§ 4. Критика знаковых теорий представлений

Представления, будучи связаны с ощущением и мыш­лением, имея субъективный характер, — внутренне про­тиворечивый психический процесс. В психологической на­уке проблема представлений — один из самых запутанных вопросов. При его решении большинство авторов, начиная с Г. Гельмгольца, на первый план выдвигали субъектив­ность представлений, оставляя в тени их материальную основу и связь с действительностью. Результатом такого подхода является определение представлений не как об­разов реальных объектов, а как их знаков, символов, иероглифов.

Разрывая единство материального и идеального, объек­тивного мира и отражающей его психики, психологи-идеа­листы неминуемо приходили к выводу о том, что представ­ления отражают не материальный, объективный мир, а идеи, возникающие в сознании человека. Взгляды на пред­ставления как психический процесс, отражающий не объективную реальность, а субъективные состояния, чув­ства, идеи в знаках или символах, в конечном итоге приво­дят к отрицанию возможности познания внешнею мира, к агностицизму. Критикуя подобные точки зрения на про­цесс отражения, В.И. Ленин писал: «Бесспорно, что изоб­ражение никогда не может всецело сравняться с моделью, но одно дело изображение, другое дело символ, условный знак. Изображение необходимо и неизбежно предполагает объективную реальность того, что "отображается". "Ус­ловный знак", символ, иероглиф суть понятия, вносящие совершенно ненужный элемент агностицизма»¹.

Знаковые теории отражения, возникшие в философии и общей психологии, получили широкое распространение в психологии слепых. Затруднения, испытываемые сле­пыми при восприятии объективной действительности,

¹ Ленин В.И. Материализм и эмпириокритицизм // Поли. собр. соч. Т. 18. С. 248.

256

9 Зак. 4450

257

узость круга их представлений, фрагментарность и схе­матизм образов, вербализм знаний — все служило обосно­ванием для утверждения невозможности отражения сле­пыми объективного мира. Особенно веские доказательства того, что в представлениях слепых отражаются не реаль­ные веши и явления, а субъективные состояния, тифлопе­дагоги-идеалисты видели в принципиальном, по их мне­нию, различии симультанного и дистантного зрительного и сукцессивного и контактного осязательного восприятия. Именно на этом основании утверждалось, что слепые пред­ставляют себе пространство, время и телесность предме­тов совершенно иначе, чем нормально видящие.

Одним из первых в тифлопсихологии сформулировал основное положение знаковой концепции М. Сизеран, ко­торый утверждал, что «ощущения (представления. — А. Л.) — только знаки, которыми душа пользуется, как желает... оценка и определение значения их зависят от контекста, в который они вписываются, от внутреннего строя души, которая их принимает»¹. Вслед за ним ряд ученых определяют представления слепых как «суррога­ты действительности», «уменьшенные схемы», «числен­ные словесные символы», «соединение одних симультан­ных восприятий с другими» и т. п. Но запутанность терминологии не может скрыть самого главного — отри­цания связи представлений с действительностью. Подоб­ные утверждении приводят В.И. Руднева и других тиф-лопсихологов к мысли о том, что слепой ничего не может знать об окружающем его мире, его представления огра­ничиваются разрозненными, синтетически не восприни­маемыми деталями, находящимися в зоне действия рук.

Остальное же пространство для него непостижимо и заменяется идеей пространства.

Утверждение знаковости и суррогатности представле­ний слепых опиралось на широко распространенное сре­ди тифлопсихологов мнение о существовании принципи-

альных различий между зрительным и осязательным восприятием, высказанное еще в начале XVIII в. Дж. Беркли, писавшем, что «никогда не бывает, чтобы мы ви­дели и осязали один и тот же объект. То, что видится, есть одна вещь, а то, что осязается, — совершенно другая вещь». Это происходит потому, продолжал Беркли, что «наименование идей и комбинирование их в группы со­вершенно произвольно »^х.

Характерно, что противопоставление зрительных об­разов осязательным в тифлопсихологии имело место не­смотря на то, что уже давно была доказана возможность отражения одних и тех же свойств и признаков объектов в восприятиях различных модальностей. Указывая на эту возможность, Ф. Энгельс писал: «Осязание и зрение до такой степени взаимно дополняют друг друга, что мы часто на основании зрительного облика какой-нибудь вещи можем предсказать ее тактильные свойства»².

Возможность отражения визуально и гаптически одних и тех же физических, пространственных и временных па­раметров объективного мира была блестяще доказана И.М. Сеченовым (см. гл. 8, § 2). Заимствованные из зару­бежной тифлопсихологии и некритически воспринятые некоторыми учеными положения об абсолютной симуль-танности зрения и сукцессивности осязания и неправомер­ная их поляризация привели к убеждению, что осязание не дает целостного восприятия большей части объектов, за исключением занимающих небольшое пространство и имеющих несложную конфигурацию. А отсюда было уже недалеко до утверждения, что слепые представляют себе пространство, время и телесность объектов в совершенно иных образах, нежели зрячие, в результате чего в их пси­хике происходят резкие и своеобразные изменения. Эти изменения настолько серьезны, что умственный мир сле-

Цит по кн.: Бюрклен К. Психология слепых. М., 1934. С. 229.

258

¹ Беркли Дж. Опыт новой теории зрения. Казань, 1912. С. 27.

² Энгельс Ф. Диалектика природы // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 548.

259

пых, по мнению Г.И. Челпанова, должен принципиально отличаться от мира зрячих, причем отличие это настоль­ко разительно, что их психическая жизнь остается для зрячих непостижимой.

Таким образом, и это вполне закономерно, представи­тели идеалистической психологии приходят от утвержде­ния знаковости ощущений, принципиального отличия восприятия и представлений слепых, от чувственных знаний зрячих к утверждению непознаваемости мира слепыми и невозможности объективного изучения внут­реннего мира самих слепых.

Не стоило бы уделять столько внимания теоретическим построениям сторонников знаковой концепции, не под­твержденным, кстати сказать, ни практикой слепых, ни эк­спериментально, если бы они не влияли на теорию обуче­ния. Утверждения о невозможности чувственного познания слепыми окружающего мира в совокупности его простран­ственных, материальных и временных свойств имели дале­ко идущие последствия. В частности, слепой рассматривал­ся как логический тип, лишенный возможности мыслить образно, в связи с чем в школе насаждались вербальные ме­тоды обучения. На тех же основаниях пропагандировались различные приемы, подменяющие непосредственное чув­ственное отражение, например сомографирование, сущ­ность которого заключалась в моделировании объектов при помощи тела. Использование этого приема основывалось на положении, согласно которому для слепых восприятие соб­ственного тела доступнее, чем восприятие объектов внеш­ней среды. Все это ограничивало возможности слепого, тор­мозило развитие его психики, приводило к тому, что он действительно становился «человеком иного рода, нежели зрячий» (К. Бюрклен).

Рассмотренные в данной главе особенности представле­ний слепых свидетельствуют о том, что их образы памяти в большей своей части менее точны, полны и обобщены, чем у нормально видящих, что зрительные и осязательные обра­зы имеют существенные различия, однако представления,

260

которыми оперируют слепые, в той или иной степени адек­ватно отражают действительность. Лучшим тому доказа­тельством является практическая деятельность слепых в нашей стране. В процессе этой деятельности они не только познают, но и в меру своих сил преобразуют мир.

Вопросы и задания

1. Назовите основные особенности образов памяти при слепоте и слабовидении.

2. В чем заключается специфика процесса формирова­ ния представлений при дефектах зрения?

3. Какие условия необходимы для сохранения зри­ тельных представлений у ослепших? Какую роль они иг­ рают в компенсации дефекта?

4. Дайте развернутую критику знаковых теорий пред­ ставлений.

Литература

Земцова М.И. Роль зрительного опыта в познаватель­ной деятельности ослепших // Восстановление трудоспо­собности и приспособление к труду инвалидов: Сб. 3, ЦИ-ЭТИН. М., 1949.

Зотов А.И., Феоктистова ВЛ. К вопросу о возрастных и индивидуальных особенностях формирования пред­ставлений у слабовидящих школьников IV—VIII классов // Ученые записки ЛГПИ им. А.И. Герцена. Л., 1968. Т. 344.

Литвак А.Г. Формирование единичных представлений у слепых детей // Ученые записки ЛГПИ им. А.И. Герце­на. Л., 1968. Т. 344.