Глава II

КРИЗИС ВЕРХОВНОЙ ВЛАСТИ КАДЖАРОВ,

ПЕРЕВОРОТ 21 ФЕВРАЛЯ 1921 г.

И ЕГО ПОСЛЕДСТВИЯ (1920 - 1925 гг.)

Прекращение военных действий на Азиатских фронтах войны

1914-1918 гг., уход из Ирана турецких частей и завершение

военных операций, связанных с деятельностью германских эмиссаров,

не принесли иранскому обществу спокойствия и стабильности.

Продолжалось разложение центральной власти. Во многих

регионах, особенно на окраинах, в руках полукочевых племен

оказалось немало оружия. Они совершали частые набеги на

оседлое население, грабили мирных жителей. Происходили острые

вооруженные стычки между полукочевыми племенами. Шел

процесс сокращения производства основных сельскохозяйственных

культур. «Хлебные бунты», особенно в осенне-зимние месяцы,

из-за нехватки зерна и продовольствия становились обычным

явлением. Падал объем промышленно-ремесленного производства.

Такой же спад был характерен для внутренней и внешней

торговли. Полуфеодальные помещики, в число которых входили

многие представители духовенства «первого разряда» («тераз-е

аввал»), и высокопоставленные чиновники всячески уклонялись

от внесения натурального и денежного налогов. Государственная

казна была опустошена. Правительство, шах и его двор все больше

попадали в зависимость от финансовой поддержки Великобритании.

Большой ущерб стране приносило присутствие иностранных

войск - английских и российских. После войны численность английских

войск продолжала расти. Этому содействовала вооруженная

интервенция Великобритании в Туркестане и на Южном

Кавказе. Северные провинции Ирана использовались в качестве

плацдарма английскими интервенционными войсками.

Из-за революционных событий и гражданской войны на

территории России в Иране оставалось значительное число царских

войск. Самым крупным соединением был экспедиционный

корпус под командованием генерала Баратова. Вследствие резкого

падения курса российского рубля финансовое обеспечение

корпуса в послевоенный период осуществлялось англичанами,

точнее, Шахиншахским банком. Нерегулярное выполнение английскими

властями своих обязанностей в этой области стало

одной из причин роста анархических настроений среди российских

военнослужащих. Они за бесценок скупали скот, вьючных

животных, зерно, фураж, продовольствие. В большинстве случаев

просто реквизировали их. Устраивали погромы и пожары на

рынках, грабили и насиловали мирных жителей. Такие действия

имели место в Урмии, Казвине, других городах и поселениях [I].

В телеграмме от 1 (14) августа 1917 г. на имя главнокомандующего

Кавказским фронтом генерал Баратов заявлял: «Единственный

выход из создавшегося положения - увод корпуса из Персии.

Нам никак нельзя закрывать глаза на создавшееся положение,

грозящее дезорганизацией наших войск, вследствие неизбежных

при таких условиях грабежей. Англичане и могут и должны нам

помочь, надо только ставить им вопрос ребром» [2]. Указывая на

отказ местных жителей принимать русские деньги, он далее

сообщал: «Без персидских денег здесь (Курдистане Иранском. С.

А.) существование невозможно» [3].

Как известно, в результате Первой мировой войны самые значительные

территориальные приобретения достались Британской

империи. Тем не менее, ее геополитические амбиции продолжали

расти. Одним из примеров подобных устремлений стала попытка

установить над Ираном британский протекторат на базе англоиранского

соглашения 1919 г. Кстати, лорд Керзон отвергал подобное

утверждение, говоря о благородных намерениях английского

правительства, которое при помощи своих советников и

экспертов добивалось якобы возрождения Ирана [4]. В то же время

американский автор П. Т. Мун, исходя из анализа содержания

этого соглашения, считал, что Англия добивалась установления в

Иране «современной хитроумной формы империалистического

контроля» [5]. Нет сомнения в том, что решающим фактором,

т

подталкивавшим Керзона и его единомышленников к «новой»

политике в Иране, был прежде всего уход России из региона.

Однако исторический парадокс состоял в том, что указанное обстоятельство

одновременно стимулировало усиление нового националистического

течения в стране, зарождение которого четко

дало о себе знать в конце 1911 г. Тогда под воздействием ярких

выступлений группы депутатов иранский меджлис второго созыва

отверг российский ультиматум, представлявший собой неприкрытую

угрозу Ирану вооруженной оккупацией. Смелая, антиимпериалистическая

позиция членов парламента вызвала подъем

патриотических выступлений в основных центрах конституционной

революции.

Несмотря на политическое поражение продемократического

патриотического течения, входившие в него представители новой

светской интеллигенции [6] и пробуржуазные лидеры не отказались

от своей политической деятельности.

В период работы меджлиса третьего созыва, в начале декабря

1914 г., приступила к деятельности фракция Демократической партии,

которая пользовалась большой популярностью. Характерно,

что активисты Демократической партии в этот период были последовательны

и принципиальны. Они не отказалась от своей программы,

принятой еще в 1910 г., содержавшей социал-демократические

тезисы, но в связи с расширением англо-русского военного

присутствия в Иране их политическая активность резко упала.

В новой политической обстановке, которая сложилась после

Октябрьской революции 1917 г. в России, бывшие лидеры Демократической

партии страны вновь активизировали свою деятельность.

Не только политические лозунги нового российского руководства

о сотрудничестве с иранцами, но и настойчивая политика

Форин офиса, направленная на безотлагательное утверждение соглашения

1919 г., вызвали в Иране новую волну патриотических

и антианглийских выступлений. Волна эта носила различный характер:

от террористических актов, покушений на жизнь проанглийских

деятелей, осуществляемых «комитетом возмездия» [7],

до массовых движений и восстаний.