978-5-906000-08-8

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

повышает уровень мотивированности принимаемого решения либо 2) существенно изменяет или корректирует в части свое решение в соответствии с изменившемся внутренним убеждением. В любом случае окончание формирования судейского убеждения не перемещается в другие этапы рассмотрения и разрешения уголовного дела, а «растянувшийся» процесс формирования внутреннего убеждения отдаляет, «отодвигает» момент принятия и вынесения решения по делу.

Другой момент формирования внутреннего убеждения - начальный, когда суд начинает получать информацию о фактических обстоятельствах дела. Поскольку внутреннее убеждение связано с оценкой доказательств, логично предположить, что оно начинает формироваться с переходом к исследованию доказательств в судебном следствии,

когда содержание доказательств, их интерпретация сторонами начинают восприниматься судом, производящим первичную оценку доказательств, представленных сторонами. Но так ли обстоит дело в действительности?

По устоявшейся практике судопроизводства по уголовным делам судья знакомится с материалами дела гораздо раньше судебного следствия - в ходе подготовки к судебному разбирательству. Хотя обязанность изучить материалы дела прямо не возложена на судью,

необходимость этого действия вытекает из содержания судебных полномочий,

направленных на организацию и подготовку судебного процесса, создание необходимых условий для своевременного и качественного судебного разбирательства и устранение препятствий для рассмотрения дела судом (статьи 227 - 229 УПК РФ).

Предварительное ознакомление судьи с материалами уголовного дела после поступления дела в суд сильно отличается от целей изучения дела, производившегося на данной стадии по советскому УПК РСФСР, когда суд по письменным материалам обязан был установить достаточность доказательств для рассмотрения дела в судебном заседании,

проверить полноту и всесторонность расследования дела, доброкачественность доказательств, и имел полномочия возвратить дело на дополнительное расследование,

прекратить его по любым основаниям, выдвинуть перед органами предварительного расследования требование о привлечении новых лиц, причастных к преступлению, о

расширении и усилении обвинения (статьи 221, 232, 234 УПК РСФСР 1960 г.). По действующему уголовно-процессуальному закону подобные полномочия, за исключением п.6 ч.1 ст.237 УПК РФ, на суд не возложены.

Контрольная функция суда на указанной стадии ограничивается проверкой соблюдения органами уголовного преследования процессуальной формы, судьей проверяется наличие или отсутствие процессуальных нарушений, препятствующих

– 31 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

производству по делу в судебном заседании и принятию судом решения по существу дела.

Неполнота расследования, отсутствие достаточных доказательств, их недопустимость или недостоверность для суда значения не имеют в смысле принятия решения для дальнейшего движения дела в направлении судебного разбирательства.

Тем не менее, судьи неизбежно изучают все уголовное дело, а не только процессуальные решения и иные документы, отражающие движение дела. Делают они это традиционно, из соображений качественной организации процесса, прогнозирования хода судебного разбирательства и возможных осложнений в доказывании. В этих целях судья при изучении дела предварительно оценивает доказательства не только в количественном аспекте, но и с точки зрения их качества и соответствия друг другу, определяет «для себя» обоснованность предъявленного обвинения. Мысленно судья фиксирует, что такая оценка

- только предварительное мнение, требующее тщательной проверки, но психологически уже создается и закрепляется в сознании первичное впечатление, зачастую весьма устойчивое, от которого впоследствии сложно отрешиться.

Подобный эффект имеет место и при осуществлении судебного контроля над досудебным производством по уголовным делам. По каждому судебно-контрольному делу судья, так или иначе, знакомится с доказательствами, призванными подтвердить законность

иобоснованность контролируемых действий и решений органов предварительного расследования и прокурора, и зачастую весьма глубоко погружается в изучение содержания доказательств, указывающих на наличие или отсутствие события и признаков преступления, подтверждающих или опровергающих причастность к преступлению и виновность преследуемого лица. Это происходит, например, при решении вопросов об обоснованности выдвинутых подозрений (дела по ходатайствам об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста или заключения под стражу), при проверке законности

иобоснованности постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении уголовного дела или уголовного преследования по реабилитирующим основаниям (дела по жалобам в порядке ст.125 УПК РФ).

Разрешение большинства судебно-контрольных дел осуществляется судьями судов,

которым впоследствии предстоит рассматривать уголовное дело, «породившее» эти судебно-контрольные производства, в связи с чем, при разрешении судебно-контрольных дел судья обязан воздерживаться от предрешения вопросов, которые впоследствии могут стать предметом судебного разбирательства по существу уголовного дела. В частности,

судья не вправе делать выводы о фактических обстоятельствах дела, об оценке

– 32 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

доказательств и квалификации деяния, не вправе входить в обсуждение вопроса о виновности лица [1].

Несмотря на все усилия, направленные на демонстрацию того, что в ходе судебно-

контрольного производства судья не касался вопросов, подлежащих разрешению в судебном разбирательстве уголовного дела, впечатления от ознакомления с материалами дела и сложившееся мнение о причастности лица к инкриминируемому деянию объективно создают предпосылки для формирования у судьи, пусть и не стойкого, но все же предубеждения по основному вопросу дела. Например, при рассмотрении ходатайства следователя о применении меры пресечения (заключения под стражу, домашнего ареста,

залога) судья хотя и не вправе входить в обсуждение вопроса о виновности лица, но должен быть убежден в том, что применяет меру пресечения к лицу, обоснованно заподозренному

(обвиненному) в преступлении. При последующем рассмотрении уголовного дела по существу предъявленного обвинения сложившееся ранее мнение с большой степенью вероятности может повлиять на формирование внутреннего убеждения судьи относительно доказанности виновности лица.

В результате описанных явлений судья начинает судебное разбирательство не «с

чистого листа», а имея вполне определенное «внутреннее суждение» не только о качестве и содержании доказательственной базы, но и доказанности обвинения, которое еще не достигло уровня внутреннего убеждения, степени абсолютной убежденности, но,

безусловно, является начальной стадией внутреннего убеждения. Таким образом,

начальный момент формирования внутреннего убеждения судьи, которое должно стать итогом состязательного судебного следствия, перенесен на более ранние этапы судебного производства и протекает в условиях, при которых внутреннее суждение о деле начинает вырабатываться у судьи, как правило, под влиянием позиции обвинительной власти,

выраженной в обвинительном заключении (обвинительном акте или постановлении) и

собранных ею доказательствах. На наш взгляд, подобное положение вещей создает основу для формирования у судьи предубеждения по подлежащим разрешению в судебном разбирательстве вопросам и, следовательно, угрозу беспристрастности суда, является одной из предпосылок пресловутого обвинительного уклона в деятельности суда.

Каковы возможные пути решения проблемы преждевременности формирования внутреннего убеждения судьи по уголовному делу? Для предотвращения судейского предубеждения, могущего возникнуть вследствие разрешения дел судебного контроля,

законодателю следует разделить полномочия по судебному контролю и полномочия по рассмотрению уголовного дела по существу между разными субъектами - носителями

– 33 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

судебной власти (данное нововведение требует институционального изменения уголовного

суда) либо восстановить запрет на рассмотрение судьей уголовного дела после вынесения

решения по связанному с ним судебно-контрольному производству. Гораздо сложнее

нейтрализовать первоначальное мнение судьи, складывающееся в результате изучения дела

при назначении судебного заседания. Запретить судье знакомиться с материалами дела

представляется проблематичным - в условиях действующего порядка судопроизводства

судья не в состоянии будет выполнить поставленные перед ним задачи по организации и

подготовке судебного разбирательства. Как вариант, возможно введение ограничения на

ознакомления судьи с содержанием собранных в ходе предварительного расследования

доказательств либо, по крайней мере, не наделять суд в стадии подготовки судебного

разбирательства полномочиями, реализация которых связана с оценкой доказательств по

основному вопросу уголовного дела.

Список использованных источников:

1. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2009 г. № 1 «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке ст.125 УПК РФ» // Рос. газета. 2009. 18 февраля; Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2013 г. № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога» // Рос. газета. 2013. 27 декабря.

– 34 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

Г.Н.Ветрова, кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного процесса, правосудия и прокурорского надзора,

Московский государственный университет имени М.В.Ломоносова

ВОПРОСЫ ПРОЦЕССУАЛЬНОГО СТАТУСА ПОТЕРПЕВШЕГО В СВЯЗИ С ЕГО УЧАСТИЕМ В УГОЛОВНОМ ПРЕСЛЕДОВАНИИ

Встатье рассматриваются отдельные вопросы правового статуса потерпевшего

всвязи с осуществлением им функции обвинения при производстве по уголовному делу.

Анализируются нормы законодательства с позиции создания возможностей для реализации потерпевшим данной процессуальной функции. Автор констатирует, что предоставленная законом потерпевшему возможность участвовать в уголовном преследовании (ст.22 УПК РФ) в недостаточной мере подкрепляется конкретными предписаниями, позволяющими потерпевшему иметь самостоятельную правовую позицию по делу, формулировать и защищать её в соответствующих процедурах.

Ключевые слова: потерпевший, уголовное судопроизводство, уголовное преследование, признание потерпевшим, частный интерес, публичный интерес,

возбуждение уголовного дела, отказ прокурора от обвинения.

Galina N. Vetrova

PhD in Law,

associate professor of the Department of criminal process, justice and prosecutorial supervision. Lomosov Moscow State University.

Some issues of legal status of offended person as related to his or her contribution to

criminal prosecution

The article deals with several issues of legal status of the injured person, focusing on prosecuting function in criminal procedure. The author analyses the statutory rules, aimed to promote this procedural function of the offended person. The author stresses that legal opportunity of such a person to take part in criminal prosecution (as fixed in Art. 22 of the Criminal Procedure Code of the Russian Federation) does not lead to detailed statutory provisions on his or her right to formulate, express and to defend his personal position on a case.

Keywords: criminal procedure, offended person, criminal prosecution, public interest, private interest, waiver of prosecution.

– 35 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

В правовом статусе потерпевшего объективирован интерес личности, которой был причинён вред в результате преступного посягательства. Этот интерес определяется потребностью в справедливом возмездии за преступление, в возмещении причинённого им ущерба. Деятельность потерпевшего в рамках уголовного судопроизводства направлена к удовлетворению данной потребности. Поэтому его деятельность в уголовном процессе носит обвинительный характер постольку, поскольку он стремится к тому, чтобы лицо,

совершившее преступление, было привлечено к ответственности и наказано, а

причинённый преступлением вред был возмещён [1].

Соответственно потерпевший наделяется правами для защиты своего интереса,

который самой логикой вещей направляет деятельность потерпевшего в русло уголовного преследования. Однако в конкретном случае потерпевший может и не стремиться к активной обвинительной деятельности, ограничившись выполнением обязанности давать показания. Он может быть и вовсе не заинтересован в том, чтобы обвиняемый был подвергнут уголовной ответственности и наказанию, к примеру, если находится с обвиняемым в родственных или близких отношениях. Осуществление потерпевшим обвинительной функции зависит от волевых устремлений самого потерпевшего,

воспользуется он для этого предоставленными ему возможностями или его роль в процессе будет пассивной.

По смыслу ст. 52 Конституции РФ защита прав потерпевших от преступлений является конституционной обязанностью государства, которое принятием соответствующего законодательства обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причинённого ущерба. Осуществление назначения уголовного судопроизводства, как оно определено в ч.1 ст. 6 УПК РФ, требует, чтобы потерпевшему был предоставлен режим благоприятствования для защиты своего интереса и реализации в ходе процессуальной деятельности функции обвинения.

Международно-правовые стандарты в области защиты прав жертв преступлений ориентируют на формирование условий надлежащей помощи пострадавшим, обеспечение моральной и юридической поддержки; создание эффективных правовых механизмов доступа к правосудию и возможно скорого получения компенсации за причинённый вред

[2].

Изменения в законодательстве последних лет, значительно расширившие объём прав потерпевшего, предоставили реальную возможность для активной процессуальной деятельности данного участника процесса на стороне обвинения, если в том будет его заинтересованность. Законодатель уравнял права потерпевшего с правами обвиняемого при

– 36 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

производстве экспертизы. Потерпевшему предоставлено право получать копии процессуальных документов, которые ему ранее не предоставлялись: постановлений о направлении дела по подсудности, о назначении предварительного слушания, о назначении судебного заседания, о продлении сроков предварительного следствия. Кроме того, по ходатайству потерпевший имеет право получить любые документы, если ими затрагиваются его интересы (п.13 ч. 2 ст. 42 УПК РФ) [3]. В стадии исполнения приговора потерпевший получил право лично или через своего представителя участвовать в заседании суда при рассмотрении вопросов об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания, о замене неотбытой части наказания более мягким его видом и возражать против применения этих мер, ссылаясь, например, на отсутствие возмещения причинённого вреда и иные причины. Мнение потерпевшего, как правило, учитывается судом при принятии решения [4, с.99-100].

Развитие законодательства в направлении предоставления потерпевшему больших прав для защиты своего интереса не позволяет согласиться с категорическим утверждением, что в уголовном процессе защищаются права двух сторон: общества и государства, с одной стороны, и обвиняемого – с другой [5, с.199]. Тем не менее далеко не все проблемы, которые влияют на участие потерпевшего в уголовном преследовании,

получили разрешение в действующем законодательстве. Самыми актуальными остаются вопросы обеспечения права на получение квалифицированной юридической помощи,

применения мер безопасности на разных этапах производства по уголовному делу,

реального получения возмещения вреда и др.

Предоставленное потерпевшему право на участие в уголовном преследовании (ст.22

УПК РФ) не может быть истолковано таким образом, что потерпевший действует не самостоятельно, а в русле обвинительной деятельности должностных лиц,

осуществляющих уголовное преследование ex officio.

Потерпевший является самостоятельным участником процесса на стороне обвинения независимо от категории дел: публичного, частно-публичного или частного обвинения. При участии в производстве по уголовному делу, в процессе реализации предоставленных ему законом прав у потерпевшего складывается собственный взгляд на ход расследования, на доказанность обстоятельств дела, на объём обвинения, который может и не совпадать полностью с официальной позицией обвинительной власти.

Органы обвинительной власти должны проявлять внимание к аргументам и доводам потерпевшего, оказывать ему необходимую помощь в получении доказательств, о которых заявляет ходатайство потерпевший. Отказ должен допускаться по веским мотивам,

– 37 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

поскольку такие ходатайства преследуют цель получения информации, которая может помочь потерпевшему сформулировать и защищать собственную позицию по делу.

Несмотря на прямое указание закона об обязательном удовлетворении ходатайств о производстве следственных действий в случае, если обстоятельства, об установлении которых заявлено в ходатайстве, имеют значение для данного уголовного дела (ч.2 ст.159

УПК РФ), такие ходатайства, как правило, не удовлетворяются. Как было ранее отмечено в литературе: должностные лица, осуществляющие расследование, не заинтересованы в самостоятельности такого участника процесса как потерпевший [6, с. 78; 7, с. 58]. В этом плане существенных изменений не произошло.

Судебный контроль за законностью решений следователя, дознавателя,

отказывающего потерпевшему в удовлетворении ходатайств о производстве следственных действий, во многом является формальным, не отвечающим интересам защиты прав потерпевших. Согласно позиции Верховного Суда РФ, выраженной в соответствующем постановлении Пленума, предметом контроля по такого рода жалобам является соблюдение прав участников уголовного судопроизводства. «При этом судья не должен предрешать вопросы, которые впоследствии могут стать предметом судебного разбирательства по уголовному делу» [8, п. 17].

По существу, проверка таких жалоб является формальной, поскольку обоснованность отказа в удовлетворении ходатайств не проверяется. Суды ссылаются на недопустимость вторгаться в оценку доказательств и процессуальную самостоятельность следователя, который сам определяет, какие следственные действия должны быть проведены в ходе расследования. В последней редакции указанного постановления Пленума ВС РФ содержится прямое указание, что не подлежит обжалованию в порядке ст. 125 УПК РФ «отказ следователя и дознавателя в проведении процессуальных действий по собиранию и проверке доказательств». Всё так. Однако, отказ потерпевшему в удовлетворении ходатайства о производстве следственного действия, осложняет для данного участника процесса получение информации, которая, по его мнению, необходима для защиты им собственной позиции по делу. Обжалование таких решений должностных лиц возможно лишь в рамках прокурорского надзора и ведомственного контроля за расследованием.

Предоставленное потерпевшему право на участие в уголовном преследовании раскрывается через систему конкретных прав, использование которых позволяет потерпевшему осуществлять обвинительную функцию, то есть изобличать лицо,

– 38 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

совершившее в отношении него преступление, обосновывать вину этого лица, а также вид и размер причинённого ущерба.

Конституционное право потерпевшего на доступ к правосудию (ст.52 Конституции РФ) ─ это право лица получить защиту своих интересов, нарушенных преступлением. Оно охватывает право добиваться от уполномоченных должностных лиц возбуждения уголовного преследования; право на должную, в соответствии с демократическими принципами, процедуру расследования и справедливое судебное разбирательство, а также право лично защищать свои права при производстве по уголовному делу: право давать показания, представлять доказательства, заявлять ходатайства о производстве следственных действий, участвовать с разрешения должностного лица в их производстве и т.д. (ч.2 ст.42 УПК РФ). Право на участие в уголовном преследовании ─ это право на участие в доказательственной деятельности.

Активная роль потерпевшего при производстве по уголовному делу способствует всестороннему, полному и объективному установлению всех обстоятельств дела, то есть осуществляется не только в личных, но и публичных интересах [9, с. 297-298]. Однако законодательное регулирование и практическая деятельность должностных лиц не создают в достаточной мере стимулов для активной деятельности потерпевшего по участию в уголовном преследовании. К числу проблем, требующих разрешения, относится вопрос о

«всестороннем, полном и объективном информировании потерпевшего» о его статусе, о

принимаемых решениях, о движении по уголовному делу [10, с.180-181;7, с. 59-60].

Недостаточно указать на право получать соответствующую информацию, надо ещё определить в данной области обязанности должностных лиц и соответствующие процедурные правила (сроки, порядок извещения и т.д.). Не определённый в законе в ряде случаев механизм реализации прав потерпевшего является препятствием для участия потерпевшего в доказательственной деятельности. Так, например, если следственное действие проводится по ходатайству потерпевшего, то он имеет право участвовать в нём лишь с разрешения следователя, дознавателя. Но ведь смысл проведения такого следственного действия по ходатайству состоит в получении информации, в которой потерпевший заинтересован, чтобы получить аргументы для своей позиции по делу (в

противном случае он не заявлял об этом ходатайство). Его участие в таком следственном действии с правом задавать вопросы, давать пояснения, могло бы в большей степени способствовать активной роли потерпевшего в доказывании.

В большей степени целям нормы, выраженной в ст. 22 УПК РФ, могло бы отвечать общее правило, что если следственное действие проводится по ходатайству участника

– 39 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

процесса, то в нём принимает участие лицо, заявившее ходатайство. Могут быть предусмотрены исключения, например, когда речь идёт о следственных действиях с участием несовершеннолетних.

Гарантией участия потерпевшего в доказывании в судебных стадиях является следующее разъяснение Верховного Суда: «В целях создания необходимых условий для исполнения потерпевшим процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных ему прав, руководствуясь положениями статей 15 и 86 УПК РФ, судам при наличии к тому оснований следует принимать меры для оказания помощи потерпевшему в собирании доказательств (получении документов, истребовании справок и т.д.)» [8].

Такое разъяснение не является безупречным с точки зрения состязательных начал процесса, однако ввиду отсутствия у потерпевшего права на бесплатную юридическую помощь, данное правило в определённой степени выравнивает возможности сторон на участие в доказывании в ходе судебного состязания.

Потерпевший (его представитель) при ознакомлении с материалами дела так же, как и участники процесса со стороны защиты, осуществляют оценку доказательств. Оценка доказательств определяет позицию участников процесса по делу, обусловливает выбор тактики защиты своих интересов, отстаивания собственной позиции и может влиять на ход производства по делу: подачу апелляционной и кассационной жалоб, их обоснованность

[11, с.224-225]. В результате у потерпевшего не может не сложиться собственное мнение о доказанности обстоятельств дела, об объёме обвинения и квалификации преступления.

Закон предусматривает право потерпевшего изложить собственную позицию по исследуемым в судебном разбирательстве вопросам в ходе судебных прений (ч. 2 ст. 292

УПУ РФ), а также представить суду в письменном виде формулировки решений по основным вопросам, разрешаемым в приговоре (ч.7 ст. 292 УПК РФ). Согласно указанию Верховного Суда РФ: «Потерпевшему, его представителю, законному представителю на любом этапе уголовного судопроизводства должна быть предоставлена возможность довести до сведения суда свою позицию по существу дела и те доводы, которые он считает необходимыми для её обоснования. При этом суду следует учитывать доводы потерпевшего по вопросам, которыми затрагиваются его права и законные интересы, и

дать им мотивированную оценку при принятии судебного решения» (выделено мной – Г.В.) [8, п.11].

Последнее положение настолько важно, что желательно, чтобы оно являлось законодательным предписанием. Это будет соответствовать и международным стандартам

– 40 –