§43. Ноэмато-онтический способ

данности другого ego как трансцендентальная путеводная нить конститутивной теории опыта «другого»

Моей трансцендентальной путеводной нитью ста­новится, прежде всего, опытное познание «другого», как он дан мне непосредственно и, глубже, в его ноэмато-онтическом содержании (чисто как коррелят моего cogito, более подробную структуру которого еще предстоит раскрыть). В примечательных особен­ностях и разнообразии этого содержания уже заявляет о себе многогранность и сложность феноменологи­ческой задачи. К примеру, в опыте я познаю «дру­гих», как действительно сущих, в изменчивых непро­тиворечивых многообразиях опыта и познаю их, с одной стороны, как объекты мира. При этом они выступают не только как природные физичес­кие вещи, хотя, в некотором отношении, и как тако­вые тоже. Ведь они познаются в опыте и как управ­ляющие при посредстве психики подчиненными им природными телами. В таком своеобразном виде живых орзанизмов, как психофизические объекты, они существуют в мире. С другой стороны, я в то же время познаю их в опыте как соотнесенные с этим миром субъекты, как субъекты, познающие в опыте этот мир, причем тот самый мир, который познаю я сам, и познающие при этом также меня, как познаю­щего этот мир и сущих в нем «других». Продолжая двигаться в этом направлении, я еще многое могу истолковать ноэматически.

185

Таким образом, в себе, в рамках трансценденталь­но редуцированной чистой жизни моего сознания я познаю в опыте мир вместе с сущими в нем «другими» и, сообразно смыслу этого опыта, не в качестве, так сказать, своего собственного синтетического продук­та, но как чужой по отношению ко мне, интер-субъективный мир, существующий для каждого и доступный для каждого в своих объектах. И все же каждый обладает своим опытом, своими явлениями и их единствами, своим феноменом мира, в то время как познанный в опыте мир существует сам по себе, в противоположность всем познающим субъектам с их феноменами мира.

Как нам объяснить все это? Я должен неукосни­тельно придерживаться того факта, что всякий смысл, которым обладает и может обладать для меня какое-либо сущее, как в отношении своей «чтойности», так и в отношении своего «существования или су­ществования в действительности», есть некий смысл внутри моей интенциональной жизни и происходит из нее, из ее конститутивных синтезов, проясняясь и раскрываясь для меня в системах согла­сованного подтверждения. Таким образом, для того чтобы создать почву для ответа на все возможные вопросы, которые вообще могут быть заданы осмыс­ленно, чтобы последовательно ставить и решать сами эти вопросы, следует начать с систематического раз­вертывания открытой и имплицитной интенциональ-ности, благодаря которой бытие «других» для меня создается и истолковывается сообразно своему пра­вомерному, т. е. наполненному, содержанию.

Проблема ставится, таким образом, прежде всего в специальном аспекте, а именно, как проблема существования «других» для меня и, следователь­но, как тема трансцендентальной теории опыта «другого», так называемого вчувствова-ния. Однако сразу же выясняется, что область дейст­вия этой теории гораздо шире, чем кажется поначалу, что на ней основывается и трансценденталь­ная теория объективного мира, взятого це­ликом и полностью, что, в особенности, относится к объективной природе. Ведь к бытийному смыслу мира и, в частности, природы, как объективной при­роды, принадлежит, как мы уже говорили раньше, существование для каждого, что предполагается нами всегда, когда мы говорим об объективной дей­ствительности. Кроме этого, миру опыта принадле­жат объекты с духовными предикатами, которые со­образно своему происхождению и смыслу отсыла­ют нас к субъектам, и чаще всего к «другим» субъектам и к их активно конституирующей интен-циональности: таковы все объекты культуры (книги, всевозможные орудия и механизмы и т. д.), которые вместе с тем, однако, несут в себе смысл опыта этого существования для каждого (т. е. для каждого члена соответствующей культурной общности, например, европейской или не столь широкой французской и т. д.).

187