Заключение

Стиль жизни нового обеспеченного класса характеризуется престижным статусным потреблением. Это потребление позволяет группе самоидентифицироваться и дистанцироваться от других социальных групп. Можно сказать, что социальная среда вынуждает индивидуумов к такому потреблению, если они хотят принадлежать к данной социальной среде.

Новый обеспеченный класс России претендует на роль высокостатусной социальной группы, но для этого ему не хватает социального престижа, символического капитала. С этой целью, новая социальная среда сама формирует систему элитного образования, в которую стремится допускать только представителей своей социальной группы. Таким образом, создание системы элитного образования является способом приобретения авторитета и власти нового обеспеченного класса России.

Западное образование, кроме приобретения авторитета и престижа, для нового обеспеченного класса России, дает еще и возможность воспроизводства определенных его социальных позиций. Оно используется и для решения персональных проблем, причинами возникновения которых являются условия формирования данного социального слоя. Таким образом, плату за образование можно рассматривать как реконверсию экономического капитала в образовательный капитал второго поколения, так как это является стратегией, направленной на сохранение социального статуса.

В ходе исследования было выявлено несколько стратегий реконверсии экономического капитала. В современной России выбор стратегии реконверсии капитала зависит от занимаемой рыночной позиции, а также опыта, полученного в ходе социализации, проходившей в обществе с другой социальной структурой, другими нормами поведения и другими ценностями. Таким образом, различные интересы, которые движут представителями нового обеспеченного класса в стремлении к западному образованию, объясняются не различиями в объеме культурного капитала, как говорил Бурдье, а существующими внутриклассовыми различиями. Этот факт очень важен для понимания проблем формирования нового социального слоя, состоящего из богатых людей.

Л.Е.Бляхер модель открытого общества в нестабильных социальных системах

Нас принуждают не удары из прошлого, а притягательность, соблазнительность будущего и его конкурирующих возможностей, они привлекают нас, они заманивают нас. И именно это держит мир в состоянии разворачивания.

К.Поппер.Мир предрасположенностей

Настоящая работа посвящена анализу соотношения между притягательностью ожиданий и основательностью опасений, которыми сопровождается для современного россиянина выбор ориентиров общественного развития. Выбор делается между движением в «закрытое» или в «открытое» общество, условием существования которого является становление гражданского общества.

Исторический экскурс

Термин «открытое общество», введенный А.Бергсоном и переосмысленный К.Поппером, преобретает все более широкую популярность в отечественных социологических, политологических и философских кругах⁶⁶. С ним связывают надежды на становление новых организованностей, «естественно» возникающих в ходе свободного социального взаимодействия⁶⁷. Именно таким образом определяет термин и К.Поппер, который писал: «Открытое общество» — это такое, в котором нет ничего, что было бы запретно для обсуждения, в котором индивидуумы вынуждены принимать личные решения». Однако вопрос о естественности «Открытого общества» и, соответственно, неестественности «закрытого» представляется нам достаточно спорным.

Исходной общностью людей была община. Из нее вырастает именно закрытое общество с неразвитыми личностными и гражданскими структурами, в которых поведение людей регулируется многочисленными запретами морально-этического или правового порядка. Основой такого — «коллективистского» — сознания является «утверждение наивысшего/.../, исключительного значения некоторой группы или коллектива, например, класса, без которых индивид ничто»⁶⁸.

Другая черта такого сознания — наделение этой группы или коллектива статусом избранности. Утверждается, что такая группа (племя, нация, класс, государство и т.д.) лучше прочих потому, что они избранынекоторой высшей силой в качестве исключительного инструмента для осуществления своих предначертаний. Вне отношения к избранничеству индивид имеет весьма малое значение. Включенность в коллектив дает ему возможность обрести не только ощущение своей значимости, но и четкие, однозначные модели правильного поведения, взаимодействия с другими индивидами и группами, обеспечивает социальный комфорт. Пока общественное устройство воспринимается как нечто самоочевидное и естественное, наличие социальных «табу» не тяготит индивида. Напротив, оно воспринимается как обеспечение «согласия с Богом и Природой», «уверенности в завтрашнем дне» или чего-то в этом роде.

Для того, чтобы общество получило толчок в сторону открытости, необходимы радикальные, катастрофические изменения, когда социальные институты и установления вдруг перестают бы быть естественными для достаточно широкого круга людей, когда исчезает привычное чувство защищенности и социального комфорта.

Подобное потрясение, по мнению многих исследователей, народы Европы и пережили в эпоху Возрождения⁶⁹. Те конкретные формы, которые принимает социальная реальность в Европе, определялись стремлением катастрофического сознания ренессансного человека «спрятаться» за науку, государство или что угодно другое от невыносимого мира, сконструировать себе защиту. Повсеместность стремления к разрешению «гоббсовой проблемы» и вызвала к жизни институциональные структуры, считавшиеся К.Поппером наиболее продвинутыми в направлении открытого общества, способными «сознательно преобразовывать свои социальные институты соответственно новым обстоятельствам»⁷⁰. Подобная изменяемость, основанная на примате ответственного индивида над обществом, действительно стала надежным щитом для «цивилизованных» стран, но единственный ли это щит?

Сам же К.Поппер выдвигает альтернативу открытому обществу, имея в виду защиту потрясенного распадом закрытой институциональной структуры индивида, а именно «задержанное» общество.

Этим термином Поппер обозначает общество, отвергающее исторический шанс стать открытым и стремящееся вернуться в племенную неволю⁷¹. В таком обществе властные структуры сумели заблокировать инновационные процессы, заслонить от них индивида, не прибегая к его помощи. Иными словами, задержанное общество, к каковым автор концепции относил, в частности, и Советский Союз — тоже способ адаптации к катастрофически меняющимся условиям жизни.

В российской социологической, да и не только социологической традиции концепт «открытое общество» был воспринят не столько как теоретически отрефлексированное понятие, сколько как идеал-проект, к которому необходимо стремиться⁷². В нем видели некоторое финальное состояние, с которым необходимо соотнести настоящее, чтобы должным образом его осмыслить. Соответственно, «закрытое общество» в духе Поппера трактовалось как негативность. Это положение не отменяется даже в исследованиях, отстаивающих идею самостоятельного пути развития России. В них «российская самобытность» сопрягалась с понятием «открытого общества», а «душный, рациональный Запад» — с «закрытым»⁷³.

Видимо, первым шагом в анализе модели «открытое общество» должна быть определенное прояснение семантики самого термина, его переопределение.

Наиболее корректную дефиницию, на наш взгляд, можно вычленить из концепции «репрезентативной культуры» Л.Г.Ионина⁷⁴, вводящей разделение культур (типов общества) на «моностилистические» и «полистилистические». Эти последние ориентированы на постоянную инновационную «подпитку извне», что позволяет соотнести такой тип культуры с моделью открытого общества. Условиями, дающими возможность поддерживать подобный режим существования являются:

а) твердая институционально оформленная демократия, позволяющая осуществлять смену правительства без насильственных действий;

б) примат прав личности и меньшинства над большинством, безусловная охрана обществом права на приватность;

в) наличие и сосуществование в обществе многих центров самоорганизации при невозможности давления со стороны ни одного из них.

Эти условия размывают классовую и стратификационную структуру общества, переводят ее в «полистилистический» вид и вместе с тем дают возможность каждому члену общества участвовать в выработке рецептов собственной и всеобщей безопасности. Представляется, что подобное участие каждого в выработке коллективных рецептов безопасности К.Поппер и передавал термином «индивидуализм». Более адекватным аналагом этого понятия в русском языке будет термин «самостояние» (А.С.Пушкин) — способность личности принимать решения и нести за них ответственность.