§ 5. Онтологическая истинность социальных институтов

Определение понятий "социальная группа", "социальные коллективы", "социальные общности", "социальные институты" и подобные другие требует отдельной и специальной работы. Имеющиеся особенности и различия между ними интересны и могут оказаться существенными. Для нас важна не эта сторона дела. Нас интересуют любые организованные массивы в общественной жизни независимо от их роли и значения. Поэтому "социальный институт" для нас будет означать лишь то, что в обществе есть нечто, включающее в себе людей и их отношения. Социальные отношения, во-первых, связывают людей и их коллективы, во-вторых, придают этим группам устойчивость, обусловленную как субъективными, так и объективными факторами. Любая социальная группа состоит из отдельных людей, объединенных какими-то внешними и внутренними связями. Эти связи остаются до тех пор, пока индивиды входящие в группу выполняют эти правила и нормативы. Для создания, поддерживания и контроля выполнения этих норм создана в обществе система учреждений, которые мы не дифференцируя и будем в дальнейшем тексте называть "социальными институтами".

Основная функция социальных институтов в том и состоит, что они призваны воспроизводить и поддерживать жизненно важных для общества отношений между людьми и различными их множествами (группами, коллективами, общностями и т.д.). Из этого понимания вытекает и понимание истинности социальных институтов: социальные институты, которые соответствуют своей основной функции, являются истинными. Не представляет труда понимание, что в данном конкретном случае речь идет об онтологической истинности социальных институтов. Нас интересуют не истинность знаний о социальных институтах, а истинность самих этих институтов.

Это одна сторона дела. Другая в том, что социальные институты сами входят в социальную структуру общества, выступают как бы элементом структуры общества, которые взаимодействуют с другими элементами, образующими содержание общества. Взаимодействие элементов общества – это тип социальных связей, способных выступать в различных формах. Можно создать различные классификации социальных связей, взяв за основу или содержание, или форму, или характер связей, или какие-либо другие параметры. Наше внимание привлекают прежде всего те взаимодействия, которые связаны с удовлетворением наиболее важных индивидуальных и общественных потребностей. Современное общество, отличающееся прогрессирующей динамикой, заставляет каждого человека для удовлетворения своих потребностей входить в многочисленные контакты и социальные отношения как с отдельными людьми, так и социальными институтами. Кроме того, приходиться создавать средства для удовлетворения потребностей, выполняя какую-нибудь работу для получения этих средств, в ходе чего воздействовать на других людей и реагировать на их действия. Круг контактов человека в течение жизни и даже в течение одного дня жизни чрезвычайно многообразен.

Роддом, семья, детский сад, школа, университет, производство. Он пользуется услугами городского транспорта, посещает театры и кинотеатры, стадионы и больницы, суды и санатории – этот ряд невозможно исчерпывающе перечислить. Таким образом, человек оказывается включенным в сеть разных институтов, которые, с одной стороны, регулируют его деятельность и поведение, с другой стороны, он создает, воспроизводит, поддерживает и контролирует их деятельность. Истинность социальных институтов зависит от деятельности людей, а деятельность людей – от устойчивости социальных институтов.

Для понимания истинности общества в целом и истинности отдельных сообществ людей необходимо специальный анализ категории "социальный институт". Без этого понятия невозможно обобщить, абстрагировать, идеализировать, сравнивать, строить аналогии, индуктивные и дедуктивные умозаключения по тем или иным аспектам жизнедеятельности людей и общества. Без этой категории невозможно понять природу и структуру социальных отношений и социальных связей, образующих систему общества. Понятие "социальный институт" выступает как доминирующий компонент социальный структуры, с помощью которого, во-первых, интегрируются, во-вторых, координируются множество индивидуальных действий людей, упорядочиваются социальные отношения в главных сферах общественного бытия и общественного сознания. Для работы нам необходимо выбрать более или менее завершенное определение социального института. Проблема нелегкая, если учесть, что существует огромное множество представлений и точек зрения. Социальный институт понимают как:

ролевую систему, в которую включены также нормы и статусы;

совокупность обычаев, традиций и правил поведения;

формальную и неформальную организацию;

совокупность норм и учреждений, регулирующих определенную сферу общественных отношений;

обособленный комплекс социальных действий.

Воспользуемся дефиницией С.С.Фролова: "Социальный институт – это организованная система связей и социальных норм, которая объединяет значимые общественные ценности и процедуры, удовлетворяющие основным потребностям общества"⁵¹. Есть и другие взгляды и определения. Например, М.С.Комаров пишет, что социальные институты представляют собой "ценностно-нормативные комплексы, посредством которых направляются и контролируются действия людей в жизненно важных сферах – экономике, политике, культуре, семье, и др."⁵². В.Ф.Анурин определяет социальный институт как "устойчивый комплекс формальных и неформальных правил, принципов, норм, установок, регулирующих взаимодействие людей в определенной сфере жизнедеятельности и организующих его в систему ролей и статусов"⁵³.

Если обобщить, можно сказать, что под социальными институтами в самом широком смысле понимается интеграция социальных статусов и ролей, верований, ценностей, норм, которая управляет конкретной сферой социальной жизни. Каждый социальный институт имеет свой набор элементов, степень организованности и количество функций которых зависит от множества факторов. По этим факторам составляется типовые классификации социальных институтов. Цели и функции социальных институтов взаимосвязаны с обязанностями и правами их участников. Если каждый участник данного социального института выполняет свои обязанности, каждый из них имеет основание быть уверенным в своих прогнозах конечного результата функционирования данного социального института в целом. Кроме субъектов социального института, выполняющих свои роли, для функционирования социального института необходимы также средства и условия. При наличии совокупности материальных и духовных компонентов социальный институт может реализовывать свои цели. Для преодоления факторов, мешающих нормальному функционированию, социальный институт должен располагать определенной системой материальных и духовных средств, с помощью которых он может или поощрять, или подавлять те или иные факторы. Социальные институты для реализации своих внешних целей должны быть способны осуществлять реализацию внутренних целей по регулированию и контролю мотивов, потребностей, интересов, желаний и целей участников данного социального института. Таким образом, социальный институт, если рассматривать его с внешней стороны, - это совокупность лиц, учреждений, снабженных определенными материальными средствами и осуществляющих конкретную социальную функцию. С внутренней стороны – это определенный набор целесообразно ориентированных стандартов поведения членов социального института в определенных временных и пространственных ситуациях.

В обществе социальные институты выполняют роль механизма поддерживания необходимых для общества системы связей и взаимодействий, с помощью которых обеспечивается устойчивость социальной жизни как общества в целом, так и каждого отдельного человека.

Из сказанного выше логически вытекает, что онтологическая истинность социальных институтов определяется через соответствие социального института своей функции – стабилизации общества. Здесь перед нами функциональное определение онтологической истины.

Здесь нам необходимо еще раз вернуться и более тщательно рассмотреть категорию "онтологическая истина" в ее не средневековом, а современном и материалистическом прочтении.

"Таковы, - размышлял мистер Пиквик, - и узкие горизонты мыслителей, которые довольствуются изучением того, что находится перед ними, и не заботятся о том, чтобы проникнуть в глубь вещей к скрытой там истине"⁵⁴.

В этой фразе, кроме словесной формы, нет ничего оригинального. Поверхностное знание о вещи (эмпирический уровень) еще не дает полного знания о ней. Чтобы знать все о вещи, надо погрузиться в глубины ее строения, связи частей и элементов, закономерности и т.д. Но формально фраза говорит о другом. Идем в глубь вещей и там есть истина? В глубине вещи никакой "истины" нет. Там есть вещество – и все. Есть еще структурные связи. Есть движение частиц, влияющих на изменение вещи в целом. Но никакой истины нет. В "глубине вещей" – это образное выражение, а не прямой смысл. Речь о более основательном познании вещей. Если познавательно глубоко проникнуть в глубь вещей, до того уровня, когда существование адекватно сущности, то наше познание достигнет такой точности и полноты, что можно говорить, что наше знание о вещи уже стало истинным. Если мы знаем лишь характеристики существования, то это еще лишь мнение, а не истинное знание. Эту грань между мнением и истинным знанием о вещи искали многие, начиная с Демокрита и до Гегеля.

Не менее страстно шли споры и в ХIХ- ХХ веках. Любое поверхностное, но точное знание – истинно. Мяч – предмет, мяч – круглый предмет, мяч – круглый предмет для игры и т.д. — все эти отдельные знания и вся цепочка одинаково истинны, хотя отражают разную глубину знания о предмете. Которое знание – мнение, которое – истинное знание, сказать трудно. Можно говорить - более богатое, содержательное, многостороннее знание. Можно говорить об уточненном знание, о дополнении прежних знаний. Истина плюс истина равняется истина. Абстрактно можно заняться логическим упражнением, какие могут быть варианты если к истинному знанию добавить ошибочное или ложное. Можно заняться вычислением математического соотношения процентов истины и лжи в том или ином предметном знании. Все полезно. Все надо делать. Но вещь в себе нечто, называемое "истиной", как элемент своего содержания не имеет. Также как снег не содержит в себе того, что он причина сугробов. В снеге, являющейся причиной плохой видимости, нет причины, как в вещи нет истины. Но снег – причина сугробов, а вещь, существование которой соответствует сущности – истинна. То, что эти категории являются лишь субъективными характеристиками, даваемые человеком или результат конвенций, нас не интересует. Это формальная сторона дела, с которой никто не спорить. Нас интересует, что есть такого объективного в снеге-причине и вещи-истине, которые потом выступают как знания.

Снег генетически связан с сугробами. Он их порождает. И вот эта связь – объективна. Знает человек это или не знает в природе происходят два события, которые между собой связны. Идет снег – появляются сугробы. Эта связь и называется "причинной связью", где первым по времени и порождающим является снег, который для краткости и называют просто "причиной", подразумевая сказанное выше и полагая, что это банальность и всем само собой понятно. С истиной в вещи аналогичная ситуация. В ней без вмешательства человека происходят всякого рода события (изменения, движения). Среди которых и есть слой (сфера, сторона, аспект, момент, область, уровень и т.д.), где возникают и изменяются разные связи между группой внешних (эмпирических, являющихся, наличных, чувственно познаваемых – можно взять любые иные срезы) и внутренних свойств и функций. Возьмем для ясности лишь один момент: сущность и явление (существование), эссенцию и экзистенцию, как говорили в средневековой философии. В каком-то фрагменте исследования вещи, в каком-то ограниченном аспекте ее рассмотрения, когда вещь берется как нечто раз и навсегда заданное, неизменное, определенное, ее существование должно соответствовать ее сущности. Это "должно" не зависит от человеческих симпатий и антипатий. У каждой вещи свая сущность, определяющая ее статус бытия в этом мире. Сущность снега отличается от сущности ромашки как их сущности отличаются от сущности дельфина или человека. У каждой снежинки, ромашки, дельфина и человека в свою очередь своя сущность. И их сущность делает их тем, чем они отличаются друг от друга и чем близки к множеству однородных предметов. Исследуя вещь мы начинаем с существования, за которой скрывается сущность. Познав не только параметры существования, но и параметры ее сущности, мы можем говорить о более полном и точном знании предмета, т.е. о переходе от лишь мнения о вещи к истинному знанию о ней. В ходе исследования нам становится ясно, что у исследуемой вещи сторона существования определенным образом взаимосвязана с ее сущностной стороной. Характер этой взаимосвязи может быть различной. Сущность может быть сильно или слабо выражено в существовании. Существование под воздействием внешних обстоятельств, может иметь такие отклонения от своей сущности, что станет не просто установить, о существование какой сущности идет речь. Любая вещь во взаимодействии с другими вещами способна воспроизводить и сохранять через свои собственные свойства отраженные свойства воздействующих вещей. Эти следы-отражения могут так изменить, так загромоздить собственные внешние данные (параметры существования), что для их обнаружения необходимо будет отдельное исследование. То есть сначала необходимо будет за видимым существованием вещи обнаружить ее собственное (истинное) существование, отделив отражение-следы от собственных внешних признаков, свойств и параметров. А после этого уже выяснять, как эти признаки существования взаимосвязаны с признаками сущности. Но отражение-следы (свойства других предметов, накладывающихся на свойства отражающей вещи) могут так деформировать, подавить, отменить, затормозить, запретить, заменить, изменить, уничтожить собственные параметры существования вещи, что они перестанут соответствовать и зависеть от ее сущности. Сущность одна, а существование – совсем другое или частично другое. Иногда баранья сущность может принять форму волчьего существования⁵⁵. Такие изменения могут происходить без участия и присутствия человека, т.е. объективно. Вот эту взаимосвязь между существованием вещи и ее сущностью и называют "истинной связью". Существование должно соответствовать сущности – таков закон, норма, естественность. Эта связь и есть "истинность" вещи. Определение этой связи и есть достижение истины вещи. Когда Диккенс говорить "проникнуть в глубь вещей к скрытой там истине", речь идет об установлении того, какая сущность определяет наличное существование в норме, т.е. в ситуации, когда бы ничто на эту вещь не оказывало никакого внешнего воздействия, заставляя ее "воспроизводить и сохранять" следы этого воздействия не теле собственных свойств и функций, через искажение собственных параметров существования. Истина вещи в ее чистом виде такая же абстракция, как и любой закон. То, что вода кипит при 100°, чистейшая абстракция: нет такой воды, такой температуры и кипения. Все это было бы возможно лишь в таком мире, где кроме этого процесса ничего нет. В реальном мире в действительности миллиарды известных и неизвестных человеку обстоятельств искажают эту процедуру. Если это искажение примет такой характер, что существование воды перестанет соответствовать сущности воды, мы будем иметь "ложную" воду. Истинна та вещь, существование которой соответствует ее сущности в диапазоне от единицы до нуля. Стопроцентное соответствие (доступное, видимо, лишь Богу, если он - один единственный в мире, и никто не может на него из вне воздействовать) существования сущности – абсолютная истинность вещи. Нулевое соответствие, точнее, полное не соответствие (под воздействием внешних других вещей) существования вещи ее сущности, дает абсолютная ложность вещи. В диапазоне между этими полюсами лежит возможные варианты реальной действительности вещи, как процентное (частичное) соотношение ее истинности и ложности. В нашем мире нет и не может быть абсолютно истинной вещи, ибо нет абсолютного покоя, тем самым абсолютно изолированной вещи. Принцип всеобщей взаимосвязи и взаимодействия этот вариант из нашего конечного бытия исключает. Все существующее и действительное обречено на воздействие внешних вещей, тем самым на отклонение существования от сущности. С истиной вещей все более или менее ясно и понятно. А вот о ложности необходимо поговорить несколько подробно. Полное несоответствие своей сущности – абсолютная ложность для конечных вещей не только возможность, но и трагическая необходимость. Абсолютная ложность – состояние, когда существование полностью не соответствует сущности. Иначе сказать, сущность бессильна уже удерживать что-либо из форм собственного существования. Существование становиться под воздействием внешних обстоятельств, условий и вещей настолько не собственным, настолько нагруженным, перегруженным, нашпигованными отраженными свойствами других вещей, отражением-следов, настолько деформированным, настолько отклоненным от собственных параметров, что сущность не может помочь удержаться на плаву бытия. Вещь теряет полностью свою истинность и приобретает полную ложность – небытие, смерть, разрушение, переход в иное. Ложность вещи – это конец ее бытия, определенного рамками (нормой) соответствия существования сущности. Потеряв последнюю каплю (процент) истинности, вещь перестает быть сама собой даже в искаженной, деформированной до неузнаваемости форме, и переходит в нечто иное. Абсолютная ложность конечной вещи, это ее смерть в ранее существовавшей норме бытия, и рождение иной вещи с собственным нормами соответствия существования сущности.

Абсолютная истина, или абсолютная истинность, - это абсолютная полнота, единство, изоляция и одиночество, исчерпанность, внешняя завершенность и недоступность, непроницаемость и отсутствие возможности отражение чего-либо, ибо ничего вне этой вещи нет, не существует. Абсолютная ложность, не требует такой полноты и изоляции. Весь мир может продолжать свое существование, но нет лишь самой этой вещи ("меня"). Абсолютная истинность требует внешней полноты бытия, а абсолютная ложность – лишь собственной, внутренней, конечной, ограниченной. Чтобы быть абсолютно истинным, необходимо стать Абсолютом, Богом. Чтобы быть абсолютно ложным, достаточно перестать быть самим собой, потерять свою норму соответствия существования сущности. Первое в нашем мире абсолютно невозможно, ибо движение абсолютно, а покой относителен. Второе для каждой конечной вещи абсолютно необходимо в силу какой-то предустановленности, конечности конечного, исчерпаемости конечного, ограниченности конечного, т.е. по его сущностной определяемости. Все, что конечно действительно, то должно погибнуть, стать рано или поздно абсолютно ложным. Но смерть, абсолютная ложность, не есть небытие, а лишь, хоть и печальное, и не очень приятное, инобытие. А абсолютная истина дала бы вечную, но неподвижную жизнь. Богу как-то очень посчастливилось, крупно повезло, что возник мир. А не должен был возникать, если бы Бог был абсолютной истиной. Видимо, капля печали в абсолютной истинности Бога была, и она его разрушила, толкнув и заставив пошевелиться. Ничто не мешало ему быть самим собой так, чтобы существование соответствовало сущности всегда и во всем. Но что-то там не сладилось… Возможно, в этом и есть великая мудрость всех религий – в предостережении не стремиться к абсолютной истине, а повнимательнее приглянуться к реальной возможности абсолютной ложности.

Смерть безвременная – когда внешние обстоятельства (случайность) так искажают существование, что сущность не может удержать его параметры. Наступает разрыв (кризис) между существование вещи и ее сущностью. Это неинтересно. Интересен механизм того, почему существование вещи, накапливая отражения-следы, теряет силу для соответствия своей сущности. Откуда эта "усталость"? Блаженны нищие духом, которые ничего не накапливают? Но они телесно не в силах не накапливать, и поэтому тоже телесно смертны. Телесная смерть понятна. А что же тогда с духовной? И здесь накопление отражения-следов ведет к смерти? В великой мудрости – великая печаль? Такая великая, что равна смерти? А духовная смерть – это инобытие, как для всего конечного, или же небытие как для Абсолюта, абсолютной Истине?

Почему накопление отражения-следов в материальном совпадает с механизмом обессиливания, ослабления существования в соответствии с сущностью? Почему жизнь есть путь к смерти, а не усиления жизни, как должно быть по логике?

Ответ мы уже нашли: накопление отражение-следов ведет к умерщвлению собственных параметров существования, к замене, подмене чужими, что рано или поздно ведет к катастрофе разрыва сущности и существования, т.е. к абсолютной ложности конечной вещи и переходу ее в иное вещественное (материальное) бытие. Нарушается норма определенная для абсолютного бытия, видимо, Абсолютом, материей (материальностью).

По Э.В. Ильенкову процесс, когда одно тело через свои свойства репрезентирует свойство другого предмета, есть порождение ИДЕАЛЬНОГО. Накопление отражения-следов есть процесс перехода материального в идеальное, но это не есть то же самое, что переход телесного в духовное. Абсолютно ИДЕЛЬНОЕ в этом смысле – это смерть. Накопление идеальности есть накопление старости, приближение к смерти, к потере собственного бытия, которое все больше и больше становится лишь носителем-демонстратором чужого бытия. Представителем чужих свойств, где собственные свойства служат лишь материалом, основой, второстепенным субстратом бытия "другого". Мы, осваивая мир, обогащаемся, заполняемся миром, но это есть одновременно и уход от себя как особой единичности, потеря неповторимой оригинальности, различаемости и превращение в "мир", в нечто универсальное, единое, шаблонное, одинаковое во всем, всегда и везде. Мы становимся, если угодно выразить это языком ветхой религиозности, богом, но он один и одинаков для всех, тогда как каждый из нас неповторимая песчинка. Умирая как капля, мы становимся океаном, водной стихией, неразличимой в своей массе в качестве множества капель, из которых он состоит. Мы, накапливая в течение жизни отражения-следы, идеализируемся, универсализируемся, теряем свою единичность и приобретаем целостность Абсолюта, неразчлененного и тотального. Материальное дополняется идеальным, чтобы превратиться в Абсолютное. Все сказанное применительно не только к отдельным людям, но также и к социальным институтам и к социуму в целом. Понятно, что структурная сторона онтологической истинности при этой усложняется.

Социальные институты возникают как творчество социума, имеющего для этого как объективные, так и субъективные детерминанты. Как результат сознательной деятельности людей социальные институты – одно из великих общественных изобретений, обеспечивающих людям надежные механизмы, во-первых, противоборства со стихией природы за выживание и наращение комфорта жизненного бытия, во-вторых, сохранения устойчивости наличных на данный момент социальных структур и порядок, так как они нормативно (политически, морально, в правовом виде, религиозно, с помощью традиций) закрепляют практически полезные на данный исторический момент виды социального взаимодействия и социальных отношений, делают их обязательными для всех членов социальных институтов и общества в целом. Это вносит "разумность" в хаотичную жизнь людей, делает ее систематизированной, организованной на основе определенных норм, а тем самым доступной для понимания, познания и регулирования. По своей сущности социальные институты призваны стабилизировать общественную жизнь, тормозить тенденции хаоса, разрушения, разброда, не управляемости и непознаваемости. С позиций эпистемологии социальные институты призваны сделать общественную жизнь предсказуемой и прогнозируемой. Эта функция применительно и по отношению отдельного человека. Наличие социальных институтов ориентирует человека не только в поле социальности вообще, но и в самом себе как существа социального, общественного, коллективного.

Этим достигается большая предсказуемость поведения человека. Благодаря социальным институтам люди также имеют все основания надеяться не только на то, что та или иная их потребность будет так или иначе удовлетворена, но и на то, что поставленная цель будет решена на качественно высоком уровне.

Исследовние социальных институтов представляет двоякую трудность. Во-первых, структура самого простого социального института представляет собой сложную иерархическую систему с неимоверно большим количеством элементов, которые динамичны как в своих свойствах, так и функциях. Во-вторых, те детерминанты, которые их породили (объективные и субъективные) в свою очередь представляют собой сложнейшие системы, имеющие многочисленные непосредственные и опосредованные связи. Социальные институты постоянно видоизменяются так как некоторые элементы структуры института в ходе исторического развития общества или утрачиваются, или наполняются новым содержанием, появляются новые задачи и функции.

Общество представляет собой целостность, где все структурные элементы взаимосвязаны между собой. Главным объединяющим элементом всех сторон общественной жизни, естественно, является человек, который в силу многогранности своих потребностей, интересов, целей и желаний стягивает в единый узел все аспекты общественного бытия, как материального, так и духовного. Каждый человек является составной частью множества самых разных социальных институтов. При этом необходимо также учитывать и влияние социальных институтов друг на друга, что опосредованно влияет на формирование внутренних жизненных стимулов участвующих в них людей. Например, государство регулирует отношения в семье своими попытками регулирования рождаемости, числа брака и разводов, а также установлением минимальных стандартов заботы о детях и матерях.

Все социальные институты должны работать согласованно друг с другом, это гарантия того, что общество будет стабильно функционировать, способствуя как удовлетворению потребностей людей, так и формированию новых материальных и духовных потребностей. Процесс этот взаимосогласованный: деятельность людей порождает новые социальные институты, функционирование которых влияет на формирование потребностей. Новые и старые социальные институты в какой-то период сосуществуют, даже если они взаимоисключают друг друга. Наличие налаженных, регламентируемых, контролируемых и устойчивых взаимодействий есть основа развития общества. Социальные институты определяют существующий общественный строй, т.е. общественный строй характеризуется через наличные социальные институты, ибо именно они регулируют и материальные, и духовные отношения между людьми. Когда мы говорим об онтологической истинности того или иного конкретно-исторического общественного строя, мы можем почти без оговорок сказать, что онтологическая истинность общества зависит от онтологической истинности его социальных институтов. Познание любого общества это прежде всего познание его социальных институтов, и тех механизмов, которыми они регулируют отношения между социальными группами и людьми. Современное общество институционализированно. Государство через социальные институты управляет обществом. Люди, распределенные в тех или иных социальных институтах, реализуют таким образом свои индивидуальные и общественные цели, что создает сеть бытия общества. Через социальные институты общество предписывает людям нормативно регулируемые действия в семье, на работе, в политической системе и т.д. Социальные институты выступают носителями нормативных регуляторов и ролей. В системно-структурном анализе общества центральное место занимают социальные институты. Такой подход предполагает возможность обобщения, идеализации и абстрагирования из многообразных действий людей наиболее существенных типов социальных отношений, путем соотнесения их с фундаментальными целями и потребностями социальной системы. В этом смысле социальный институт следует понимать как главный компонент социальной структуры, интегрирующий и координирующий множество индивидуальных действий людей, упорядочивающих социальные отношения в наиболее важных сферах общественной жизни.

В ретроспективном взгляде можно увидеть, что исторически роль социальных институтов меняется. Чем дальше в глубь веков, тем плотнее индивид и социальный институт взаимосвязаны. На таком уровне развития стабильность общества обеспечивается за счет того, что индивид не дифференцировался от общества, он еще растворен в нем. Социальные институты почти автоматически обеспечивают регулирование отношений между людьми, опираясь на традиции, обычаи, табу. Исторически общество становится все более независимым от природы, а индивид от общества. Рост такой двоякой свободы сопровождается усложнением как самих социальных институтов, так и их отношений. Синкретичность общество осталась в далеком прошлом. Сегодня социальные институты, так же как и люди, специализируются по выполнению отдельных частичных функций. Поэтому взаимосогласованная работа социальных институтов приобретает особо важную роль. Если по какой – либо причине функциональная деятельность одного социального института перестанет удовлетворять общественные потребности, для которых она предназначалась, то другие социальные институты берут на себя эти функции, с тем чтобы предотвратить развитие нежелательных для общества последствий – восстановить утраченное равновесие в обществе. Сказанное имеет прямое отношение к теме онтологической истинности социальных институтов и общества в целом. Цепочка выглядит следующим образом. Онтологическая истинность общества определяется через соответствие онтологической истинности социальных институтов, которая в свою очередь определяется и тем, как разные социальные институты способны замещать друг друга в случаях "пробуксовки" деятельности друг друга. Диалектическая противоречивость социальных институтов проявляется при этом с наибольшей наглядностью. Чем более социальные институты специализированы, тем более они должны быть гибкими, адаптивными, способными быстро совмещать не только аналогичные функции, но и такие, которые весьма отдалены от их специальной роли.

Техника и технический прогресс на глазах изменили облик общества. Электричество, паровоз, железные дороги, автомобили, самолеты, телеграф, радио, телевидение, кибернетика радикально изменили не только быт людей, но весь стиль жизни и мышления. Но в основе технического прогресса лежит предшествовавшая ему переоценка средневековых ценностей, изменение мировоззренческих констант жизни людей Нового времени. Развитию рыночной экономики способствовала протестантская этика с его призывами к простоте, экономии, трудолюбию и т.д. М. Вебер пишет: "Социологические исследования процесса модернизации – перехода многих экономически отсталых, традиционных обществ к современному индустриальному типу также свидетельствует о том, что изменения в господствующей системе ценностей – религии, верованиях, традициях и т.д. являются необходимым условием социально – экономических и технологических изменений"⁵⁶. На конкретном этапе развития духовные детерминанты могут повлиять на изменения материальных условий жизни общества, и ничего противоречащего материалистической трактовке общественной жизни в таком утверждении нет. В конечном счете материальное бытие определяет общественную духовную жизнь. Но диалектика требует признания также и обратного влияния.

Но мы хотели обратить внимание на другое явление. Технический прогресс в обществе теснейшим образом связан с другими социальными институтами: системой образования, наукой, иерархией общественных и индивидуальных ценностей. Трудно представить технический прогресс без эффективно функционирующей системы образования, обеспечивающей экономику грамотными и квалифицированными кадрами или без выдающихся открытий в различных областях науки. И хоть деятельность институтов образования и науки безусловно связаны с потребностями экономики, производительных сил, тем не менее их развитие в современном обществе направляется в первую очередь государством, которое стремится учитывать интересы широких слоев населения.

Видно, что любые социальные изменения детерминируются целым рядом других общественных изменений. В развитии современного общества мы также можем констатировать взаимовлияние материальных и духовных детерминант. То обширное информационное поле, которым обладает современный человек, позволяет ему из огромного множества идей, символом, значений выбрать более ему близкие. Так обеспечивается свобода и широта не только потребностей, желаний и целей, но и возможности их практической реализации. Поле творческих возможностей определяется полем информации. Богатство культуры многоликой символикой бытия отличает современное общество от традиционных обществ античности, Средних веков и Нового времени. Нет такого жесткого контроля над чувствами, мыслями и действиями индивида, как это было в те времена. Такая свобода, широкое информационное поле является условием повышения роли социальных институтов как регуляторов экономики, науки, образования, права и т.д. Соответствие социальных институтов тем требованиям, которые предъявляет современная жизнь, определяет их онтологическую истинность. Не лишенным основания выглядит сегодня гипотеза, что в постиндустриальном обществе социальные изменения вызваны не действием отдельных классов, групп и людей, а социальных институтов. То есть можно говорить о качественном изменении "социального субъекта", которые творят историю. Точнее, дело в том, что классы и другие социальные группы могут влиять на ход истории лишь посредством институационизированных форм деятельности, которые координируются, интегрируются и направляются в рамках определенных ценностно-нормативных структур, институциональных комплексов, т.е. социальных институтов.

Если рассмотреть суть социального развития с этой точки зрения, то можно констатировать, что развитие общества, хоть эволюционное, хоть революционное есть создание новых социальных институтов и разрушение старых. Такой процесс "разрушения-созидания" обычно ассоциируется с общественным прогрессом. Как выше уже говорили, в современном обществе роль социальных институтов возрастает, ибо наблюдаем сложную систему разделения труда, многообразия общественных форм деятельности, производства, обмена и потребления. Социальные институты призваны регулировать и контролировать человека в системе общественных отношений, приписывая нормы санкций и запретов. Человек, включенный в общественную жизнь через социальные институты, обязан эти нормы выполнять, ибо они гарантируют ему личную безопасность и возможность жизни в обществе. Социальные институты в силу сказанного выше выполняют в обществе роль механизмов социализации личности. Следовательно, социальные институты выполняют роль общественных педагогов. Они образуют (делают культурным) и воспитывают людей, включая в систему норм и правил общественного материального и духовного общежития. Социальная сущность человека оказывается опосредована социальными институтами. Политические, правовые, нравственные, эстетические и другие нормы жизни человек приобретает через социальные институты. Это значит, что онтологическая истинность социальных институтов определяется через их соответствие гуманистическим потенциалам общества, т.е. через их способность создавать, развивать и укреплять в человеке и в обществе гуманистические потенциалы бытия. Рассмотрим это утверждение на примере конкретных функции социальных институтов.

Понятие "функция" требует некоторого уточнения, ибо оно включает в свое содержание не только назначение или роль, которую выполняет тот или иной социальный институт, но и полезность результата, которую приносит, а также совокупность задач и целей. В литературе по данной теме можно встретить различные толкования функций социальных институтов. Наиболее распространенным является взгляд, что функции социальных институтов – это различные аспекты их деятельности, результаты которой влияют на интеграцию, сохранение и поддержание стабильности социума в целом. Термин "функция" в таком контексте всегда носит позитивный характер. Соответственно этому понятно, что определение онтологической истинности социального института тоже будет функциональным. Онтологически истинен тот социальный институт, который соответствует своей функциональной сущности. Обратная роль социального института будет свидетельствовать о его онтологической ложности. То есть, если деятельность социального института дисфункциональная, если она мешает интеграции, сохранению устойчивости общества, мешает удовлетворению тех или иных индивидуальных и общественных потребностей, ведет к разрешению, тогда социальный институт будет онтологически ложным. При этом необходимо помнить то, на что обратил внимание американский социолог Р.Мертон: функции социальных институтов могут быть не только явными, но и скрытыми. Такое различение позволяет понять наличие вторичных, или побочных, явлений деятельности социального института. Всегда, кроме наблюдаемых и ожидаемых результатов, появляются еще ненаблюдаемые и побочные явления. Р.Мертон пишет: "В основе разграничения между явными и латентными функциями лежит следующее: первые относятся к тем объективным и преднамеренным последствиям социального действия, которые способствуют приспособлению или адаптации некоторой определенной социальной единицы (индивидуум, подгруппа, социальная и ли культурная система); вторые относятся к непреднамеренным и неосознанным последствиям того же самого порядка"⁵⁷. В качестве иллюстрации Р.Мертон приводит ритуальные танцы племени хопи, с помощью которых племя пытается вызвать дождь. Явная функция при этом может остаться не выполненной – дождя не будет. Но латентная функция выполнит свою роль – племя с помощью ритуальных танцев будет привыкать к солидарности, сплачиваться, укреплять свою стабильность и устойчивость. При определении онтологической истинности социального института по его функциям необходимо учитывать это разграничение функций на явные и латентные. Независимо от того, что явные функции осознаются как главные функции социального института, сущностная его функция может быть латентной, скрытой, не явной и не осознаваемой как функция данной деятельности социального института. То, что заявлено, записано или декларировано как роль, функция или задача социального института в явной форме не всегда соответствует его действительной роли. Ясно, что явные функции социального института легче для познания и для контроля со стороны общества. Но если общество действительно желает знать онтологическую истину социального института, оно должно учитывать и латентные функции. Наиболее часто к таким функциям относятся: обеспечение совместной деятельности людей по удовлетворению определенных потребностей, закрепление и воспроизводство общественных отношений, обеспечение нормальной и эффективной коммуникации, регулирование отношений между людьми, социальными группами и другими социальными институтами, интеграция социума по фрагментам и в целом, трансляция накопленной материальной и духовной культуры. В каждом конкретном случае определения онтологической истинности социального института может доминировать какая-то одна или группа функций как явных, так и латентных или другие смешанные варианты. Для выяснения этого требуется специальный анализ в каждом конкретном случае.

Обеспечение совместной деятельности может быть направлена на удовлетворение самых различных материальных и духовных потребностей: политических, правовых, моральных, эстетических, религиозных, национальных, в жилье, в пище, в обеспечении старости, в образовании и т.д.

Функция закрепления и воспроизводства общественных отношений – это система правил и норм поведения, закрепляющих, стандартизирующих поведение каждого члена институты и делающих это поведение предсказуемым.

Коммуникативная функция – это распространение произведенной в институте информации как внутри института с целью управления и контроля за соблюдением норм, так и передачи ее при взаимодействии с другими институтами.

Регулятивная функция – это выработанный социальным институтом шаблон поведения, норм и контроля, регулирующий взаимоотношения между членами общества (т.е. социальный институт как элемент социального контроля).

Интегративная функция – это процессы сплочения, взаимозависимости и взаимоответственности членов социальных групп, происходящий под воздействием институционализированных норм, правил, санкций и систем ролей.

Транслирующая функция – это передача социального опыта приходящим в социальный институт новым людям как за счет расширения социальных границ института, так и смены поколений, для этого в каждом институте предусмотрен механизм, позволяющий индивидам социализироваться к его ценностям, нормам и ролям.

В предельно общем виде главными явными функциями социальных институтов является пополнение новыми поколениями людей, приобретение средств пропитания, обеспечение мира и порядка в обществе, добывание новых знаний и передача их следующим поколениями, т.е. выполнение педагогических задач, а также воспроизводство и производство духовной культуры.

Но всеобщей и универсальной функцией всех социальных институтов, несомненно, является функция социализации людей, формирование у них форм общественного поведения, соответствующих данному историческому уровню развития общества. Чтобы выделить общие функции, присущие всем социальным институтам, необходимо абстрагироваться в известной мере от функциональной специфики каждого конкретного социального института. Диалектика общего и частного подсказывает, что общие функции выступают в качестве стороны функций вообще, которые содержат также и специфические аспекты. Каждый социальный институт выполняет свою специфическую функцию. Производственные - обеспечивают стабильность деятельности по производству материальных благ. Политические – осуществляют устойчивое управление государством в основе интересов основных классов и слоев. Культурные – поддерживают нормальное производство и распределение духовных ценностей, хранения и передачи их последующим поколениям. Средства массовой информации – реализуют коммуникативные формы деятельности. Так осуществляя свои особые функции социальные институты одновременно решают общую социальную задачу – поддерживать стабильное функционирование и развитие общества на основе выполнения людьми установленных политических, правовых, нравственных, эстетических, научных, бытовых норм и правил, осуществляют социализацию индивидов.

Наряду с универсальными, существуют и специфические функции, то есть такие функции, которые присущи одним и не присущи другим институтам, например воспроизводство новых поколений (институт семьи), добывание средств существования (производство), наведение и поддержание порядка в обществе (государство), открытие и передача новых знаний (наука и образование), отправление ритуалов (религия).

Латентные (скрытые) функции, в отличие от явных, не запланированы заранее, носят непреднамеренный характер и их последствия осознаются не сразу и не всегда (если даже осознаются и признаются, то считаются побочным продуктом), а порой и вовсе остаются неосознанными до конца.

Онтологически ложный социальный институт становится помехой общественной деятельности и его ждет неминуемая реорганизация или ликвидация.

Как мы выше говорили, что старые социальные институты могут продолжать свое существование наряду с новыми, хотя они уже не выполняют своих прежних функций и не только бесполезны, но порой и вредны для общества, ибо могут вносить дестабилизацию, мешать ориентации в действительности. Это свидетельствует, что старые социальные институты имеют скрытые функции, которые еще себя не исчерпали, что они продолжают удовлетворять потребности каких-то людей или социальных групп. Подобные функции чаще встречаются у различных экономических и политических институтов. Они как раз должны быть под пристальным вниманием ученых. Р.Мертон пишет: "если социолог ограничивает себя изучением только явных функций, изучая проблему, достигнет та или иная организация или учреждение, созданные для определенных целей, свои цели, то он превращается в искусного регистратора уже известных систем поведения"⁵⁸. Это задача беспристрастного историка, а не социолога и философа. Р. Мертон считает, что "открытия в области скрытых функций представляют собой большой прирост социологического знания, чем открытия в области явных функций"⁵⁹. Без знаний латентных функций социальных институтов невозможно создать действительную картину происходящих общественных событий, невозможно понять истинную природу социальных объектов, установить суть общественных отношений и связей, а также управлять протекающими в социуме процессами.

Универсальные и специфические, явные и латентные функции могут комбинироваться в различных вариантах, создавая мозаичную основу определения онтологической истинности социального института. Например, такие социальные институты как государство, парламент, правительство, армия, суды, милиция обеспечивают стабильность, устойчивость, регламентированность общественной жизни. Духовная культура формируется и поддерживаются музеями, театрами, библиотеками, филармониями, научными учреждениями, творческими союзами писателей, художников, музыкантов, актеров и т.д. При этом могут сохраняться старые социальные институты, как в последнем случае – религия и церковь, которые тоже претендуют на творчество духовной жизни.

Объяснение различных комбинаций универсальных и специфических, явных и скрытых функций можно дать с помощью дробления функций социальных институтов на различные уровни и подфункции, которые есть у одних и нет у других социальных институтов. При этом вполне реально, что один социальный институт может выполнять одновременно множество функций и множество социальных институтов специализируются по выполнению одной и той же функции. Например, воспитанием детей занимаются и семья, и двор, и школа, и государство. При этом функции семьи этой функцией не ограничивается, семья еще занимается воспроизводством людей, социализацией, удовлетворением потребности в интимной близости и пр.

Функции, выполнявшиеся одним социальным институтом, со временем могут переходить к другим полностью или частично или дробиться между другими. Сказанное хорошо иллюстрирует история такого социального института как семья, функции которого исторически и дифференцируются, и развиваются, и переходят другим социальным институтам. Воспитание, например, совмещается школой, государством, системой средств массовой информации, а организацией отдыха наряду с семьей занимаются специальные институты рекреации. Во времена собирателей и охотников функцию добывания средств существования выполняла исключительно семья, а сегодня эту функцию целиком и полностью взяла на себя индустрия. История государства как социального института тоже дает богатый материал картины развития его функций. На первых этапах своего существования государство, вероятно, в основном выполняла функции поддержания внутренней и внешней безопасности. Развитие материальной и духовной культуры сопровождалось развитием и функций государства. Сегодня трудно перечислить даже основные функции государства как социального института. Оно регулирует экономику и семью, занимается образованием и здравохранением, собирает и распределяет налоги, контролирует научные исследования и сферу развлечений.

В качестве примера перехода функций от одного социального института к другому можно привести переход функций образования и социальной помощи от церкви к государству и другим общественным организациям. При этом церковь продолжает выполнять частично эти же функции. Дисфункция – это когда социальный институт своей деятельность мешает, препятствует выполнению тех функций, которые он должен выполнять сам. Когда социальные институты вместо выполнения своих функций занимаются их имитацией, то это и есть дисфункция. Например, институты образования сегодня начинают готовить дилетантов, специалистов, которые не знают даже азов своей специальности. Функции вузов превращаются в дисфункции. Такие вузы являются онтологически ложными, частично или полностью, они исторически обречены. Дисфункция, как это можно увидеть на приведенном примере, возникает тогда, когда социальный институт теряет связь с обществом. Не вносит коррективы в свою деятельность по мере изменения потребностей общества. Онтологическая ложность социальных институтов в результате дисфункции может возникать по разным причинам. Социальные институты отстают от развития общества, ориентируются на ложные потребности и ценности общественной жизни, теряют связь с обществом. Такие социальные институты в силу инерции могут продолжать свое существование, но рано или поздно они прекращают свою деятельность. Изменившиеся общественные условия должны оперативно отражаться в структуре и функциях социальных институтов, если они желают существовать.

Другая распространенная причина возникновения дисфункции – потеря социальным институтом одного из принципиальных качеств – деперсонализации деятельности. Социальный институт должен быть ориентирован на удовлетворение общественно значимых потребностей, соответствующих объективным тенденциям развития общества, а не на персональные интересы, входящих в этот институт людей или даже каких-то корпоративных потребностей. Социальный институт может действовать как объективно детерминированный общественный механизм лишь тогда, когда каждый человек жестко выполняет установленные нормы и образцы поведения в соответствие с распределенными ролями. Принцип деперсонализации в том и состоит, что выполнение функций института зависит от четкого распределения социальных ролей и эффективной работы каждого на своем месте, абстрагируясь от личных симпатий и антипатий, от личных потребностей и желаний или других субъективных моментов. Деперсонализация и означает вынесение всего субъективного за скобки распределенных ролей. Если же в социальном институте начинается персонализация, он перестает действовать в соответствии с объективными потребностями и объективно установленными целями, его объективные функции уходят на второй план, а на первый план выходят личные и корпоративные интересы конкретных действующих лиц, а также их личностные субъективные качества. Социальный институт теряет свои ориентиры и возникает дисфункция. Дисфункциональная сущность, если ей соответствует существование социального института, и определяет онтологическую его ложность.

Период быстрых социальных перемен и революций есть период наибольшей деформации социальных институтов. В такое время социальные институты или совсем исчезают, или резко (качественно) меняют свои функции, или сохраняют те же функции, но уже для удовлетворения аналогичных прежним потребностей новой социальной группы, слоя или класса. Новые нормы и ценности требуют переорганизации или формирования качественно иных социальных институтов. Это требует времени, так как нельзя быстро сформировать новые стандарты поведения, быстро изменить сознание и психологию людей. Это приводит к тому, что людям приходится сталкиваться с серьезными трудностями при поддержании общественного порядка в традиционных областях жизнедеятельности, возникающими из-за неурегулированности вновь возникающих социальных отношений. Отсутствие социальных институтов характеризуется хаос, разбродом, неразберихой, приливом асоциальных по сути явлений и процессов.

В современном обществе социальные институты организуют и поддерживают общественные отношения как в сфере общественного бытия, так и в сфере общественного сознания. Социальные институты обеспечивают взаимоотношение и взаимосвязь материального и духовного компонентов функционирования и развития общества. Характер общества зависит от того, кто выступает субъектом социальных институтов, ибо они фиксируют содержание, роль и место потребностей и ценностей общества. Онтологическая истинность "исторического субъекта" определяет онтологическую истинность социального института, а тем самым и онтологическую истинность общества в целом.

Гармоничная и сбалансированная система институтов, обеспечивающих удовлетворение основных потребностей общества и эффективно регулирующих поведение людей, является важнейшим условием сохранения и развития общества как целого.