III.Внимание как результат эмоции

Многие из психологов, увлекаясь полемикой против взгляда на внимание как специальную деятельную способность души, ста­рались, напротив, показать, что внимание вовсе не активно, не заключает никакого своеобразного процесса и что его явления суть ничто иное, как большая или меньшая интересность данного психического состояния. Кроме Броуна (§ 14) эти взгляды разви­вали Джеме Милль (§ 16), Вайтц (§ 19), Бэн (§21) и Горвиц (§ 26). Иметь приятное или тягостное ощущение или идею и быть к ним внимательным—это одно и то же, как говорит Дж. Милль: не потому представление интенсивно, что оно сосредоточило на себе наше внимание, но внимание и есть ничто иное, как выра­жение интенсивности или интересности представления (Вайтц) и т. д. Так как интересными состояниями являются для нас эмо­ции или разнообразные чувствования удовольствия и неудоволь­ствия, то внимание есть результат именно эмоций или эмоцио­нальной окраски данного представления; чем эта окраска резче, тем представление интереснее для нас, или, иными словами, тем внимательнее мы к нему: интересность, эмоциональность и внима­тельность суть, строго говоря, синонимы. Если же иногда наше внимание бывает обращено и на, по-видимому, индифферентные состояния, то и здесь всегда играют роль ассоциации с какой-ни­будь отдаленной эмоцией.

Эта теория, особенно блестяще развитая в английской ассоциационной психологии, верно указывает на зависимость внима­ния от интересности представления. Какой бы случай внимания мы ни взяли, очевидно, что причиной его служит интересность объекта, прямая и непосредственная или более отдаленная. Ясно также, что во многих случаях, именно в так называемом пассив­ном внимании, ничего, кроме интересности объекта не требуется соответственное представление благодаря этой эмоциональной окраске является особенно устойчивым и интенсивным. Призна­вая все это, мы полагаем, однако, что рассматриваемая теория игнорирует специфическую природу внимания как своеобразного и моментального приспособления организма к наилучшим услови­ям восприятия. Ниже мы будем иметь случай рассматривать этот вопрос, причем обнаружится, что хотя эмоция есть, действительно, обычная причина внимания (кроме, однако, той формы его, кото­рую мы называем рефлекторной), но что эта эмоция не составля­ет еще самого процесса внимания и что так называемое пассив­ное внимание может быть называемо вниманием лишь по недо­разумению.

IV.Внимание как результат апперцепции

Учение об апперцепции было развиваемо, как мы видели, целым рядом немецких психологов: Лейбницем (§ 4), Вольфом (§ 5), Кантом (§ 9), Гербартом (§ 15), его школой (§ 23 и 24), Вундтом (§ 28). Лейбниц (§ 4) называет апперцепцией ясное и интенсивное сознание, сопровождающееся памятью и различени­ем; Вольф (§ 5) и Кант (§ 9) полагают апперцепцию в акте са­мосознания; Гербарт (§ 15), исследуя акт самосознания, находит, что он состоит в приведении в связь вновь воспринятого с тем, что уже осело в душе из предыдущих опытов; эту связь он и называет апперцепцией. Школа Гербарта (§ 23 и 24) развивала его определения. Наконец, Вундт (§ 28) внес в понятие апперцеп­ции волевой элемент.

Ниже мы покажем, что это учение об апперцепции внесло не­мало истинных указаний в теорию внимания. Так, Лейбниц пра­вильно указал на интенсивность как первичный эффект внимания (см. ниже гл. 3); Кант справедливо рассматривает апперцепцию как от субъекта идущее (формальное) изменение данного извне содержания; Гербарт тонко указал на тот факт, что апперцептив­ное внимание обусловлено возникновением соответственных вос­поминаний (см. ниже, гл. 5); наконец, вундтовская теория, хотя ее основание и кажется нам неправильным (см. ниже, гл. 7, § 1, а также исследование об «Элементах волевого движения»), мет­ко описывает результаты апперцепции и справедливо отличает внимание как активный (моторный) процесс от пассивного вос­приятия.