Schelling1 / Том 1

противоположных друг другу сил невозможно живое дви­ жение. Но реальное противоположение мыслимо только

там, где противоположные стороны	положены в одном
и том же субъекте. Изначальные силы	(к которым в конце

концов возвращаются все объяснения) не были бы противо­ положны друг другу, если бы они не были изначально деятельностью одной и той же природы, только направлен­ ной в противоположные стороны. Именно поэтому всякую материю необходимо мыслить как однородную по своей субстанции; ибо только потому, что она сама с собой одно­ родна, она способна к раздвоению, т. е. к реальному

противоположению. Каждая действительность уже предпо­ лагает раздвоение.

Там, где существуют явления, существуют и противопо­ ложные силы. Следовательно, учение о природе предпола­ гает в качестве непосредственного принципа всеобщую двойственность, а для того чтобы понять ее — всеобщее тождество материи. Истинным нельзя считать ни принцип абсолютной неразличенности, ни принцип абсолютного тождества; истина заключается в соединении того и друго­ го.

Противоположным силам присуще необходимое стрем­ ление полагать себя в равновесие, т. е. в отношение наи­ меньшего взаимодействия; тем самым, если бы в универ­ суме силы не были распределены неравно или если бы равновесие непрерывно не нарушалось, в конце концов на всех небесных телах замерло бы всякое частичное движе­ ние и сохранялось бы только общее движение до тех пор, пока, быть может, и эти мертвые, безжизненные массы небесных тел не составили бы, обрушившись друг на друга, одну глыбу и весь мир не погрузился бы в инертность.

Для того чтобы силы были распределены в мире не­ равно, необходимо постулировать изначальную разнород­ ность небесных тел в каждой системе. Некое единое начало должно не только вызывать, но и посредством непрерывно­ го влияния поддерживать борьбу отдельных материй на каждом подчиненном небесном теле. Если бы это начало было распределено в универсуме равномерно, оно вскоре оказалось бы в равновесии с противоположными силами. Следовательно, это начало должно приходить к отдельным небесным телам из другого места, извне, в каждой системе должно быть только одно тело, которое все время порожда­ ет это начало и посылает его всем другим.

Нет сомнения в том, что самосветящиеся тела мировой системы обязаны этим свойством качеству, которое им

101

присуще и которое они обрели сразу же в процессе общего разложения, предшествовавшего образованию мира.

Таким образом, мнение, что свет солнц порождается ими самими, еще сохраняет некоторую убедительность. Или, быть может, солнца следует рассматривать только как магниты света в универсуме, которые вбирают в себя из всех пространств весь свет, порождаемый природой? Не существует ли кроме планет и солнц третьей группы тел, специально предназначенных для таких процессов, посред­ ством которых природа порождает все новую материю света (скажем, кометы)? Если мыслить мир замкнутым в самом себе, то следует полагать, что из каждой точки, где оказыва­ ется центр, исходит постоянно возобновляемый неисчерпа­ емый поток положительной материи. Основания Ламбер­ та 8, согласно которым небесное тело, вращающееся в цен­ тре мировой системы, должно быть темным, — разве они убедительны? Та звезда, которая в XV в. внезапно появи­ лась в созвездии Кассиопеи, в течение месяца сияла ярче Сириуса и, после того как она внезапно возникла как бы из небытия, стала постепенно блекнуть и наконец совсем исчезла, или та звезда, которую в начале следующего века увидел у пяты Змееносца Кеплер, звезда, постоянно ме­ нявшая свой цвет (принимая почти все цвета радуги), но в целом белая, по словам Кеплера, самый сияющий фено­ мен среди неподвижных з в е з д , — были ли они, как полагал Кант, потухшими, вновь вспыхнувшими солнцами или аре­ ной какого-то другого великого процесса, посредством которого природа порождала новый свет в недрах уни­ версума?

Во всяком случае если (по Гершелю) образование света в Солнце есть только атмосферный процесс, то должно существовать основание, в силу которого свет возникает только в атмосфере Солнца.

Следует ли допустить, что изначально то эластичное вещество, из которого природа производит свет, концентри ровалось только вокруг солнц и, что существование этой материи в атмосферах подчиненных небесных тел объясни ется только длительным влиянием Солнца? В нашей атмос­ фере во всяком случае источник света не существует ни

чистым, ни несмешанным.

Кто знает, не окружены ли солнца совершенно чистым воздухом, тогда как некое особое начало препятствует тому, чтобы атмосфера планет производила свет? Там, вблизи Солнца, светит тогда неизменно чистый свет, которому не угрожает враждебное начало. Если бы он возникал посред-

102

ством постоянного разложения из некой, подобной воздуху сущности, то ее следовало бы мыслить обладающей чрезвы­ чайно высокой степенью эластичности, так как солнца в качестве наибольших масс каждой системы освобождали бы при изначальном переходе из жидкого состояния в твер­ дое наибольшее количество эластичных материй. К этому, без сомнения, присоединяется действие тяжести, которая сильно сжимает воздушную оболочку Солнца и в чрез­ вычайной степени увеличивает ее изначальную эластич­ ность.

Известно, что интенсивность света соответствует при его развитии степени эластичности воздуха, из которого он развивается, что можно заметить при сильном холоде, когда все огни горят ярче, вспышки огня распространяются быстрее, посредством ничтожнейшего трения возникает электричество и даже земная атмосфера переходит у полю­ са в электрические лучи.

Следовательно, если вокруг центральных тел было бы разлито воздухоподобное вещество с такой высокой сте­ пенью эластичности, что оно само собой переходило бы к образованию света, то от них постоянно шли бы по всем направлениям потоки света и пустые пространства всей системы, центр которой они составляют, заполнило бы море эфира, более того, оно переходило бы в пространства более отдаленных систем. Ибо если образовавшийся свет не достигнет состояния покоя до тех пор, пока его постоянно уменьшающаяся эластичность не придет в равновесие с его массой, то пространство, которое он занимает в состоянии покоя, будет пропорционально его эластичности. Но сте­ пень эластичности может расти бесконечно, и ее величину можно принимать такой, какая необходима для объяснения явлений. Эластичная материя, образующаяся вокруг наше­ го Солнца, может, следовательно, распространяться сплош­ ным, непрерывным потоком вплоть до нашей атмосферы. Ежедневное вращение земного шара сделает, правда, не­ обходимым чередование дня и ночи, но не послужит препятствием тому, чтобы свет других далеких солнц поддерживал связь между их атмосферой и атмосферой Земли. Как только полушарие, на котором мы живем, обращается к нашему Солнцу, его заполняют большие потоки света и создают феномен дня. Всю нашу планетную систему заполнит общая среда, каждое отдельное небесное тело присвоит от всеобщего света столько, сколько воз­ можно в зависимости от качества его материй, но нигде во всей планетной системе не будет перерыва, или простран-

103

ства, которое не было бы заполнено общей для всех атмос­ ферой.

Если, наконец, и неподвижные звезды принадлежат к некой высшей системе, управляемой общим центральным телом, то атмосфера этой системы также будет общей. Следовательно, атмосфера каждого солнца соприкасается с атмосферой некой более высокой системы, и весь свет, наполняющий мир, есть общий свет всеобщей мировой атмосферы.

Однако если между небесными телами имеет место изначальное различие, то всеобщий свет не может быть

распределен равномерно, он должен течь из всех про­ странств мира к солнцам и только от них — к планетам.

Но несомненно, что к нам устремляются от Солнца не отдельные, отклоняющиеся л у ч и , — сама разложившаяся атмосфера Солнца доходит до нас в качестве некоего цело­ го. Феномен дня объясняется не случайным рассеянием света. Разве после того, как вблизи темных тел образовался источник света, он не должен прийти в движение под влия­ нием Солнца? Столкновение эластичных материй в нашем воздушном пространстве может произойти лишь тогда, когда наш земной шар превратится под чужим влиянием в самоизлучающее тело, будет одновременно солнцем и планетой и соединит в себе таким образом разнородные свойства.

Однако того, что положительное начало неодинаково распространено в отдельной планетной системе, недоста­ точно. Если бы оно равномерно устремлялось к подчи­ ненному небесному телу, на этом теле скоро установилось бы всеобщее однообразие, которое в конечном счете приве­ ло бы к всеобщему разложению.

Свет не мог бы воздействовать на подчиненные не­ бесные тела, если бы на них не существовала сила, которая, будучи возбуждаема светом, должна быть ему изначально родственна. Но тому, чтобы под влиянием солнечного света эта природная сила не обрела длительный перевес, пре­ пятствует само мироздание, чередование дня и ночи и вре­ мен года и даже сама форма планет, так как, судя по аналогии с формой нашей Земли, на всех планетах там, где лучи света падают наиболее вертикально (на экваторе), без сомнения, сконцентрирована и наибольшая масса; там же, где лучи падают более косо (у полюсов), планеты посте­ пенно сплющиваются.

Положительная причина всякого движения есть сила, наполняющая пространство. Для того чтобы поддержива-

104

лось движение, эта сила должна быть возбуждена. Поэтому феномен каждой силы есть материя. Первый феномен всеобщей силы природы, посредством которой возбужда­ ется и поддерживается движение, есть свет. То, что прихо­ дит к нам от Солнца, представляется нам положительным (поскольку оно поддерживает движение), то, что противо­ полагает этой силе наша Земля (в качестве только реагиру­ ющей), представляется нам отрицательным. Без сомнения, то, что на Земле положительно по своему характеру, есть составная часть света; вместе с ним к нам приходят поло­ жительные элементы электричества и магнетизма. Поло­ жительное само по себе абсолютно едино, отсюда идет

идревняя, никогда полностью не исчезающая идея праматерии (эфира), которая, как бы дробясь в бесконечной призме, распространяется в виде бесчисленных материй (отдельных лучей). Все многообразие мира возникает толь­ ко благодаря различным границам, внутри которых дей­ ствует положительное. Факторы всеобщего движения на Земле суть положительное, устремляющееся к нам извне,

иотрицательное, принадлежащее нашей Земле. Последнее, будучи развито посредством положительной силы, спо­ собно на бесконечное многообразие. Повсюду, где сила природы встречает сопротивление, она образует особую сферу — продукт ее собственной интенсивности и сопро­ тивления, которое она встречает.

Лишь положительная сила пробуждает отрицательную силу. Поэтому во всей природе не бывает одной силы без другой. В нашем опыте встречается столько отдельных вещей (как бы отдельных сфер всеобщих сил природы), сколько существует различных степеней реакций отрица­ тельных сил. На Земле все обладает общим свойством, которое состоит в том, что все земное противоположно положительному началу, устремляющемуся к нам от Сол­ нца. В этом изначальном антитезисе заключен зародыш всеобщей организации мира.

Этот антитезис полностью постулируется наукой о при­ роде. Его дедукция не может быть эмпирической, но только трансцендентальной. Происхождение его следует искать в изначальной двойственности нашего духа, который кон­ струирует конечный продукт только из противоположных деятельностей. Те, кто держится экспериментирования, ничего не ведают об этом антитезисе, хотя они и не могут отрицать, что без подобной борьбы сил — если и не до­ ступной эмпирическому доказательству, то необходимым образом постулируемой — их конструкции явлений приро-

105

ды (например, сгорания) остаются совершенно непонятны­ ми. Те, кто просто принимает этот антитезис (например, в теории сгорания), навлекают на себя упрек в том, что они, вместо того чтобы экспериментировать, измышляют гипо­ тетические элементы. Разрешено это противоречие может быть только философией природы.

Экспериментирующие физики правы, если они держат­ ся только положительного, так как только оно может быть непосредственно созерцаемым и познаваемым. Тем же, кто способен к более высокой точке зрения на природу, не следует бояться признания в том, что они вывели отрица­ тельное. Это не делает его менее реальным, чем положи­ тельное. Ибо там, где есть положительное, именно поэтому есть и отрицательное. Ни то ни другое не есть абсолютно и само по себе. Свое обособленное существование они обре­ тают лишь в момент борьбы; там, где борьба прекращается, они теряются друг в друге. Положительное также не может быть воспринято без противоположности и когда превозно­ сят непосредственное созерцание положительного, тем са­ мым этому уже предпосылают отрицательное.

Так, когда Ньютон установил отрицательное начало всеобщего движения в мире, силу притяжения, он не отри­ цал, а утверждал, что это начало им выведено. Он не

пытался непосредственно представить его в	созерцании,
а постулировал его, так как без него было бы	невозможно

и непосредственно созерцаемое положительное. Он даже признал, что, будь это начало созерцаемым, оно оказалось бы лишь видимостью и было бы не истинной силой притя­ жения, а лишь иллюзорной игрой толкающей, придаю­ щей тяжесть материи, т. е. он показал, что желание увидеть в силе притяжения нечто положительное являет­ ся тщетным стремлением, ведущим к нелепым поня­ тиям.

Поэтому сразу же торжественно откажемся от физиче­ ского объяснения этой всеобщей борьбы отрицательных начал с положительными, из которой гармонически разви­ вается система природы. И чтобы наша философия и в обос­ новании своих утверждений не отставала от эксперименти­ рующей физики, докажем ей посредством полной, охваты­ вающей все феномены индукции, что ее одностороннее объяснение без внутренней противоположности (источни­ ка всего живого) в действительности ни к чему не ведет и исключает возможность конструкции первых явлений природы.

106

Предполагается доказанным:

1) что свет есть первая и положительная причина всеобщей полярности;

2) что ни одно начало не может возбудить полярность, если в нем самом нет изначальной двойственности;

3) наконец, что реальное противоположение возможно только между вещами одного рода и общего происхожде­ ния.

5

И в заключение мы выведем из названных выше начал законы, по которым может быть определена различная сила теплопроводности тел.

Проводниками тепла я считаю те тела, собственное тепловое начало которых, при возбуждении его тепловой материей, отгоняет и отталкивает ее. Непроводниками тепла — те, в которых движение тепловой материи со­ вершается только посредством ее собственной эластичности

(другими словами, нейтральные по отношению к теплу).

Мне хотелось бы, чтобы читатели уяснили себе, какое значение я придаю этим словам. Ведь даже при небольшой начитанности должно быть ясно, что различные писатели пользуются ими в совершенно разном смысле. Если, напри­ мер, силу проводимости тел оценивают в зависимости от быстроты, с которой они охлаждают нагретое тело, то, например, вода окажется значительно лучшим проводни­ ком тепла, чем ртуть. Но я связываю с этим словом совсем иной смысл. Воду я не считаю проводником тепла, ибо она ведет себя по отношению к теплу совершенно нейтрально, не отталкивает его, как ртуть, и, следовательно, обладает большей емкостью. По мнению упомянутых писателей, теплопроводность тел равна их емкости; по моему мнению, теплопроводность противоположна их емкости.

Таким образом, все прозрачные тела, т. е. такие, сквозь которые проходит свет, не являются проводниками тепла либо потому, что они не содержат флогистически возбуди­ мого начала, либо во всяком случае потому, что это начало в них нейтрализовано. Емкость воды относится к емкости ртути как 28:1. Что воспламеняющееся начало воды ней­ трализовано кислородом, следует из того, что она не изменяет природу света. Следовательно, на непроводники теплота будет оказывать лишь количественное действие, она будет лишь расширять их или менять их состояние, не придавая им какого-либо качества и не лишая их его. По

107

аналогии можно умозаключить, что тепло, превращающее лед в воду, соединяется с ней не в качестве абсолютной, а только в качестве удельной теплоты. Однако тепло, пре­ вращающее лед в жидкость, все-таки как будто изменяет соотношение его составных частей. Вода преломляет свет сильнее, чем лед. В какой связи сила преломления нахо­ дится с воспламеняемостью, известно. Тепло, соединяюще­ еся с тающим льдом, не может воздействовать на термо­ метр: оно как бы исчезло (отсюда латентное тепло доктора Блэка 9 ) . Причина заключается в том, что само таяние льда является выражением подспудно действующей силы оттал­ кивания по отношению к теплу и что лед до тех пор прини­ мает тепло, пока посредством самого этого тепла не воз­ буждается его сила отталкивания. Поэтому невозможно, чтобы этим теплом он воздействовал на другие тела, напри­ мер на термометр. Он может быть постепенно согрет, т. е. приведен к такому состоянию, при котором он оказыва­ ет действие на термометр, лишь посредством сообщенного тепла. Если поток тепла настолько усиливается, что вновь преодолевает силу отталкивания, присущую воде, то он проникает в воду, расширяет ее, превращая в пар, и таким образом вновь изменяет состояние воды, не придавая ей нового качества и не лишая ее какого-либо качества.

Следовательно, тепло не может быть соединено посред­ ством химического процесса ни с водой, ни с водяным паром; ибо состояния твердости, жидкости или пара явля­ ются лишь относительными состояниями воды (а не изме­ нениями ее качества), состояниями, которые к тому же можно рассматривать как вынужденные. Ведь если бы вода не обладала температурой, при которой другие тела мень­ шей емкости сообщают ей значительное тепло, то вода была бы льдом, а если бы на нее не оказывала давления атмосфе­ ра, она была бы паром. То, что тепло, сообщенное льду, не оказывает теплового воздействия на другие тела, происхо­ дит не потому, что лед химически его связывает, а потому, что лед в этом состоянии не способен уравновесить силу отталкивания, с которой противодействуют теплу другие тела, или даже преодолеть ее.

Из этого мы видим, что слово «емкость» может иметь

двоякое значение — емкость объема и емкость основных веществ, или, короче: количественная и качественная ем­ кость. Правда, в понимании атомистической философии всякая емкость только количественна. Приходится сожа­ леть о том, что при неточности понятий, столь длительное время господствовавшей в понимании этих явлений, никто

108

из великих физиков, которым мы обязаны важнейшими открытиями в области природы теплоты, не увидел и не определил с достаточной точностью, в чем состоит под­ линное различие между удельной и количественной емко­ стью, вследствие чего в их указаниях возникла большая путаница. Между тем это различие проступает очень яв­ ственно. На каждое тело, независимо от его химического отношения к материи тепла, тепло действует количествен­ но, т. е. посредством увеличения его объема, изменения его состояния. Это — как бы всеобщее по своему характеру действие тепла; в телах же, находящихся в особом отноше­ нии к теплу, это изменение объема — лишь внешнее явле­ ние некоего изменения, которое тепло посредством особого воздействия создает внутри тела.

Это явствует из того, что названное изменение объема тел под действием тепла происходит не всегда в прямом отношении к их плотности, как можно было бы ожидать, а в известном отношении к их удельной емкости. Здесь нужно принимать во внимание два обстоятельства. Если считать, что тепло, которое применяют в опытах расшире­ ния тел, по своей степени одинаково, то необходимо прини­ мать во внимание не только объем, до которого тело расши­ ряется, но и время, в течение которого это происходит.

Если исходить

1) из объема, то действительно кажется, что под действием одного и того же тепла тела расширяются обрат но пропорционально их плотности. Так, под действием одного и того же тепла горючий воздух расширяется боль­ ше, чем обычный, обычный воздух — больше, чем винный спирт, винный спирт — больше, чем вода, вода — больше, чем ртуть. Это вполне соответствует тому, что следовало ожидать.

Если же принимать во внимание 2) время, в течение которого совершается это расшире­

ние, причем таким образом, что одинаковой помимо тепла принимается и степень расширения, то возникает совсем иное отношение. Ртуть, будучи значительно плотнее воды, может быть расширена до определенной степени в течение меньшего времени, чем вода, вода — в течение большего времени, чем винный спирт, менее плотный, чем вода.

Лавуазье, проделав ряд сложных опытов, выявляющих расширяемость жидких тел посредством повышения темпе­ ратуры, был настолько поражен этим особым отношением объема, достигаемого жидкостями, ко времени, в течение которого они расширяются, что не решился вывести из

109

своих опытов какое-либо теоретическое положение. Со­ гласно выведенным здесь нами принципам действия тепла, это отношение не кажется нам неожиданным.

Что под действием одинакового тепла тела, обладающие изначально более высокой эластичностью (меньшей плот­ ностью), расширяются больше, т. е. становятся эластичнее, чем тела, изначально менее эластичные, нас удивить не может. Следовательно, если теплота находится в различном удельном или качественном отношении к различным телам, то эта разница при равном тепле и равном объеме расшире­ ния может действительно проистекать только из разницы во времени, в течение которого одинаковое количество тепла вызывает одинаковые действия.

Особое удельное отношение тепла к различным телам полностью зависит от степени возбудимости изначального теплового начала этих тел. Совершенно очевидно, что тела,

вкоторых тепловое начало более возбудимо, будучи расши­ рены под действием одинакового количества тепла до одинакового объема с другими телами, в которых тепловое начало менее возбудимо, достигают этого объема в более короткое время. Так, ртуть, более плотная, но вместе с тем изначально более флогистичная, чем вода, под действием одинакового тепла достигнет объема, равного объему воды,

вболее короткое время. Также и винный спирт менее пло­ тен, но изначально более возбудим теплом, чем вода; неудивительно, что время, в течение которого он под дей­ ствием одинакового тепла достигает объема, равного объ­ ему воды, не зависит от его плотности.

6

Полагаю, что после столь многообразных доказательств не может быть сомнения в том, что не каждому флогистич¬ ному телу присуще начало, которое, будучи в различной степени возбудимо посредством тепла извне, и есть, со­ бственно говоря, то, что отталкивает тепло в различной степени. Вообще надо сказать, что предположение, будто тепло, испытывая какое-либо изменение, остается совер­ шенно пассивным, противоречит всем разумным принци­ пам. Мне непонятно, как тело может с помощью свой­ ственной ему силы отталкивать тепло, если сама эта сила не возбуждается теплом. И поскольку во всей природе эта эластичная материя, которую мы называем теплородом, может быть сохранена в равновесии и ограничена только посредством самой себя, то я не понимаю также, как тело

110