Rol_gorodov

Кидирниязов Д.С.

г. Махачкала

ЗНАЧЕНИЕ ГОРОДОВ СЕВЕРНОГО КАВКАЗА В РАЗВИТИИ ТОРГОВЫХ ОТНОШЕНИЙ НАРОДОВ КРАЯ МЕЖДУ СОБОЙ И РОССИЕЙ В XVIII – ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX В.

Аннотация: Исследование торгово-экономических взаимоотношений, их характера и форм имеет важное значение в воссоздании социально-экономической истории региона. Первые российские города на Северном Кавказе являлись крупными торговыми и культурными центрами в крае. Их заселение в момент основания шло быстро. Российские власти, будучи заинтересованы в увеличении населения городов, представляли льготы всем пожелавшим в нем поселиться. Российские города в крае являлись средоточием русско-северокавказских экономических связей. В XVIII – первой половине XIX в. города региона стали одним из главных пунктов торговли местного населения с Россией. Хотя они возникли как форпосты оборонительной линии и опоры колониальной политики на подступах к горному Кавказу, объективно играли и иные важные функции в крае. С основанием этих городов торгово-экономические связи местных народов с Россией становятся постоянными. По торговым делам в города региона приезжали представители всех северокавказских народов. Меновые дворы сыграли определенное положительное значение в торгово-экономических отношениях народов края с Россией. Российской администрации так и не удалось до конца монополизировать меновую торговлю с местными жителями, торговоэкономические взаимоотношения их с русским население все больше и больше расширялась благодаря ярмаркам и другим формам товарообмена. Наряду с ярмарочной торговлей в городах региона функционировали еженедельные базары, имевшие важное значение во внутренней торговле, служившие средством осуществления экономических связей города с селом. С началом 2-ой трети XIX в. регион включается в единую таможенную систему Российской империи, что способствовало усилению торгово-экономических связей края с промышленными регионами страны. С ростом товарно-денежных отношений и постепенным вовлечением Северного Кавказа в сферу единого общероссийского рынка все более увеличивается роль городов как связующего звена в рыночных отношениях между городом и сельской местностью.

Ключевые слова: Россия, Северный Кавказ, города, торговля, ярмарки, базары, ремесло, таможня, рынок.

Abstract: The research of trade and economic relationship, their character and forms is important in a reconstruction of social and economic history of the region. The first Russian cities in the North Caucasus were the large shopping and cultural centers in the region. Their settling at the time of the basis went quickly. The Russian authorities, have been interested in increase in the population of the cities, represented privileges to all wished to lodge in him. The Russian cities in the region were the center of the RussianNorth Caucasian economic relations. In XVIII – the first half of the 19th century of the city of the region was become one of the main points of trade of local population with Russia. Though they have arisen as outposts of the defensive line and a support of colonial policy on approaches to the mountain Caucasus, objectively played also other important functions in the region. With foundation of these cities trade and economic relations of the local

171

people with Russia become constants. On trade affairs to the cities of the region there came representatives of all North Caucasian people. The exchange yards have played a certain positive value in trade and economic relations of the people of edge with Russia. The Russian administration didn't manage to monopolize up to the end barter with locals, their trade and economic relationship with Russian the population I extended thanks to fairs and other forms of barter more and more. Along with fair trade in the cities of the region the weekly markets which were important in domestic trade, serving as means of implementation of economic relations of the city with the village functioned. From the beginning of the 2nd third of the 19th century the region joins in uniform customs system of the Russian Empire that promoted strengthening of trade and economic relations of edge with industrial regions of the country. With growth of the commodity-money relations and gradual involvement of the North Caucasus in the sphere of the uniform all-Russian market the role of the cities as link in the market relations between the city and rural areas more and more increases.

Key words: Russia, North Caucasus, cities, trade, fairs, markets, craft, customs, market.

Врассматриваемое время торговля между народами Северного Кавказа была в основном меновой. Значительную часть необходимых вещей местные народы выменивали на скот, продукты земледелия и ремесленные изделия.

Вначале XVIII столетия Россия отводила Терскому городу важную роль в её экономической политике на Северном Кавказе. В этот период, как и ранее Терки являлся вторым после Астрахани центром транзитной торговли Россия со странами Прикаспия, Северного Кавказа и Южного Кавказа. Согласно данным астраханской таможни, в 1718–1726 гг. из Астрахани в Терки было отправлено 44 партии различных товаров. Так, «таможенный оклад» с торгового оборота Терков за период с 1720 по 1723 составлял 1149 рублей [6, с. 165].

Кроме того, Терки играл большую роль в политике российских властей по развитию торговли с восточными странами. Через Терский город шли торговые пути из России в Дагестан, Чечню, Ингушетию, Осетию, Кабарду, Черкесию, Южный Кавказ, Иран и др. Здесь параллельно проходили два торговых пути: водный – по Каспию и сухопутный – степью по Западному Прикаспию.

Из Терского города в разных направлениях шли торговые маршруты: морем до г. Астрахани, Дербента, Баку и до Персии; сухопутным путем в Южный Кавказ и Иран через Кизлярский перевоз, а также на переправу через Аксай, далее через Койсу на Тарки, Бойнак и до Дербента. Из Дербента можно было пройти в Азербайджан и Персию. Кроме того, существовала Османовская дорога, шедшая от Дер-

172

бента на Тарки, оттуда на Сунженский перевоз и дальше до берегов Азовского моря и Дона [17, с. 21–37].

После Каспийского похода, 22 сентября 1724 г. царь Петр I подписал указ, в котором предписывалось перевести в крепость Святого Креста гарнизон и жителей Терки. Крепость постепенно превращалась в город. Сюда же переселились местные народы, ранее жившие в Терках слободами. По сведениям И. Гербера, участника похода Петра I к побережью Каспийского похода, оставшийся в Дагестане вплоть до 1729 г., у местного населения, «живущих близ крепости Святого Креста, одно из ведущих мест занимала торговля» [5, с. 68, 70–71, 73]. На рынок посада крепости собирались представители всех народов северокавказского региона. Кроме того, в крепости Святой Крест, наряду с местными северокавказскими торговыми людьми большой обмен вели русские, армянские, азербайджанские, грузинские, персидские, индийские купцы. Здесь собирался крупнейший конский базар, где счет шел на сотни голов. Также здесь торговали крупнорогатым скотом, овцами.

И. Гербер отмечал, что «за городом крепости имеется торгование и приездными туда купцами российскими, армянскими, горскими, чеченскими, татарскими и прочие» [7, с. 64]. Вместе с тем, как отмечает Ш.Б. Ахмадов, торговля вайнахов (чеченцев и ингушей) в Терках и Святом Кресте была незначительной по своим размерам [2,

с. 154].

Необходимо указать, что крепость Святой Крест служила и крупным узловым пунктом транзитной торговли России со странами Южного Кавказа и Персией [10, с. 83].

Кроме того, крепость Святого Креста занималась реэкспортом товаров из Востока в Россию. Так, в 1735 г. из крепости привезли товар 9 торговых людей на сумму 572 руб. В ассортимент товаров, прибывших из крепости Святой Крест, входили – меха диких зверей, оленьи шкуры, воск, чихирь горский, свежие и сушеные фрукты, марена, а также изделия ремесленного производства Дагестана и Северного Кавказа.

По неполным данным за период 1733–1735 гг. товаров из Астрахани самое большое количество товаров было отправлено в Святой Крест [16, с. 25–27].

Таким образом, крепость Святой Крест заняла место своего предшественника – Терского города в снабжении населения всего

173

Северного Кавказа промышленными и продовольственными товарами из России.

После основания крепости Кизляр она становится крупным тор- гово-экономическим центром, который до начала XIX в. сосредотачивал до 90% всей торговли Предкавказья [21, с. 447]. Значительна была роль Кизляра во внешней торговле. В мае 1755 г. здесь были учреждены пограничная таможня и форпосты «для взимания пошлин» с ввозимых из-за границы и вывозимых в другие страны товаров [10, с. 28].

К Кизляру были переведены жившие при крепости Святого Креста адыги, окочены (чеченцы), новокрещенцы (из местных народов), армяне, грузины, дагестанцы, тезики, казанские татары. Позже здесь образовались три больших рынка: армянский, татарский и русский [4, с. 87]. На базары Кизляра съезжались все народы Северного Кавказа, привозя продукты сельского хозяйства, изделия ремесел, пригоняя скот. Среди местных товаров также фигурировал «чихирь тавлинский», сушеные фрукты, бурки, кафтаны, сукно, войлочные изделия, меха диких зверей, конские и бычьи кожи, марена [10, с. 87].

Следует отметить, что с Кизляром особенно прочные экономические связи установились с селами Засулакской Кумыкии, равнинной Чечни, Осетии и Кабарды. Из с. Брагуны (Чечня) жители привозили горское сукно, бурки, овчины, аробные колеса, шелк-сырец, крупный рогатый скот, лошадей [8, с. 49].

С Кизляром тесные торговые связи поддерживали крупные чеченские села, как Большой Чечен, Старый Юрт, Старые Атаги, УрусМартан, Шали, Алды и др. [2, с. 155]

Многочисленные документальные материалы показывают ассортимент товаров, вывозимых из Кизляра в сельские населенные пункты Северного Кавказа и ярко свидетельствуют, что они были в основном российского производства.

Необходимо указать, что на аробные колеса вайнахского производства со стороны русского населения был настолько большой спрос, что российские власти обложили их высокой пошлиной. В 1771 г. казаки низовий Терека подали ходатайство в Сенат об освобождении вывозимых из Чечни на продажу аробных колес таможенных пошлин [3, с. 141].

Следует отметить, что армянские купцы из Кизляра имели давние традиционные взаимовыгодные торговые отношения в Кабарде, Чечне, Ингушетии, Карачаево-Черкесии, Адыгее. Особенно часто ар-

174

мянские купцы из Кизляра выезжали в Чечню и посещали с. Брагуны и с. Чечен-аул, где постоянно проживали их сородичи-торговцы и ремесленники [2, с. 164].

Следует отметить, что для развития торговли в стране российские власти в 1753 г. отменили сбор внутренней пошлины и повысили пошлины на товары, вывозимые за границу. Население Северного Кавказа приравнивалось к иностранцам. Местные жители, за проданные товары в Кизляре, платили торговую пошлину. Как выше указывалось, в 1755 г. в Кизляре была создана таможня. Ей вменялось в обязанности строго следить за ввозом и вывозом российских и иностранных товаров с целью полного сбора торговой пошлины. Позже эта таможня имела свои посты на морских пристанях и перекрестках сухопутных дорог [9, с. 109].

Следует отметить, что хотя большие таможенные пошлины с товаров населения Северного Кавказа мешали развитию торговли между Кизляром и народами региона, но все же товарооборот между Кизляром, Дагестаном, Чечней и Кабардой был очень высок. Так, в 1762–1763 гг. товарооборот между ними составил более 227 тыс. руб. [12, с. 233–234]

В Чечню поступали через Кизляр товары не только дагестанские, северокавказские, но и персидские, турецкие и даже европейские. Со своей стороны, северокавказские народы, в том числе и вайнахи, вывозили свои товары и кустарные изделия в Дагестан, города региона, а также в Центральную Россию [1, с. 10]. Естественно, эти взаимовыгодные контакты стимулировали дальнейшее развитие производительных сил Северного Кавказа.

Необходимо подчеркнуть, что Петербург был всячески заинтересован в усилении торговых отношений с северокавказскими народами. Так, в 1762 г. Екатерина II подписала указ об освобождении от пошлин товаров, ввозимых «от горских народов» [14, с. 109; 19, с. 123–124].

Следует отметить, что одной из важных статей в торговле с соседними народами и Россией у вайнахов являлся лес. Чечня была богата строевым лесом. Автор XIX в. Д.А. Милютин указывал, что вайнахский лес в большом количестве отправлялся по Сунже и Тереку в Кизляр, а также в Астрахань [2, с. 166]. Надтеречные и сунженские вайнахи заготавливали зимой строевой и дровяной лес, а весной в полноводье сплавляли его по Тереку в Кизляр. Ежегодно в Кизляре сплавлялось от 500 до 800 плотов леса. Один плот стоил от 30 до 50

175

руб. серебром, и это давало чистой прибыли около 25 тыс. руб. [18, с. 318]

Вайнахи вместе с кумыками, ногайцами доставляли в Кизляр таркалы (колья, для поддержания виноградных лоз), ежегодно от 5 до 6 тыс. арб. За одну арбу с таркалами платили от 3 до 5 руб. серебром, что давало дохода от 20 до 30 тыс. руб. [2, с. 166] Немалый доход приносила чеченцам продажа в Кизляре обручей и бочарных досок. За 1 тыс. досок они получали по 3 руб. [18, с. 318]

Необходимо указать, что в XVIII в. торговля с Северо-Западным Кавказом не контролировалась кизлярскими властями, что сказывалось на доходах от торговых пошлин. В связи с этим, кизлярский комендант 14 февраля 1755 г. обратился в Правительствующий Сенат о необходимости открытия соответствующих пограничных застав для сбора пошлин с товаров, перевозимых местным населением СевероЗападного Кавказа на Северо-Восточный Кавказ. Вскоре были учреждены целый ряд пограничных таможенных застав в верхнем течении Терека, в урочище Мекень [27, л. 8]. Разумеется, сооружение таможенных застав вызвало недовольство местного населения.

Другим важным городом в регионе, признанным стать опорным пунктом в русско-кавказских торгово-экономических связях был Моздок, основанный в 1763 г. [15, с. 224]

Для насаждения и развития мануфактурной промышленности в районе Моздока российское правительство поддерживало армянскую торговую буржуазию, которой предоставлялись для промышленных целей огромные земельные участки и большие льготы. Армянские купцы привлекались Россией для ведения торговых операций с местными народами. Известно, что армянскому купцу Сафарову было выдано из российской казны для торговли 15 тыс. руб., другому дано из российской казны для торговли 15 тыс. руб., другому купцу и предпринимателю Хастатову – около 45 тыс. руб. В результате всех этих мероприятий к концу XVIII в. на Северном Кавказе, от Астрахани и до Моздока, имелось более 10 салотопленных, свечных, мыловаренных, кожевенных и других заводов и до 138 фабрик шелкового и хлопчатобумажного производства [25, с. 67].

Не менее важную роль в торгово-экономических связях народов Дагестана и Чечни сыграла крепость Грозная, основанная в 1818 г. [9, с. 127] В середине XIX в. крепость Грозная становится более оживленной, здесь появляются много магазинов, духанов, постоянный базар, на котором бойко торговали русские, казаки, армяне, чеченцы,

176

евреи, ингуши, кумыки, ногайцы, аварцы, татары и др. На базар приезжали из многих сел и станиц региона. «Крепость Грозная, – писал в середине XIX столетия В.А. Инсарский, – в то время так же мало походила на крепость, как и Владикавказ. Это скорее был один из уездных городов средней руки» [8, с. 51].

Следует отметить, что с появлением Кизляра, Моздока, Ставрополя и других российских городов в регионе для местных народов Северного Кавказа отпала острая необходимость ездить по торговым делам в города Центральной России.

Всередине XIX в. в регионе произошли разительные перемены. Н.Н. Муравьев (1854 г.), став наместником Кавказа в своем письме А.П. Ермолову отмечал, что крепости превратились в города и у стен русских укреплений возникли много мирных местных аулов. «Край этот, подчеркивал наместник Кавказа, – через который в 1816 г. нельзя было проезжать без сильного конвоя и пушек, ныне спокоен» [24,

с. 542–543].

В1844 г. рядом с Каспийским морем на каменной гряде АнжиАрка, где по преданию останавливался царь Петр I во время Каспийского похода, была создана укреплённая крепость Петровск. Сразу же со дня основания крепости являлась одной из основных баз снабжения российской армии в регионе [11, с. 129].

Порт-Петровская крепость привлекала восточных купцов и местных торговых людей.

Расположенные вблизи Порт-Петровска укрепленные военные пункты (Хасавюрт и Темир-Хан-Шура) постепенно приобретают черты поселений городского типа, а позже и городов. Купцы и торговые люди, ремесленники из этих городов получали товары из Порт-

Петровска [22, с. 65, 140].

Необходимо указать, что эти первые российские города, хотя и возникли как форпосты российской оборонительной линии и опора колониальной политики царизма в регионе, исполняли здесь объективно и иные важные функции. Они превратились в центры ремесленного производства и главные торговые пункты, где местное население сбывало свою продукцию животноводства, земледелия, ремесла и скот и приобретало необходимые изделия российской промышленности. С основанием Кизляра и Моздока торговые связи между народами Северного Кавказа, а также Россией становятся постоянными.

177

Следует отметить, что даже в годы Кавказской войны, с 1848 по 1852 гг. Кизляр посетили около 75 тыс. жителей Северного Кавказа, которые привезли сюда на продажу товаров на сумму 461168 руб. и приобрели продукты на сумму 489022 рублей [13, с. 285].

Необходимо также указать, что в это же время, в течение 4 лет, из Кизляра русскими было доставлено для строительства крепостей, довольствия военных госпиталей и т.д., железа и стали на почти 11 тыс. руб., крупного рогатого скота, лошадей и овец на почти 318 тыс. рублей. Кроме того, в этот же период из Кизляра отправилось по торговым и служебным делам в разные центральные регионы России и Северного Кавказа 4692 человек [13, с. 95].

Всередине XIX в. между Кизляром и Астраханью была проложена сухопутная дорога вдоль западного побережья Каспия, протяженностью в 315 версту. Следует отметить, что перевозку товаров от Кизляра до Астрахани и обратно, а также «почтовую гоньбу» выполняли ногайцы. Обычно в Астрахани у Кизлярской пристани северокавказские возчики ожидали товары с Нижегородской ярмарки, от Астрахани их везли в Кизляр, а часто и дальше вглубь, во все территории Северного Кавказа.

В50-х гг. XIX в. из Кизляра на ежегодную Нижегородскую ярмарку было вывезено до 500 тыс. ведер вина, тысячи ведер водкикизлярки. Кроме того, в центральные российские города кизлярские купцы отправляли шелка-сырца на сумму до 100 тыс. руб., на 150– 200 тыс. рыбы, на десятки тыс. ремесленных изделий и т.д. [9, с. 112– 113, 199]

Развитие товарно-денежных отношений всё больше втягивало местное население в общероссийскую экономику. И хотя шла Кавказская война и было невероятно много препятствий к экономическому общению народов региона с русскими, в их жизни происходили огромные перемены. Стремление приобрести российскую монету стало весьма заметным явлением в жизни большинства жителей края.

В1839 г. ген. Пулло писал из Чечни, что ежегодно 40 тыс. горцев приходило на Сунженскую линию для продажи своих продуктов и «звонкая монета усиливалась в обращении».

Следует отметить, что по мере заселения и экономического освоения Черномория, как и другие районы региона, постепенно втягивалась в систему всероссийского рынка. В середине XIX в. в «Черноморском торговом обществе» насчитывалось 114 купцов. Иногородних купцов, производивших торг на Кубани, было около 3 тыс. чело-

178

век. Приезжали они из разных городов России, закупая скот, шерсть, кожу и др. товары.

С 1843 г. по 1858 г. на всех ярмарках Кубани стоимость проданных товаров возросла с 394 тыс. до 984 тыс. руб. [26, с. 153]

Наряду с ярмарочной торговлей в городах региона, а также в ряде крупных сел и станиц функционировали еженедельные базары, имевшие важное значение во внутренней торговле, втягивании в неё всё больше местных народов, служившие средством осуществления экономических связей города с сельской местностью. В 1840 г. ген. А.П. Пулло писал, что в «Кизляре и на некоторых других пунктах открылись торжища», куда местные жители «стекались со всех сторон» для продажи своих товаров [20, с. 221].

В 30-х гг. XIX в. Северный Кавказ включается в единую таможенную систему России, что способствовало усилению экономических связей края с промышленными центрами страны.

По мере развития экономики в России стало ясно, что Предкавказье будет играть важную роль в деле включения Кавказа в систему всероссийского рынка. Российские власти, признав этот факт, пошли на создание некоторых благоприятных условий в этом направлении. Так, царь Александр II свои указом от 7 июня 1857 г. упразднил таможенную линию по Тереку и Кубани. В этом постановлении, в частности, отмечалось, что «внутренние таможенные линии всегда вредны для промышленности и крайне затрудняют внутренние сношения»

[23, л. 27].

Естественно, упразднение этой таможенной линии должно было способствовать развитию торгово-экономических взаимоотношений между народами Северного Кавказа между собой и Россией. Необходимо подчеркнуть, что в полной мере это решение сказалось немного позднее, в пореформенный период.

Претерпев эволюцию от укрепления – острога до города в соци- ально-экономическом понимании слова, помимо своего военностратегического назначения, эти города (Кизляр, Моздок, Ставрополь, Георгиевск, Екатеринодар и др.) сыграли и посредническую роль, быстро становясь важными пунктами торгово-экономических и культурных связей с северокавказскими народами, способствуя их дальнейшему, более тесному сближению с русскими. С появлением этих новых городов в крае встречи местных народов с русскими на базарах и ярмарках стали теперь более регулярными, чем прежние эпизодические, а затем и просто обычным явлением. Ломались ста-

179

рые устои. Круг лиц, связанный с рынком, заметно увеличился. В торговые отношения уже вовлекались многие сельские труженики, которые раньше из-за дальности поездок не имели возможности участвовать в товарообмене в городах региона.

В конце XVIII – первой половине XIX в. все большее значение приобретают причерноморские порты Северного Кавказа – Тамань, Темрюк, Анапа.

Торгово-экономические связи имели прогрессивное значение для народов Северного Кавказа, поскольку они стимулировали рост местного производства, и в этом отношении они принципиально отличались от торговли с персидскими, османскими и крымскими купцами.

ЛИТЕРАТУРА

1.Абдулвахабова Б.Б-А. К истории русско-чеченских взаимоотношений в XVI– XVIII вв. (по материалам традиционной одежды)// Российская государственность в судьбах народов Северного Кавказа. Материалы региональной научной конференции (20-21 ноября 2009 г., г. Пятигорск). Пятигорск: ПГЛУ, 2009.

2.Ахмадов Ш.Б. Чечня и Ингушетия в XVIII – начале XIX в. Грозный, 2002.

3.Ахмадов Ш.Б. Общественно-политический строй чеченцев в XVIII веке. Гроз-

ный, 2012.

4.Васильев Д.С. Очерки низовьев Терека. Махачкала, 1986.

5.Гаджиев В.Г. Сочинение И. Гербера «Описание стран и народов между Астраханью и рекой Курой находящихся» как исторический источник по истории народов Кавказа. М., 1979.

6.Гарунова. Н.Н. Российские города-крепости в контексте политики России на Северо-Восточном Кавказе в XVIII – первой половине XIX в. Махачкала, 2007.

7.Гербер И. Описание стран и народов вдоль западного берега Каспийского моря. 1728 г. // ИГЭД. М., 1958.

8.Гриценко Н.П. Истоки дружбы. Грозный, 1975.

9.Гриценко Н.П. Города Северо-Восточного Кавказа и производительные силы края. V – середина XIX в. Ростов – н/Д, 1984.

10.Иноземцева Е.И. Дагестан и Россия в XVIII – первой половине XIX в. Махач-

кала, 2001.

11.История многовековых взаимоотношений и единения народов Дагестана с Россией. Махачкала, 2009.

12.Кабардино-русские отношения в XVI–XVIII вв. Т. 2. М., 1957.

13.Кавказский календарь на 1853 год. Тифлис, 1852.

14.Кидирниязов Д.С. Роль северокавказских городов в развитии торговоэкономических связей местных народов с Россией в XVIII – XIX вв. // Провинциальный город в XVIII – XXI вв. (история, экономика, культура). Материалы Международной научно-практической конференции. Кизляр, 2008.

15.Кидирниязов Д.С., Мусаурова З.К. Очерки истории ногайцев XV–XVIII вв. Махачкала, 2003.

180