- •Пол и стыд
- •Эрос и современный мир
- •Оправдание стыда
- •Потеря пола - унификация жизни
- •Быть Другой Евангельская новизна
- •Материнство; судьба и свобода
- •Быть личностью
- •Женщина - личность вдвойне
- •Быть Другим
- •Два разных подхода к Другому
- •Христианство и постмодернизм
- •Общество сверхинформации
- •Паразитизм и творчество
- •Святость и реальность
- •"Однажды" христианства
- •Девство Божьей Матери
- •Мужская (?) цивилизация
- •По ту сторону активности и пассивности
- •Смирение и дух тяжести
Эрос и современный мир
В современном мире особенно заметно убывание жизненной силы, исчезновение эроса. Остается лишь карикатура на великий, созидающий эрос: остается современный механизированный секс, где тело стало полумертвым объектом, машиной. Казалось бы, наше время - это время победы тела. Все табу уничтожены, нет никаких преград к чистому "наслаждению". Реклама, кино, телевидение непрерывно поют хвалу телу. Но всмотримся повнимательнее: на самом-то деле победило не тело, а тело как идея общества потребления (См.: Baiidriliard, "Societe de consommation"). Для того чтобы быть красивой (красивым), нужно непременно покупать кремы, духи, мази, галстуки, чулки и т.д. Нужно не пренебрегать салоном красоты. Красота окончательно потеряла свою естественность. Теперь женщина красива не так, как в классические времена. Не её шарм, не выражение ее лица и глаз важно сегодня, а "линия" ее тела» экспрессия. Теряется личностный аспект красоты. Душа ее отлетает, и остаются анонимная линия и сексапильность.
Идеал сегодняшней красоты - дистрофически худой подросток, бесплотное существо, почти скелет. У этого существа почти атрофировались половые признаки. И это рассматривается как прогресс (См. Е, Badinter). На самом же деле это - лишь результат всеобщего обезличивания и унификации. Пол и классическая любовь двух полов вообще мешают сегодняшним буржуа: слишком много волнений, драм, страстей. Проще спуститься на тот уровень, где ни у кого не остается ни к себе, ни к другим никаких требований., на уровень тотального безразличия и анонимного, безответственного секса.
Христианство тоже стремится к облагораживанию, просветлению и снятию страсти, но оно ведет человека выше страсти, тогда как неразборчивая сексуальная жизнь даже не доходит до уровня страсти. Погруженная в болото мелких влечений, она так и остается на уровне физиологии, даже не поднимаясь до уровня психологического, человеческого <ке говоря уже об уровне пневматическом, духовном). Остается непосредственность кожных ощущений, некая пародия на рай. Еще одна карикатура на рай - это пляжи нудистов, где эрос, стыд, пол не существуют более, где нет напряжения между миром Тем и нашим, между Творцом и тварью.
Оправдание стыда
Интересно остановиться подробнее на потере стыда современным человеком. Русский философ Владимир Соловьев писал, что человек - это животное стыдящееся. Стыд прямо показывает, что человек есть существо сверх животное и сверх природное. "В генитальном акте, - пишет Соловьев, - воплощается бесконечность природного процесса, и, стыдясь этого акта, человек отвергает саму эту бесконечность, как недостойную себя. Недостойно человека быть только средством, или орудием природного процесса, в котором слепая сила жизни увековечивает себя за счет рождающих и гибнущих особей, поочередно вымещающих друг друга" 6.
Благодаря стыду человек поднимается над животным -а он может быть только выше животного или ниже его. Благодаря стыду человек узнает о том, что он не похож на объективированный мир вокруг, что он - другой, что он беззащитен в этом мире отчуждения и присвоения. Поэтому, как утверждает Сартр, человек, узнав о своей чуждости, надевает платье. Когда он одет, он может рассматривать других, а не они - его, он - субъект, а они -объекты.
Лишь в раю человек не нуждался в одеждах, потому что в раю не было садомазохизма и объектно-субъектных связей. В раю и Бог, и человек, и вся природа, и все животные вокруг не были отчуждены друг от друга.
Потеря стыда современными эмансипированными людьми - отнюдь не знак возвращения в рай. Это еще одно свидетельство того, что человек окончательно объективировался, стал вещью среди вещей. Вещь не умеет трансцендировать.