Vseobschaya_istoria_iskusstv_tom_6_kniga_1_1965

Петер Беренс. Вестибюль здания управления фабрики красок в Хёхсте. 1920—1924 гг.

илл. 133

Эрих Мендельсон. Астрофизическая лаборатория (Башня Эйнштейна) в Потсдаме. 1920— 1921 гг.

илл. 134 а

Эрих Мендельсон. Астрофизическая лаборатория (Башня Эйнштейна) в Потсдаме. 1920— 1921 гг. Поперечный разрез.

рис. на стр. 200.

Характерным для немецкого экспрессионизма является ранний период творчества Эриха Мендельсона (1887—1953). Его эскизные проекты промышленных сооружений и построенная в Потсдаме астрофизическая лаборатория (так называемая башня Эйнштейна, 1920—1921) произвели большое впечатление своей ультрасовременной по тем временам формой. Мендельсон в своих ранних работах стремился не столько выявить эстетические возможности новых строительных материалов и конструкций, сколько, используя пластичность железобетона, придать архитектурному образу несвойственную ему символическую, почти скульптурную выразительность. В его произведениях этих лет многое идет от художественных поисков модерна, что особенно заметно при сравнении раннего периода творчества Мендельсона с постройками испанского архитектора А. Гауди, который от подражавшего природным формам декора, характерного для модерна, перешел к биологическим формам в общем облике здания. В произведениях Мендельсона также можно увидеть отдаленные ассоциации с объектами живой природы, некоторые его постройки и проекты напоминают каких-то фантастических чудовищ (Башня Эйнштейна; здание издательства Моссе в Берлине, 1921—1923). Заостренная характеристика и индивидуализированная выразительность архитектурного образа подчинялись в произведениях Мендельсона определенной эстетической концепции, согласно которой вход должен «всасывать», стены «вести», ступени «двигаться» и т. д. Он видел основу формообразования в современной архитектуре в создании динамических композиций.

«Функция плюс динамика — вот лозунг»,— писал Мендельсон. В эти же годы по проекту Мендельсона сооружается фабрика шляп в Люккенвальде (1921), где хорошо продумана технология, применена интересная железобетонная конструкция перекрытия и создан необычный, выразительный облик красильного цеха. Позднее, уже во второй половине 20- х гг., Мендельсон, используя эстетические достижения функционализма, создает целый ряд проектов хорошо функционально решенных универмагов (в Штутгарте, 1927; в Хемнице, 1928). Для внешнего облика этих зданий характерны сплошные стеклянные витрины первого этажа, горизонтальные ленты окон, динамичные закругления фасадов. Эти постройки Мендельсона оказали большое влияние на строительство торговых зданий во многих городах Европы.

И все же, несмотря на то, что Мендельсон оказал большое влияние на послевоенную архитектуру Германии и всей Европы, он не может считаться одним из создателей нового архитектурного направления, а является скорее талантливым интерпретатором его художественных достижений. В произведениях Мендельсона второй половины 20-х гг. проявились не столько творческие методы функционализма, сколько формальноэстетические поиски в «стиле функционализма». С популярностью его творчества во многом связано и распространение стилизаторского отношения к новой архитектуре, превращение ряда ее композиционных приемов и форм в моду. Несмотря на это, творчество Мендельсона внесло значительный вклад в развитие немецкой архитектуры. Его смелые поиски помогли раскрепостить творческую мысль архитектора и показали эстетические возможности новой архитектуры.

Определенным вкладом в формирование творческих принципов немецкого функционализма явились созданные в начале 20-х гг. проекты конторских зданий, в которых были убедительно показаны функциональные и эсетические возможности железобетонного и металлического каркаса: конкурсный проект «Чикаго трибюн» с четко выявленной на фасадах сеткой каркаса (1922, В. Гропиус и А. Мейер) и проекты Людвига Мис ван дер РОЭ (р. 1886): Бюрохауз— со сплошными горизонтальными поэтажными лентами окон (1922) и небоскребы с навесными стеклянными стенами (1919—1921).

В начале 20-х гг. строительство промышленных сооружений, проекты конторских зданий и формальные поиски Мендельсона во многом определяли направление творческих поисков немецкой архитектуры и закладывали объективные предпосылки для развития нового направления. Однако основы творческих принципов функционализма закладывались не здесь, а прежде всего в созданном в 1919 г. В. Гропиусом в Веймаре Баухаузе, сочетавшем в себе функции высшего художественно-производственного учебного заведения и научно-исследовательского учреждения. Именно здесь в поисках рационального оборудования для современной квартиры формировались, хотя и ограниченные условиями капиталистического общества, гуманистические основы прогрессивных тенденций функционализма, выражавшиеся во внимательном отношении к самым, казалось бы, прозаическим повседневным потребностям человека.

Тот творческий подход к проектированию жилища, который вырабатывался под руководством Гропиуса в Баухаузе, не ограничивался разработкой приемов пространственного оформления утилитарных процессов, хотя такой ограниченный подход и был свойствен некоторым немецким архитекторам, также называвшим себя функционалистами. Эти архитекторы, например Г. Херинг и Ганс Шароун (p. 1893), используя формальные приемы экспрессионизма, создавали сложные и причудливые по форме здания, приспосабливая план и объем к конкретной отдельной функции. Их проекты напоминали скорее биологические организмы и были нерациональны с техникоконструктивной точки зрения. Крайности такого биологического подхода к

проектированию можно видеть в проекте Дома искусств, напоминающего раковину (1919—1920, автор— скульптор Г. Фистерлинк).

Гропиус в своих теоретических работах, проектной и педагогической деятельности никогда не отделял целесообразное решение функции от рациональных методов возведения здания. Наоборот, стремление к всемерному использованию возможностей современного производства наряду с всесторонним учетом потребностей человека лежало в основе творческого метода функционалистов.

Внешне задачи Баухауза были скромными — в нем готовили специалистов по проектированию изделий быта, изготовляемых машинным способом. Но постепенно, по мере того как в стране разворачивалось жилищное строительство, становилось ясно, что именно это направление, а но броские проекты Мендельсона определяет новые вехи развития немецкой архитектуры. Функционалисты стремились направить основные творческие усилия архитекторов не на формально-эстетические поиски, а на решение функциональных задач. В таком подходе, особенно вначале, была известная односторонность. В полемической заостренности некоторые функционалисты, например Бруно Таут (1880—1938), пытались все проблемы формообразования в современной архитектуре свести лишь к учету функциональных процессов и рациональной конструкции здания. Это сказывалось в излишней сухости «строчной» застройки ряда жилых комплексов, в однообразии внешнего облика домов.

Классическим произведением немецкого функционализма 20-х гг. является здание Баухауза, построенное по проекту В. Гропиуса в Дессау (1925—1926), куда Баухауз был переведен из Веймара в 1925 г. В этом сооружении наиболее полно отражены творческие принципы функционализма. Здание Баухауза состоит из отдельных различных по назначению корпусов, связанных между собой переходами. Общая планировка и объемнопространственная композиция здания Баухауза решены свободно с учетом конкретной функции каждого элемента и их взаимосвязи между собой, без какого-либо нарочитого стремления к симметрии иди парадности. Здание не имеет главного фасада и воспринимается по мере его обхода, причем облик каждого корпуса решен в соответствии с особенностями его назначения: шестиэтажный корпус общежития для студентов представляет собой современный жилой дом с балконами, корпус мастерских имеет сплошную остекленную стену-экран и т. д. В этом произведении Гропиуса органически слились (в буквальном и в переносном смысле) два основных источника немецкого функционализма — опыт строительства промышленных зданий и рациональный подход к проектированию жилища.

Вальтер Гропиус. Баухауз в Дессау. 1925—1926 гг. Общий вид.

илл. 135 б

Вальтер Гропиус. Баухауз в Дессау. 1925—1926 гг. Фрагмент здания мастерских.

илл. 136

Вальтер Гропиус. Баухауз в Дессау. 1925—1926 гг. План.

рис. на стр. 201.

Баухауз способствовал внедрению в творческий метод проектирования научного подхода к учету потребностей человека. Достигнутые к тому времени успехи в целом ряде прикладных наук по-новому поставили проблемы освещения, инсоляции, акустики, цвета, воздухообмена и т. д. Архитекторы впервые получили возможность на основе научных данных точно, а не приблизительно учитывать потребности человека. При этом не обошлось и без преувеличения роли отдельных рекомендаций. Архитекторы часто придавали отдельным требованиям абсолютное значение, не учитывая взаимодействия различных факторов. Это сказалось, например, в абсолютизации принципов меридиональной ориентации домов сквозного проветривания и т. д., хотя само по себе внедрение в проектирование научных критериев было большим достижением.

Еще одним важным нововведением в проектировании жилых домов было стремление учитывать в планировке и оборудовании квартир требования рационально

организованных бытовых процессов. Это поставило всю работу по проектированию квартиры на более высокий уровень и привело к разработке рационально оборудованнной кухни, санитарного узла и т. д.

Бруно Таут. Застройка поселка в Брице близ Берлина. 1926—1927 гг.

илл. 134 б

Среди наиболее удачных жилых комплексов, построенных в этот период, можно назвать: Даммершток около Карлсруэ (1927—1928, архитектор В. Гропиус), Сименсштадт под Берлином (1929—1931, архитектор В. Гропиус и другие), Георгсгартен в Целле (1925— 1927, архитектор О. Хезлер), Бриц близ Берлина (1926—1927, архитектор Б. Таут), поселки во Франкфурте-на-Майне (конец 1920-х гг., архитекторы Э. Май, К. М. Грод, X. Бём) и др.

После прихода к власти фашистов строительство жилых комплексов для рабочих было прекращено, Баухауз закрыли, а все возглавлявшееся им архитектурное направление было объявлено «большевистским». Многие крупные архитекторы Эмигрировали из Германии, в том числе В. Гропиус, Мис ван дер РОЭ, Э. Мендельсон, Б. Таут, Г. Майер и другие. Рационалистические принципы функционализма были утрачены, основное внимание уделялось созданию парадных ансамблей. Конкретный человек с его материальными интересами и духовными запросами интересовал правящие круги фашистской Германии лишь как рабочая сила, солдат и объект для нацистской пропаганды. Этой задаче и была подчинена архитектура.

Искусство Австрии

А. Тихомиров (изобразительное искусство); О. Швидковский, С. Хан-Магомедов (архитектура)

Великодержавная политика Габсбургской монархии, в значительной мере основывавшаяся на угнетении и эксплуатации многочисленных национальностей, входивших в состав Австро-Венгрии, не выдержала испытаний мировой войны 1914— 1918 гг. Противоречия многонационального государства, которые было невозможно разрешить в рамках капиталистического общества, привели к распаду «лоскутной империи». Среди государств, вновь возникших на ее развалинах рядом с Чехословакией и Венгрией, Австрия обрела свое новое существование в виде буржуазной республики, политические и экономические предпосылки развития которой существенно отличались от предшествующего периода. С 1938 г. началась оккупация Австрии фашистской Германией, и лишь после разгрома гитлеризма создались возможности возрождения собственной культуры Австрии в условиях ее существования как нейтрального буржуазного государства.

Конец 19—начало 20 в. связаны в Австрии с углубленными поисками новых путей развития архитектуры, которые оказали большое влияние на всю европейскую архитектуру и сыграли значительную роль в становлении различных творческих направлений новой архитектуры. В этот период в Австрии выдвинулась целая плеяда талантливых архитекторов, влияние которых вышло далеко за пределы страны,— Йозеф Ольбрих (1867—1908), Отто Вагнер (1841—1918), Йозеф Гофман (1870—1956), Адольф Лоос (1870—1933). Творчество каждого из них имело свои индивидуальные особенности, но все они внесли существенный вклад в развитие современной архитектуры (поиски новых архитектурно-художественных средств, разработка новых приемов планировки и объемно-пространственной композиции зданий, внедрение в строительство таких материалов, как металл, стекло, железобетон). Все эти архитекторы в большей или меньшей степени пережили в своем творчестве влияние модерна (связанного с организацией «Сецессиона» в 1897 г.), однако австрийский модерн отличался известной сдержанностью в применении декора, который, как правило, не претендовал на главную роль в создании внешнего облика здания, а использовался в качестве композиционного акцента (вход, венчание здания) или орнаментального обрамления больших плоскостей стен. Характерными примерами могут служить здание «Сецессиона» в Вене (1897—1898) и выставочное здание в Дармштадте (1907—1908), построенные по проектам И. Ольбриха, дворец Стокле в Брюсселе (1905—1911, архитектор И. Гофман), станции венской городской железной дороги (конец 1890-х гг., архитектор О. Вагнер).

В 1904—1906 гг. по проекту О. Вагнера в Вене было выстроено здание почтамта и сберегательной кассы, в котором рационально решены планировка, конструкции перекрытия и оборудование операционного зала.

Одной из наиболее ярких страниц в развитии австрийской архитектуры этого периода является творчество А. Лооса, выступившего теоретиком и пропагандистом функциональной архитектуры и страстным противником функционально неоправданных архитектурных форм и декоративных украшений. Лоос последовательно проводил свои взгляды в жизнь, создавая произведения, рациональная планировка и простые геометрические формы которых (гладкие стены, лишенные декора) предвосхищали многие черты европейского функционализма 20-х гг. (дом Штейнера в Вене, 1910).