Глава 17. Противоречия рыночной системы

17.1. Стихийный характер рыночных отношений

Среди множества различных определений рынка одной из наиболее существенных его характеристик является стихийность. Никогда и нигде рынок, если не сводить это понятие к месту торговли, не создавался людьми сознательно по согласованному плану. По плану вводятся только ограничения на изначально абсолютную свободу субъектов рыночных отношений, включая свободу обманывать своих партнеров и обогащаться, пользуясь их затруднительным экономическим положением, например, голодом или стихийным бедствием.

Во всех случаях, когда производство благ осуществляется абсолютно частным способом, т.е. каждым производителем самостоятельно от добычи сырья до создания готового изделия, рынку как регулятору связи между производством и потреблением нет альтернативы, точнее, его альтернативой является грабеж, война. Но по мере углубления разделения труда в обществе чисто рыночный регулятор становится все менее эффективным, а общественное производство без сознательно осуществляемых плановых регуляторов становится анархическим производством.

Высшей ступени анархия производства, согласно марксистской концепции, достигла в эпоху победившего капитализма. Суть анархии производства заключается в том, что частный товаропроизводитель, работающий на рынок, не знает ни действительных потребностей общества в создаваемых им товарах, ни объема производства аналогичных товаров другими производителями. Эти обстоятельства создают неизбежное несоответствие между спросом и предложением, что отрицательно сказывается на состоянии наиболее слабых, наименее эффективных хозяйств.

В эпоху простого товарного производства анархия производства привела к сосредоточению средств производства в руках немногих лиц и пролетаризации большей массы населения, т.е. к превращению ее в класс наемных работников. Эпоха развитого капиталистического производства сопровождалась развитием новых форм рыночной стихии: кризисами, безработицей, инфляцией.

Попытки апологетов рынка доказать несостоятельность марксистской концепции, обосновать теоретически, что кризисы, безработица и инфляция не являются непременными атрибутами стихийного рыночного регулирования, не увенчались успехом. В своей работе "Общая теория занятости, процента и денег", изданной в 1936 году, основоположник современной макроэкономики Джон Мейнард Кейнс подверг решительной критике утверждение экономистов классической школы о том, что экономический спад может самоисцелиться. Он утверждал, что в капиталистической системе нет автоматического механизма, способного привести ее к полной занятости и стабильности. Без регулирующего вмешательства государства экономика может долго оставаться в состоянии депрессии и бедности.

Причины безработицы и инфляции, согласно концепции Кейнса, кроются главным образом в несогласованности решений, принимаемых предпринимателями и остальными частными лицами относительно своих сбережений и инвестиций. Но это и есть не что иное, как дипломатично сформулированное определение анархии капиталистического производства.

Общемировой кризис и массовая безработица, охватившие весь капиталистический мир в 1930-е годы, более чем убедительно подтверждали его правоту. Основная рекомендация Кейнса, поразившая многих в то время, состояла в том, что правительство должно увеличить расходы, чтобы стимулировать производство и уменьшить безработицу, грозившую ускорить гибель капиталистического мира.

Классическая марксистская концепция об анархичности капиталистического производства в общественном масштабе выдержала проверку временем на протяжении более чем ста пятидесяти лет. Правда, при желании ее можно упрекнуть в том, что она провозглашала необходимость для общества сначала овладеть средствами производства, чтобы анархию внутри общественного производства заменить "планомерной, сознательной организацией"^*, тогда как сегодня мы видим, что и при господстве частной собственности правительства всех развитых стран все шире и глубже осуществляют планомерное регулирование экономики.

Исторический факт, однако, состоит в том, что действительно установление революционным путем общественной социалистической собственности на основные средства производства на 1/6 части планеты предшествовало введению планомерной организации производства в общественном масштабе. Преимущества такой организации оказались настолько очевидными, а опасность распространения социалистических отношений в мире настолько серьезной, что капитал вынужден был смириться с необходимостью ограничения свободы рынка принципами государственного управления экономикой ради спасения себя от гибели, которой чреваты острые кризисы, вызываемые анархией производства.

Интересно отметить, что возникновение и последующее распространение в мировой практике организации государственного планирования и регулирования общественного производства произошло, в сущности, по тому же историческому сценарию, как тремя столетиями раньше произошло внедрение в национальную экономику буржуазной организации производства. Известно, что сначала в Нидерландах, Англии и Франции буржуазную организацию производства пришлось осуществлять насильственным, революционным путем ценой трех королевских голов и бессчетного числа голов дворянских, после чего буржуазные отношения стали завоевывать господство в обществе уже более или менее мирным путем. Так и общественное регулирование производства, будучи насильственно реализовано в Советской России, впоследствии было вольно или поневоле воспринято капиталом как наименьшее зло от кризисов и их неизбежного спутника – революций.

Так или иначе, независимо от того, добровольно или насильственно в общественную практику наряду со стихийным рыночным регулированием внедряется сознательное плановое государственное регулирование, а также еще более тщательное плановое регулирование производства в масштабе крупных национальных и транснациональных компаний, оно перестает быть рыночным и становится общественно регулируемым.