Schelling1 / Том 1

было бы в самом деле сомнительным предприятием. Суть дела в следующем: возбудимость есть синтетическое поня­ тие, оно выражает многообразие отрицательных начал; однако Браун не считает его таковым, в противном случае он мог бы подвергнуть его анализу. Браун мыслит возбуди­ мость как нечто просто пассивное в жизни животного организма. Однако просто пассивное в природе — бессмыс­ лица. Если же считать понятие синтетическим, то оно выражает только общее (комплекс) всех отрицательных условий жизни, в число которых попадают брауновские

возбуждающие потенции, вследствие чего для подлинно положительного начала жизни еще остается свободное пространство.

Это смешение возбуждающих потенций с положитель­ ной причиной жизни наиболее естественным образом объ­ ясняет примитивность брауновского представления о жиз­ ни и ничтожность всей его системы, что и заметил в сво­ ей работе г-н Баадер в его «Началах» (с. 58). Впрочем, здесь речь идет о Брауне только как о физиологе, которым его провозгласили его сторонники; его заслуги в качестве нозолога 25 (чем он только и хотел быть) будут получать все большее признание, так как непосредственный источник всех болезней, несомненно, следует искать в отрицатель­ ных условиях жизни, откуда Браун и взял свое основание для классификации болезней.

III. Об отрицательных условиях жизненного процесса

1

Отрицательное условие жизненного процесса есть

антагонизм отрицательных начал, который поддержива­ ется беспрерывным воздействием положительного начала (первопричиной жизни).

Для того чтобы этот антагонизм был в живом существе постоянным, в нем непрерывно должно нарушаться равно­ весие начал. Основание этого также не может находиться в самом живом индивидууме. Здесь вновь выступает изна­ чальная противоположность между растением и животным. Поскольку в растении поддерживается процесс раскисле­ ния, равновесие в растительном организме нарушается причиной, которая способна повсюду выделять кислород. Таковой является свет. Всем известно, что процесс вегета­ ции состоит в разложении воды, поскольку дефлогистизирующее начало выделяется из растения, горючее же оста-

131

ется в нем. В той мере, в какой посредством воздействия света растения выделяют жизненный воздух, они притяги­ вают на всей своей поверхности влагу; создается впечатле­ ние, что этот процесс развивается сам собой, так как равновесие непрерывно нарушается и непрерывно восста­ навливается. Поэтому воздействие света (как правило)

есть первое условие всякой вегетации.

Хочу заметить, что считать свет причиной растительной жизни было бы тем не менее заблуждением; свет относится только к числу возбуждающих потенций, только к отрица­ тельным условиям процесса вегетации, причина которой должна быть совсем иной, что становится совершенно ясно, например, из того, что ни воздействием света, ни раздражи­ мостью сосудов растений невозможно объяснить, почему вода поднимается в растениях; сама эта раздражимость может быть объяснена лишь при условии положительной, постоянно на нее воздействующей, отличной от света при­ чины, так как, если при неизменной структуре каналов, даже при сохраняющейся эластичности сосудов, по кото­ рым проходит воздух и т. д., растение тем не менее вне­ запно (неизвестно почему) погибает, в нем прекращается всякое движение, вследствие чего сами специалисты по физиологии растений, которым мы обязаны точнейшим знанием микроскопических сосудов растений, в конце кон­ цов возвращаются «к движущей и толкающей силе (что, впрочем, оказывает естествознанию весьма незначитель­ ную услугу) и к жизненному началу, создающему посред­ ством строго упорядоченного движения все, что происходит в природе» (см. Хедвиг. «De librae vegetalibus ortu», с. 27 и афоризмы Гумбольдта, относящиеся к химической физио­ логии растений 2 6 ).

2

В животном мире должно происходить прямо противо­ положное тому, что происходит в растении. Поскольку животная жизнь есть дефлогистизирующий процесс, то равновесие отрицательных начал в животном должно по­ стоянно нарушаться тем, что оно принимает и вырабатыва­ ет флогистическую материю, и уже по одному тому жи­ вотное должно быть способно к произвольному, как ка­ жется, движению. Поэтому два отрицательных начала жизни в теле животного — это флогистическая материя и кислород (как бы тяжести на рычаге жизни), и их равно­ весие должно непрерывно нарушаться и восстанавливаться вновь. Это возможно только вследствие того, что животное,

132

вырабатывая флогистическую материю, разлагает в дыха­ нии кислород и наоборот.

Множество опытных данных устраняет всякое сомне­ ние в том, что между разложением воздуха и флогистическим процессом в теле животного существует прямое взаимоотношение. Количество воздуха, разлагаемого жи­ вотными, вообще соответствует не столько их массе, сколь­ ко происходящему в них жизненному процессу; так, в лег­ ких более подвижных животных, например птиц, разложе­ ние воздуха происходит в неизмеримо большей степени, чем в легких более медлительных, хотя и превышающих других по своей массе животных. Количество пищи, не­ обходимой животному, также не находится в прямом и точном соответствии с его массой; медлительный верблюд может в переходах по пустыне в течение многих дней тер­ петь голод; быстрее дышащая лошадь значительно скорее требует возмещения потребленного флогистического веще­ ства. Каждое животное в период переваривания разлагает, приводит в негодность, значительно большее количество воздуха, чем в состоянии голода.

Если в теле преобладает дефлогистизирующее начало, у животного возникает (по Гиртаннеру 27) то состояние неудовлетворенности, которое называют голодом. Живот­ ное, как будто произвольно удовлетворяя голод, в действи­ тельности лишь подчиняется необходимому закону, в силу которого отрицательные начала жизни должны постоянно восстанавливаться. В процессе утоления голода флогистическое начало получает перевес; одного дыхания (быстро переваривающих пищу животных) недостаточно для того, чтобы восстановить равновесие, возникает жажда, которая утоляется водой (как средством дефлогистизирующего на­ чала), а быстрее всего — кисловатыми, всегда одновре­ менно и охлаждающими напитками (вспомним, что кисло­ род является всеобщим основанием увеличения теплоемко­ сти). И таким образом антагонизм отрицательных начал жизни сохраняется посредством постоянного чередования в преобладании одного над другим.

3

Равновесие отрицательных начал жизни должно все время нарушаться и восстанавливаться. Следовательно, сначала должна быть разложена флогистическая материя, поступающая в тело с пищей; те составные ее части, кото­ рые с большим трудом соединяются с кислородом, должны

133

быть выведены, и остаться должны только те, которые сохраняют более устойчивое равновесие с кислородом. Посредством каких действий природа совершает это разло­ жение, мы точно указать не можем, но уже теперь можно обозначить все ступени разложения, которое вещество природы проходит в теле.

Животные бывают травоядными или плотоядными. Основные составные части растительной пищи — углерод, водород, кислород; в пище плотоядных животных наряду с ними содержится в преобладающем количестве азот. Прежде всего природа занята тем, чтобы вывести эти раз­ личные вещества из их соединения; уже в органе перевари­ вания пищи водород отделяется от других ее составных частей. В этом разделении посредством неизвестного нам механизма уже участвуют лимфатические сосуды, которые сразу же поглощают то, что наиболее доступно ассимиля­ ции. [...]

Совершенно очевидно, что все действия природы, пред­ шествующие ассимиляции, имеют своей целью отделение азота (в качестве главной составной части животной мате­ рии) от остальных веществ пищи. Следовательно, меха­ низм животной жизни состоит преимущественно в том, чтобы при прохождении питательных соков через различ­ ные органы преобладание над другими веществами посте­ пенно получил азот. До этого предела новейшая химия вела нас уверенно (см. прекрасную работу Фуркруа о возникно­ вении животных субстанций в «Химической философии», немецкий перевод, с. 149 2 8 ) .

Однако нам недостаточно знать, что дело обстоит имен­ но так: мы хотим знать, почему это необходимым образом может быть только так, а не иначе. Ответ на этот вопрос дают установленные нами выше принципы.

4

Как только равновесие отрицательных начал в теле нарушается, природа спешит его восстановить. Однако это равновесие может быть лишь динамическим, т. е. подобным

равновесию температуры в системе	тел (в соответствии
с приведенным выше объяснением).	Предположим, что

в некой системе тел количество теплоты увеличивается вследствие внешнего влияния; тогда природа могла бы обрести равновесие, если бы она постоянно увеличивала в той же пропорции теплоемкость тел. В теле животного природа стремится постоянно сохранять равновесие между

134

кислородом и флогистическим веществом. Поскольку в том же отношении, в котором телами воспринимается флогистическое вещество, в дыхании разлагается кислород, весь процесс анимализации в живом теле направлен, по-видимо­ му, на то, чтобы увеличить его емкость по отношению к кислороду до такой степени, при которой два противопо­ ложных начала оказываются в полном равновесии. Это происходит в результате того, что в тело непрерывно посту­ пает азот. В здоровом организме природа должна была бы, как правило, достигать этого равновесия по совершении процесса ассимиляции. Но, так как одно из отрицательных начал (кислород) все время поступает в тело, равновесие может быть лишь мгновенным и должно сразу же, как только оно достигается, вновь нарушаться; в этом непре­ рывном восстановлении и нарушении равновесия только и состоит жизнь.

Что природа, непрерывно доставляя телу азот (в чем, собственно, и состоит сущность питания), действительно достигает своей цели — восстановить равновесие отрица­ тельных начал жизни, явствует из следующих замечаний.

Азот, распространенный в а т м о с ф е р е , — не горючее вещество, и до сих пор соединить его с кислородом можно было лишь посредством электрической искры. На том, происходит ли нечто подобное в теле, мы пока останавли­ ваться не будем; заметим только, что именно это вещество, будучи до известной степени окислено, получает наиболь­ шую емкость по отношению к кислороду, в результате чего оно посредством простого соприкосновения в большом количестве и с большой скоростью освобождает кислород. Таким образом, намерение природы при увеличении коли­ чества азота в теле состоит только в том, чтобы восстано­ вить динамическое равновесие отрицательных жизненных начал в теле, так как это вещество превосходит все осталь­ ные способностью удерживать кислород. Я не буду здесь останавливаться на том, посредством какого механизма и каким образом это происходит. Заблуждаюсь ли я или этим природа действительно одновременно заложила и пер­ вооснову раздражимости, одного из основных свойств животной материи?

П р и м е ч а н и е . Только представив себе, что пар, который окружает земной шар, таким же непонятным образом, как животный организм, соединяет в себе оба элемента, столкновение которых как будто составляет жизнь, мы увидим, какой смысл заключен в том, что (по выражению Лихтенберга) все (во всяком случае наиболее

135

прекрасное из того, что существует на Земле) составилось из пара. В самом деле, если тайна жизни заключена в стол­ кновении отрицательных начал, одно из которых как будто борется против жизни (азот), а другое все время возбужда­ ет ее вновь, то можно считать, что в атмосфере природа уже создала набросок всеобщей жизни на земле, и человек, если он не хочет считать себя созданным из комка земли, должен хотя бы признать, что происхождение из эфира, которое он хотел бы рассматривать как своего рода достояние, он разделяет со всеми одушевленными творениями.

Поскольку положительное начало жизни и организма абсолютно едино, организации могут отличаться друг от друга только своими отрицательными началами.

Новейшая химия считает отрицательным началом веге­ тации углерод; но так как он (изначально по крайней мере) сам, безусловно, был продуктом вегетации, то вряд ли можно сомневаться в том, что горючая составная часть воды по существу есть изначально отрицательное начало вегетации, из чего по аналогии следует, что распростра­ ненная по всей земле вода содержит в себе первый набросок

вегетации, так же	как повсюду	разлитый воздух	содержит
в себе первый набросок всей жизни.
Если природа	в мертвых	субстанциях (в	воде или

атмосферном воздухе) достигла соединения противополож­ ных начал, то в организованных существах она это соедине­ ние вновь устранила; однако вегетация и жизнь существу­ ют только в самом процессе разъединения и соединения,

и совершенное разъединение, так же как и совершенное

соединение, есть начало смерти.

Распространенный во всей природе дуализм элементов замыкается, таким образом, как в узком кругу, в организа­ циях Земли, что может быть наглядно представлено следу­ ющей схемой:

Непосредственная цель природы в описанном здесь процессе есть только сам процесс, только постоянное нару­ шение и восстановление равновесия отрицательных начал

136

в теле: то, что как бы исподволь возникает в этом процессе,

для самого процесса случайно и не есть непосредственная цель природы.

А

1. Прежде всего природа не может изъять материальные начала жизни из действия всеобщих законов, которым она сама изначально подчинила материю. Следовательно, оду­ шевленной материи, как и всякой другой, присуще посто­ янное стремление к равновесию; там, где равновесие достигнуто, царит покой. Так, в каждом теле, в котором природа поддерживает органический процесс, должен об­ разоваться осадок мертвой материи (рост, питание). Но этот осадок — лишь явление, сопутствующее жизненному процессу, а не самый процесс. Следовательно, происхожде­ ние животной материи в жизненном процессе совершенно случайно, — так и должно быть (в соответствии с понятием организации); питание и осадок мертвой материи (которая своей тяжестью в конце концов подавляет саму жизнь, если она не подавляется прежде другими случайными обстоя­ тельствами, когда количество твердых частей в теле по сравнению с жидкими чрезмерно возрастает) — не что иное, как слепое действие природы, которое проистекает из необходимых, господствующих в неорганической и органи­ ческой природе законов вопреки действительному намере­ нию природы и как бы против ее воли (invita natura) в качестве следствия, которое она не может предотвратить.

2. Тем не менее природа не полностью предоставляет органическую материю мертвым силам притяжения, но в этом стремлении и противодействии инертной, требую­ щей равновесия материи и одушевленной, ненавидящей равновесие природы мертвая масса принуждается к соеди­ нению по крайней мере в определенной форме и образе,

и эта форма именно потому представляется силе человече­ ского суждения целью природы, что она не могла бы возникнуть, если бы природа, пока это было возможно, не разъединяла эти элементы и таким образом не принуждала их как бы уйти от нее, лишь приняв определенную (как будто соответствующую ее целям) форму. Этим объясня­ ется абсолютное соединение необходимости и случайности в каждой организации. Что животная материя вообще возникает, не может представляться нам целью природы, потому что такое возникновение происходит только вслед­ ствие действия слепых необходимых законов. Но что эта материя принимает в своем образовании определенную

137

форму, мы можем мыслить лишь как случайное следствие действия природы и, значит, лишь как цель персонифици­ рованной природы, ибо механизм природы не с необходи­ мостью создает определенное образование.

Подлинный химический процесс жизни объясняет нам, следовательно, только слепые и мертвые действия природы, которые происходят как в одушевленном, так и в мертвом организме, но не объясняет, как сама природа как бы сохра­ няет свою волю в действиях этих мертвых, слепых сил в одушевленном существе; это явствует из целесообразного образования животной материи и, очевидно, может быть объяснено только из начала, которое находится вне сферы химического процесса и не входит в него.

Дополнения

1. Если мы проследим происхождение понятия органи­ зации, то обнаружим следующее.

В механизме природы мы познаем (если мы не рассмат­ риваем его как целое, возвращающееся к самому себе)

только последовательность причин и действий, которые не есть нечто само по себе пребывающее, остающееся, дляще­ е с я , — короче говоря, не есть то, что создавало бы соб­ ственный мир и было бы чем-то большим, чем простое явление, возникающее в соответствии с определенным за­ коном и затем в соответствии с другим законом исчезаю­ щее.

Если бы эти явления можно было удержать или если бы природа сама заставила действовать материальные начала, которые проходят и исчезают в отдельных явлениях, внут­ ри определенной сферы, то эта сфера стала бы выражать нечто пребывающее, неизменное. Постоянными были бы тогда не явления внутри этой сферы (ибо они и здесь возни­ кали бы и исчезали, исчезали бы и опять возникали) —

постоянной была бы Сама сфера, внутри которой находи­ лись бы эти явления; сама эта сфера не могла бы быть только явлением, ибо она была бы тем, что возникло в борь­ бе этих явлений, продуктом и как бы понятием (остаю­ щимся) этих явлений.

То, что есть понятие, именно потому есть нечто фикси­ рованное, покоящееся, памятник исчезающих явлений; меняющимися в каждом продукте были бы явления, про­ дуктом которых он является; неизменным было бы только понятие (определенной сферы), которое эти явления вы-

138

нуждены беспрерывно выражать; в этом целом было бы абсолютное соединение меняющегося и неизменного.

Поскольку (неявляющееся) неизменное в этой вещи есть лишь продукт (понятие) совместно действующих причин, оно само не может быть чем-то, различающимся лишь по своим действиям, оно должно быть чем-то, имею­ щим различия в самом себе, и это само по себе сущее, абстрагированное от всяких действий, которыми оно распо­ лагает, есть то, что оно есть, короче говоря, нечто в самом себе целое и замкнутое (in se teres atque rotundum).

Так как понятие этого продукта выражает нечто дей­ ствительное лишь постольку, поскольку оно есть понятие одновременных явлений и поскольку, наоборот, эти явле­ ния не суть нечто пребывающее (фиксированное), ибо они действуют внутри этого понятия, то в этом продукте явле­ ние и понятие должны быть неразрывно связаны.

Неизменное в этом продукте есть, правда, только поня­ тие, которое выражено в этом продукте, но так как материя и понятие в этом продукте неразрывно соединены, то и в материи этого продукта должно заключаться нечто неру­ шимое.

Но материя сама по себе нерушима. С этой изначальной нерушимостью материи связана всякая реальность, связа­ но непреодолимое в нашем познании. Однако об этой (трансцендентальной) нерушимости материи здесь речь идти не может. Следовательно, речь здесь пойдет об эмпи­ рической нерушимости, т. е. о такой, которая присуща не материи как таковой, а этой материи, в качестве опреде­ ленной.

Но определенной материю делает либо ее внутренняя сущность, ее качество, либо ее внешнее, ее форма и образ.

Однако каждое внутреннее (качественное) изменение ма­ терии открывает себя внешне посредством изменения степени ее сцепления. Так же форма и образ материи не могут быть изменены так, чтобы, хотя бы частично, не было снято ее сцепление. Общее понятие разрушаемости опреде­ ленной материи как таковой есть, следовательно, изменяе­ мость ее сцепления, или ее делимость (поэтому и химиче­ ское растворение без совершенного деления не может быть мыслимо бесконечным).

Следовательно, материя упомянутого продукта может быть нерушимой лишь постольку, поскольку она совершен­ но неделима, не как материя вообще (ибо постольку она должна быть делимой), но как материя этого определенно-

139

го продукта, т. е. поскольку она выражает это определенное

понятие.

Следовательно, она должна быть делимой и неделимой одновременно, т. е. делимой и неделимой в различном смысле. Более того, она должна быть в одном смысле неде­ лима, лишь поскольку в другом смысле она делима. Она должна быть делима, и делима, как каждая материя, беско­ нечно, неделима, как эта определенная материя, также бесконечно, т. е. так, что посредством бесконечного деления в ней не окажется ни одной части, которая не представляла бы целое, не отражала бы целого.

Отличающий этот продукт характер (то, что изымает его из сферы просто явлений) есть, следовательно, его

абсолютная индивидуальность.

Продукт должен быть неделимым (согласно понятию) лишь постольку, поскольку он делим (в своей явленности). Следовательно, в нем должны быть различимы части. Но части (речь идет не об элементах, ибо они, несмотря на то что таково представление обычной ф и з и к и , — не части, а сущность самой материи) могут быть различены только по форме и образу.

Следовательно, первый переход к индивидуальности есть придание материи формы и образа. В обыденной жиз­ ни все, что само по себе или посредством человеческих рук обрело фигуру, рассматривается как индивидуум, и с ним обращаются как с таковым. Поэтому можно априорно вывести заключение, что каждое твердое тело обладает

своего рода индивидуальностью, а также что каждый пере­ ход из жидкого состояния в твердое связан с кристаллиза­ цией, т. е. с формированием в определенный образ; ибо сущность жидкого тела и состоит в том, что в нем нет ни одной части, которая отличалась бы от другой фигурой (в абсолютной непрерывности, т. е. неиндивидуальности своих частей), напротив, чем совершеннее этот процесс перехода, тем определеннее фигура не только целого, но и его частей. (Из химии известно, что кристаллизация является правильной лишь в том случае, если она происхо­ дит спокойно, т. е. если свободный переход материи из жидкого в твердое состояние тела не нарушается.)

Удивительно, что и в общепринятом словоупотреблении (против которого недавно некоторые протестовали, не за­ мечая, в чем его серьезное основание) материальные причины, в которых ни одна часть не может быть различе­ на, называют жидкостями: так говорят об электрической, магнитной жидкости (fluide electrique, magnetique).

140