978-5-906000-08-8

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

Значимость приговора, как решающего судебного акта, отмечена Конституцией Российской Федерации (статья 49), согласно которой «Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном Федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда».

При принятии УПК РФ 2001 года, указанная конституционная норма была продублирована в части 2 статьи 8, где было закреплено, что «Никто не может быть признан виновным в совершении преступления и подвергнут уголовному наказанию иначе как по приговору суда и в порядке, установленном настоящим Кодексом».

Особая значимость приговора заключается в том, что именно этот судебный акт вызывает после вступления в законную силу наступление негативных (для лиц, признанных виновными) либо позитивных (для лиц, признанных невиновными, либо в отношении которых уголовное преследование прекращено) обстоятельств.

Вступление в законную силу приговора происходит по истечении срока его обжалования в апелляционном порядке, если он не был обжалован сторонами, либо с момента его провозглашения в апелляционной инстанции. В соответствии с ч. 4 ст. 390

УПК РФ приговор обращается к исполнению судом первой инстанции в течение 3-х суток со дня его вступления в законную силу или возвращения уголовного дела из суда апелляционной или кассационной инстанции.

Таким образом, приговор, как правоприменительный акт, в уголовно-

процессуальном аспекте начинает исполняться с момента его обращения к исполнению, и

будет считаться исполненным после того, как назначенное судом лицу наказание полностью отбыто.

Законодатель, разрабатывая УПК РФ 2001 года, оставил не до конца урегулированными множество вопросов, в том числе и в стадии исполнения приговора.

Так, например, стадия исполнения приговора в УПК РФ (раздел XIV) состоит из двух глав – 46 и 47, каждая из которых состоит из 6 статей. При этом анализ указанных глав позволяет прийти к выводу о том, что между ними отсутствует внутреннее единство.

Трудно ответить на вопрос, для чего законодателю потребовалось дробить этот институт на две маленькие главы.

Позволим себе заметить, что стадия исполнения приговора в УПК РСФСР (раздел 5,

глава 29) на момент прекращения действия в связи с принятием УПК РФ 2001 года,

состояла из 15 статей, которые были достаточно гармонично взаимосвязаны между собой.

– 91 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

В то же время, справедливости ради, следует отметить, что ряд дискуссионных вопросов по указанной стадии к нам перешел по наследству от УПК РСФСР.

Исследуя проблемные вопросы современного уголовного судопроизводства с позиции ситуационного подхода, необходимо отметить, что стадию исполнения приговора следует отнести к посткриминальной ситуации.[1, с. 23] К началу перехода общественных отношений, возникших в процессе правового конфликта между личностью и обществом к стадии исполнения приговора, действиям личности судом дана оценка с позиции установления нарушения этой личностью норм материального права (в данном случае уголовного права) посредством вынесения приговора.

Таким образом, приговор, как правоприменительный акт, в уголовно-

процессуальном аспекте начинает исполняться с момента его обращения к исполнению, и

будет считаться исполненным после того, как назначенное судом лицу наказание полностью отбыто.

Рассматривая уголовное судопроизводство в том виде, в котором он существует в настоящее время, и, рассматривая его сквозь призму ранее действовавших Устава уголовного судопроизводства, УПК РСФСР 1922 года, УПК РСФСР 1923 года, УПК РСФСР 1960 года, считаем, что необходимо отметить следующее: каждая стадия уголовного судопроизводства имеет свой предмет исследования, который является исключительным, и присущ только этой стадии. Так, например, предмет исследования стадии предварительного расследования на современном этапе необходимо рассматривать сквозь предмет доказывания, установленный ст. 73 УПК РФ, ранее предмет исследования регулировался аналогичными статьями действовавших в свое время Устава уголовного судопроизводства и УПК РСФСР различных годов. Сразу же считаем необходимым отметить, что предмет исследования и предмет доказывания не являются синонимами,

поскольку предмет исследования является более широким понятием, и включает в себя, в

том числе и предмет доказывания.

На наш взгляд, общим предметом правосудия являются общественные (публичные)

и частные интересы, подлежащие установлению и защите в судебном разбирательстве на любой стадии судопроизводства. При этом общественный (публичный) интерес является постоянной доминантой, и присутствует во всех стадиях судебного разбирательства, в то время как частный интерес может являться факультативным по отношению ко всем стадиям судебного разбирательства.

Так, например, в сферу уголовного судопроизводства публичный и одновременно частный интерес будут присутствовать, когда речь идет о восстановлении нарушенных прав

– 92 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

потерпевшего при разрешении уголовного дела по существу, и будет отсутствовать, если потерпевшим будет признаваться Российская Федерация в лице какого-либо органа федеральной либо местной власти, которому совершенным преступлением был причинен ущерб.

Также имеет свой предмет исследования и стадия исполнения приговора.

Одним из первых в советской уголовно-процессуальной науке предмет исследования в стадии исполнения приговора начал рассматривать И.Д. Перлов, указав следующее: «Стадия исполнения приговора существенно отличается от других стадий уголовного процесса по предмету исследования, проводимому судом. В стадии исполнения приговора нет единого предмета исследования. Он определяется в зависимости от характера вопроса, разрешаемого в данной стадии».[2, с. 16]

Продолжая развивать учение о стадии исполнения наказания, М.К. Свиридов рассуждая о предмете исследования стадии исполнения приговора, отметил следующее: «Все иные стадии уголовного процесса представляют собой последовательное разрешение основного вопроса - о наличии преступления, виновности в его совершении, наказании.

Однако этот основной вопрос не входит в предмет уголовно-процессуальной деятельности,

осуществляемой в стадии исполнения приговора. В этом отношении последняя, как отмечалось ранее, занимает особое место, она имеет дело с иным — с тем, что возникло после и на базе разрешения другими судебными стадиями основного вопроса процесса. Ее предмет имеет особенность — исполнительную направленность».[3, с. 109]

При этом, по мнению М.К. Свиридова, предмет исследования в стадии исполнения приговора состоит из нескольких частей: «Так, значительную часть предмета составляют вопросы, разрешаемые в связи с реализацией наказания. Наличие вопроса требует деятельности исследовательского характера — ее содержанием должно быть установление и исследование фактических обстоятельств, то есть установление истины; обязательным признаком такой деятельности является принятие судебного решения, в котором дается ответ на разрешаемый вопрос. Другая часть предмета анализируемой стадии — организация исполнения приговора. Сюда относится самостоятельное исполнение некоторых приговоров судами, а также обращение остальных приговоров к исполнению.

Никакие вопросы здесь не разрешаются, фактические обстоятельства не устанавливаются,

доказательства не исследуются. Поэтому основное, что характеризует названную часть, —

ее организационный характер, в связи с чем уголовно-процессуальная деятельность этой части стадии исполнения приговора является организационной и лишена исследовательского содержания. Наконец, в предмет включается и судебный контроль за

– 93 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

исполнением приговора. Как будет показано в дальнейшем, эта часть предмета стадии исполнения приговора также своеобразна. Таким образом, предмет стадии исполнения приговора является сложным».[3, с. 110]

Полагаем, что следует в полной мере согласиться с М.К. Свиридовым в том, что предмет исследования в стадии исполнения приговора является достаточно сложным. И в то же время, полагаем отметить, что перечень, приведенный М.К. Свиридовым, на наш взгляд, является неполным, и нуждается в дополнении.

Вопрос о предмете исследования в стадии исполнения приговора, на наш взгляд,

предполагает свое разрешение сквозь призму проблемы о том, что же именно подлежит защите в уголовном судопроизводстве, в том числе и на стадии исполнения приговора.

Следует согласиться с авторами, которые считает, что перечень основных объектов,

подлежащих защите и восстановлению в уголовном судопроизводстве, в общем виде сформулирован в ст. 6 УПК РФ.[4, с. 26] Между тем, мы полагаем, что общие формулировки всегда оставляют пробелы, которые необходимо устранять, поскольку неясности, как правило, влекут за собою расширительное толкование, что не всегда является положительным. В связи с этим, представляется очень справедливым высказывание Е. В. Смахтина о том, что «… уточнение предметной сферы уголовно-

правовых наук при изучении одних и тех же объектов познания позволит повысить качество проводимых научных исследований и эффективность правоприменительной деятельности».[5]

Существует ли отличие предмета правосудия на досудебной и судебной стадиях и в стадии исполнения правосудия?

Да, существует, и достаточно существенное.

На досудебной стадии предметом правосудия является установление обстоятельств,

позволяющих суду сделать обоснованный вывод о наличии либо отсутствии в действиях должностных лиц со стороны обвинения (дознавателя, следователя, руководителя следственного органа, прокурора) нарушений уголовно-процессуального законодательства при реализации своих полномочий на досудебной стадии, что, несомненно, служит защите частного интереса (если действия должностного лица признаются незаконными), либо общественного интереса, если действия должностного лица признаются соответствующими закону. В случае санкционирования судом следственных и оперативно-

розыскных действий, способных нарушить гарантированные Конституцией РФ и международным правом права и свободы лица либо группы лиц, предметом правосудия является общественный интерес (в данном случае будет действовать презумпция

– 94 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

добросовестности сотрудника правоохранительного органа, даже если впоследствии выяснится, что эти действия проводились не в интересах общества).

На стадии судебного разбирательства предметом правосудия является общественный интерес - установление виновности лица (либо группы лиц) в

предъявленном обвинении, либо общественный и частный при установлении невиновности лица, привлеченного к уголовной ответственности.

Предметом правосудия в стадии исполнения приговора, перечисленные в статье 397

УПК РФ, также всегда будет являться частный либо общественный интерес.

Как и на досудебной стадии и стадии судебного разбирательства, где предмет правосудия судебного разбирательства достаточно четко очерчен и имеет совпадающие признаки, в судебном разбирательстве на стадии исполнения приговора предметом правосудия также выступает общественный либо частный интерес.

Таким образом, одной из составных предмета исследования на всех стадиях уголовного судопроизводства, в том числе и в стадии исполнения приговора, будут являться публичные (общественные) и частные интересы, подлежащие установлению и защите в каждом конкретном судебном разбирательстве.

При этом публичный (общественный) интерес является постоянной доминантой, и

присутствует во всех стадиях судебного разбирательства, в то время как частный интерес может быть факультативным. Так, например, помимо публичного интереса, частный интерес для участников со стороны обвинения будет присутствовать в том случае, если речь идет о восстановлении нарушенных прав потерпевшего при разрешении уголовного дела по существу, и будет отсутствовать, если потерпевшим будет признаваться Российская Федерация в лице какого-либо органа федеральной либо местной власти, которому совершенным преступлением был причинен ущерб [6, с.327-337]. Как справедливо отметила Т.А. Владыкина, «Государство, его органы не могут иметь частного интереса участия в уголовном судопроизводстве. Являясь носителем публичного интереса,

государство: 1) регулирует посредством принятия, изменения, дополнения уголовно-

процессуальных норм общественные отношения, составляющие предмет уголовно-

процессуального права; 2) в лице уполномоченных на то органов и должностных лиц принимает участие в качестве субъекта в уголовно-процессуальных отношениях».[7, с.267273]

Единство, а также противоречия частного и публичного интереса в стадии исполнения приговора, на наш взгляд, заключаются в следующем: главный смысл стадии исполнения приговора заключается не в том, что вынесенный приговор является некой

– 95 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

догмой, не подлежащей пересмотру ни при каких обстоятельствах. Общество имеет право не только наказывать за совершенные проступки, и тем самым реализовывать свое право на наказание, но также имеет и право на прощение лица, совершившего преступление, в

случае, если личность перестала являться общественно опасной.[8, с. 34-41]

Реализация права общества на прощение личности осуществляется судом в стадии исполнения приговора, за исключением помилования, правом на которое обладает Президент Российской Федерации, и амнистии, объявляемой Государственной Думой Федерального Собрания Российской Федерации.

Реализуя свое право на прощение, общество, действуя в публичном интересе,

руководствуясь принципом гуманности, вместе с тем преследует и воспитательную цель,

демонстрируя лицам, отбывающим наказание, что при соблюдении ряда условий, таких как должное поведение, возмещение причиненного преступлением вреда потерпевшему,

раскаяние в совершенном преступлении, лицо, соблюдающее указанные установки, может быть освобождено от дальнейшего отбытия наказания, либо продолжит его отбывать в менее строгих условиях.

Следовательно, можно утверждать, что деятельность суда в стадии исполнения приговора по изменению либо отмене приговора является корректирующей в отношении назначенного осужденному судом наказания. При этом в своей деятельности по рассмотрению вопросов, связанных с коррекцией в отношении вынесенного и вступившего в законную силу приговора, суд руководствуется исключительно нормами УПК РФ,

регулирующими порядок судебного разбирательства, с обязательным соблюдением процедуры (которая, на наш взгляд, является ничем иным, как ритуалом),

предусмотренного УПК РФ (подготовительная часть судебного заседания, открытие судебного заседания, представление сторон, участвующих в судебном заседании,

разъяснение прав участникам, предупреждение об ответственности, исследование представленных сторонами доказательств, выслушивание судебных прений, удаление в совещательную комнату, оглашение от имени Российской Федерации судебного решения,

выяснение вопроса, понятно ли решение участникам процесса, разъяснение права на обжалование).

Список использованных источников:

1.Волчецкая Т.С. Ситуационный подход в практической и исследовательской криминалистической деятельности. Калининград, 1999.

2.Перлов И.Д. Исполнение приговора. М., 1963, Издательство «Юридическая литература».

3.Свиридов М.К. Сущность и предмет стадии исполнения приговора. Томск, 1978.

–96 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

4.Марковичева Е.В. Реалии и перспективы ускоренного производства в российском уголовном процессе // Российская юстиция. 2011. № 7.

5.Смахтин Е.В. Предмет криминалистики: соотношение с материальным и процессуальным уголовным правом // Российский следователь, 2009, N 1. Цит. по СПС Консультант Плюс

6.Семыкина О.И. Современные тенденции развития уголовного законодательства о преступлениях экономической направленности (сравнительно-правовое исследование) // Журнал зарубежного и сравнительного правоведения. 2014. № 2.

7.Владыкина Т.А. Координация публичного и частного начал в уголовном процессе // Актуальные проблемы российского права. 2014. N 2.

8.Калиновский К.Б. Новые правовые позиции Конституционного Суда РФ в сфере уголовного судопроизводства // Уголовный процесс. 2011. № 12.

– 97 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

Д.В. Круглова, преподаватель кафедры предварительного расследования, Нижегородская академия МВД России

ИСПОЛЬЗОВАНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В ДОКАЗЫВАНИИ

В настоящей статье рассматривается возможность использования результатов оперативно-розыскной деятельности в доказывании на досудебных стадиях производства по уголовным делам. Автором анализируются положения нормативных правовых актов,

регламентирующих использование результатов оперативно-розыскной деятельности в доказывании. Обозначается проблема правового регулирования рассматриваемого вопроса. Обосновывается необходимость внесения изменений в отечественное законодательства, регулирующее использование результатов оперативно-розыскной деятельности в доказывании.

Ключевые слова: уголовный процесс, доказывание, результаты оперативно-

розыскной деятельности, допустимость результатов оперативно-розыскных мероприятий.

Dina V. Kruglova

Teacher

N. Novgorod Academy Ministry of internal Affairs Russia

THE USE OF RESULTS OF OPERATIONAL SEARCH ACTIVITIES IN

AVERMENT

In this article the possibility of use of results of operational search activities in averment on the pre-trial stage of criminal proceedings. The author analyzes the provisions of normative legal acts regulating use of results of operational-investigative activities in proving. The issue of legal regulation of the issue. The necessity of amending the domestic legislation governing the use of results of operational-investigative activities in proving.

Keywords: criminal trial, proof, results of operational-investigative activity, the validity of the results of operatively-search actions.

Уголовно-процессуальная деятельность осуществляется для раскрытия,

расследования преступлений, для доказывания виновности лица в совершении конкретного преступления и регламентируется уголовно-процессуальным законом. В ч. 1 ст. 6 УПК РФ

– 98 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

определено, что уголовное судопроизводство предназначено для защиты законных интересов и прав физических и юридических лиц, организаций, пострадавших от преступлений, а также для защиты физических лиц от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения или ограничения их прав и свобод.

Указанные цели уголовного судопроизводства определяют, что эта уголовно-

процессуальная деятельность должна быть гласной, осуществляться на основе состязательности сторон и равноправия перед судом, подозреваемому (обвиняемому)

предоставляются широкие права на защиту[1]. Зачастую, для борьбы с преступностью гласная и предоставляющая возможность подозреваемому (обвиняемому) защищаться,

уголовно-процессуальная деятельность малоэффективна. Ряд преступлений планируются и совершаются при глубочайшей скрытости, в связи с этим обнаружить их гласными способами практически невозможно. Преступления, которые совершаются в условиях неочевидности, чаще всего выявляются путем реализации информации, полученной сотрудниками, уполномоченными осуществлять оперативно-розыскную деятельность.

При осуществлении правосудия запрещено использовать доказательства,

полученные с нарушением закона[2]. Указанное положение, закрепленное в ч. 2 ст. 50

Конституции РФ, было развито законодателем и отражено в уголовно-процессуальном законе в ч. 3 ст. 7, ст. 75, ч. ч. 2 - 4 ст. 88, п. 1 ч. 2 ст. 229, ч. ч. 5 и 8 ст. 234, ст. 235, ч. 4 ст. 236, п. 9 ч. 2 ст. 381 УПК РФ и др.

Вст. 89 УПК РФ содержится предписание о запрете использования в процессе доказывания результатов ОРД, если они не отвечают требованиям, предъявляемым уголовно-процессуальным законом к доказательствам.

Вюридической литературе было высказано мнение, что при буквальном толковании норм уголовно-процессуального закона использование результатов оперативно-розыскной деятельности в доказывании невозможно, так как способ получения таких данных не отвечает требованиям УПК РФ, и они (результаты ОРД) не будут отвечать требованиям,

предъявляемым к доказательствам в целом [3, С. 104]. В своей работе Е.А. Доля приходит к мнению, что полученные в ходе оперативно-розыскной деятельности фактические данные не станут содержанием доказательств в уголовном судопроизводстве по причинам онтологического и гносеологического характера. «В доказывании используются не те данные, которые были добыты в результате оперативно-розыскной деятельности, а иные фактические данные, полученные в рамках уголовно-процессуальной деятельности при собирании (точнее, формировании) доказательств. Вот они-то и образуют содержание

– 99 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

доказательств в уголовном процессе»[4, C. 228]. В связи с чем, форма для оперативно-

розыскных мероприятий необязательна.

Кроме этого, существуют другие мнения ученых - процессуалистов, которые считают, что в качестве одного из способов доказывания при расследовании преступлений должна рассматриваться оперативно-розыскная деятельность[5]. По мнению других, результаты оперативно-розыскной деятельности можно применять в качестве доказательств по уголовному делу, при условии обеспечения безопасности источников, достоверности, относимости и проверяемости полученных в ходе оперативно-розыскных мероприятий результатов[6, C. 17-19].

Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности» допускает использование в доказывании результатов оперативно-розыскной деятельности в соответствии с правилами собирания, проверки и оценки доказательств, предусмотренных УПК РФ[7].

Непосредственно сами результаты оперативно-розыскной деятельности не отвечают требованиям, предъявляемым УПК РФ к доказательствам, так как получаются ненадлежащим субъектом и ненадлежащим способом. В ч. 1 ст. 86 УПК РФ законодатель определил исчерпывающий круг лиц, которые уполномочены осуществлять деятельность по собиранию доказательств. К кругу этих лиц отнесены дознаватель, следователь, прокурор и суд, и эти лица не уполномочены российским законодательством на производство оперативно-розыскных мероприятий. Лица, которые уполномочены на осуществление оперативно-розыскной деятельности, могут в соответствии с Инструкцией о порядке предоставления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд лишь предоставить результаты такой деятельности для использования в доказывании[8]. Для этого предоставляемые результаты оперативно-

розыскной деятельности должны позволять формировать доказательства, отвечающие требованиям уголовно-процессуального закона, предъявляемым к доказательствам, содержать сведения, имеющие значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, указания на оперативно-розыскные мероприятия, в ходе которых получены предоставляемые результаты, и иные данные, которые позволят проверить в условиях уголовного судопроизводства доказательства, сформированные на их основе.

В своем постановлении от 15.06.2006 г. № 14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами» Пленум Верховного Суда РФ разъясняет,

– 100 –