§56. Конституция более высоких уровней интермонадического сообщества

Таким образом, выше был прояснен первый, ни­зший уровень, на котором устанавливается взаимос­вязь между мной, первопорядковой для меня монадой, и монадой, конституированной во мне как «другая» и вместе с тем как сущая для себя, мне же доступная лишь благодаря апрезентации. Единственно возмож­ный способ, в соответствии с которым «другие» могут обладать для меня смыслом и значимостью как сущие, и притом сущие таким-то образом, состоит в том, что они конституируются во мне как «другие»; если они получают этот смысл и значимость из источников, допускающих непрерывное подтверждение, то мне в самом деле приходится говорить, что они сущес­твуют, однако лишь в том смысле, в котором они конституированы: как монады, существующие для самих себя точно так же, как я существую для себя;

существующие при этом в сообществе, т. е. (я наме­ренно повторяю уже употреблявшееся ранее выраже­ние) в связи со мной как конкретным ego, монадой. Конечно, в реальности они отделены от моей монады, поскольку никакая реальная связь не соединяет их переживания с моими, и вообще, что-либо принадле­жащее их собственной сущности — с тем, что при­надлежит моей. Такому разделению соответствует и реальное, наблюдаемое в мире разделение между моим психофизическим существованием и таким же существованием другого, разделение, которое развер­тывается в пространстве в силу того, что, как объек­ты, живые тела обладают пространственными харак­теристиками. С другой стороны, это изначальное сообщество все же имеет определенную значимость. Если реально каждая монада представляет собой некое абсолютно замкнутое единство, то ирреальное интенциональное проникновение «других» ego в мою первопорядковую сферу все же не ирреально, если его рассматривать как нечто приснившееся во сне или просто как то, что можно себе представить. Сущее вступает в интенциональное сообщество с другим сущим. Это вид связи, обладающий принципиальным своеобразием, подлинное сообщество, которое делает в трансцендентальном смысле возможным бытие мира, мира людей и вещей.

Когда достигнута ясность в отношении первого уровня, на котором организуется сообщество, и, что почти одно и то же, в отношении первой конституции объективного мира, исходящей из мира первопоряд-кового, с более высокими уровнями возникают уже

247

относительно меньшие затруднения. Хотя в целях! всестороннего истолкования они требуют обширны*! исследований со все более дифференцированной пр блематикой, пока мы можем удовлетвориться грубы*! ми и на уже заложенном фундаменте легко понятны-] ми основными чертами. Из себя, т. е., в конститутив-^ ном отношении, из пра-монады, я получаю другие ^:1 сущие для меня монады и, соответственно, «других» как психофизических субъектов. Это подразумевает, что я обретаю их не просто как противополагаемых мне телесно и как посредством образования ассоци­ативной пары соотнесенных с моим психофизичес­ким существованием, ведь последнее всегда является центральным, и легко понять, что и в мире, относя­щемся к данной ступени сообщества, оно остается центральным звеном в силу необходимым образом ориентированного способа данности этого мира. На­против, в самом смысле человеческого сообщества и человека, который даже как единичный человек несет в себе смысл члена некого сообщества (что распрос­траняется и на сообщества зверей), заключено некое взаимное бытие друг для друга, которое приводит к объективации и уравниванию моего существования и существования всех других; таким образом, я подобно всякому другому существую как человек среди других людей. Если, пытаясь понять другого человека, я глубже проникну в горизонт его собственной сферы, то вскоре столкнусь с тем фактом, что как его тело находится в моем, так и мое живое тело находится в его поле восприятия и что вообще он сразу же воспринимает меня в опыте как другого по отноше-

нию к нему, подобно тому как я воспринимаю его в качестве своего другого. Я также обнаружу, что если существует несколько «других», то они и друг друга воспринимают в опыте как «других»; и далее, что я могу воспринимать в опыте того или иного «другого» не просто как «другого», но как соотнесенного, в свою очередь, со своими «другими», а, может быть, — при допускающем повторение опосредовании, — со­отнесенного в то же время и со мной самим. Ясно также, что люди могут быть восприняты в апперцеп­ции только как снова и снова обретающие «других», не только в действительности, но и в возможности, по своему собственному желанию. Сама открыто-бес­конечная природа становится тогда такой природой, которая включает в себя, как субъектов возможного взаимодействия, неизвестно каким образом распреде­ленных в бесконечном пространстве людей и вообще всех животных в их открытом многообразии. Конеч­но, в трансцендентальной конкретности этому сооб­ществу соответствует такое же открытое сообщество монад, которое мы обозначаем как трансценденталь­ную интерсубъективность. Вряд ли нужно говорить, что она конституирована для меня чисто во мне, в размышляющем ego, и только из источников, принад­лежащих моей интенциональности, но конституиро­вана как такое сообщество, которое конституировано и в каждой другой монаде (которая, в свою очередь, конституирована в модифицированном виде как «дру­гой») как то же самое сообщество, только в другом субъективном модусе явления, и притом конституи­ровано как необходимо несущее в себе тот же самый

249

объективный мир. Очевидно к сущности трансцен­дентально конституированного во мне (и, подобным образом, во всяком мыслимом для меня сообществе монад) мира принадлежит то, что он в силу сущнос­тной необходимости становится миром людей, что для каждого отдельного человека он с большим или меньшим совершенством конституируется во внут­ренней психической сфере — в интенциональных переживаниях и потенциальных системах интенцио-нальности, которые, как составляющие душевной жизни, в свою очередь, уже конституированы как сущие в мире. Под психической конституцией объек­тивного мира можно понимать, например, мое дейст­вительное и возможное опытное познание мира, при­надлежащее моему Я, которое само себя восприни­мает в опыте как человека. Этот опыт может быть более или менее совершенным, он всегда имеет от­крыто-неопределенный горизонт. В этом горизонте для каждого человека заключен каждый другой — в физическом, психофизическом, внутренне-психичес­ком смысле — как царство открыто-бесконечных возможностей подступа к нему, которые по большей части остаются нереализованными.