рентгенограммах это часто бывает трудно установить), либо развитием своеобразного клинического симптома — эмфиземы глазницы или век вследствие проникновения сюда воздуха из решетчатых клеток через трещину кости (рис. 7). Внутренняя стенка глазницы отделяет содержимое глазницы от решетчатой пазухи носа — обстоятельство, имеющее большое значение в клинике

поскольку эта придаточная пазуха носа нередко является источником различных патологических процессов (главным образом острых и хронических инфекционных воспалений), могущих дать изменения и со стороны тканей глазницы: коллатеральный воспалительный отек глазницы — целлюлит (cellulitis orbitae), флегмону глазницы (phlegmone orbitae), тромбофлебит вен глазницы (trombophlebitis orbitalis), токсические невриты зрительного нерва (nehiritis n. optici) и пр.

Следует иметь в виду, что внутренняя стенка глазницы не только вообще очень тонка, но иногда в области laminae раруraсеае она редуцируется всего лишь до степени соединительнотканной перегородки, состоящей из двух слоев надкостницы; кроме того, надо учесть, что стенка эта и в обычных нормальных условиях имеет целый ряд отверстий, предназначенных для прохождения сосудов и нервов. Все это вместе взятое легко объясняет нам возможность распространения патологических процессов из решетчатых пазух в глазницу. Возможно, хотя и значительно реже, распространение процессов в обратном направлении, т. е. из глазницы в решетчатую пазуху, как это наблюдается иногда при опухолях глазницы (ангиомах и др.), прорастающих в придаточную пазуху. Не так давно нам пришлось наблюдать такой, случай на клиническом материале Московской главной клинической больницы.

Практически, однако, офталмологу приходится считаться главным образом с первой категорией случаев, т. е. со случаями: вовлечения в процесс содержимого глазницы со стороны решетчатых клеток, а не наоборот, что находит свое простое объяснение в относительной частоте заболеваний (в частности, инфекционных) решетчатого лабиринта по сравнению с первичными заболеваниями глазницы, могущими вторично переходить в решетчатую пазуху.

Нижняя стенка глазницы образована главным образом за счет орбитальной поверхности верхнечелюстной кости, а в передненаружном отделе — отчасти за счет скуловой - кости; в заднем отделе незначительное участие в образовании этой стенки принимает орбитальный отросток небной кости (рис. 2).

Стенка эта хотя и толще внутренней, но все же относительно тонка. Служа крышей гайморовой полости, она отделяет глазницу и ее содержимое от указанной придаточной пазухи носа. Значение этого «соседства» с точки зрения клинициста имеет такой же смысл, как это только что было указано в отношении внутренней стенки глазницы и решетчатых пазух: при воспалениях гайморовой полости, (при острых и хронических гайморитах) иногда приходится наблюдать симптомы вовлечения в процесс содержимого глазницы. Опухоли из гайморовой полости (рак и др.) точно так же могут иногда прорастать в орбиту; ряд таких случаев приходилось наблюдать нам лично, консультировать и оперировать их совместно с ринологом.

Давая описание костной орбиты, необходимо упомянуть о целом ряде отверстий в ее стенках и о других костных образованиях в ее пределах. Почти у самой вершины глазницы расположено круглой формы отверстие около 4 мм в