1. Равноправие субъектов Российской Федерации

Часть 4 ст. 5 Конституции говорит о том, что «во взаимоотношениях с федеральными органами государственной власти все субъекты Российской Федерации между собой равноправны». Однако в ч. 1 той же статьи сказано, что «Российская Федерация состоит из республик, краев, областей, городов федерального значения, автономной области и автономных округов — равноправных субъектов Российской Федерации». Кроме того, в ч. 2 ст. 5 предусматривается, что республика (государство) имеет свою конституцию, а прочие субъекты — только уставы. В данном вопросе Конституция РФ предстает как внутренне противоречивый документ, предписывающий субъектам конституционных правоотношений разные модели поведения, руководство которыми в практической деятельности весьма проблематично. Таким образом, налицо неразрешенное конституционное противоречие, касающееся правового статуса субъектов Федерации. Кроме ст. 5, Конституция содержит еще ряд оснований для дифференциации статуса субъектов РФ. (Но является ли это основой конституционных противоречий, ибо формально все субъекты Федерации имеют признаки государства? — Р.А.)

В перечне ст. 65 субъекты Федерации указаны не в алфавитном порядке (в последовательности их перечисления большую роль сыграли представления о разных видах субъектов). (Неужто Чувашия переименует себя «Аявашей», чтобы по алфавиту быть первой, и надо ли такие вещи возводить в статусные признаки? По-моему не следует. А как думают слушатели, читатели? — Р. А.)

2. Разграничение предметов ведения и полномочий

Конституция РФ предусматривает разграничение предметов ведения и полномочий в ч. 3 ст. 5 в качестве одного из принципов федеративного устройства, а в ч. 3 ст. 11 закрепляет, что указанное разграничение осуществляется Конституцией РФ, Федеративным и иными договорами о разграничении предметов ведения и

116

полномочий. Статья 72 предусматривает наличие сферы совместного ведения, а ч. 2 и 3 ст. 78 Конституции наделяют федеральные органы исполнительной власти и органы исполнительной власти субъектов РФ правом передачи друг другу части своих полномочий, если это не противоречит Конституции РФ и федеральным законам. Какие бы споры относительно необходимости включения в Конституцию подобных норм, и в особенности ст. 72, свидетельствующей о кооперативном характере российского федерализма, не велись, очевидно, что данные конституционные нормы в условиях правового государства могут только способствовать развитию федеративных отношений. Злоупотребления в указанной сфере стали результатом не столько низкого качества конституционных норм, сколько практики их применения.

3. Субъектный состав Российской Федерации

Недостатками субъектного состава Российской Федерации, закрепленного в ст. 5 и 65 Конституции, сразу называют слишком большое количество субъектов, что неубедительно, и «пестроту» их статуса, что по Конституции особого значения не имеет.

4. Сфера совместного ведения

Опасность как для нормальной реализации полномочий по предметам совместного ведения, так и для конституционных принципов федеративного устройства представляют не столько издержки договорного процесса, сколько тот факт, что реализация правовых норм, содержащихся в федеральных законах по предметам совместного ведения, зачастую выходит за определенные Конституцией рамки совместного ведения и по форме все более напоминает реализацию предметов исключительного ведения Федерации. Причиной подобной коллизии отчасти является несовершенство конституционной модели, ее перегрузка совместными полномочиями.

Исторически сфера совместного ведения, так называемая конкурирующая компетенция, появилась именно потому, что невозможно было полностью разграничить весь объем компетенции между федерациями и их членами. «Кооперативный» федерализм, таким образом, является отнюдь не надуманной юридической конструкцией, а плодом естественной эволюции федеративных отношений. И соответствовать условиям демократии означает терпеливое согласование интересов различных частей единого государства, граждан и власти.

117