VII.Внимание как деятельность

РАЗЛИЧЕНИЯ

В чем состоит первичный эффект внимания, в усилении ли (большей интенсивности) представления или в уяснении, т. е. большем различении его? Последний взгляд особенно защищался спиритуалистическими мыслителями, Ульрици (§ 22) и Лотце (§ 30), так как, признав эффектом внимания различение, они легче могли доказать чисто психический его характер.

VIII.Теория нервного подавления

Выше, обсуждая теорию внимания, объясняющую его из огра­ниченности объема сознания, мы указали на то, что вытеснение или подавление одним представлением других, хотя бы и верно изображало картину внимания, вряд ли может быть толкуемо чисто психологически, объясняемо, например ограниченностью объема сознания, и что явление это имеет, по всей вероятности, физиологическую основу. Теория внимания как нервного подавле­ния и исполняет эту задачу. Она желает объяснить основной факт внимания, именно исключительное преобладание одного пред­ставления под другими, тем, что лежащий в основе первого физио­логический нервный процесс задерживает или подавляет физиоло­гические процессы, лежащие в основе других представлений и движений, результатом чего и является факт особой концентра­ции сознания. Сторонниками этой теории можно считать до из­вестной степени Феррьера (§ 29), Рибо (§ 33) и Марилье.

Относительно этой теории должно сказать то же, что мы ска­зали выше о теории усиления нервной раздражительности, именно, что она, может быть, и верно указывает на один из факторов внимания, но что во всяком случае это только недоказанная еще гипотеза. Действительно, очевидно, что нервное угнетение одним кортикальным центром других не может объяснить всех явлений внимания. Оно недурно объясняет факт концентрации сознания, т. е. исключительное преобладание некоторого представления, при подавлении прочих, но целый ряд несомненных фактов внимания остается непонятным. Как мы многократно увидим ниже, волевое внимание обусловлено предварительным существованием соответ­ственных объекту внимания образов воспоминания, т. е. предпо­лагает предварительное знание этого объекта; далее, оно требует во многих случаях (если не во всех) мускульной адаптации, т. е. известных определенных движений; оно, как мы увидим ниже, всегда является особым, выгодным для индивидуума приспособ­лением к наилучшим условиям восприятия и т. д. и т. п. Все эти обстоятельства не вытекают из теории нервного подавления. Та­ким образом, если это угнетение и может быть принято, то лишь в качестве одного из факторов внимания.

Но далее, сама основа этой теории, т. е. подавление одним кортикальным центром деятельности других, есть пока еще вовсе не очевидное предположение, но лишь более или менее правдопо­добное заключение по аналогии. Что касается прежде всего мне­ния Феррьера о существовании особого угнетательного центра внимания, локализованного в лобной извилине большого мозга, то это мнение можно считать ныне опровергнутым, так как лобная извилина оказалась центром кожных, мышечных и иннервационных ощущений. Нам действительно известно, что N. splanchicusугнетает движение кишок, N.laryngeusзадерживает функции дыхательного центра, N.depressorvagiподавляет деятельность вазомоторного центра и т. п., но отсюда еще далеко до признания подавляющего влияния одного кортикального центра на любой другой. Нам известно, далее, что раздражениеThalamioptici,iobiopticiи верхних частей продолговатого мозга ведет, как по­казал Сеченов, к задержанию рефлексов. Но, во-первых, объясне­ние этого факта до сих пор оспаривается разными теориями (Гольца, Фрейсбергера, Шлёссера, Цигена и др.), а во-вторых, последние исследования проф. Н. Введенского показывают, что задержка происходит, по-видимому, не в центральной нервной системе, а в периферических органах двигательных нервов в мышцах. Итак, не отрицая возможности угнетающего влияния одного кортикального центра на другие, мы во всяком случае должны помнить, что это влияние есть пока только гипотеза, построенная на аналогии фактов, окончательно еще не выясненных.