2. Преодоление заблуждений в научном исследовании

ЗАБЛУЖДЕНИЕ – несоответствие знания его объекту, расхождение объективного образа действительности с его объективным прообразом. Это непреднамеренное несоответствие суждений или понятий, представлений объективной действительности Заблуждения неизбежны в познании. Во-первых, перед познающим субъектом всегда имеется область неизвестного, на которую накладывается уже известное, и оно почти всегда связано с формулированием проблемного, вероятностного, гипотетического знания, субъект склонен принимать частное за целое, применяя экстраполяцию, результаты которой далеко не безошибочны. Во-вторых, человеческие познавательные способности, да и любой уровень практики (как определителя знания) ограничены, и научный поиск оказывается всегда обусловленным этой ограниченностью, определенными ее рамками. В целом заблуждения играют негативную роль в развитии знания, отвлекая силы и средства ученого. Однако это неизбежно, хотя и имеет временной характер (подлинный ученый, обнаруживая в своих конструкциях заблуждение, должен немедленно его устранять. В то же время роль заблуждений может быть и позитивной. Вспомним, к примеру, алхимию, в недрах которой было немало научных открытий, да и ее роль в формировании научной химии тоже нельзя недооценивать. Заблуждения могут содействовать созданию проблемных ситуаций, способствовать нахождению правильного пути решения проблем и построению истинной теории. Как отмечается в философской литературе, заблуждения были не иррациональным началом в познании, отвращающим от истины, а, наоборот, необходимой ступенькой, опираясь на которую наука приближалась к истине. Таким образом, роль заблуждений в науке неоднозначна и при конкретной их оценке обнаруживается как негативное, так и позитивное их значение.

Краткий философский словарь / А.П. Алексеев, Г.Г. Васильев и др.; под ред. А.П. Алексеева. – 2-е изд., перераб. и доп. – М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2004. – С. 114.

Путь преодоления заблуждения в конкретном научном поиске можно представить следующим образом: 1) обнаружение заблуждения в наличном знании при объяснении факта; 2) выдвижение гипотез, основанных на наличном знании и практике или опирающихся на тенденции их развития; 3) подтверждение гипотез практикой и знанием при одновременном опровержении неудачных гипотез, снятие в связи с этим заблуждения в наличном знании; 4) формулировка принципиально новой теории. К сказанному добавим, что обнаружение незнания в определенной области или заблуждения в 1–4 знании является основой постановки проблемы, в ходе разрешения которой неполное знание сменяется более полным, а заблуждения преодолеваются.

При решении проблемы преодоления заблуждений естественно возникает вопрос о роли формальной логики. Формальная логика, как и диалектическая, выступает теоретическим средством освоения действительности, при этом та и другая выполняют свою специфическую функцию в диалектически сложном процессе познания.

Средствами формальной логики фиксируются уже открытые законы действительности, формулируются системы знания, осуществляется системный подход в исследовании, благодаря чему становится возможным систематическое развитие знания Развитие внутренней логики систем знания создает возможность открытия еще неизвестных фактов, происходит приращение знания, «укладывающегося» в логику данного закона, выявляются модификация, специфика действия законов в различных условиях и т.д. Надо сказать, что здесь перед исследователем, руководствующимся логикой уже известных законов, раскрывается широчайшее поле деятельности.

Формальная логика, строго говоря, связывает истинность с доказуемостью, а заблуждение – с опровержением. Всякий раз, когда вновь открытый факт «укладывается» в сфере действия закона, средства формальной логики выступают вполне правомерными и действенными.

Логическая культура исследователя является непременным условием построения доказательств и опровержений, которые должны быть логически обоснованными, последовательными и понятными. Недостатки логической культуры, ее неразвитость могут отрицательно сказаться на ходе самого исследования и даже породить ошибки.

Однако нужно иметь в виду два обстоятельства. Первое из них состоит в том, что в конечном счете истинность или ложность предположения в рамках системы известного подтверждается практикой, а не формально-логическими построениями самими по себе. Второе обстоятельство: логика открытых законов не сразу отложилась в логике соответствующих понятий, отражающей первую во всей ее полноте.

Существо дела заключается в том, что сфера познанных законов, где формальная логика выступает компетентным арбитром при определении содержательности нашего знания, составляет лишь одну и при этом не самую важную часть познавательной деятельности. Ведь для науки особую ценность представляют не те факты, которые легко укладываются в рамки известных уже формализованных законов, а те, которые кажутся несколько «странными», противоречат общепринятым в науке представлениям и которые с точки зрения таких представлений следует отнести к «неприятным недоразумениям», а всякую новую попытку их объяснения квалифицировать как заблуждение. При этом решить вопрос об истинности или ложности объяснения факта, не укладывающегося в рамки старой теории, методами формальной логики принципиально невозможно, так как это требует перехода к теории с иными исходными логическими основаниями.

Чисто логическим путем такой переход осуществлен быть не может, потому что новая теория по отношению к старой выглядит противоречивой. Поэтому для проверки истинности или ложности предположения нельзя воспользоваться построением логического доказательства, основывающегося на старой теории. Единственно надежным способом обнаружения заблуждения и его преодоления является обращение к практике, которая может обнаружить несостоятельность (ложность) предположения в области объяснения факта, не укладывающегося в рамки старой теории. Если некое предположение подтверждается практикой, оно оказывается истинным, и установление истинности любого предположения является одновременно преодолением заблуждения старой теории, которая не объясняет новый факт. Тогда неизбежно обнаруживается необходимость сужения сферы применимости старой теории.

Следует иметь в виду, что этот процесс происходит ро времени. Выяснить содержание предположения по поводу факта, относящегося к формирующейся теории на предмет ее достоверности, чрезвычайно сложно, так как наличная практика (в силу ее относительности как критерия истинности) не может ответить определенно и подтверждение предположения нередко требует значительного времени. Здесь становится очевидной историчность процесса преодоления заблуждений в научном познании.

С исторической точки зрения (применительно к процессу познания) каждое состояние конкретно-исторического знания как целостной системы предстает перед исследователем в категориях истины и заблуждения, являющихся моментами знания, понять которые можно лишь во взаимосвязи, движении, изменении и развитии.

Мы уже отмечали, что увеличение числа проблем, огромное расширение фронта научного поиска обусловливает количественный рост специфических заблуждений в современной науке. Однако неправильным был бы односторонний подход к оценке этого факта. Ведь наряду с процессом роста вероятностного знания, в котором имеются элементы заблуждений, происходит диалектически противоположный ему процесс как увеличения объема достоверного знания, так и его качественного изменения.

Представляется, что успех научного поиска определяется деятельностью исследователя, связанной с выдвижением предположений, гипотез о сущности изучаемого объекта, выбором и организацией средств исследования. Особенно велика и ответственна роль выдвигаемых гипотез.

Гипотеза будет тем продуктивнее, чем больший удельный вес в ней будет занимать знание, объективно отражающее объект. Это положение ко многому обязывает исследователя. И вряд ли целесообразным является выдвижение по любому случаю и любому поводу большого числа гипотез. Скороспелые гипотезы, особенно в сочетании с методом «проб и ошибок», ни к чему, кроме заблуждений и новых ошибок, привести не могут. В таких гипотезах знание опирается лишь на воображение исследователя, в них либо отсутствует, либо чрезвычайно мало объективное содержание.

Выдвижение гипотез должно иметь реальное основание. Непременным условием его является не любое, а достаточное количество фактов и наблюдений.

В ходе исследования ученый порой вынужден выдвигать множество гипотез, но это обусловлено не субъективным произволом ученого и его необузданной фантазией, хотя без фантазии в науке не обойтись, а многогранностью объекта, его сложностью. Кроме того, количество выдвигаемых гипотез зависит и от этапа исследования. На первых порах, как правило, выдвигается больше гипотез, чем перед завершением поиска, и наряду с этим растет их достоверность, выступающая теперь на передний план.

Глубокое понимание вопроса об обоснованности гипотез хотя и не гарантирует от ошибок и заблуждений, но является одним из условий, избавляющих ученого от блуждания в потемках и, несомненно, ограничивает число ошибок и промахов в поиске. Чрезвычайно важное значение в преодолении ошибок и заблуждений имеют не только объективные факторы, но и творчество субъекта, его опыт, знание и особенно философская зрелость.

Заботин П.С. Преодоление заблуждения в научном познании. –

М.: Мысль, 1979. – С. 180–190.