Глава 9. Иррационализм о свободе личности

Иррационализм (от лат. irrationalis – неразумный) – философское направление, в котором ограничиваются или отрицаются возможности разума в процессе познания и основой миропонимания признается чувство, интуиция, воля и т.п. Иррационализм направлен против рационалистических утверждений: познаваемости и разумности мира, всемогущества разума. Иррационализм воплотился в различных своих течениях: волюнтаризм, утилитаризм, прагматизм, экзистенциализм, интуитивизм. В данной главе будут рассмотрены волюнтаризм [п. 9.1, 9.3], предэкзистенциализм [п. 9.2], прагматизм [п. 9.4], интуитивизм [п. 9.5] и экзистенциализм [п. 9.6].

9.1. Волюнтаризм Артура Шопенгауэра

Мир есть мое представление: вот истина, которая имеет силу для каждого и познающего существа, хотя только человек может возводить ее до рефлексивно-отвлеченного сознания, если он действительно это делает, то у него зарождается философский взгляд на вещи.

Немецкий философ Артур Шопенгауэр (1788–1860) – основатель иррационализма и волюнтаризма. Шопенгауэр в молодости, подчинившись воле отца, работал клерком в торговом доме. После смерти отца, обретя фи-

нансовую независимость, он учился в университетах Геттингена и Берлина. На воззрения Шопенгауэра значительное влияние оказали учения Канта, Фихте, Шеллинга, а также индийская и буддийская философии. В 1818 г. в 30-летнем возрасте Шопенгауэр завершил свой основной труд «Мир как воля и представление», с которым согласуются все его остальные работы. В 1819 г. Шопенгауэр стал приват-доцентом в Берлинском университете. В 1831 г. непризнанный Шопенгауэр удалился во Франкфурт-на-Майне, где прожил остаток своей жизни. В последние годы жизни философа возрос интерес к его учению, но всемирное признание он получил только после смерти.

Волюнтаризм – это направление в иррационализме, согласно которому в основе мира и человека лежит не разум (как полагал Гегель), а воля.

Онтология. Гносеология. Мир как воля и представление

Шопенгауэр, вопреки Гегелю, считал, что мир неразумен, иррационален и бессмыслен. Каждой его частью и всем миром в целом правит слепая, бесцельная, свободная, иррациональная, вечно неудовлетворенная воля, толкающая все в природе к борьбе за право доминирования, к конфликту и страданиям. Эта воля непознаваема, она – «вещь-в-себе».

Воля объективируется на разных ступенях. Низшие ступени проявляются в неживой природе в физических явлениях гравитации, электричества, магнетизма, в стихийных бедствиях и других. Более высокие ступени объективации воли проявляются в органических процессах, в борьбе за существование. Тело человека есть продукт объективации воли, мозг человека – продукт воли к познанию, рука – к хватанию. На высших ступенях объективации воли в людях появляется разум как один из механизмов приспособления, как орудие отвлеченных понятий. Разум в учении Шопенгауэра предстает эпифеноменом воли, объясняющим и обосновывающим решение, лишь после того как его приняла воля.

Гносеология

Мир дан человеку феноменально: как представление, иллюзия, кажимость, «покров Майи»⁶⁹. Для каждого человека мир есть совокупность его представлений, обусловленных априорными формами сознания, т.е. пространством, временем и причинно-следственной связью. Каков мир сам по себе – неизвестно. В постижении сущности мира необходимы не разум и наука, а интуиция и искусство. Через постижение своего тела как воплощения слепой воли к жизни и погружение в самого себя человек может снять «покров Майи» и постичь иррациональную, бессмысленно-волевую сущность мира.

О свободе воли

Шопенгауэр – сторонник детерминизма, неумолимой, вездесущей причинно-следственной связи. Философ отрицал свободу воли человека. Не мы выбираем, «то, что внутри нас, заставляет нас выбирать». Людьми движут мотивы, а всякая мотивация – это проявление причинности.

«Мотивация по своей сущности не отличается от причинности и есть лишь ее особый вид, именно причинность, проходящая через среду познания» [21, 80].

«Совсем не метафора и не гипербола, а вполне трезвая и буквальная истина, что, подобно тому как шар на бильярде не может прийти в движение, прежде чем получит толчок, точно так же и человек не может встать со своего стула, пока его не отзовет или не сгонит с места какой-либо мотив; а тогда он поднимается с такой же необходимостью и неизбежностью, как покатится шар  после толчка. И ждать, что человек сделает что-либо, к чему его не побуждает решительно никакой интерес, это все равно что ожидать, чтобы ко мне начал двигаться кусок дерева, хотя я не притягиваю его никакой веревкой» [21, 77-78].

Этика

Видение иррациональности мира и человека, отсутствия свободы воли определило этический пессимизм Шопенгауэра. Воля, лежащая в основе мира и человека, слепа; в жизни невозможно счастье, торжествуют лишь зло и бессмыслица. Вожделения бесконечны и в принципе ненасыщаемы. Для Шопенгауэра человеческая жизнь – это сплошные страдания и разочарования, а существующий мир – «наихудший из возможных миров».

Философ считал, что поведение человека определяется не разумом, не культурой, не этикой, а волей, с изначально заложенной в нем, врожденной добродетельностью или порочностью.

«Корень всех наших добродетелей и пороков лежит во врожденном характере, этом подлинном ядре всего человека» [21, 85].

«Всякий есть то, что он есть как бы "Божьей милостью"» [21, 243].

Поэтому философ отрицал значимость рациональной этики в моральном развитии.

«Может ли она [этика] превратить человека с черствым сердцем в сострадательного и потому справедливого и человеколюбивого? Конечно, нет: разница в характерах врождена и неизгладима. Злому его злоба настолько же врождена, как змее ее ядовитые зубы и ядовитый мешок, и он столь же мало может измениться, как и она» [21, 238].

Изучение этики никакой характер не сделало благородным. «Ведь как раз у Нерона воспитателем был Сенека» [21, 85].

Философ призывал руководствоваться в этике не законом разума (по Канту), а состраданием.

«Не судите людей объективно, согласно их ценностям, их достоинству, обходите молчанием их злонамеренность и умственную ограниченность, ибо первая вызвала бы ненависть, вторая презрение. Надо уметь видеть невидимое – страдания, несчастья, тревоги, и тогда нельзя не почувствовать точки соприкосновения…»

Именно сострадание, по Шопенгауэру, «есть настоящий источник истинной справедливости и человеколюбия».

О двух видах людей

Шопенгауэр различает два вида людей: обыкновенных и гениев.

Обыкновенные люди движимы слепой волей к жизни, эгоизмом, вечной ненасытной жаждой, их интересует не созерцание, а лишь прагматический интерес, «даже прекраснейшее окружение получает для них пустынный, мрачный, чуждый и враждебный вид», ибо в глубине их души неизменно раздается безутешный возглас: «от этого мне нет пользы». Обыкновенный человек порабощает природу и других людей, становится диким и жестоким животным. Он обречен на страдания, борьбу за существование, нарастание угроз, тоску и тревогу.

Гений ставит волю к жизни под контроль интеллекта и гасит ее. Через аскезу (целомудрие, добровольную нищету, смирение, подавление в себе воли к жизни и желаний) человек достигает покоя. Достигнув покоя, аскет признает других равными себе, пробуждает чувство справедливости. Далее аскет, исключив любые различия между своей и чужой индивидуальностью, пробуждает в себе чувства доброжелательности и сострадания.

Гений страдает больше обыкновенных людей. Какой же выход предлагает Шопенгауэр?

Об освобождении от страданий

Шопенгауэр выделяет два пути к освобождению от страданий и вожделений: искусство и аскеза. И то и другое позволяет человеку отдалиться от желаний, забыть про самого себя и свое страдание, созерцать вещи вне времени, пространства и причинности, и тогда «уже безразлично, смотреть ли на заход солнца из темницы или из чертога». Следует не умножать страдания, а погасить в себе волю к жизни и превратиться в чистое, созерцающее око Вселенной.

«... В тот миг, когда, оторванные от желания, мы отдаемся чистому безвольному познанию, мы как бы вступаем в другой мир, где нет уже ничего того, что волнует нашу волю и так сильно потрясает нас. Освобожденное познание возносит нас так же далеко и высоко над всем этим, как сон и сновидение: исчезают счастье и несчастье, мы уже не индивид, он забыт, мы только чистый субъект познания, единое мировое око, которое смотрит изо всех познающих существ...» [20, 207-208]

И тогда мир становится значимым сам по себе, «каждая вещь обладает своей особой красотой», каждая вещь и явление идеальны, в том числе и «все... бесформенное, даже всякая поделка», и даже «плохие строения и местности».

Критика учения

Фридрих Ницше считал, что философия Шопенгауэра противоречит жизни [см. п. 10.3].

Шопенгауэр отрицал свободу воли человека, а значит, снимал ответственность с человека за его поведение.