2.2.2. Политическое применение механизма экстраполяции потребностей

 

Теперь рассмотрим, в коей мере результаты исследования Рансимена применимы к практике политической психологии. Установлено, что индивиды с высоким уровнем субъективной относительной лишенности потребностей склонны поддерживать партии левой политической ориентации. Из этого простого факта американские специалисты, работающие в рамках психоаналитического подхода, разработали такой способ борьбы с левыми партиями, как «Модель экономического совращения». В этом подходе считается, что потребность потреблять заложена в природе человека. Более того, оригинальность, экзотичность потребительского поведения используется сегодня как средство утверждения личной автономии. Поэтому, борясь с левой идеей, сторонникам левых партий облегчают доступ к разнообразным материальным благам, часто, путем «игнорирования» отдельных положений закона. И представители левых партий, часто даже из числа руководства, на это соблазнение идут. Вспомним, например, огромные гонорары, выплачиваемые западными книжными издательствами Генеральному Секретарю ЦК КПСС М. Горбачеву, за переводы его опуса «Перестройка и ее значение для страны и всего мира»!!! Пустопорожняя болтовня, которую, разумеется, никто до конца не дочитал, поскольку она была на редкость бессодержательной, пылилась на складах, а затем утилизировалась как макулатура. Но болтливый и самовлюбленный Генсек под влиянием этих гонораров медленно, но верно сдавал позиции, руководимой им партии в советском обществе.

 

Интересно, что американские политические психоаналитики пытались использовать «Модель экономического совращения» и в борьбе с исламскими террористическими организациями, в том числе, и в борьбе с «Аль-Кайедой». Результаты оказались неоднозначными. В Ираке эта модель сработала, и режим Саддама Хусейна пал. Злые языки, впрочем, говорят, что экономическое совращение иракцев удалось потому, что «Аль-Кайеды» до прихода американцев в Ираке не было. А вот в Афганистане и Пакистане «Модель экономического совращения» ждал полный провал. Более того, после шести лет американского присутствия в Афганистане «Аль-Кайеда» только укрепилась.

 

Исследованиями ряда западных политических психологов установлена связь между механизмом экстраполяции неудовлетворенных потребностей и экономической ситуацией в стране. Причем, эти тенденции не зависят от специфики конкретной страны, то есть являются всеобщими. Так вот, кризисные экономические ситуации снижают уровень социальных требований массовых слоев населения, побуждают людей психологически адаптироваться к ухудшающей ситуации. Такая адаптация – результат повышения внутренних психологических барьеров и снижения оценки своих возможностей. Эту истину никак не хотят понять руководители КПРФ, пытаясь запугать Кремль «борьбой трудящихся за свои права». Да не будет никакой борьбы трудящихся, за одним исключением, о котором мы скажем ниже. Революции начинаются только тогда, когда у населения появляется некоторый «жирок». Теперь о возможных исключениях, отражающих отечественную экономическую специфику. Дело в том, что за годы господства плановой экономики в России возникло большое количество «моногородов». Это такие города, вся экономическая деятельность которых сосредоточена на одном предприятии и на обслуживающих его производствах. Примерами таких городов являются многие города Урала, занятые исключительно производством металлургической продукции. Экономический кризис 2008-го года резко сократил спрос на эту продукцию, но возможности трудоустройства для безработных в моногородах отсутствуют. Поэтому, если где в России и возникнет социальный взрыв, так это в городах, сосредоточенных на производстве одной, не очень востребованной в условиях кризиса, продукции.

 

Напротив, в условиях экономического подъема в стране требования масс, их активность в отстаивании своих прав резко растут. Точно также активность масс растет, когда к власти в стране приходят политические силы, ориентированные на проведение экономических реформ с перераспределением доходов в пользу трудящихся. Ведь с этого момента каждый вправе рассчитывать на «свою заслуженную долю общего пирога». В указанных двух случаях возникает опасность «революции растущих ожиданий», когда населению кажется, что реформы идут слишком медленно, и полученные от их реализации дивиденды слишком малы. Именно такая «революция растущих ожиданий» была отмечена на рубеже 1970-80-х годов среди негритянского населения города Атланта (США). В реальности негры, живущие в этом городе, обладали самыми большими правами. Этих прав у них было много больше, чем у чернокожих, живущих в других городах Соединенных Штатов. Но массовые беспорядки черного населения начались именно в Атланте.

 

Представитель гуманистического подхода в политической психологии С. Реншон (США) выявил существование корреляции между низким уровнем контроля человека за собственной жизнью, вследствие хронического неудовлетворения личностных потребностей, и чувством отчужденности от политики. Это чувство отчужденности, в свою очередь, неминуемо провоцирует у индивида склонность к экстремизму и насилию. При этом у нас есть все основания утверждать, что и сама возможность неприятия существующей политической системы, и формы этого неприятия зависят, в первую очередь, от типа и вида политической культуры. Даже индивидуальный уровень радикализма, и его конкретные ценностные ориентации коренятся в исторической почве соответствующей культуры. (Впрочем, разговор о политической культуре, равно как и о потребностях исторического существования, у нас еще впереди). В свою очередь Реншоном выявлено и существование другой корреляции. Высокий уровень контроля личной жизни, характерный для лиц, довольных степенью удовлетворения своих потребностей, приводит к высокой вовлеченности индивида в политическую жизнь страны. Кроме того, в этом исследовании получены результаты, свидетельствующие о том, что лица с высокой степенью удовлетворенности личностных потребностей больше склонны доверять правительству и политикам своей страны, чем лица, испытывающие какие-либо дефициты.

 

Данные французского политического психолога Ж. Стотзеля (1981) демонстрируют интересные различия в «психологических портретах» сторонников различных политических партий. При движении в политическом спектре справа налево уменьшается доля «очень счастливых» и «счастливых» людей и увеличивается доля тех, кто переживает чувство бессмысленности жизни и чувство одиночества. Среди левых наименьшая доля тех, кто гордится своим трудом и испытывает удовольствие, приступая к работе в понедельник. Сторонники левых политических взглядов много меньше, чем правые ощущают свою возможность свободно принимать решения, но среди них много больше тех, кто воспринимает себя как объект эксплуатации. Удовлетворенность жизнью в целом и конкретными ее аспектами: семейными отношениями, профессиональным и материальным положением тем выше, чем «правее» политические взгляды человека. Корреляция между личной неудовлетворенностью и социальным протестом, который питает левые взгляды; между удовлетворенностью и социальным конформизмом, стимулирующим правые ориентации, логична и естественна.

 

Для левых западноевропейцев характерно переживание собственной несвободы. Для них зависимость от чужой воли и чужих решений, невозможность управлять своей судьбой, ощущение собственной слабости являются зримым свидетельством острой неудовлетворенности личностных потребностей. Чувства одиночества и бессмысленности жизни сигнализируют левым о нереализованности их потребностей социального существования, свидетельствует о незавершенности процесса формирования их личности. Тем более что для левых характерен дефицит позитивных связей с другими людьми, дефицит социально осмысленной деятельности при развитой индивидуальной автономии.

 

Отсюда следует простой практический вывод, запомнить который необходимо тем политическим психологам и специалистам по связям с общественностью, которые собираются работать с политическими партиями, движениями, отдельными лидерами. У сторонников левых политических взглядов более слабая психика. Жизнь они скорее переживают, чем осознают. Примат аффективного начала над началом рациональным чувствуется во всем их политическом поведении. Они сосредоточены на переживании чувства свободы, дефицит ее переносится левыми крайне болезненно. Существующие в обществе социальные связи и социальные отношения переживаются ими как чувство зависимости от тех, кто незаконно и бесчестно узурпировал права и блага общества. Попытка же поддерживать и защищать существующие социальные связи – это попытка закрепления несправедливого социального порядка. Неудовлетворенность личностных потребностей левых обостряет их потребность в свободе. Поэтому, если ваш политический лидер ищет поддержки у левых политических сил, то его основным лозунгом должен стать лозунг свободы.

 

Представители правых политических сил испытывают чувство удовлетворенности личностных потребностей. Они ощущают себя либо социально сильными, либо, по меньшей мере, социально защищенными. Они нуждаются не в свободе. Правые нуждаются в порядке, который гарантирует удовлетворяющие их условия жизни. Поэтому, если ваш политический лидер ищет поддержки у правых политических сил, то его основным лозунгом должен стать лозунг порядка.

 

Что касается взглядов отечественного электората, то исследования в этом направлении только ведутся. Публикаций выходит достаточно много, но это пока уровень эмпирического осмысления действительности. Четкой теоретической работы пока, увы, нет. К тому же, к сожалению, результаты разных исследователей часто настолько противоречат друг другу, что невольно закрадывается мысль: «А одну ли они страну изучали?».